Уходы и возвращения

О-о-о, ветер моря! О-о-о, волны морские! Родился я на берегу морском, в прекрасной зеленой земле Невраст, и детство мое прошло на песчаном пляже, среди прибрежных скал и чаек, среди рыб и водорослей. В детстве вместо колыбельной слышал я шум прибоя, а первыми игрушками моими были галька и раковины. А от матери передалась мне древняя любовь тэлери к морю, и в сердце моем вечно звучала музыка Ульмо. Но не успел я научиться искусству морехода, ибо отец мой решил уйти за своим королем в Белый Город, выстроенный в кольце гор, и мать моя, и я отправились с ним. Там, в прекрасном Гондолине, прошла моя юность, и долго готовился я к бранным подвигам, зная, что королю нашему когда-нибудь суждено выйти из сокрытой долины и быть тем мечом, что сокрушит врага. Так некогда предсказал Владыка Вод. Но и море манило меня, и, когда король созывал добровольцев, желающих плыть вестниками в Благую Землю, то вызвался и я. Мечтал я вновь услышать шум моря, вновь встретиться с его красотой и коварством, с его лаской и мощью. Почетным было это задание, но и опасным, ибо Рок Нолдор висел над нами, и Оссэ буйствовал, исполняя приговор Мандоса. Долго шли мы на юг, следуя течению великой реки Сирион, и однажды пришли в прекрасную землю, что зовется Нан Татреном, Краем Ив. Там музыка Ульмо в душе моей стихла, побежденная красотой, созданной Йаванной. Душиста трава в той земле, прекрасны цветы, а бабочки и птицы похожи на живые драгоценности. Долго я медлил там, когда остался один, но и в царстве Йаванны сильна власть Ульмо, и однажды сплел я ивовый плот и спустился по реке вниз, и достиг острова Балар. Так последним из гонцов прибыл я к Кирдану и начал учиться мореходству, радостно лелея в душе воспоминания детства. И подумал я, что Валинор Благословенный должен быть еще прекраснее, чем самая красивая из земель Средиземья, и когда я вернусь туда, на родину отца моего, то обрету там счастье и покой. Сел я на седьмой, последний корабль, что отправлялся на Запад, и отдались мы на милость моря. Но если Ульмо и благоволил нам, то Оссэ – ненавидел. Бури и противные течения, волны и штиль – все было против нас, все мешало достигнуть Благословенного Края. Побывали мы на севере и юге, и на востоке, ступали на берега многих диких и бесплодных островов, видели много чудес и ужасов, но дорога на Запад оказалась закрыта для нас. А однажды разыгралась ужасная буря, самая страшная из всех, что довелось нам испытать. Волны вставали вровень с мачтой, ветер изорвал в клочья паруса, страх и ужас овладели нами, мореходами. Одного за другим поглощало нас страшное море, и наконец на корабле остался лишь я. Встала тогда передо мной еще одна волна, самая высокая, самая ужасная, и наш корабль низвергся в морскую пучину. В тот миг закрыл я глаза и сказал себе, что если, по милости Ульмо, я все же спасусь, то поселюсь в Нан Татрене и никогда больше не выйду в море. О-о-о, ветер моря! О-о-о, волны морские! Волна поглотила наш корабль, поглотила она и меня. Долго боролся я с водой, долго боролись меж собой Оссэ и Ульмо, справедливость и милосердие. И, наконец, милосердие победило, и вновь очутился я в земле своего детства, в зеленом Неврасте, у подножия горы Тарас. Там, глядя на бушующее море, решил я вернуться в прекрасную Землю Ив, но судьба решила иначе, ибо в то же время волею Ульмо пришел в Невраст и Туор. Благодарность и преданность Владыке Вод требовали у меня провести его посланника в Гондолин. И так я вновь вернулся в землю своей юности. Там провел я последние спокойные годы жизни своей в Средиземье. Туор стал мне другом, и с сыном его, Эарендилем, я играл на белых улицах Гондолина у весело журчащих фонтанов. Беспечен стал я тогда и забыл о грозном прибое у берега Невраста, и решил, что миновали нас все беды, хотя и не выполнил наш король повеления Ульмо. Но не так судила бесстрастная судьба, скоро исполнился Рок Нолдор, и белый город наш исчез в пламени, и когда оглядывались мы на него, то видели лишь дым и пар, и пелена слез скрывала от нас страшное пожарище. О-о-о, ветер моря! О-о-о, волны морские! Сквозь бесчисленные тяготы далекого пути вернулся я к вам, и вновь поселился на побережье. Тогда страшило меня море, и лишь из любви к Туору и сыну его Эарендилю остался я в Гаванях. Вновь думал я, что обрел для себя надежное пристанище на берегу, но снова не дал мне мой рок покоя. Когда ушли в море Туор и Идриль, остался я на берегу, верный своему решению. Но когда Эарендиль стал созывать опытных мореходов, дабы отправиться на запад, то нарушил я слово, данное самому себе. Ибо не мог я отпустить Эарендиля в море одного, и вновь стал я мореходом. О-о-о, ветер моря! О-о-о, волны морские! Стал я постоянным спутником Эарендиля Ясного, и чтобы поведать о всех наших путешествиях, пришлось бы сидеть у огня рассказов каждый вечер не один месяц. Многое мы испытали и повидали – чудесного и ужасного, прекрасного и безобразного. Видели мы такое, чего никогда не зрели глаза других Воплощенных, встречали таких существ, которых знают лишь создатели этого мира. Однажды помогли нам оарни, полулюди-полурыбы, что живут у берегов далеких южных островов. Сладко поют они, и если бы не ждали Эарендиля и некоторых из нас семьи, то, быть может, остались бы мы на том острове, зачарованные пением. Но пламя в сердце Эарендиля гнало нас вперед, на поиски недостижимого. Однако всегда возвращался он в свою гавань, к милой жене своей, и не раз говорил нам, что нет ничего лучше возвращения в родной дом, и уходить из него нужно лишь для того, чтобы вернуться. Но и Эарендиль не ведал о судьбе своей, и однажды случилось так, что не он вернулся к Эльвинг, а Эльвинг прилетела к нему, обращенная в чайку. И поведала она горестную повесть о разорении Гаваней сыновьями Феанора и о пропаже детей своих. Горько рыдала осиротевшая мать, но, как бы ни рвались наши сердца в Средиземье, решили мы продолжить наш путь, ибо не осталось ни для кого спасения на востоке, лишь на западе еще сияла надежда. И после долгих скитаний и трудов, милостью Ульмо и силой чудесного камня, наконец достигли мы Благословенной Земли. Но запретил нам Эарендиль ступать на нее, говоря, что сам примет кару за нарушение запрета, и, убоявшись, выполнили мы его повеление все, кроме Эльвинг, которой не мила была жизнь без детей и мужа. И ушла она бродить по берегу, а мы остались ждать вестей о милости или каре. Не кара ждала нас, а милость, великая милость к несчастным, которой полны сердца Владык. И прибыла к нам прекрасная ладья, кою вел Эонвэ, вестник Манвэ Пресветлого. Передал он нам решение Валар: помочь Средиземью воинской силой, коя скоро прибудет в Смертные Земли. Но ни Эарендилю, ни Эльвинг, ни верному другу нашему, кораблю Вингилоту, не суждено было возвращение. Эарендиль и Вингилот отправились бороздить небесный океан, неся людям свет Звезды Надежды. О-о-о, ветер моря! О-о-о, волны морские! Легок и прост был наш путь обратно на восток, и вести наши были радостны, хоть и горько нам было видеть разоренные Гавани. Позже разыскал я Эльронда и Эльроса, сыновей Эарендиля, и поведал им все об их отце и матери. И потом сражался я рядом с ними, защищая детей Звезды, до самого конца той страшной войны. А когда закончилась она победой воинов Валар, то вновь очутился я на морском берегу. И долго размышлял я о том, что было и что будет, и что такое была моя жизнь - череда уходов и возвращений. И теперь предстоит мне последнее возвращение – в Благословенный Край, в Эльдамар, дом всех эльфов.