Первый снег

      Был поздний промозглый осенний вечер. С неба сыпал мелкий-мелкий первый снег, ровным слоем покрывая машины, прохожих, асфальт, землю, пряча под собой ее осенние тайны.       В это время мужчина и женщина сидели на кухне за накрытым столом. На столе не было свечей и вообще этот ужин нельзя было назвать романтическим, скорее, прощальным. В глазах у мужчины было сожаление, но иногда, при взгляде на женщину, в нем появлялось явное, ничем не прикрытое восхищение, так что первое предположение никак нельзя было перечеркнуть. Судя по виду женщины, она тоже сожалела, но не так явно. В ее взгляде была твердость, а когда она ловила восхищенный взгляд мужчины, в нем появлялось спокойствие и при этом выражение ее лица заметно смягчалось, но она об этом не знала.       Мужчина взял бутылку водки, помедлил:       - Я, пожалуй, не буду один. Это уж совсем!       - Нет, нет, наливайте, - замахала руками женщина, - что поделаешь, если я плохо переношу алкоголь. Я просто чокнусь с вами и все.       - Так не годится, - пробурчал мужчина, но все-таки налил водки в обе стопки.       Они посмотрели друг на друга.       - Ну что же, - сказала женщина, - вот вы и уезжаете...Как быстро время прошло! Хорошо вам у нас было?       - Очень! - с чувством сказал мужчина.- Мне уже много лет не было так хорошо.       - Значит, вы еще приедете? - оживилась женщина.       Мужчина помедлил. Не то, чтобы он не знал, что сказать, но он хотел, чтобы сказанное им было понято так, как надо.       - Мне бы очень хотелось, но...       - Я понимаю. Не так часто посылают на учебу, правда?       - Не только... - мужчина держал в руках стопку, так и не выпив ее. Он хотел поставить ее на стол, но вместо этого молча протянул руку навстречу женщине и осторожно дзинькнул по стопке-близняшке.       - За встречу! - сказала женщина. Мужчина улыбнулся, кивнул и одним махом опрокинул в рот содержимое стопки. Женщина грустно посмотрела на него, потом на свою стопку и поставила ее на стол.       - Закусывайте! - она положила ему в тарелку маринованных опят. Мужчина сделал отрицательный жест рукой, налил себе еще водки и посмотрел на женщину своим восхищенным взглядом. То ли от водки, то ли от света люстры его глаза, казалось, горели каким-то особым ярким и теплым светом.       - Вы красивая... - сказал он завороженно, - вы очень красивая...       Женщина потупилась, почувствовав внезапное смущение.       - Да вы, наверное, и сами это знаете...Наверное, многие вам это говорили... - мужчина продолжал смотреть на нее и она не знала, что ей делать. Она отвыкла от комплиментов.       - Вы не только красивая, но и очень добрая, - продолжал мужчина, глядя на нее, - мы были с вами не очень близко знакомы, а вы разрешили мне жить здесь, у вас, и денег не взяли!       Она добрая! Он не должен так говорить! Но как давно она не слышала про себя так много приятных слов! Как она была бы рада им несколько месяцев назад, особенно, если бы услышала их от другого мужчины. Тогда бы она знала, что ее старания не пропадают зря, но сейчас слушать об этом было больно. Нет, она уже не добрая!       Женщина робко подняла глаза. В них мужчина увидел испуг и сам испугался:       - Что с вами? Только не надо плакать, ладно?       Женщина вспомнила, как он однажды был убит, когда она внезапно заплакала и быстро закивала головой. Потом, стремясь как-то сгладить неловкую ситуацию, вскочила со стула и спросила:       - Хотите пирожков?       Мужчина улыбнулся и сказал:       - Хочу.       Женщина отвернулась и стала хлопотать с пирожками: доставала их из кастрюли и выкладывала на большое блюдо. Мужчина сидел, все так же улыбаясь, но постепенно выражение его лица изменилось. Он принял решение.       Женщина, оживленная приятными для нее хлопотами, села на свое место, поставив на стол блюдо с пирожками.       - Вот. Я сегодня весь день их пекла. Эти с капустой, эти с рыбой, а вот эти маленькие с грибами.       - Выглядит великолепно! - воскликнул мужчина, не замечая, что сегодня он слишком оживлен, вопреки своему характеру.       - Давайте еще чокнемся, - предложила женщина и взяла свою стопку.       Они чокнулись, мужчина выпил и начал есть пирожки.       - Потрясающе вкусно! - вырвалось у него. Мужчина отметил наконец, что слишком громко говорит и много хвалит, но это не показалось ему неестественным. Наоборот, он считал, что мало хвалил и благодарил, пока жил здесь, потому что не знал, как еще ответить на всю заботу и понимание, которое он получил. Нет, он, конечно, делал все, что было в его силах: чинил, сверлил, вешал карнизы, сопровождал в магазинах и работал носильщиком, когда было нужно. Но это, с его точки зрения, было не совсем то. Потому что он видел, как от любой похвалы женщина расцветала и старалась сделать еще лучше. Он догадывался, в чем тут дело, и неприязнь к его бывшему пациенту и коллеге, помимо его воли, постепенно завладевала им.       Звонок мобильника нарушил тишину кухни. Мужчина полез в карман, прочитал сообщение.       - Такси будет через пять минут, - сообщил он.       Внезапно женщина растерялась. Как, уже? Она что-то хотела ему сказать, объяснить, но не успела.       - Как быстро, - пробормотала она, - сейчас я вам пирожков на дорожку заверну.       И хотела встать, но мужчина удержал ее:       - Успеется.       Тон его и руки остановили ее. Она подняла глаза. Он смотрел на нее и на его лице застыл вопрос. Не отпуская ее руки он спросил решительно:       - Я вам позвоню? - в его вопросе было и утверждение.       - Да, конечно, - женщина, стараясь скрыть свою радость, взяла листок для записей и карандаш, которые лежали на холодильнике и написала два номера: мобильный и домашний. Протянула листок мужчине, задумалась.       - Вы вот назвали меня доброй... - начала она медленно. Никогда раньше ей не приходилось говорить про себя такое, но промолчать сейчас она не могла. - Но я...       Мужчина мягко, но настойчиво прервал ее:       -Это совершенно не важно. Важно другое - вы в самом деле замечательная, красивая, добрая (он выделил это слово), отзывчивая, заботливая и все, кто этого не видят, просто идиоты!       Значит, это правда! Женщину наполнило ликование. Она бросилась паковать мужчине еду в дорогу с таким пылом, словно от этого пыла зависело ее счастье. Мужчина больше не удерживал ее. Он стоял у двери, улыбаясь и наблюдал ее взволнованную суету.       Мобильник снова зазвучал.       - Карета подана, - сообщил мужчина.       - Я все положила, - сказала женщина, протягивая ему внушительных размеров сумку, содержимым которого можно было накормить человек десять.       Он взял сумку, немного помедлил, потом протянул руку и коснулся ее левой щеки.       - У вас все будет хорошо, - сказал он убежденно. И его взгляд тоже говорил ей об этом. Женщина сразу поверила ему, как было всегда. Она верила ему с тех самых пор, как они познакомились при таких трагических обстоятельствах прошлой зимой. Ей стало по-настоящему жаль, что он уезжает.       Женщина поняла, что уже вот-вот и влюбится в него, но ей сейчас хотелось этого меньше всего, учитывая недавний печальный опыт ее супружества. Она смотрела, как он одевается и ей хотелось поправить ему шарф, смахнуть с пальто прицепившуюся невесть откуда синюю нитку. Она заботилась обо всех, кто, с ее точки зрения, в этом нуждался на данный момент, просили ее об этом или нет. Любить для нее значило заботиться вдвойне. И этот мужчина нуждался в заботе, она это видела. Видела, какое умиротворенное выражение лица было у него, когда он приходил со своих курсов и она кормила его обедом. Или когда она однажды предложила ему помочь пришить пуговицу. Точнее, не предложила, а забрала у него иголку с ниткой и сделала все сама. Он не возражал. Она знала, что он все может делать сам, к этому его приучила долгая одинокая жизнь, но ему было бы очень приятно, если бы кто-то подумал об этом вместо него.       Но пока ей достаточно знать, что у неё есть друг. И очень хорошо, что у него есть её телефон. Женщина знала, что он скоро позвонит ей, как только приедет в свой город, и тогда она будет знать его номер. Просить сама его номер она не хотела, боялась показаться навязчивой. Пусть все идет своим чередом, не надо торопиться.       - Мне пора, - сказал мужчина.       Уже одетый, с сумкой в руках, он вопросительно смотрел не неё. Она очнулась, поняв, что задумалась.       - До свидания, Виктор, - сказала она и подала ему руку.       - До свидания, Лена, - сказал он, пожал ей руку и отпустил с видимой неохотой. На его лице отразилось какое-то колебание, но потом он улыбнулся, сказал последнее:       - Маме привет передавайте, - и шагнул за порог.       Женщина, закрыв дверь, некоторое время стояла неподвижно, как будто осознавая что-то, а потом внезапно бросилась в окну. Под светом уличного фонаря она увидела желтое такси, работавшее "дворниками", а рядом в машиной, запрокинув голову, стоял Виктор и смотрел на её окна. Она подняла руку и радостно помахала ему. Он, улыбнувшись, помахал ей в ответ, потом сел в такси и оно, взвизгнув шинами, скрылось в темноте.       А в белое пятно света примчалась какая-то девчонка лет восьми, открыла рот и стала ловить падающие снежинки.