Жить в твоей голове

Миссис Мартин храбрится, задрав подбородок, и рассматривает очередное шикарное платье для выпускного. Лидии бы, несомненно, пошло, правда, думать об этом не хочется. В голове туман, и на глазах выступают слёзы. Она совсем не слушает то, о чём говорит мама, и смотрит скорее сквозь вешалки. Кашемировые кофточки её больше не волнуют, а где-то глубоко в груди засела обида за так и неосуществленные мечты. Лидия хочет убежать. Мартин в комнате Стайлза ходит около его доски и крутит красные ниточки, которые так и останутся красными навсегда. Стилински наверняка где-то с Малией, Лидия даже не спрашивала у шерифа, она всё равно его дождётся. Стайлз приходит домой с глупой влюблённой улыбкой на лице, и у Лидии кошки скребутся под ребрами от всего этого. Она сидит на его голубом постельном белье, которое помнит ещё класса с седьмого, и упорно старается не заплакать раньше времени. — Что такое, Лидия? — голос у него встревоженный, и улыбка с лица пропадает моментально. Мартин поднимает на него глаза и не произносит ни слова, Стайлзу и взгляда достаточно, чтобы броситься к ней и обнять как можно крепче, потому что он чувствует, зачем она здесь. До выпускного ровно месяц, ни больше и ни меньше, но Стайлз с Лидией в его стареньком джипе вдвоём с огромным пакетом "Скиттлс" на заднем сидении. Мартин распахивает окна настежь и высовывает голову, чтобы ловить воздух раздувающимися щеками. Она смеётся, а на лице Стилински ни единого намека на улыбку. Малия осталась без объяснений, а колледж — всего лишь в планах. Стайлз сидит на теплом песке, пока Лидия бегает по берегу, ловя ногами солёный прибой. У неё спутанные волосы и бледное лицо, зато она выглядит живой, Стайлзу и этого достаточно. — Ты обещаешь, что не придёшь на мои похороны? — спрашивает она под яркими звездами, около костра на диком холодном пляже. У Лидии вид совсем невозмутимый, будто она уже давно смирилась, а у Стайлза сердце сжимается от каждой новой мысли. Ему хочется, чтобы она рыдала, чтобы успокаивать её — так он хотя бы может что-то сделать, но Стайлз чувствует себя беспомощным. Они не ходят по крупным торговым центрам или по дорогим кафе, как настоящие путешественники, они лишь купаются в океане и гуляют по раскаленному асфальту на трассах около заправок. Лидия спит на заднем сидении, свернувшись калачиком рядом со Стайлзом, а по утрам легонько целует его в губы. Стилински не чувствует от этого удовлетворения, хотя вроде должен, ведь он столько этого ждал, он лишь хмурится и ерошит волосы, потирая заспанные глаза. Домой они едут молча, хотя и держатся за руки. Лидия всю дорогу смотрит в окно, и кажется, что она не дышит. До выпускного остаётся два дня, и дома их встречают разъяренные родители, курс химиотерапии должен был начаться уже неделю назад. Стайлз надевает смокинг и берёт под руку Малию, которая почему-то вполне тактично ни о чём не спрашивает. А Лидия надевает больничную накидку и обживает палату на ближайшие месяца три — это максимум из того, что ей осталось. В больницу к ней никого не пускают, потому что Мартин сама так попросила. Стайлз всё-таки сдаёт выпускные экзамены, к слову, как и Малия, у них теперь вполне реальные шансы на колледж, не то что у Лидии. В машине у Стилински пахнет духами Лидии, а не животным запахом, который исходит от Малии. Его останавливает полицейский, и пока он ищет права в бардачке, оттуда вываливается записка с ярко-розовым помадным следом, совсем как губы Мартин. "Я буду жить в твоей голове, если ты позволишь." Лидии Мартин совсем не хочется умирать в семнадцать.