На следующий вечер Саске был в Японии. Он несколько раз проходил мимо цветочного магазина. Но, когда продавщица ему мило улыбалась и спрашивала, какие цветочки он желает он поначалу мялся, а потом, просто уходил. Также, он несколько раз останавливался у витрин с вещами для младенцев, он смотрел на маленькие вещички по несколько минут, потом, снова уходил. Он обращал внимание на родителей с колясочкой, и все время хотел рассмотреть малыша. Раз, когда он проходил через детскую площадку, женщина попросила подержать ее ребенка, пока она сбегает в магазин и заберет забытый там кошелек. Саске не успел ни отказаться, ни согласится, женщина впихнула малыша и убежала.
— Какая безалаберная у тебя мама. А вдруг я маньяк.
Саске пришлось сидеть с малышом. Мама вернулась только через час, она благодарила парня даже тогда, когда он уже был далеко. Осмелившись, Саске купил цветы, он медленно шел к дому Харуно. Но, как бы медленно он не шел, рано или поздно, он все равно туда дойдет. Вот он и дошел. Саске стоял и смотрел на ее окно, там было темно. Он решался постучать несколько раз, но, как только он поднимал руку, его храбрость превращались в желе. И когда на него нашел новый порыв храбрости, он поднял руку и в этот момент дверь открылась. На пороге стояла девушка с розовыми волосами, ярко изумрудными глазами и уже немного кругленьким животиком. Оба замерли от неожиданности. Эта пауза так тяжела для обоих. И никто не может ее нарушить, так как не знает с чего начать.
— Привет.
— Привет.
— Ты…, изменилась.
— Немного. — Сакура сперлась об косяк двери, опустила глаза и прикусила губу.
Саске же нервно переносил свой вес то на одну ногу, то на другую, время от времени смотря на темное небо.
— Не хочешь зайти?
— Да, было бы здорово.
Он зашел, начал снимать обувь, Сакура стояла и наблюдала. Когда он уже стоял босиком они уставились друг на друга и оба смутились.
— Может чаю?
— Да, спасибо.
Сакура пошла на кухню, а Саске за ней следом с цветами в руках.
— Это тебе.
— Спасибо.
— А, твой отец…
— На встрече выпускников. — Ответила девушка, недослушав вопрос.
— Вот как.
Они пили чай тихо иногда только переглядываясь.
— А ты, куда-то сбиралась? Ну, тогда, когда дверь открыла.
— Хотела у соседки яблок попросить, у нее их полно, а мне вдруг так захотелось.
— Я схожу. — Он подскочил чуть не розлив чай. — Ну, в смысле я схожу, куплю тебе яблок.
— Не стоит, я перехотела.
— А что ты хочешь? Я куплю.
— Саске, я ведь понимаю, зачем ты это делаешь.
— Я просто…
— Ты был в Гарварде? Мне Клэр звонила.
— Так ты ждала меня?
— Да.
— Сакура, я тогда не буду больше медлить и скажу все. Я не заставлю тебя любить меня, но прошу, не запрещай мне быть отцом. Я буду делать все что нужно, буду обеспечивать вас…
— Саске…
— Я буду любить его, да что буду, я уже его люблю…
— Саске, я не запрещаю тебе быть отцом.
— А…, вот как. — Он так смутился. Это неловкая ситуация добивала. — Тогда, почему ты мне ничего не рассказала?
— Я хотела. Вернулась в Японию, бросила учебу. Как только я прибыла в Японию, отправилась к тебе, но твой отец сказал, что ты уехал в Америку к девушке. Признаться, я была расстроена, но после звонка Клэр в моей голове все стало на место.
— Отец знает?
— Что?
— Что ты…
— А, ты об этом. Да. Он место себе не находил от счастья, что станет дедушкой. Предлагал мне и моему отцу переехать к вам в особняк. Но я отказалась.
— Дура, зачем отказываться?
— Я же не знала, как ты примешь эту новость. Ты, ведь, видеть меня не хотел. Забыл?
Саске смутился, повисла гробовая тишина.
— Насчет того, что я тебе тогда наговорил. Забудь. Забудь все, ничего не было.
— Но ведь было.
— Это был сон. Очень страшный сон. Сейчас мы с тобой проснулись от очень крепкого сна.
— Это глупо Саске, все это так просто не забудешь.
— Мы постараемся.
— Извини. Но я не хочу забывать.
— Почему?
— Потому что, если в жизни оставить все только хорошее, то это больше будет смахивать на сон. А если оставить те черные полосы, то это уже будет жизнью.
— Сакура, я скучал по тебе.
Девушка смущенная отвернулась от парня. Он постарался приблизится к ней на сколько позволял стол.
— А ты скучала?
— Зачем спрашиваешь? — Пробубнила девушка.
Она встала, чтобы уйти на кухню, зачем ей туда нужно, она не знала. Скорее, ей хотелось избежать этого разговора и сбежать от этих глаз. Но парень быстро поднялся и прижал девушку к стене.
— Что?
— Скучала или нет? — Он вглядывался в знакомы черты лица и безумно радовался ее красным щекам, влажным губам, изумрудным глазам, которые так не хотели на него смотреть. — Я могу уйти если хочешь?
Тут Сакура схватила его за руку в испуге, что он и правда уйдет. Правда, Саске не шелохнулся, поэтому ей не стоило так волноваться по этому поводу. Его слова были сказаны, так, просто. Их задача была расшевелить Сакуру и они удачно выполнили свою миссию.
— Скучала? — Шепнул он ее губам.
— Да.
— Не слышу тебя.
— Я скучала по тебе очень-очень-очень сильно. — Ее тонкие пальчики обвили его шею. Влажные губы попробовали на вкус засохшие и потрескавшийся. Юркий язычок облизывал ранки на губах, временами проникая в рот.
Это был их вечер и их ночь. Утро не приходило и они его не ждали.
Казалось, все так хорошо. Срок подходил и оба дедушки не находили себе места как и будущий отец. Сакура должна была скоро родить, и поэтому волнение увеличивалось в сотни раз. Ее опекали как царицу. Не привыкшая к такому, она все время злилась и ругала мужчин, что они не дают ей дышать уже. Несколько раз случались ложные схватки и после последней такой шутки малыша, он отправил одного своего дедушку отдыхать в больницу. Бедняга вышел только через неделю. Однако, в этот вечер схватки были реальны, как и чуть не умершей от страха и волнения будущий папаша, когда Сакура крепко сжала его руку. Малыш родился в больнице здоровий. Это была девочка. Ее назвали Сарада. Все были безумно счастливы, это счастье удвоилось, когда Сакура, наконец, приняла предложение любимого.
Вот хорошо все. Закончить бы на этом, поставить жирную точку и все. Пусть будут все счастливы. Но всегда найдется тот, кого чужое счастье не радует.
Не успела Сакура родить как из больницы пропадает ее ребенок. Саске разбил нос главному врачу и его еле увели от того. Полиция с собаками заполнила стерильное помещение. Каждый уголочек был проверен. Мокрые носы работали вдыхая запахи. Одна из собак залаяла и в мусорном ведре нашли одеяльце младенца. Но никакого малыша там не было как и в самой больнице.
Полицейские работали во всю. Камеры проверялись. Никто не выходил и не входил без строжайшей проверки. Криминалисты искали улики, но ничего.
Похититель сам решил связаться с пострадавшими. Он позвонил главному по расследованию и попросил к телефону Учиху Саске. Разумеется, телефон сразу же начали отслеживать.
— Учиха у телефона, что вам нужно?
— Мне? — знакомый смех раздался из другого конца линии. — Это тебе, Саске, нужно. Вот я и позвонил.
— Ты. — Учиха сжал телефон, так, что тот чуть в руках не рассыпался. — Чего ты добиваешься?
— Я всегда добивался лишь одного, тебя.
Саске не знал, что на это ответить, но полицейский показал ему движением руки, чтобы он продолжал разговор.
— Зачем тебе мой ребенок?
— Ну, иначе, ты бы ко мне не пришел. — Из другого конца послышался плач и Саске сжал зубы. — Твой ребеночек такой шумный. Так и хочется запихнуть ей что-то в глотку.
— Постой. Не делай этого. Не трогай ее. — Испарина прокатилась из лба к щеке. — Ты сказал, что я не пришел бы к тебе если б ты не похитил мою дочь. Тоби, ты хочеш чтобы я к тебе пришел?
— Приходи ко мне. Приходи ко мне туда, сам знаешь куда, приходи ко мне. Я жду тебя Саске.
Мужчина сбросил звонок, все молчали, дрожь пробирала до костей.
— Вы проследили звонок?
— Нет.
— Черт! — Полицейский стукнул по столу. — Кто этот ублюдок? — Спросил он у Саске.
— Я его знаю. Он дилер и психопат. Я не знаю, что ему может прийти в голову.
— О каком месте он говорил? Он сказал, что ты знаешь.
— Знаю, но неуверен. На самом деле я не совсем понял о каком месте идет речь.
— Говори, что известно.
— Хорошо. Есть два места о которых у меня возникли сомнения. Первое, это клуб «Блудница».
— Наши люди не один год следят за этим клубом.
— Есть еще одно место, оно под мостом в конце города. Там есть проход между балками, старые, маленькие железные двери как в бомбоубежище, они совсем заржавели и сливаются с большими железными балками.
— Откуда ты знаешь об этом места? — В дверях стояла Сакура с капельницей.
Саске хотел подбежать к ней, обнят ее, но почему-то не смог. Если бы не он и его черное прошлое у этой девушки сейчас было бы все хорошо. Он опустил голову на руки.
— Сакура, у меня был трудный период в жизни.
— Почему ты мне не рассказал?
— Сейчас не время для семейных ссор. — Полицейский обратился к своим подчиненным. — Делимся на два загона. Загон «Альфа» берет под абордаж клуб, вымести от туда все и всех. Давно пора разнести это здания на камушки. Загон «Бета» едет под мост. — Теперь он обратился к Саске. — Он хочет тебя видеть, ты поедешь с одним из загонов, но тебе решать с каким. Как ты думаешь в каком именно месте он может находиться?
— Я поеду под мост. То место, для него как дом.
— Ладно. Все по местам, выезжаем немедленно.
— Стойте. — Сакура вытянула капельницу. — Я тоже поеду.
— Нет. — Саске приостановил ее рукой. — Сакура, оставайся здесь.
— Я не останусь.
— Здесь безопасней.
— У того психа мой дочь, я не стану сидеть здесь и пить витаминки, как будто ничего не стряслось.
— Сакура…
— Я, ведь, ее даже на руках не подержала.
Сакура заплакала, Саске обнял ее и не хотел отпускать никогда.
— Хватит, время утекает как вода. Сакура, вы поедете с загоном Альфа.
— Спасибо.
Машины с сиренами мчались по дорогам. Сердце отстукивало время, которое безжалостно не хотело остановиться. В двух разных машинах, но с одним скрепленным любовью сердцем мужчина и женщина молились Богу друг за друга.
— Загон «Альфа» прибыл на место, начать штурм. — Мужчина отложил рацию и обратился к Сакуре. — Что бы не произошло сидите в машине. Вы меня поняли?
— Да.
Мужчина ей кивнул и вышел из машины присоединяясь к команде. Тишина. Сакура сидит в машине и ломает себе пальцы от волнения. Тишина. Проходит минута. Тишина. Проходит две минуты. Тишина. Проходит три минуты. Тихо. Девушка смотрит в окно и видит как полицейские окружают здание. Тишина. Проходит восемь минут. Взрыв!
От неожиданности Сакура подскочила, ладошка уперлась об окно и она со страхом смотрела на перестрелку. Кого-то ранили, кто-то бежал, еще один взрыв. И снова тихо. Казалось, все кончилось. Но перестрелка началась снова. Этот ужас летал картинками перед глазами. Как будто попал в центр войны. Люди умирают ни за что. Семьи теряют детей, отцов, братьев…
За что…?
Холодные руки открыли двери, девушка вышла на улицу. Тихо. Пыль. Осколки стекол. Камни. Пули. Кровь. Тела. Девушка наступила на чеку от гранаты. Ее глаза наполнялись ужасом смерти. И она не понимала зачем людям это делать? Почему они выбрали такую жизнь, почему не потянули за другую нить?
Девушку за плечи схватили сильные руки и потащили в машину.
— Я сказал вам сидеть в машине. Почему вы ослушались приказа?
Сакура молча смотрела пустыми глазами на полицейского. Он встряхнул ее.
— Придите в себя. Здесь вашей дочери не было. Скорее всего повезло загону «Бета».
Сакура схватилась за руки мужчины.
— Поехали туда.
— Не говорите глупостей. Мы не можем туда поехать, так, как точно не знаем где это место находится, под каким именно оно мостом.
— Я знаю.
Сакура посмотрела сквозь полицейского, мужчина же просто обернулся.
— Кто вы?
— Какая разница. Сказала же, что знаю где это. Могу показать.
Мужчина смотрел на девушку, потом на Сакуру. После он взял рацию.
— Загон «Альфа» говорит командир, отступаем. — Он обратился к рыжей. — Без выходок, для пущей безопасности я прикую тебя наручниками, так как не могу быть уверен, что ты не одна из этих. — Он пальцем показал на развалины клуба.
— Как хотите.
Как и обещал, мужчина надел на девушку наручники и прицепил ее к двери. Они двинулись с места по указкам рыжей, они направились прямиком к цели.
* * *
Загон «Бета» прибыл на место. Тихо, каждый полицейский раскидался по территории. Саске дали бронежилет и некое оружие. Он должен был войти первым. За ним последует команда полицейских. Командир загона «Бета» давал ему указания, когда все были на местах операция началась.
— Я пошел.
Дверь заскрипела, от этого звука, который он столько раз слышал чуть не вырвало. Длинная железная лестница ведущая в низ наполняла не приятными ощущениями. Ноги, которые становились ватными с каждым шагом мякли все больше. Эхом послышался дикий смех и плач ребенка. Саске остановился, а потом сорвался с места.
Он пробежал длинный коридор, который, как дерево пускал ветки еще небольших коридорчиков. Командир загона пальцами показывал кто в какой идет и полицейские разбегались. До цели Саске добежал с одним командиром, который прятался в тени.
Мужчина сидел на полу скрестив ноги, а в руках держал сверток в котором был завернут ребенок. Малыш все время плакал.
— Я пришел. — Осторожно начал Саске.
— Вижу и привел с собой друзей. Но чем больше компания тем веселее, не так ли? — Мужчина начал качаться как маятник пытаясь приспать ребенка. Такими резкими движениями он вряд ли уснет, а вот голосить начал еще громче.
— Пожалуйста, отдай мне дочь. Я сделаю, все, что ты хочешь.
— Все, говоришь. — Тоби продолжал бешено качать ребенка. — Почему ты меня бросил?
— О чем ты?
— Почему ты меня бросил, спрашиваю, почему? Нашел другого дилера? У него лучше товар? Кто он?
— Я больше не принимаю.
— Чушь собачья! — Завопил мужчина. — Ты мне врешь. Не ври мне. Иначе… — Он погладил по щеке младенца.
— Стой! Я все понял. Я лжец.
Видимо, Тоби понравилось признание Саске, потому, что после этого, он убрал руку от свертка и начал подпрыгивать, со словами: «Лжец, лжец, лжец…». Сверток прыгал вместе с ним вверх-вниз, вверх-вниз…
— Хватит, хватит. — Саске вытянул руки вперед. — Остановись. Не прыгай больше.
Тоби остановился и заглянул в темные глаза.
— Мы с тобой похожи… — Он придерживал одной рукой младенца, другую сунул в карман. — Хочешь свою дочурку обратно?
— Да.
— Я ее тебе отдам, я обещаю, я держу обещания.
— Хорошо. Ладно, я верю тебе.
— Прими это и забирай дочь. — Он вытянул из кармана маленький черный коробок.
— Что там?
— Твое последнее счастья. — Тоби посмотрел на Саске из подо лаба. Его улыбка хотела дотянутся до ушей.
— Наркотик?
— Тебе, ведь, не впервые его принимать. Что для тебя важно, Учиха, своя жизнь или дочкина?
Саске сглотнул слюну, он медленно сделал шаг, но Тоби отстранился.
— Сначала ответ, примешь это?
— Если откажусь?
— Ну, тогда примет она. — Тоби пальцем сдернул крышечку коробки и та упала на пол. Он достал крошечную, белую таблеточку и поднес ко рту ребенка.
— Я приму, я приму, не делай этого. — Глаза Саске испугано расширились, пот стекал по вискам, он протянул руку и медленно подошел. Тоби на вытянутой руке подал ему таблетку. Он внимательно смотрел как она пропала в полости рта и как дернулся кадык.
— Открой рот. — Учиха послушался. — И язык покажи.
Когда Тоби убедился, что таблетка проглочена, он опустил голову. В этот момент девушка, которую не сумели удержать, ворвалась и остановилась на шаг позади Саске. Так, как операция могла быть под ударом, капитан загона «Бета» вышел из укрытия с наставленной на Тоби пистолетом. Остальные остались на своих местах.
— Положи ребенка на пол и сдавайся. Все кончено.
Тоби не поднял головы. Он никак не отреагировал. Он только считал.
— Двадцать семь, двадцать шесть, двадцать пять, двадцать четыре, двадцать три… — Он отсчитывал цифры шепотом, но их все равно было слышно, особенно шипящие звуки как змеиные. -…двадцать два, двадцать один, двадцать, девятнадцать…
— Повторяю, положи ребенка на пол и сдавайся.
— Восемнадцать, семнадцать, шестнадцать, пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…
— Почему он ведет обратный отсчет? — Сакура сделала шаг и взяла за руку Саске, он сжал ее руку.
— Двенадцать, одиннадцать, девять, восемь, семь, шесть… — Тоби поднял немного голову и глазами монстра смотрел на Саске, их глаза встретились и тот жестоко улыбнулся. -…пять…
Удар сердца.
— Четыре…
Удар сердца.
— Три…
Удар сердца.
— Два…
Удар сердца.
— Один.
Теплая, сильна рука, которая так сильно с любовью сжимала тонкую ладошку медленно разжалась. Как в замедленной съемке Сакура видела, как любимые ониксовые глаза последним живым взглядом глянули на нее и медленно потускнели, как губы, которые с такой страстью целовали, улыбались ей и выговаривали ее имя, отпустили последнее дыхание. Видела, как тело, которое она так любит, которое обнимало ее, грело в своих объятиях, упало мертвое на пол. Слышала, как сердце, которое отдало ей всю себя и подарило неимоверную любовь, пропустило удар последний раз.
Широко раскрытые глаза не принимающие реальность. Слезы. Крики. Падающее, слабое женское тело к мужскому. Просьба открыть глаза. Мольба задышать сейчас же. Касание теплых и холодных губ. Ощущения пистолета в кармане мужчины. Злость. Месть. Выстрел…
Тоби начал танцевать и смеяться, приговаривая: «Я убил Саске».
— Я убил Саске, я убил Саске… — Его танец, словно танец безумца, ребенок все это время плачет, Тоби танцует. — Я убил, Са…
Мужчина остановился при танце, улыбка с лица так и не ушла, сверток соскользнул с рук и упал на пол, голова деревянной куклы прикатилась к ногам командира загона «Бета», плач продолжался. Тоби прикоснулся к ране на животе, поднял руку к лицу и увидел кровь.
— Сучка!
Выстрел…
Только он хотел сделать шаг, как Сакура снова нажала на курок. Улыбка которая восседала на лице Тоби никуда не убралась. Он упал замертво. Его глаза были открыты, губы улыбались, сердце не билось.
Один из полицейских забрал у Сакуры пистолет, другой открыл шкаф. В шкафе ничего не было кроме маленького диктофона который голосил детским плачем. Нажав на кнопку помещение затихло. Уши, которые уже так привыкли к этому шуму, от непривычной тишины слышали как ползают крысы за стенами.
— Командир, ребенка нигде не видно. Мы обыскали здесь все.
— Черт!
— Командир! — Человек, что командовал загоном «Альфа» подошел к мужчине. — Рыжая девушка, которая нас сюда привела, исчезла?
* * *
Портрет в рамке, траурные ленты и цветы, опечаленные родственники и друзья. Зал пропах ладаном, буддистский священник читает отрывки из сутры.
На следующий день похороны. Гроб кладется в украшенный катафалк. Приглашенный священник снова читает сутру и жжёт благовония, присваивает умершему «каймё» и теперь родственники могут попрощаться с покойным. Кто-то подходил, кто-то стоял на месте.
Сакура выплакала все свои слезы, поэтому, она просто стояла и смотрела за процессией. Когда все закончилось к ней подошел командир что командовал загоном «Бета». Он высказал свои соболезнование и обещал найти ее дочь во что бы это ему не стоило. Сакура поблагодарила его и с отрешенностью от всего мира пошла прочь.
* * *
В дешевенькой машине за рулем сидела девушка. Она было достаточно красива и молода, ее рыжие волосы дотягивались до пояса, очки не придавали ей уродливости, губы сочные, талия тонкая, ноги длинные.
Она остановилась на заправке. Пока бак пополнялся бензином она купила кое-что необходимое. Расплатилась мелочью, пока парень за кассой оценивал ее ноги, умудрилась стащить детскую смесь.
В машину она вернулась сразу же, как последняя капля бензина упала на дно бака. Она открыла заднюю дверь и с нежностью взяла на руки небольшой комочек. Маленькие ручки вылезли с под одеяльца, характерный детский звук оповещал, что ребеночек голоден.
— Сейчас мамочка тебя покормит. А потом, мы уедем далеко-далеко.
* * *
Прошло уже два года как Саске похоронили. Маленькую Сараду так и не нашли, как и рыжую женщину которая бесследно исчезла. Раньше Сакура жила надеждой, что ее дочка найдется. Но прошло уже два года. Надежда угасает.
Сакура смотрела на снежные дороги сидя в инвалидном кресле. Сегодня ее надежда угасла навсегда. Ее сердце устало ждать.
— Сакура, пора принимать лекарство. — Пышная женщина подошла к ней со стаканом воды и пилюлями.
— Клэр! — Девушка ей улыбнулась и развернула коляску к ней.
— Пей давай, а то сейчас главный врач увидит, что ты опять у окна сидишь и будет мне на мозги капать.
— Чего же ты, тогда, со своего университета аж в Японию прилетела то работать. — Девушка одним движением закинула таблетки себе в рот с маленького пластикового стаканчика. — Могла там остаться, на тепленьком местечке.
— И мучатся в мыслях хорошо ли к тебе относятся японские психологи? Ты меня извини, но себя я считаю лучшей з лучших.
— Клэр! — Старенький мужчина стоял у порога.
— Ну вот, накаркала. — Женщина, помахала главному врачу. — Мне пора. Сейчас опять начнет отчитывать.
Женщина ушла, а Сакура осталась сама. Она оглядела комнату. Старушка ползала у ее ног и гавкала на всех. Один мужчина старался вылезти на стену думая, что он человек-паук. Медсестра пыталась убрать его от стены, но он все равно возвращался. Парень сидел в дальнем углу, лет ему было двадцать один, он играл на невидимой скрипке. Другой парень прыгал так, как будто энергетика перепил, он бросался, то в один конец комнаты, то в другой. Некоторые просто сидели и ничего не делали, а за некоторыми было интересно наблюдать, например: за женщиной с антенной на голове из волос, она связывалась с космосом или на мужчину который лежал на полу и плакал, говоря всем, что он тонет в небытие.
Ко всем этим странным и больным людям она уже давно привыкла. Ведь теперь она одна из них. Она тоже больна. Он начал приходить к ней спустя шесть месяцев после смерти. Она разговаривала с ним, ходила на свидания, даже проводила вместе ночь. Она снова была счастлива. Пока ей не сказали, что он мертв и у нее шизофрения. Разумеется, она не поверила. Эти люди, просто, хотят снова разлучить их: так она думала. Теперь, когда лечение начало давать результаты она поняла, что он действительно мертв.
Ее дочка исчезла сразу после родов и Сакура не успела даже подержать малышку. Два года прошло и никаких вестей. Она просто исчезла. Она надеялась, но надежды это такое слабое, ничтожное, их надолго не хватает.
Она решила уже давно. Она готовилась уже давно. Сегодня она это сделает.
Стемнело, после ужина всех отвели к себе в палаты. Каждый жил отдельно. На окнах решетки. На дверях замок и маленькое окошко. Стол, стульчик, туалет, кровать. Как тюрьма.
Девушку закатили на кресле в комнату и оставили там. В таком положении она просидела долго. Потом поднялась и подошла к окну. Падал снег. Ей удалось просунуть тонкую руку за решетку и открыть окно. Холодный воздух обнял ознобом. Мурашки пробежали по коже. Волосы обдул ветерок. На улице так тихо, что слышно как падет снег.
Девушка вырвала пришитую к кровати простынь. Она сделала красивый узелок и повесила себе его на шее. Другой конец простыни протянула через решетку у окна и привязала так, чтобы когда она присядет ткань смогла бы ее удушить.
Все готово. Она смотрит в небо и вдыхает холодный воздух.
— Я иду к тебе. Подожди еще немного.
— Хорошо. — Девушка смотрела на дерево, на большом дубе, на самой его верхушке сидел брюнет с ониксовыми глазами. — Я буду ждать, сколько потребуется.
Девушка ему улыбнулась и присела. Ткань не давала коснутся ее заду пола и сделать полноценный вдох. Конечности подергивались в судорогах, глаза на выкате. Она могла в любой момент это прекратить просто поднявшись, но она обещала ему, только что, что она идет к нему. Он ждет ее…
Через час когда дежурный будет заглядывать в маленькие окошка на дверях, проверяя пациентов, в одном из окошек он увидит, красивую девушку с розовыми волосами, ее бездыханное, тоненькое тело будет висеть у открытого окна, а снежный, холодный ветер уносить ее душу.
