Он всегда рядом

Он не один. Он, вообще, не бывает одинок. - Вставай, - говорит чуть тихий голос, тормоша сонного мужчину. – Вставай, много дел сегодня. Собирайся, - с тяжелым вздохом Уилсона, голос моментально пропадает, замолкнув и испаряясь в частичке его подсознания. И Уэйд неразборчиво что-то кряхтя в ответ, медленно встает, несмотря на то, что тело после вчерашнего задания жутко болит. Да, он изрядно помучился прежде, чем убить эту визгливую дочь прокурора без шума, больно уж она сильно кричала на весь дом, так, что пришлось отрезать ей язык, но все же охрана спустя некоторое время прибежала… Уэйд уже в сотый раз про себя убедился, что ему не везет из-за фиг-знает-какой причины. Вроде, он делает то же, что и всегда, но результат совершенно другой. Свет ярко-противного солнца из раскрытого окна проникал в комнату, лился лучами по неприбранной, грязной комнате мужчины, где, наверное, полностью отсутствовал хоть какой-то уют. Дальше луч остановился на лице наемника, светя прямо в слезящиеся глаза. Электронные часы на тумбе показывают на то, что Уилсон недолго повалялся в постели. Вставая, мужчина хмыкает и задергивая по пути занавеску окна, направляется нетвердой походкой в душ, но без особого желания. Питер Паркер – прошлый сожитель Уэйда, не любил, когда в их квартире пахло кровью и грязью, поэтому его сразу же направляли в ванную комнату и грозились не выпускать оттуда, пока наемник не вымоется полностью. Так-то ему было все равно на то, как выглядит их квартира и то, как выглядит он сам. Все равно ничего не изменится, если он вымоет свое лицо, покрытое шрамами, от чужой крови и увидит в зеркале свое обезображенное отражение. Питер был чистюлей, героем, отличным любовником, ну, и для наемника неким «енотом - полоскуном». А Уэйд – обычный представитель тех, кто никогда не умирает, тех, кто любит сопливые мелодрамы и желает узнать, кто из четырех близнецов, один, из которых женат на другом, убил этого уборщика Мигеля. Ничего особенного, но Паркер кардинально изменил его «скучную повседневность». - Твой костюм пахнет, - сморщивает нос фантомный парень, - Надо позже постирать. Научил не разбрасывать носки и остальную одежду, складывать все по полочкам, хотя прибираться паучок сам никогда не любил. Заставлял мыться после этих паршивых заданий, хотя Уилсон уставал так, что даже шутить над новым костюмом Спайди не очень–то хотелось. Научил радоваться этой чертовой жизни, где почти каждый издевался или просто смеялся над его лицом. Научил наконец-то улыбаться не фальшиво, а искренне. Питер был настоящим героем, а наемник так и остался наемником. Изменилась совсем немного только жизнь, где каждый вечер его ждали. Уилсон включил холодный душ, начиная полностью просыпаться от приятно леденящей воды. Он следил, как стекала к ногам чужая застывшая кровь человека, которого он почти не знал. Это заставляло замирать мужчину в такие минуты. Он думал обо всем. Вспоминал детство, где он никого не трогал, не убивал. Такая жизнь тоже хороша, и он бы остался ребенком… Иногда Питер шутил над ним, что тот, как семилетний. Тогда у него была мать по крайней мере. Пьющая и вечно злая, но была. Хотя бы этому он радовался в прошлом. Питер понимал. Понимал так, как не понимал еще никто. Голоса в его голове твердят, перебивая друг друга, что на самом деле их любимый Пити – скрытый психолог, переодетый в паука и заставляющий Дэдпула влюбится в него. Мужчина тихо смеется. Какую же ерунду и околесицу он иногда выдумывает. Это уже даже не лечится. Он чувствует себя разбито и глупо. Уилсон фырчит и смотрит на оставленную записку около стола, вырванную из недорогого блокнота. «Ушел в магазин ненадолго. Не беспокойся. Твой Питер Паркер.» - написанное быстрым, но аккуратным почерком. В углу стоит число двенадцатое сентября, и наемник хмурится, вспоминая то, казалось бы, необходимое, чтобы все осмыслить. Если быть с собой честным, то парня уже давно нет. Два месяца – и весь Нью-Йорк паникует, бросается на бессмысленные поиски их героя. Уэйду не должно быть все равно, но в душе и так все оборвалось, а голоса твердят, что он их бросил. Бросил ли по собственному желанию? Мужчина грустно оглядывает запись, дальше комкает бумагу и бросает в рядом стоящее ведро для мусора. Была ли та сделка и вправду выгодной? Уилсон поджимает губы и закрывает глаза. Глупость. Он совершил большую глупость. Та сделка не была выгодной. - Ненормальный-ненормальный-ненормальный, - шепчет в его голове нежный и в то же время злой голос Паркера. Он корил, заставляя почувствовать себя еще более хуже, унижал и убивал изнутри. И Уэйд поддается слабости. Его ноги подкашиваются, и он оседает на кафель. - Я рядом, знаешь, - смеется фантом призрачного парня и дружески хлопает наемника по спине. Он рядом. Всегда рядом и держит за руку. Уэйду никогда не бывает одиноко. С ним есть он, всеобщий любимчик всего города и просто для Уилсона «женушкой». Он научил его самому необходимому, быть немного героем и спасать котят, научил прочей ерунде, которая для мужчины сейчас, в данный период очень много значила. Нет, ему не одиноко, и он в момент своей очередной вспышки гнева никого не убивал. Возможно. - Только ты так хочешь думать, - говорит шатен, улыбаясь и вскоре присаживаясь вместе с ним. – Вспомни, - протягивает медленно, так, словно издевался, – Посчитай, я слышал, что это помогает. – И Дэдпул начинает считать от одного до десяти, вдыхая горький воздух и выдыхая. - Молодец, - Питер солнечно улыбается и целует его в лоб, как бы награждая за хороший поступок. Фантом исчезает так же, как и появился - неожиданно, когда успокаивается мужчина с последней цифрой. Испаряется пеплом, оставляя за место себя клочок бумаги, который Пул недавно выкинул, не дочитав продолжение на обратной стороне. Уэйду никогда не бывает одиноко – он лишь немного запутался в себе, в проблемах, преследующие его, в сумасшедших голосах, вечно подсказывающие не то, что обычно нужно, и в человеке, который заменил семью. Вообще, наемник не любил говорить об этом с пауком. На самом деле он, вообще, не любит говорить, просто так получается, само собой. «Болтливый наемник» не замечает, как рассказывает глупости и умудряется одновременно язвить. Мужчина наконец-то улыбается, растягивая сморщенные губы. Делать это надо искренне, но Пул забывает и снова натягивает чужую маску. Все чужое, а реальные лишь его голоса. Он запутывается в жизни и не может распутать, тонет в криках и мольбах. Голова раскалывается на части. - Знаешь, может меня стоит забыть? – серьезно говорит Питер, появляясь на этот раз с дырой в груди от проделанной пули пистолета Дэдпула. Шатен сжимает в руках сломанные очки и смотрит странным взглядом, смотрит в его глаза жалобно-моляще. – Забудь. – И мужчина пытается подавить всхлипы. Вряд ли он сможет когда-нибудь отпустить. Хотя бы на минуту. Он слишком привык к их отношениям, к Спайди и всему остальному, что было у них. – Тогда я просто уйду, - и усмехается. – Деньги за мое тело под кроватью. Что ты собираешься делать дальше? Он всегда рядом, держит его за руку и тянет на самое дно. Уэйд не бывает одинок.