Радужная фенечка

Двадцать минут до начала сходки. Твоей сходки. Как мы объясним моё присутствие здесь? Что я делаю в Москве? Не скажем ведь, что я приехал сюда, потому что люблю тебя, а оказалось, что ты меня тоже? Сердце бешено стучит и мне ужасно жарко, потому что я боюсь спалиться. Случайные взгляды, прикосновения, если их кто-то заметит? Что будет тогда? Нет, я не стесняюсь своей любви, и мне не стыдно за то, что происходит между нами. Просто пугает то, как это могут воспринять наши фанаты. У нас даже фанаты одни и те же, забавно, да? Часть из них, конечно, будет рада, узнав такую новость, а вот остальные вряд ли. Конец июля, и от яркого солнца в небе мне еще жарче. Следующие несколько часов мне придется провести рядом с тобой перед толпой наших фанатов. Тут нужен жёсткий контроль над собой, чтобы сдерживаться, не нервничать и не засматриваться на тебя слишком долго, как я обычно люблю это делать. Народ уже собирается возле сцены, и я понимаю, что мне лучше уйти, чтобы избежать неприятностей, но тут появляешься ты. — Волнуешься? — ты берешь меня за руки, а на твоём лице появляется беззаботная улыбка. — Н-немного, — я отвожу глаза в левый нижний угол. Голос ужасно дрожит, и это меня пугает, ведь я не смогу общаться с ребятами. Пока еще никто не знает о том, что тут буду я. Меня еще никто не видел кроме Руслана. Это будет сюрприз. Должен быть. — Все будет хорошо, просто верь мне, — и ты целуешь меня. Осторожно, нежно. Удивительно, но все волнение куда-то пропадает, и я готов провести эту сходку на «отлично». Ты отходишь от меня и улыбаешься, и повторяя еще раз «все будет хорошо» идёшь к толпе, которая за эти пару минут стала еще больше. Там собралось человек сто или двести, наверное. Ты говоришь что-то о том, как рад всех видеть, какой сегодня прекрасный день, и наконец приглашаешь на сцену «одного своего хорошего друга, который приехал в Москву на пару дней». Да, конечно друга. И вот, наконец, перед ребятами появляюсь я. Все радуются, кто-то выкрикивает что-то вроде «Привет, Стинт!». Помахав всем рукой, подхожу к тебе. — Ты как? — ты даёшь мне в руки второй микрофон. — Нормально, — и я отворачиваюсь от тебя, чтобы случайно не спалиться тем, как я на тебя смотрю. — Привет всем! — говорю я в микрофон и толпа кричит в ответ. — Рад видеть вас всех на сходке! Ну, а так как это сходка Руслана, то не смею вам мешать. — И я собираюсь покинуть эту сцену, но ты хватаешь меня за локоть. — Никуда ты не пойдешь, — говоришь ты мне шёпотом, изображая на своём лице некое подобие улыбки, чтобы не показать свою злость. — Иначе вечером дома я устрою тебе «сладкую жизнь», — твоя хитрая улыбка пугает меня, и я точно знаю, что она означает. Выбора нет, и мне приходится остаться. — Окей, может сыграем во что-нибудь для начала? — предлагаешь ты ребятам, и я, конечно, поддерживаю твою идею. — Есть предложения? Какая-то девочка, стоящая прямо возле сцены подозвала тебя к себе. Ты наклонился к ней, и похоже, у неё есть предложение. — Ты уверена? — спрашиваешь у неё и она кивает в ответ. — Окей. Правда или действие. Играем? — и все одобрительно кричат. Ну а что, неплохая игра. Думаю, будет очень весело. — Значит так, я задаю вопрос Максу, а потом он кому-нибудь из вас, — и ты поворачиваешься ко мне, а твой взгляд какой-то уж очень хитрый. — Максим, — и ты выдерживаешь небольшую паузу. — Правда или действие? — Правда, — подумав пару секунд, отвечаю я. — Отлично, — смеешься ты. — Если бы во время игры в фанты тебе выпало поцеловать меня или Сашу Спилберг, то кого бы ты выбрал? — и тут же вся толпа начинает смеяться. Ну конечно, кто бы сомневался. Что за глупый вопрос!? Это специально? Ты хочешь, чтобы мы раскрылись? Почему-то меня злит все это, причём очень сильно. — Козел, — улыбаюсь тебе в ответ я. Я еще отомщу. — Давай отвечай уже, — и ты продолжаешь смеяться вместе с ребятами. Сделаем вид, что мне весело. Это же всего лишь игра, так? Значит все сказанное тут воспримут как шутку. Надеюсь. — Ну во-первых, мне никогда такого не выпало бы, — начал свой ответ я. — И все же? — И все же, я бы лучше поцеловался с лучшим другом, чем с ней, вы же знаете моё отношение к ней. К тому же ты гораздо симпатичнее неё, — и тут до меня дошло, что я ляпнул. Лучше бы я вообще молчал. — Буду считать это за комплимент, — вновь рассмеялся ты. — Задавай дальше. Минут сорок мы увлеченно играли в эту странную игру. Вроде бы, всем было весело. Надеюсь, никто не вспомнит той ерунды, что я сказал. Хотя, это правда. Руслан действительно прекрасен. Что бы ни произошло, я все равно буду любить его. — Хорошо, отлично поиграли! — произносишь ты как-то слегка устало. — Сейчас, если у кого-то есть для нас какой-то презент, а я вижу вон там в толпе девочку с рисунком, можете по очереди подняться сюда и подарить. После, если у вас есть какие-то вопросы к нам, вы можете их задать. И в завершение мы сфотографируемся со всеми, кто пожелает, окей? — чувствую, тут мы еще надолго. Хотя общаться с фанатами очень весело и интересно. Практически все, кто пришёл сегодня на эту небольшую сходку очень талантливы. Мы получили очень много рисунков (вернее сказать, Руслан получил, так как рисовали его). На сцену поднялась милая девочка невысокого роста, лет пятнадцати с ярко-рыжими волосами. Она подарила Руслану рисунок, на котором был изображен он, и как ни странно, я, а так же радужную фенечку. Надо же, какая ирония. Если бы она знала, как в тему. Она завязала фенечку на руке Руслана, и тут же убежала со сцены. — Вау, какая прелесть, — и он поднял руку, чтобы все могли увидеть разноцветный браслет. — Радужные фенечки носят геи! — крикнул кто-то из толпы. — Так точно. Кто-нибудь, сплетите такую-же для Максима. И все засмеялись. А я стоял в шоке. Ведь сейчас все практически раскрылось. Я что-то не пойму тебя, Руслан. То ты доказываешь всем фанатам, что не гей, и бесишься из-за фанфиков, то при двух сотнях людей практически раскрыл свою (и мою, заодно) ориентацию. Все посмеялись, и хорошо, что они считают это шуткой. Мы ведь часто шутим с Русланом на такие темы, верно? Значит это очередная шутка. Все нормально. Через десять минут все начали задавать нам вопросы. В основном, Руслану. Но один вопрос меня слегка напугал. — Все ваши шутки, в том числе про фенечку, уже давно натолкнули меня на вопрос. Что же всё-таки происходит между вами с Максом? — задала вопрос какая-то девчушка лет пятнадцати. Я хочу остановить время и убежать отсюда. Они ведь ни за что не должны знать. Почему я? Мы не можем признаться. Хотя, ты и не станешь. Я же тебя знаю, Руслан. — Скажем им? — спрашиваешь ты меня шепотом. — Я..я не знаю. Они не должны знать этого, — так же шёпотом отвечаю я. — Ты уверена, что хочешь это знать? — спрашиваешь ты у девочки и теперь мне становится еще больше страшно. Ну же, спаси ситуацию, пошути, скажи, что мы лучшие друзья. Давай. Но вместо этого ты молча подходишь ко мне и целуешь. Вот так. На глазах у двух сотен наших фанаток (и фанатов). Без слов. Это уже не похоже на шутку, да? Что делать? Ведь явно кто-то нас фотографирует. Фото разлетятся по интернету..чёрт! Но внимание переключается на тебя и твои губы со вкусом белого шоколада, который ты с таким удовольствием уплетал утром. Ты отстраняешься, и на моё удивление, народ начинает хлопать. Я сейчас сплю? Ведь они только что узнали, что их кумиры геи. Но ведь в этом же нет ничего плохого, так? Девочки из толпы кричат что-то вроде «мы так долго этого ждали» и «можно повторить еще раз?», а ты смеешься и смотришь на меня. И все смотрят на меня. Потому что я стою неподвижно, потому что все еще не могу до конца понять, что произошло. Голова кружится от мысли, что теперь все знают о нас. Нет, повторюсь еще раз, мне не стыдно за это все, просто как-то неожиданно все. Кладу микрофон на сцену и быстро убегаю за неё, сев на тротуар и поджав к себе колени. Нет, я естественно был не готов к такому. Все как-то внезапно. Это должно было произойти не так, я представлял это по-другому. Почти сразу же прибегаешь ты. — Макс, что с тобой? Я что-то не так сделал? Прости, — и ты тут же обнимаешь меня. — Да нет, все нормально. Просто...неожиданно как-то, — и я отвечаю на твои объятия. — Они же отреагировали нормально, чего ты. Пойдём, надо довести до конца эту сходку, — и ты протягиваешь мне руку. Ту самую, на которой теперь красуется аккуратная радужная фенечка.