Чудо мое

      – Дисциплина, дисциплина и еще раз дисциплина! – звучный голос завуча Натальи Петровны плыл над затуманенными головами разомлевших от духоты учителей, проникая в каждую клеточку мозга, просачивался, словно липкий тягучий яд. – Вы не можете не понимать важности и действенности этого простого понятия…       Ольга Сергеевна скучающим взглядом обводила коллег, по которым успела за лето соскучиться, стараясь не прислушиваться к прописным истинам, которые Наталья Петровна с завидным постоянством вещала коллегам на каждом педсовете. Стояла невыносимая жара – и не скажешь, что через три дня начнется новый учебный год. Коллеги выглядели отдохнувшими, загоревшими и слегка повеселевшими, не то что в конце года, когда – усталость и отчаяние в глазах: все дал, все рассказал, все разжевал, а впереди – экзамены, тестирования, ЕГЭ, – и как они там справятся, какую отметку учителю выставят за его работу своими отметками…       Вон у окна сидит, поглядывая на всех поверх очков в тонкой позолоченной оправе, Екатерина Викторовна Самохвалова – маленькая сухонькая старушка уже давно пенсионного возраста – великая математичка школы № 139. И как она умудряется в течение сорока с лишним лет вкладывать в головы своих учеников все эти иксы, игреки и иже с ними?.. И вкладывать так, что почти все ее выпускники стабильно получают на экзаменах самые высокие баллы.       Но ведь Катерине Великой, как ее любовно зовут ученики, уже больше шестидесяти, и сколько еще она выдержит, сколько еще сможет вдалбливать свои любимые иксы и игреки в головы мальчишек и девчонок?.. Уйдет Катерина, кто сможет заменить ее?.. Куликова? Нефедова?.. Да уж…       Взгляд Ольги Сергеевны скользнул по двум молоденьким учительницам, сидевшим рядышком, склонив к друг другу хорошенькие головки – белокурую и рыжую – и что-то шепотком обсуждая. Наверняка, новых любовников и новые шмотки, подумала со скукой Ольга Сергеевна. А может, отдых в Турции или на Майами… Она знала, что девушки каникулы провели где-то в теплых краях, хотя, Ольга Сергеевна усмехнулась, кажется, в этом году теплые края прочно обосновались в России. Так вот, эти две беспечные девицы тоже вели математику. Нет, они не были глупыми или бездарными, обе прекрасно знали свой предмет, Куликова даже институт с красным дипломом окончила… И все бы ничего, да вот никак не могли девчонки эти свои знания отдать тем, кому должны были отдавать по определению и кому эти знания были нужны.       Ольга Сергеевна перевела взгляд на маявшегося от жары физика. Толстый лысый Сергей Николаевич Бородинов тяжело дышал, вытирал лысину платком в крупную красную клетку. Ольга Сергеевна про себя усмехнулась, она подозревала, что его жена когда-то давным-давно закупила сундук с этими платками, поскольку никакой другой расцветки носовых платков Сергей Николаевич, по прозвищу Клетчатый, попросту не признавал. Ну, правильно, Клетчатый и есть.       – …ученики должны знать, что основополагающим звеном учебного процесса является дисциплина… – Ольга Сергеевна подавила вздох. Она уже почти наизусть знала речь своего заместителя по учебной части. Наталья Петровна никогда не была оригинальна. Все ее истины были незыблемы и несокрушимы. Учительница старой школы, она твердо знала, что такое хорошо, а что такое плохо. Шаг влево, шаг вправо – ну не расстрел, конечно, но уж – к директору на ковер или на педсовет – как минимум. Наталья Петровна была тверда и категорична, непоколебимо уверена в своей и только в своей правоте. Ольга Сергеевна не могла не полагаться на нее, не опираться на ее твердое и надежное плечо. Вот только иногда так хотелось стукнуть завуча по голове чем-нибудь тяжелым…       Она усмехнулась и услышала тихий смешок от дверей. Сделав строгий вид, бросила туда взгляд. Ну, правильно, физрук Борис Антонович Жулий, – конечно, Жулик в быту, – что-то нашептывал на ушко молоденькой девчонке с испуганными оленьими глазами, и та несмело ему улыбалась. Анекдоты и байки школьные травит, усмехнулась Ольга Сергеевна, решил новенькую подбодрить и ознакомить, так сказать, с историей школы, а то Наталья Петровна ее основательно напугала, кажется. А любит все-таки Жулик перед девчонками покрасоваться, и ведь не скажешь, что этот весельчак и балабол – преданнейший муж и заботливейший отец двух замечательных мальчишек. На мнении, что Жулик – прохиндей и бабник, обломалось много представительниц слабого и прекрасного…       Новенькая… В этом году новых учителей четверо – три девушки и один парень. Хм, ну парень – разговор особый…       А эта, с оленьими глазами, кажется Суржикова Инга Вениаминовна. Ох, и намучаются школьники на истории. Инга Вениаминовна… это ж еще выговорить надо, когда и так все надо очень быстро, глотая окончания и лишние слоги – Ольсергевна, Натальпетровна, Борисантоныч… ну и так далее по списку. А тут – Ин-га-Ве-ни-а-ми-нов-на. Жуть просто.       Другие две с именами попроще – Елена Ивановна и Нина Васильевна… Ну то есть – Ленванна и Нивасильна.       Ну и Андрей… ох ты ж, господи, тоже ребятки намучаются – Ростиславович.       Ольга Сергеевна развлекалась, играя с именами новеньких преподавателей, не из какой-то там прихоти, конечно, она просто немного волновалась, не зная, какие они – новенькие учителя… Просто кот в мешке… Нет, три кошки и кот…       «Кошка» с оленьими глазами внимательно слушала Жулика и тихонько хихикала, низко опуская голову, чтобы никто не заметил ее веселья. Интересно, ей совсем неинтересно, что говорят на первом в ее жизни педсовете, этой Инге Вениаминовне? Вон, две другие – Елена Ивановна и Нина Васильевна – сидят, смотрят испуганными глазами на завуча и слушают, слушают… Мда, кажется, Наталья Петровна их даже несколько в транс ввела. Совсем как питон Каа из мультика о Маугли.       Интересно, а «кот» чем занимается? Вот уж кому из этих четверых шло это прозвище необыкновенно… Ольга Сергеевна вскользь глянула на парня. Тот сидел, сложив длинные стройные ноги одну на другую, и… играл на мобильнике.       Ольга Сергеевна усмехнулась. Мальчишка… Какой из него учитель?.. Как он класс держать будет?.. Как английский и французский впихивать будет в своих учеников?.. Вот уж кому бы послушать Наталью Петровну, ведь, по сути, та дельные вещи говорит, это им, «старикам» слушать одно и то же каждый раз надоело, а вот этому мальчишке опыт старшей коллеги может и пригодиться. Да, вот, кстати, и к новеньким обращение…       – …вам, молодым учителям, необходимо с первого же дня выработать такую стратегию и тактику, чтобы каждый ваш ученик осознал, что вы – единственный командующий на полигоне, и никто из них…       – Интересно, – мягкий и насмешливый голос невежливо перебил завуча, – я ничего не перепутал? Это педсовет или заседание штаба округа?..       Наталья Петровна уставилась на парня, не осознав, кажется, до конца, что ее – ЕЕ – кто-то осмелился прервать и что-то такое даже… вякнуть…       Ольге Сергеевне стало смешно, но она изобразила грозный вид и, когда все повернулись к наглецу – еще бы не повернулись! да такого никогда еще не было, чтобы тронную речь Натальи Петровны Шизинкиной (да-да, именно Шиза, правильно подумали) кто-то осмелился прервать! – погрозила мальчишке кулаком.       Андрей Ростиславович – может, просто Андрей, а? – со спокойной усмешкой встретил и изумленные взгляды коллег, и разъяренный взор завуча, и кулак директора школы, поднялся и пояснил мягко:       – Нет, я, правда, не понимаю, мы что, пришли в школу воевать?.. Или все-таки нести свет знаний?..       – Молодой человек, – пренеприятнейшим тоном прошипела Наталья Петровна.       – Андрей Ростиславович, – поправил новичок завуча ледяным тоном.       – Андрей Ростиславович, – проскрипела Наталья Петровна, скривившись, как от зубной боли, – посмотрю я, как вы понесете свет знаний, когда Литвинов вам пару раз урок сорвет.       Ольга Сергеевна покивала. Может-может, Андрюша, этот Литвинов – просто бедствие какое-то. Хорошо, что ему осталось год всего учиться.       Андрей пожал плечами.       – Договориться можно со всеми, – проговорил он уверенно. – И я, в самом деле, считаю, что не следует воспринимать учеников как своих врагов. Не думаю, что учебный процесс – это противостояние.       – И что же такое, по-вашему, учебный процесс? – неожиданно подала голос Катерина Великая.       Андрей улыбнулся.       – Сотрудничество.       Катерина Великая пальцем поправила очки на переносице.       – Любопытно.       – Андрей Ростиславович, – Ольга Сергеевна постучала кончиком ручки по столу, – ваша точка зрения вызывает уважение, но давайте позволим Наталье Петровне закончить. И, кстати, вам совсем не мешает послушать, вдруг что-то нужное сможете извлечь для себя…       Андрей кивнул, пряча усмешку, и сел на свое место. Ольга Сергеевна увидела, как он вновь вернулся к прерванной игре, и потерла с задумчивым видом переносицу, чтобы не расхохотаться.       Наталья Петровна с важным видом продолжила свою речь, искоса поглядывая на новенького, словно опасаясь, что тот вновь что-нибудь выкинет. Однако Андрей Ростиславович, очевидно, сообразив, что проломить головой стену не удастся, полностью погрузился в игру.       Ольга Сергеевна с легкой улыбкой следила за ним и видела, что остальные учителя, явно заинтересовавшись, то и дело бросали на Андрея любопытные взгляды. Даже белокурая Куликова и рыжая Нефедова прекратили обсуждать свои животрепещущие проблемы и стали перешептываться, поглядывая на новенького учителя. Да и Инга Вениаминовна, кажется, соизволила заметить Андрея и никак не могла оторвать от него взгляд своих огромных оленьих глаз.       Ольга Сергеевна хмыкнула про себя. Молодец, что сказать… Еще и дня не проработал, а сумел привлечь к себе всеобщее внимание и стать объектом пристального и пристрастного изучения. А уж изучать там было что.       Высокий, стройный белокурый парень с фигурой, обманчиво казавшейся с первого взгляда хрупкой, изящной и легкой, почти невесомой, однако под одеждой скрывалось просто невероятно красивое и достаточно сильное тело. Обалденное тело, подумала Ольга Сергеевна с усмешкой, смерть девчонкам… Она была неплохо знакома с этим телом, правда чисто визуально, ведь Андрей как-никак приходился ей родным племянником (а вы что подумали, извращенцы?..) И к телу – все остальное: длинные стройные ноги, узкие бедра, талия… ах, это ведь уже опять тело, да? Невероятное лицо с тонкими, идеально правильными чертами, чувственными губами, тонкими крыльями бровей, длинными черными ресницами. И глаза. Разумеется, она не могла не отметить глаза – красивой формы, светло-серые, почти прозрачные, эти удивительные глаза казались серебристыми из-за мерцающего в их глубине огня.       Стройная шея, адамово яблоко почти незаметно, изящная платиновая цепочка – подарок Ольги Сергеевны, кстати, на восемнадцатилетие, и старинная, витая, из черненого серебра с таким же крестиком – подарок бабушки Анастасии Басаргиной.       Густые, слегка вьющиеся белокурые волосы уникального природного пепельного оттенка – в модной стрижке: сзади немного короче, спереди закрывают лоб и даже немного – глаза. Слова Ольги Сергеевны «постригся бы покороче, какой пример ты подашь своим ученикам» – пустой звук. Презрительное «пфе» и ни полмиллиметра уступки. В правом ухе – крохотная бриллиантовая сережка. «Андрюш, ты считаешь это нормальным для учителя?» «Оль, ты вообще-то учеников своих когда последний раз видела?..» «Оль» – это тоже из раннего детства, когда Андрюшка почти год жил у нее, пока его родители устраивались там, в туманном Альбионе…       А руки… Это отдельная песня. Таких красивых рук, как у Андрея, Ольга Сергеевна без преувеличения никогда в жизни не видела. Изящные кисти с длинными аристократическими пальцами – сказывалась голубая княжеская кровь по отцовской линии – с ровными округлыми пластинками ногтей идеальной формы. Таким рукам могла позавидовать любая женщина. На длинных пальцах правой кисти – указательном и среднем – два изящных перстня – и опять любимое сочетание – платина и бриллианты, на безымянном пальце левой кисти – серебряное «Спаси и Сохрани».       «Андрюш, ты увешан цацками, как новогодняя елка, я все понимаю, конечно…» – перебил с насмешкой: «Понимаешь, правда? Вот спасибо, родная!» Ну вот что с ним делать, а?       А кожа… просто офигительная, как говорит Настёна, а ее четырнадцатилетняя (страшно же даже подумать!) Настёна – большой специалист по коже. Ну, в том смысле, что мастерит дочь из этого материала все, что угодно, и мечтает стать модельером по коже. А-а, так вот у Андрюшки кожа нежная и бархатистая, как лепестки розы, и золотистая, как цветочный мед. И, по отзывам заинтересованных лиц (Ольга Сергеевна сама, конечно, не нюхала), пахнет тоже медом и молоком.       – …и в заключении хочу напомнить прописную истину, – ворвался в приятные размышления Ольги Сергеевны занудный голос Натальи Петровны, – тяжело в учении – легко в бою.       – Ну что ж, дорогие коллеги, – вступила Ольга Сергеевна и одарила всех приветливой улыбкой, успев подумать про себя однако: «А ведь правильно Андрюшка заметил, словно на войну собираемся. И это что, с учениками, да?» – Через три дня начнется новый учебный год со всеми своими радостями и огорчениями. Желаю вам успехов, удачи и терпения. Все свободны, до свидания, – и быстрый взгляд на Андрея: – А вас, Андрей Ростиславович, попрошу остаться…