Звезды

Давина Клэр больше не плачет. Никогда. Не плачет с той самой злополучной ночи, когда он ушел. Оставил её одну. Она до сих пор не может принять тот факт, что его больше нет. Ей хочется верить, что это всего лишь глупая шутка, на самом деле он с ней, жив! Давина пытается быть сильной, безукоризненно играть роль, предназначенную для неё сукой-судьбой. Вот только потускневшие глаза и бледные щеки выдают её с потрохами. Она еле сдерживает себя, чтобы не всадить золотой клинок в сердце древнего гибрида, но нет же, нельзя. Пока что у них общий враг - чёртов братоубийца, окончательно лишившийся рассудка. Девушка искривляет губы в презрительной усмешке, так и не задав свой вопрос. Чем же остальные лучше? Она ночи напролет воротится в кровати, предварительно выпив несколько кружек крепкого черного кофе, чтобы только не видеть сны. Ведь когда Давина всё же засыпает, становится преследуемой воспоминаниями о ночи, навсегда изменившей её. Его слова, последняя улыбка, их танец под миллиардом звезд. Всё то, что она не в силах забыть и обязана помнить. Её грудь будто пронзает сотня тонких острых лезвий, Давина резко садится на кровати, судорожно дыша, а перед её глазами всё ещё он, умирающий, но до последнего сильный. Он умер, но остался собой. Она физически не может переживать это уже в который раз, терять его снова и снова. Ей хочется уехать куда-то за пределы этого гребаного города и кричать, кричать, кричать! Сорвать голос до хрипоты и тупой боли в горле, возможно, от этого ей стало бы легче хотя бы на долю секунды! Или избавиться от страданий навсегда и последовать за ним, ведь это может быть единственным шансом стать чуточку более счастливой, чем сейчас! Но нет. Она - Давина Клэр. (Почему её имя, исходящее из его уст, звучало так чертовски по-особенному?) Она должна оставаться сильной. Хотя бы ради него. Давина поднимается с кровати и выходит на балкон. На ощупь, дрожащими пальцами, находит пачку сигарет и зажигалку. С каждой новой затяжкой к ней приходит столь желанное облегчение, но боль в груди не проходит до конца. Теперь она её верный спутник. Выбрасывая пожелтевший фильтр, Давина ловит себя на мысли, что со временем обычных сигарет ей не будет достаточно. Девушка поднимает глаза к небу. К тем же самим звездам, под которыми они тогда танцевали. И она не может не признать, что звезды всё-таки прекрасны. По щеке Давины скатывается одинокая слеза. Они могли бы быть самыми счастливыми в мире, у них могли бы быть ещё тысячи мгновений под теми же звездами. Но уже слишком поздно. Девушка потеряла его, ровно как и свой шанс на счастье. Она плачет, опустившись по стенке вниз, закрыв лицо руками и раз в раз содрогаясь всем телом в беззвучных рыданиях. Ей слишком сложно, она слишком устала от всего того, через что ей пришлось пройти. А ещё Давина жутко боится, что не выдержит и сломается, ведь так трудно быть сильной, когда тебе всего семнадцать. Но она должна. Кто, если не она? Это ложь, что Давина Клэр больше не плачет. Просто её слёзы видят только звезды.