Даритель счастья

— Джи-ха, слезь с меня уже! Какого черта, ты же вроде решил не применять больше эту чешуйку. Тем более она мне предназначалась! — Тебе она ни к чему. Но Хак сказал, что ты крайне мил, когда испытываешь много незнакомых для себя эмоций, — голос Джи-Ха был слишком томным и такой интимный, что Киджа сглотнул. — Ты что ли тоже наблюдал? — Ты какой-то слишком разговорчивый, не находишь? — Я просто не понимаю, ты же вроде всегда к женщинам лип, с чего бы… — Кидже не дали говорить, мягкий палец коснулся его губ, проводя вдоль их линии, а затем погрузился ему в рот. От него сладко пахло, маняще. — Я разве забыл тебе сказать, что мне нет разницы, мужчина ты или женщина. Все мы люди и всем нам нужна любовь. А я как нельзя лучше подхожу, чтобы воплотить в жизнь все твои фантазии, чтобы ты почувствовал себя нужным и любимым в той мере, в которой заслуживаешь, - Киджа замер, услышав столь чарующий шепот прямо над ухом.       Чуть липкая жидкость на пальце этого развратника, похоже, ничем не отличалась от того, что он выпил совсем недавно: он испугал принцессу, теперь она думала, что он ее мог нарочно соблазнять. Это доставляло Кидже уйму угрызений совести. Однако сейчас он уже не думал об этом - надо было как-то скинуть этого несносного дракона с себя, иначе он скоро не сможет совладать с собой. Тот гад все продумал и использовал афродизиак, чтобы он не сопротивлялся. — Хороший мальчик, Киджа, — шептал пират, касаясь губами уха, а потом провел по мочке языком, будто сдерживал себя от более рьяных приставаний к этому милому парню. Палец он вытащил, размазывая остатки снадобья по его губам. — Джи-Ха, правда, прекрати… — взмолился Киджа, понимая, что полностью теряет контроль над телом. — Не волнуйся, я нашел кое-что покрепче того, что ты пил. Там даже такой дозы будет достаточно, чтобы ты был моим. Наверное, мне уже давно никого так не хотелось получить, как тебя. Ты и без этой эротической настойки возбуждал меня, — зеленый дракон перешел на шею, страстно целуя ее, а каждое касание было словно прикосновением раскаленного железа: чем больше их было, тем жарче становилось Кидже, тем больше затуманивался рассудок.       Смотря в эти хитрые глаза, цепляя его властный взгляд, Киджа сглотнул и коснулся его лица ладонью, от чего Джи-ха на секунду замер. Почему-то у Кидже промелькнуло в голове, что мужчина так и не намеревался получить от него согласие. «Он же дарит свою любовь настойчиво», — ненароком подумал Киджа. — Возьми меня… — Джи-Ха наклонился, рассматривая светлые волосы любовника, правильные и поистине красивые черты лица, ловя уже нежный взгляд. Он подметил такой забавный румянец у того на щеках, что даже немного смягчился.       Джи-Ха промолчал и только улыбнулся — он обладал поистине необычным свойством очаровывать людей, буквально влюблять в себя. Может, он и дарил людям то, что им нужно — счастье. Насчет других Киджа не был уверен, ровно так же, как и насчет себя. Может быть, ему действительно не хватало именно такого счастья. Возможно, просто Джи-Ха чувствует таких людей, видит их слабость, их горечи.       Мужчина не церемонился и стал резко и властно стягивать с плеч парня его несуразный балахон, в котором тот походил на священника. Оголяя плечи, пальцы Джи-Ха пустились в изучение столь долгожданного тела, из-за которого он даже изголодался, не принимая ни от кого и не даря другим любви. Косточки чуть выступали, а ключицы были столь красиво очерчены, что зеленый дракон не сдержался и припал к ним губами, целуя каждый их сантиметр. Он почувствовал, как пальцы Киджи «вплелись» в его зеленый вихрь, чуть вороша его, а затем он и вовсе почувствовал свободу. Белая повязка мягко упала на кровать, а изумрудные волосы плавно опустились на Киджу. Тот развел их в стороны, открывая перед собой лицо своего партнера. Недолгий взгляд и тихое дыхание – Киджа сам потянулся за поцелуем, одной рукой касаясь лица Джи-Ха, нежно оглаживая его, будто бы гладил человека, который действительно очень дорог. Уловив это, зеленый дракон тихо шепнул в губы: «Вот поэтому я так люблю язык тела, Киджа».       Он освободил от одежды его, затем и себя. Он почувствовал, как небольшая ладонь коснулась его груди, чуть оглаживая ее и проводя вниз. Джи-Ха замер, внимательно всматриваясь в парня. — Мне так хочется касаться тебя сейчас. Везде, куда только дотянусь, Джи-Ха, — парень уже тяжело дышал. — Я тоже хочу тебя, Киджа, — только и мог ответить мужчина, увлекая парня в страстный и полный любви поцелуй.       Руки то и дело скользили по светлой мраморной коже. Когда зеленый дракон ненароком коснулся его спины, то почувствовал шрамы, которые давно зажили, но остались рубцами на теле. Киджа не был похож ни на одного из его любовников и любовниц: с виду он был необычен, но в то же время идеален. Он сам не мог понять, почему сейчас заворожено смотрит на это тело, почему очарован Киджой, ведь раньше такого никогда не было – было лишь плотское желание секса, а какие-то мельчайшие детали, глубокие эмоции он не замечал или же вовсе старался отринуть.       Он ласкал его, от чего парень чуть не кончил. Джи-Ха отпустил какую-то неуместную шуточку, за что получил от Киджы тычок в бок прямо в постели. Чуть посмеявшись, взяв немного выступившей смазки с члена, он смазал ею вход и медленно надавил пальцами, проникая внутрь. Зеленый дракон прекрасно знал, что со вторым драконом нужно быть нежным и деликатным, ведь тот не как он. Второму дракону было немного больно: его ноги заелозили по льняному покрывалу, чуть сжимались пальцы, да и по всему его виду было понятно, что ощущения у него явно не такие, если бы он занимался этим хотя бы уже раз пять. Однако парень был стойким и держался, не издавая ни единого звука. Джи-Ха продолжал ласкать его, сжимая головку и иногда поглаживая у самого основания. — Только не кончи, я хочу с тобой пошалить, Киджа, — на одном выдохе сказал мужчина, наклоняясь и целуя эти мягкие тонкие вожделенные губы.       Наконец-то войдя двумя пальцами, он погладил его изнутри, отчего парень распахнул глаза и прижался к Джи-ха, обнимая того уже обеими руками. Он жался к нему, как ни к кому другому. С ним он почему-то почувствовал свою нужность не только как неплохого воина, но и как человека.       Вытащив пальцы, Джи-Ха с трудом оторвался от его губы и придвинул к себе за бедра. Огладив их, он медленно надавил головкой и вошел всего на чуть-чуть, но этого вполне хватило, чтобы Киджа вскрикнул от боли. В его распахнутых глазах читался страх, смешанный с непониманием того, а откуда вообще может быть такая боль. Джи-ха сочувственно смотрел на него, вспоминая, как он сам некогда пугался такой боли. — Все пройдет, потерпи, - он миролюбиво коснулся губами лба Киджи, прижимая того к себе.       Парень крепче обнял мужчину, утыкаясь ему куда-то в плечо: еще бы он увидел его сейчас таким – этого Кидже не хотелось. Да и Джи-Ха не был против и не настаивал, выждал момент и начал осторожно двигаться. Он удивился, чувствуя насколько горячий Киджа внутри. «Расплавит сейчас, черт возьми», - хохотнул про себя пират, с каждым новым толчком уже не желая себя сдерживать.       Киджа немного расслабился – афродизиак все-таки делает свое дело – и немного свыкся с болевыми ощущениями. Он чувствовал прикосновения дракона, его поцелуи в шею и за ухом, плавно переходящие на грудь и ключицы. Дыхание будто перехватило, когда Джи-Ха настойчиво и умело начал ласкать его член. Голова «милого» дракона буквально разрывалась от ощущений, от мыслей и от чувств. Что-то странное творилось с ним из-за этой микстуры. Он как будто не помнил себя, а может просто вся его горечь вышла наружу. А Джи-Ха просто собирает ее и закупоривает где-то подальше. Подальше от Киджи. Толчки стали все сильнее, глубже и резче. — Тебе говорили…аххх… что у тебя красивые глаза, Киджа? — шепотом спросил дракон, вызвав целую бурю эмоций у парня.       Проведя пальцами вдоль ног, Джи-Ха наконец-то получил свою награду – долгий и чувственный стон, который Киджа так упорно пытался держать в себе. Наконец-то скинув оковы, потеряв все то, что хоть как-то могло его связывать со словом «невинный», он стонал в такт движениям Джи-ха, цепляясь за него, исцарапывая спину в кровь. Не сказать, что зеленый дракон был этому рад, ведь у этого дракона были довольно острые когти, но он терпел. Ради Киджа.       Когда Джи-ха что-то ненароком задевал внутри, парня будто пробивал ток, от которого он изгибался, окончательно терял рассудок и громко стонал, а потом эти стоны и вовсе стали хриплыми, когда Киджа сорвал голос. Боль и наслаждение громким шумом отдавались в голове, не давая ему вырваться. Для него сейчас весь мир сузился до одной единственной комнаты, где был он и Джи-Ха. Весь центр его мира находился вокруг этого развратного, но прекрасного зеленого дракона. Тихо постанывая и двигаясь в унисон с любовником, Джи-Ха то и дело кусал того в шею, будто в отместку за свою уже исполосованную израненную спину. Хотя, местью это можно было назвать слабо, ведь он просто хотел оставить как можно больше меток, доказательств, что сегодня Киджа был его, полностью, весь, до кончиков пальцев. Ставя засос, он думал, что дождался своего – ему давно не было так хорошо и спокойно с кем-то.       Не выдержав этого развратного «танца», Киджа изогнулся и кончил, пачкая живот Джи-Ха. Для беловолосого дракона мир настолько размыл свои черты, что он даже не заметил, как зеленый дракон кончил вместе с ним. Только тяжесть тела – вот что почувствовал Киджа. — Ты тяжелый, Джи-Ха, — недовольно пробурчал дракон, все еще пытаясь отдышаться после столь страстной гонки. — Золотце, ты как всегда вреднее некуда, — весело сказал Джи-Ха и игриво поцеловал того за ухом, плотно прижимаясь к нему. – Ты очарователен. — Да…       Хакурю все еще какое-то время отходил, а Рёкурю наблюдал. Наблюдал за тем, как человек отходит от любви, от неожиданной ласки, от чувства нужности, вновь и вновь возвращаясь в этот мир. Отнюдь не самый приятный мир. — Эй, выйди. А еще за это время ты не стал легче, — бурчание Киджи продолжилось, и Джи-Ха так и быть сдался.       Сделав все, что от него требовал белый дракон, зеленый сел на кровати и уставился куда-то в сторону двери, размышляя надо всем, что сейчас произошло между ними. Он вздрогнул, когда наконец-то змеюшка подала голос. — Почему ни Шинья, ни Йона, ни кто-либо еще? — голос был таким тихим, вовсе не таким, когда обычно Киджа шумел. Вдумчивым.       Джи-Ха спокойно смотрел перед собой, будто пытаясь найти ответ в вопросе: «А что же его зацепило в Кидже?». Он пытался вслушаться в себя. Что-то же в нем должно было быть такое...необычное. — Помнишь, когда я говорил, что меня заковывали в цепи? Ты бы видел, как ты выглядел. Может поэтому я решил снова применить это. Мне ты показался милым в тот момент, — честно признался Рёкурю, так и не повернувшись лицом к Хакурю.       Хакурю молчал. Слишком долго молчал, а когда послышался всхлип, то Рёкурю повернулся и был обескуражен. Киджи плакал, закрывая человеческой рукой глаза, но в то же время безмятежно улыбался. Как будто в его жизни сбылась какая-то сокровенная мечта. — Ты чего плачешь, а? — недоуменно уставился на него Рёкурю.       Недолго думая, Хакурю лишь сильнее улыбнулся. — Мне кажется, ты подарил мне счастье, Джи-Ха.