Перекрёсток

- Мне кажется, что я схожу с ума, - медленно произнес Джури и посмотрел на Агги. - Что, так прямо и сказал? – уточнил тот. - Да, это была его первая фраза. Не поздоровался, не представился, а просто сообщил, что сходит с ума. Несколько секунд Агги выжидающе смотрел на Джури, а потом не выдержал и рассмеялся. - Ну а чего ты хотел? – спросил он, когда Джури его не поддержал, оставаясь все таким же серьезным. – В телефон доверия одни психи и звонят. Пора привыкнуть. Было уже достаточно поздно, но в городе стояли самые длинные летние дни, и потому серые сумерки только начинали затапливать комнату. Агги всегда нравилось сидеть прямо на полу и смотреть в окно на вечернее небо, что он и делал. Джури, с которым они уже много лет вместе снимали квартиру, расположился рядом в кресле и вытянул вперед ноги. Тени медленно сгущались по углам, и Агги уже с трудом мог рассмотреть лицо своего друга, но подсознательно чувствовал, что сегодня Джури был напряжен и задумчив. - Так что он рассказал тебе дальше? – спросил Агги, открывая вторую по счету банку пива, когда не дождался от непривычно молчаливого друга продолжения истории. - Сказал, что его зовут Сойком. И сказал, что с ним происходят очень странные вещи, - как будто нехотя выдавливая из себя слово за словом, поделился Джури. Агги знал Джури с самого детства – они жили на одной улице и познакомились еще до того, как пошли в школу. Все школьные годы они просидели за одной партой, вместе занимались бейсболом и много лет ходили в секцию плавания, а после окончания учебы переехали в Токио. Джури – чтобы поступить в университет, а Агги – чтобы найти работу и начать настоящую взрослую жизнь. К своей цели каждый шел, как и планировал. В этом году Джури заканчивал психологический факультет, а Агги часто менял работу и проводил досуг в компании многочисленных друзей, которых нашел в столице. Квартиру они снимали одну на двоих: так выходило дешевле, да и жить вдвоем было куда веселее, чем поодиночке. Полгода назад Джури нашел себе работу: его взяли оператором в службу доверия. Агги считал, что такое поприще как нельзя лучше подходило его другу – Джури был отличным слушателем, умел успокаивать, а за годы в университете научился подталкивать обращающихся к нему за помощью людей к правильному решению. И хотя по телефону доверия чаще всего звонили рыдающие девушки, которых бросили возлюбленные, Джури его работа нравилась, ведь, в конце концов, в будущем, работая психологом, преимущественно именно такие проблемы пациентов ему и предстояло решать. Телефон доверия был хорошей практикой для него. - Какие еще странные вещи? – не понял Агги и снова не удержался от иронии. – Неужели с ним все было в порядке? Вот это действительно странно, как для службы доверия. Но Джури опять не улыбнулся. - Агги, ты когда-нибудь слышал о параллельных мирах? – вдруг спросил он, и Агги чуть не подавился. В этот пятничный вечер он собирался в клуб с новой подружкой, но в последний момент та отказалась, сославшись на неотложные дела. Агги не расстроился, купил целый пак пива и отправился домой, собираясь провести не менее отличный вечер в компании игровой приставки. Однако стоило ему увидеть Джури, уныло сидящего в кресле и смотрящего в одну точку, Агги сразу понял, что случилось нечто паршивое. Таким расстроенным и подавленным его друг не был уже давно, и потому Агги искренне удивился, что причина плохого настроения крылась в телефонном звонке, который Джури сегодня принял на работе. Точнее – в том, чем с ним поделился позвонивший незнакомый парень. - Джури, ты чего? – скрывая за насмешкой тревогу, во все глаза уставился на него Агги. – Какие еще миры? Как в фантастических фильмах, что ли? - Не совсем, - Джури вздохнул, и на секунду Агги почудилось, что тот опять надолго замолчит. Но он ошибся, Джури тут же продолжил: - Существует такое мнение, что наша реальность – не единственная, что есть еще другие, очень похожие на нашу, да не совсем. - Не совсем? - Да, другие миры, которые отличаются в незначительных деталях. Например, в одной реальности ты пил утром чай, в другой – кофе, а в третьей вообще не успел позавтракать. Или в одной реальности ты, катаясь на лыжах, упал и сломал ногу, а в другой все обошлось, и ты благополучно вернулся домой. - Бред какой-то, - вставил Агги, но Джури не обратил на это внимания, неуверенно продолжая. - Но иногда происходит какой-то… Какой-то межпространственный сбой, как бы… Ошибка. Реальности пересекаются друг с другом, и на этом перекрестке человек может случайно свернуть не туда. Попасть не в свой мир, а в другой. Очень похожий, но не совсем такой. Джури умолк, а Агги, немного помолчавший в ожидании продолжения, вздохнул и сделал еще один глоток пива. - Ну что, круто звучит. Нормальный такой сюжет для голливудского фильма, - сделал вывод он. – А причем тут этот псих, который тебе звонил? - Вот в том-то и дело, что он не был похож на психа, - едва ли не впервые за целый вечер Джури повернулся в сторону Агги. В полумраке его глаза казались очень темными. – Он не был похож на всех остальных, кто звонит по телефону доверия. Этот Сойк… Был спокоен и рассудителен, говорил четко, не сбивался и не путался… - И сам признал, что он сумасшедший, - напомнил Агги. - И это тоже. Люди, когда сходят с ума, обычно не понимают этого. А он первым делом заподозрил, что у него что-то не так с головой. И рассказал мне об этих параллельных вселенных… - Так, стой, - перебил его Агги, поднимая руки вверх, будто сдаваясь. – Я ничего не пойму. Можешь объяснить все по порядку? Джури колебался несколько секунд. Потом он потянулся за пивом, и Агги услужливо открыл новую банку, прежде чем передать ему. Только сделав пару глотков, Джури снова откинулся на спинку кресла. - Ладно, слушай по порядку, - наконец выдохнул он. – Этот парень, Сойк, позвонил сегодня в службу доверия и рассказал, что до недавнего времени он был самым обыкновенным среднестатистическим человеком… *** Сойк был самым обыкновенным и заурядным человеком на свете. У него была обыкновенная семья со средним достатком, обыкновенное детство и юность, со своими радостями и горестями, обыкновенная среднестатистическая жизнь. У Сойка были друзья и приятели, как у всех имелись родственники и недоброжелатели, случались неприятности и проблемы – не слишком глобальные и решаемые, бывали и радости. Еще у Сойка было хобби – игра на барабанах, которое он забросил в университете, когда рок-группа, в которой он играл, развалилась. По утрам у Сойка была пробежка, по вечерам – спортзал либо же пиво в компании друзей. В отпуск Сойк ходил редко, и если уж такое случалось, предпочитал делать это зимой, чтобы покататься на сноуборде. Отучившись в медицинском университете на стоматологическом факультете, Сойк начал свою врачебную карьеру, не обещавшую быть ошеломительной – звезд с неба Сойк не хватал, и врачом, скорее всего, стал бы весьма посредственным. Но однажды в его жизни случился переломный момент, перевернувший все с ног на голову. Тот день, имевший место больше трех лет назад, изначально не предвещал ничего хорошего. Сойк проспал – не услышал будильник, вскочил с постели на полчаса позже положенного, в итоге не успел ни поесть, ни покурить. Из дома он вышел – или, точнее, выбежал – в самом скверном настроении. На свой автобус Сойк катастрофически опаздывал и уже мысленно представлял, как осуждающе посмотрит на него ведущий хирург клиники, которому он ассистировал. Как по закону подлости именно на это утро была запланирована сложная операция. Весна только начиналась, но погода сыграла злую шутку, и неожиданно ночью выпал снег, который на утро превратился в мокрую кашу и лужи. Сойк несся на работу, не разбирая дороги, промочил ноги, споткнулся и чуть не упал, когда за сто метров до остановки увидел, как подъезжает его автобус. - Ну же, еще десять секунд… - взмолился Сойк, упрашивая водителя задержаться именно настолько, чтобы успеть. Сойк был уверен, что в этот злополучный день, начавшийся так паршиво, ему снова не повезет. И вот тут он ошибся. В последний момент Сойк влетел в задние двери и чуть не сбил с ног стоявшего напротив входа парня. Однако на этом везение закончилось. Упомянутый парень, бывший моложе Сойка лет на пять, рыжеволосый и, можно сказать, даже красивый, к собственной неудаче не пожелал усесться ни на одно из сидений, хотя свободных мест в автобусе хватало. Вместо этого он стоял у поручня и щелкал кнопками старенького cd-плеера. Все произошло за мгновение. У Сойка вскользь мелькнула мысль: кто еще в современном мире пользовался такими древними девайсами? – когда отъезжающий автобус качнуло, а не успевший даже выдохнуть Сойк всем телом завалился на незнакомца в наушниках. Парень был немного выше его ростом, однако веса Сойка не выдержал, охнул и оступился, выпуская древний плеер из рук. Как в замедленной раскадровке Сойк видел падающий плеер – он ударился о пол автобуса, крышка полетела в одну сторону, сам плеер в другую, а диск вовсе покатился под ближайшее сиденье. - Простите, пожалуйста, - поспешил извиниться Сойк, опускаясь на корточки, чтобы собрать остатки разбитого плеера. Только теперь он увидел, что из него вылетели какие-то пружинки и мелкие детали. Собрать их все вряд ли представлялось возможным. Парень промолчал, только сокрушенно покачал головой, тоже опускаясь рядом с Сойком и поднимая с пола недалеко закатившийся диск. Сойк заметил, что название группы было ему не знакомо, но по оформлению диска догадался, что музыку незнакомец слушал тяжелую. А еще он увидел, что у этого парня были длинные красивые пальцы, на которые Сойк невольно залюбовался. - Я не хотел, - добавил он, не дождавшись ответа. По молчанию незнакомца он понял, что тот был рассержен и расстроен. Но вопреки его мыслям, тот поднял на Сойка глаза и вдруг улыбнулся: - Не страшно. Такое старье давно надо было выбросить, но у меня рука не поднималась. Мне этот плеер подарили, еще когда я в школе учился… Парень добавил еще что-то и коротко рассмеялся, но Сойк уже не слышал. У этого незнакомца была очень красивая улыбка, открытая и оттого завораживающая, приятный голос и лучистые глаза. Сойк засмотрелся и пропустил половину сказанного мимо ушей. - Меня зовут Леда, - донеслось до него, и Сойк, опомнившись, представился: - Сойк. - Очень приятно, Сойк, - кивнул ему Леда, не прекращая улыбаться. – Куда ж ты так спешил? Сойк не ответил сразу. Глядя на своего нового знакомого, он чувствовал, как невольно тоже улыбается от уха до уха, искренне и от души. В этот момент он подумал, что куда бы он ни спешил, это уже совершенно неважно. С Ледой было легко – это Сойк понял вскоре после их знакомства. Он легко вошел в его жизнь, быстро занял важное место и незаметно превратил Сойка из самого обыкновенного человека в самого счастливого. Сойк, который никогда не стремился к серьезным отношениям и не искал постоянства, глядя на Леду, понимал, что больше не боится потенциальной стабильности. Потому что рядом с Ледой постоянство вовсе не означало рутину. Леда был действительно моложе Сойка, он относительно недавно закончил школу, но учиться дальше не планировал, потому что хотел собрать свою рок-группу. - Все самое нужное я выучу сам, на что поспорим? – смеялся он, и Сойк не мог не согласиться. Когда Леда улыбался, он был готов соглашаться с чем угодно. У Леды была масса вредных привычек и тысяча неоспоримых достоинств. Он постоянно забывал запирать входную дверь, когда уходил из дома, не выключал свет и терпеть не мог уборку. Леда не умел расставаться со старыми вещами, будь то сто лет назад подаренный плеер или потертые вылинявшие джинсы. Леда был честным и открытым, он умудрялся видеть в людях только хорошее, верить в лучшее и просыпаться по утрам с улыбкой. А еще он умопомрачительно играл на гитаре. Сойк навсегда запомнил, как впервые поцеловал его – это был самый удивительный первый поцелуй в его жизни. Сердце не выскакивало из груди, голова не кружилась в предвкушении – наоборот, когда их губы встретились, это было ожидаемо и будто бы правильно, словно до этого они уже сто раз целовались. И первая близость тоже разительно отличалось от прошлого опыта Сойка. Почему-то с Ледой не надо было ничего из себя строить, не хотелось из кожи вон лезть, демонстрируя свои достоинства и умения. Рядом с этим человеком Сойку нравилось просто быть собой, и понадобилось не так много времени, чтобы понять: впервые в жизни он полюбил по-настоящему. Уже через месяц после знакомства Леда перебрался жить к нему. Всегда до безобразия чистая квартира Сойка приобрела совсем непрезентабельный вид: Леда никогда не мыл за собой посуду, забывал закрутить тюбик зубной пасты, комом бросал вещи в шкаф, даже не думая аккуратно разложить их по полкам, и никогда не ставил свои гитары на подставку, непонятно вообще для чего купленную. Но при этом впервые каждый вечер Сойк ловил себя на остром желании поскорее вернуться домой. Только благодаря Леде, который вроде бы не делал ничего особенного, его маленькая квартирка наконец стала настоящим домом. Хотя все дни в компании Леды были по-своему хороши, один из них Сойк мог выделить: в тот вечер Леда задумал освободить одну полку в кладовой под свои вещи. - Ты что, играешь на барабанах? – в голосе Леды слышалось неподдельное возмущение. В руке он сжимал старые барабанные палочки и во все глаза смотрел на Сойка, негодуя, как тот посмел скрыть от него такой важный факт. О своем старом хобби Сойк давно думать забыл, и не наткнись случайно Леда на барабанные палочки, собиравшие пыль в кладовой вместе с другим хламом, и дальше не вспоминал бы. - Это было давно и неправда, - отмахнулся Сойк, даже не отрывая глаз от монитора. Но Леду такой ответ не удовлетворил. - Ты же знаешь, что я никак не могу найти барабанщика в свою группу, - с укоризной произнес он. - Я-то тут причем? Сойк увлеченно читал новости на информационном портале, и потому не сразу понял, к чему клонит Леда. А когда через несколько секунд сообразил, ушам своим не поверил. - Да ты шутишь, - рассмеялся он, хотя Леда оставался очень серьезным. – Я за установкой уже шесть лет не сидел. - Ты быстро вспомнишь, - не смутился такого заявления Леда. – Если умел однажды, в будущем никогда не забудешь. - Сомневаюсь, - с улыбкой покачал головой Сойк. - Барабаны – это тебе не велосипед… - Я хочу услышать, как ты играешь, - перебил его Леда. На споры и пререкания ушло целых два дня, прежде чем Сойк понял, что для него же будет проще тряхнуть стариной и раз и навсегда разочаровать Леду, чтобы тот отстал. Вот только Леда не разочаровался. - Видно, что ты давно бездельничаешь, но я верю, что еще не поздно наверстать, - вынес свой приговор он, когда Сойк, придя на репетиционную точку еще толком не сформировавшейся группы, показал, на что способен. Сойк возразил, что ему виднее, и что заниматься музыкой в этой жизни он уже не планировал. - Тогда подыграй нам, пока я не нашел кого-то, - пошел на уступку Леда. Сойк видел насквозь его хитрый план, но, как часто бывало, отказать не смог. - Если увижу, что барабанщика ты больше не ищешь, сразу уйду, - предупредил он. - Да куда уж там, - развел руками Леда. – Буду искать днем и ночью. Конечно, он соврал. Поиски Леда прекратил в тот же день, когда Сойк дал согласие стать временным драммером. А через месяц он уже сам не захотел уходить – когда за дело брался такой энтузиаст, как Леда, верилось, что все обязательно получится, и что музыка может стать не просто хобби, а чем-то куда более значимым. Через год Сойк уволился из больницы, навсегда попрощавшись с полезным, но нелюбимым поприщем. Он надеялся, что в дальнейшем посвятит себя только музыке. Музыке и Леде, которого он любил сильнее, чем могут описать слова. Когда в жизни Сойка начали происходить первые странности, он даже не заметил. Или не захотел замечать. Много позже он подумал о том, что если начинается рушиться мир вокруг, проще сделать вид, что ничего не происходит, и поверить в это. Сойк ничем не отличался от большинства людей, которые, сталкиваясь с необъяснимым, предпочитали убедить себя, что им просто показалось. Первый действительно вопиющий случай, проигнорировать который Сойк уже не смог, произошел в августе, двадцать второго числа. Было самое обыкновенное утро летнего дня, обещавшего стать жарким и безоблачным, когда Сойк готовил завтрак для себя и для Леды. Зазвонил телефон, и не ожидавший ничего плохого Сойк ответил на звонок. - С днем рождения, дорогой, - вместо приветствия объявила в трубку его мать. – Желаю тебе всего самого лучшего… Она пустилась в долгое описание того, чего именно желает любимому сыну, а Сойк растерялся и не заметил, как начали подгорать тосты. - Эй, эй, стоп! – рассмеялся он, запоздало опомнившись и нажав на кнопку тостера, в последний момент спасая свой завтрак. – У меня же завтра день рождения. Мам, ты чего? Сойк не знал, пугаться ему или смеяться – перепутать дни мог кто угодно, но на его мать это было совсем не похоже. На том конце провода воцарилось молчание. - Сегодня же двадцать второе? Я не перепутала, - тоже оторопело произнесла его мать. – Загляни в календарь. Как можно забыть про свой день рождения? - Мой день рождения двадцать третьего, - теперь уже всерьез обеспокоился Сойк. Его мать никогда не жаловалась на память, и потому забыть, когда день рождения сына, было для нее чем-то из ряда вон выходящим. - Не пугай меня, дорогой. Это неудачная шутка, - прозвучал ответ. Не зная, как на этого реагировать, Сойк просто рассмеялся и напомнил, что не дослушал до конца поздравления. Мать решила, что Сойк заработался и перепутал дни, в то время как Сойк подумал то же самое о матери. - Кто звонил? – зевая, спросил Леда, выбираясь на кухню и шлепая босыми ногами по полу, когда озадаченный Сойк отложил в сторону телефон. - Родители, - честно ответил он. – С днем рождения поздравили. Леда замер и перевел на Сойка испуганный взгляд – Сойк даже не сомневался, что Леда решил, будто сам перепутал дни. Понадобилась секунда, чтобы он вспомнил и уверился, что ни в чем не ошибся. - У тебя же завтра день рождения, - хитро улыбнулся он. – Ты что, захотел выпросить подарок раньше срока? - Если бы, - хмыкнул Сойк. – Похоже, маме пора в отпуск, уже в днях недели запуталась… В собственные слова Сойк сам не поверил. Перепутать день недели несложно, но как можно забыть дату рождения сына? После этого инцидента Сойк начал замечать, что странности в его жизни происходят намного чаще, чем допускала логика. Не прошло и месяца после его дня рождения, как однажды утром, выйдя на улицу, Сойк увидел, что дом напротив поменял цвет: накануне был желтым, а уже сегодня стал красным. Сойк остановился как вкопанный и уставился, не моргая. Дом не был деревом, которое по осени за ночь может пожелтеть и облететь. С другой стороны, дом могли покрасить, но, глядя на него, Сойк видел, что последний раз это строение видело ремонт не меньше пяти лет назад. И если до этого много лет, выходя из своего подъезда, Сойк видел желтую стену, теперь она стала красной. Он несколько раз моргнул, потом спросил себя, не бывает ли такого нарушения зрения, когда путаешь цвета. Эта мысль могла бы стать спасительной, но Сойку помнилось, что дальтоники не различают красный и зеленый цвета, но вовсе не желтый. - Ты чего? – вернул его в реальность Леда, который успел отойти на несколько шагов вперед и теперь, обернувшись, смотрел на него с легким недоумением. - Ничего странного не замечаешь? – осторожно спросил его Сойк. - Странного? – удивился Леда. – Да вроде нет… А что именно? - Этот дом. В нем будто что-то изменилось, - сделал еще одну неуверенную попытку Сойк. - Дом как дом, - пожал плечами Леда. – Вроде бы всегда такой был. Сойку ничего не оставалось, как изобразить безмятежную улыбку и заверить Леду, что ему показалось. Убедить же самого себя не удалось. Подобные происшествия участились – если поначалу странности происходили раз в месяц, то уже через полгода Сойк начал замечать, что удивительные несоответствия между фактическими событиями и его воспоминаниями имеют место едва ли не каждую неделю. Однажды Сойк обнаружил, что его любимое пиво носит совсем не то название, какое он помнил. Банка выглядела так же, вкус был тот же, а название – другое. Потом как-то раз Сойка не узнал приятель. Сойк напомнил ему, как они познакомились и хорошо повеселились в одном клубе больше года назад, где их начинающая группа давала концерт, но знакомый, сколько ни старался, вспомнить Сойка не мог и все удивлялся, откуда тот взял его телефон. В другой день автобусная остановка, где в свое время Сойк с Ледой познакомились, переместилась на пятьдесят метров в сторону. Сойк смотрел и не верил глазам, а люди вокруг ничего не замечали… Перемены были незначительными, но Сойк начал всерьез волноваться о своем здоровье. Определенно, с ним происходило что-то ненормальное. Леда чувствовал его беспокойство, неоднократно спрашивал, все ли с ним в порядке, но Сойк отмалчивался и отшучивался – признаваться даже самому себе в том, что он сходит с ума, было непросто. Сойк не терял надежду, что все уладится само собой. Однако этого не произошло. Как-то раз поздним вечером Сойк возвращался с дружеской пьянки. До дома оставалась всего пара кварталов, когда зазвонил мобильный. Сойк удивился, увидев на дисплее номер медсестры, с которой он работал в больнице много лет назад. Их нельзя было назвать друзьями, и вроде бы после увольнения Сойка они даже ни разу не созванивались. - Извини, что так поздно, но тут срочное дело, - будничным тоном произнесла его знакомая, как будто не было ничего удивительного в этом звонке. – Главный попросил тебя завтра выйти на полчаса раньше, надо пациента подготовить к операции. Срочный случай. - Что? – Сойк не поверил своим ушам и даже рассмеялся. Если бы он был чуть более пьян, то решил бы, что этот звонок – слуховая галлюцинация. – Какая операция, Аи? Ты в своем уме? - Обыкновенная, - невозмутимо ответила та. – Флюс у человека. По-хорошему надо прямо сейчас резать, но главный хочет сам ее провести, так что ждем до утра. - Аи, - медленно произнес Сойк. – Очнись. Я уже почти три года как уволился. - Очень смешно. Не опаздывай завтра, пожалуйста, - устало ответила Аи и сбросила вызов, не дождавшись ответа. Улыбка сползла с лица Сойка, и он сам не заметил, как застыл на месте, не дойдя совсем немного до своего дома. Аи говорила серьезно и спокойно, вряд ли она была пьяна или не в себе. Она действительно верила, что завтра Сойк явится на работу, где не был много лет. И только теперь Сойку стало по-настоящему страшно. Со всех ног, едва ли не бегом он припустил домой, с трудом дождался лифта, а когда отпирал квартиру, его руки заметно дрожали и ключ не попадал в скважину. Распахнув дверь, Сойк замер на пороге. Здесь было темно и тихо. За годы, проведенные с Ледой, Сойк четко усвоил, что его любимый терпеть не может тишину. Когда Леда был один дома, он или сам наигрывал на гитаре, или слушал музыку, или просто включал телевизор, чтобы был хоть какой-то фоновый звук. Даже засыпать Леда предпочитал под приглушенно работающий музыкальный центр. При других обстоятельствах Сойк решил бы, что Леды просто нет дома, но сейчас, когда тянулся слабеющей рукой к выключателю, он уже знал, что увидит. Электрический свет разогнал темноту, но Сойк предпочел бы обнаружить перед собой чудовище из страшных снов, чем то, что открылось его взору. Вокруг было прибрано, вещи лежали на своих местах, через приоткрытую форточку доносился шум улицы. А Леды не было. Не было подставки для гитар у окна, не было его куртки на вешалке, не было на месте его ноутбука. "Он просто ушел от меня. Бросил. Забрал все свои вещи…" – мысленно уговаривал себя Сойк, когда, не сняв обувь, шел по коридору в сторону ванной, сам не понимая, зачем ему туда нужно. Удивительное дело: в сложившейся ситуации уход любимого человека казался Сойку не самым страшным, потому что даже это было лучше, чем… Чем что, Сойк не успел додумать. Распахнув дверь в ванную, Сойк включил свет и шагнул к зеркалу. Только теперь он понял, что подсознательно хотел проверить. Неделю назад Леда уронил флакон с шампунем на подзеркальную полочку, и та треснула, но не разбилась. Сойк планировал купить новую, но руки так и не дошли. Именно об этом он почему-то вспомнил первым делом, когда увидел осиротелую квартиру перед собой. Теперь же Сойк стоял перед зеркалом и смотрел на целую и невредимую, даже не поцарапанную стеклянную полочку, на которую Леда никогда ничего не ронял. Потому что Леды в жизни Сойка не существовало. *** В комнате повисла тишина, и прошло какое-то время, прежде чем Агги мотнул головой, пытаясь избавиться от наваждения. Рассказанная Джури история стояла перед его глазами, как будто он сам все это видел. Сумерки успели сгуститься до темноты, и свет, лившийся из окна, почти не разгонял ее. Торопливо поднявшись на ноги, Агги подошел к стене и щелкнул выключателем. Все зловещее впечатление от услышанного мгновенно рассеялось, и Джури, по-прежнему сидевший в кресле, непроизвольно зажмурился. - Ну и работа у тебя. Охренеть просто, - сообщил Агги, снова опускаясь на пол и открывая последнюю банку пива. - Сам в шоке, - впервые за весь вечер слабо улыбнулся Джури, но улыбку эту нельзя было назвать веселой. - А что было дальше? – спросил Агги. – Вряд ли этот Сойк сразу бросился звонить по телефону доверия, когда обнаружил пустую квартиру… - Он сказал, что сильно запаниковал и попробовал позвонить Леде… - Но такого номера не существовало, - продолжил за него Агги. – Или ему ответил какой-то другой человек? - В том-то и дело, что ему ответил Леда, - возразил Джури. Его голос звучал тихо и сдавленно. – Но он не знал Сойка, даже не слышал о нем никогда. - Ну и ну, - присвистнул Агги. - Да, представь себе. И этому Леде очень не понравилось, что Сойк, когда начал с ним разговаривать, выдал много интимных подробностей о нем самом, рассказал о вещах, о которых посторонний человек знать не может. Вероятно, Леду это напугало. - Еще бы, - усмехнулся Агги, медленно потягивая пиво. - Леда послал его, а на следующий день, когда Сойк попытался позвонить снова, номер был уже недоступен. Видимо, Леда сменил телефон. Агги не знал, что можно на это ответить, и некоторое время друзья молчали, думая каждый о своем. - Я надеюсь, ты посоветовал этому чуваку обратиться к врачам? – искоса посмотрел на Джури Агги. – Ясно, что это не твой клиент. Ты все же психолог, а не психиатр. - Он не был похож на сумасшедшего, - упрямо повторил Джури, не глядя на Агги. - Джури, да ты спятил! – возмутился тот. – Какое тогда может быть этому объяснение? Понятное дело, что этот Сойк придумал некого Леду, такого себе идеального партнера. Сам придумал, сам влюбился. А потом в момент просветления понял, что того не существует! - После того, как он рассказал историю до конца, он попросил меня не делать выводы сразу, - ровно и как будто неэмоционально сообщил Джури. – А потом рассказал о параллельных мирах. Вроде бы он когда-то слышал о таком. Слышал, что иногда они пересекаются, и если человек нечаянно попадает в чужую реальность, постепенно он начинает замечать незначительные перемены. Но чем дальше он отходит от перекрестка, тем существенней становятся изменения… - Джури, ну хватит уже. Это даже не смешно, - одернул его Агги, однако тот нетерпеливо мотнул головой, отказываясь слушать. - Этот парень, Сойк, спросил меня, как я думаю: может ли быть такое, что в какой-то параллельной реальности тогда, три с лишним года назад, он опоздал на автобус? Упал, когда споткнулся. Или просто не успел, потому что остановка располагалась чуть-чуть дальше. Что если он опоздал и не познакомился с Ледой, а потом на перекрестке… - Да какой еще перекресток! – не выдержав, в голос возмутился Агги. – Свихнулся твой клиент, вот что. Перечитал фантастики, да поехал крышей. Джури, которого так беспардонно перебили, несколько секунд молчал, глядя на Агги со странным выражением в глазах, а потом, словно осознав услышанное, сник и опустил голову. Агги же залпом допил пиво. - И что ты ему посоветовал? – снова спросил он. - Посоветовал расспросить друзей. Может, кто-то знал этого Леду и рассказывал Сойку о нем. Это могло бы объяснить, откуда тот знает всякие подробности, которых знать не должен. И еще сказал, чтобы все же обратился к врачу. Просто чтобы исключить вероятность того, что у него какие-то нарушения. - Что он попросту псих, - Агги предпочитал называть вещи своими именами. – Я уже было испугался, что ты ему поверил. На последних словах Агги испытующе уставился на своего друга, но тот даже не взглянул на него. "Ты ведь не поверил, я надеюсь?" – очень хотелось уточнить Агги, но почему-то язык не повернулся задать этот вопрос. Джури казался таким несчастным, как будто сошел с ума не какой-то посторонний парень, а его близкий друг. И это было странно. - Ты-то чего скис? – спросил Агги. – Ну подумаешь, еще кто-то умом тронулся, мало их таких, что ли? - Да нет, я не из-за этого, - вздохнул Джури и устало потер ладонями лицо. - А из-за чего? - Да вот просто подумал… Было заметно, что Джури колеблется, рассказывать или не стоит. Агги терпеливо молчал и ждал, думая о том, что такое нерешительное поведение было несвойственно его другу. - Я вспомнил один случай, - наконец собрался с силами Джури и прямо посмотрел на Агги. – Помнишь, как мы участвовали в соревнованиях по плаванию? Когда нам было по четырнадцать лет? - Помню, конечно, - кивнул Агги. - Мы с тобой оказались в одном заплыве. У меня была третья дорожка, а у тебя дорожка под номером четыре. - Номера не помню, - честно признался Агги, улыбнувшись. – Но то, что дорожки были рядом, это правда. - Потом, когда мы проходили второй бассейн, я вырвался вперед, а ты немного отстал… - Я сильно тогда отстал, Джури, - негромко рассмеялся Агги. – Давай признаем, плавал я хреновато. Особенно в сравнении с тобой… - И в какой-то момент у меня ногу свело судорогой, - проигнорировав его веселость, Джури продолжал рассказывать. – Я сразу ко дну пошел, еще и воды неудачно глотнул, захлебываться начал… - Так, стоп, - в протестующем жесте поднял руку Агги. – Не было такого. Если бы ты начал захлебываться, хрен бы ты второе место на соревнованиях занял. - А я и не занял, - теперь Джури смотрел на него с отчаянным вызовом. – Я ничего не занял из-за этой судороги. Ты был ближе всех, увидел, что я тону, и вытащил меня. Мы оба пролетели на этих соревнованиях, а потом вообще в них не участвовали. Несколько секунд Агги молчал, во все глаза глядя на своего друга, а потом неуверенно рассмеялся. - Джури, что ты несешь? – Агги изо всех сил улыбался, но давалось ему это нелегко. – Какая судорога, какое пролетели? Пролетел я, потому что так себе плавал. А ты занял второе место, и твоя фотка еще долго висела на первом этаже рядом с расписанием уроков. Тобой вся школа гордилась… Агги осекся и не договорил, когда увидел, как изменилось выражение лица Джури. В его глазах отражалось сразу столько эмоций, что и не перечислишь, но Агги мог выделить одну, самую яркую. Это был страх – Джури был напуган. - Как ты думаешь, можно забыть, как ты занял второе место на городских соревнованиях? – сдавленным голосом спросил он. Агги не нашелся, что сказать. Он считал, что забыть такое нельзя, подобное не каждый день случается, но складывалось впечатление, что Джури действительно почему-то не помнит этого. - А вот я забыл, - тихо продолжил он, не дождавшись ответа от Агги. – Недавно, когда был у родителей, разговор зашел, и они тоже начали меня убеждать, что я занял второе место и все дела. Вот только я точно помню, как чуть было ни утонул. И как ты меня вытащил из бассейна, тоже помню. И так как Агги ошарашенно молчал, Джури закончил: - Я тогда подумал, что это фигня, ерунда… Ну напутали что-то родители, мало ли. Пока сегодня не поговорил с этим Сойком. Агги знал, что Джури ошибается, потому что такого просто не могло быть. Самым правильным было сейчас отшутиться и забыть, ведь они оба жили в реальном мире, одном единственном и неповторимом, где не бывает никаких перекрестков, никаких пересечений реальностей. И пускай по спине Агги пробежал неприятный холодок, а в груди все сжалось, он решительно отмахнулся от нехороших мыслей. - Любишь ты шороху навести на ночь глядя, - наконец произнес он и решительно поднялся на ноги. – Не бывает никаких параллельных миров, Джури. - Да, наверное, не бывает, - неуверенно согласился тот. - Не наверное, а точно, - строго отчеканил Агги. – Теперь предлагаю пропустить еще по пиву и посмотреть какой-нибудь фильм. Кажется, в холодильнике что-то оставалось… Ты как? - Я только за, - Джури изобразил неуверенное подобие улыбки, и Агги, удовлетворенно кивнув, направился на кухню. Когда начинает рушиться привычный мир вокруг, проще сделать вид, что ничего не случилось, и поверить в это. В данном вопросе Агги не отличался от большинства людей, которые, сталкиваясь с необъяснимым, предпочитают убедить себя, что ничего из ряда вон выходящего не происходит.