Редакционная политика

Утро, день, вечер, ночь. Снова утро. Вечер. Ночь. День. Утро. Дни сменялись так быстро, что он порой не замечал. Приходил на работу, в середине дня отлучался на двадцатиминутный перерыв, чаще и вовсе не выходя за пределы здания, ограничиваясь кухней в редакционном отделе. Полностью погрузившись в атмосферу журнала, он бывал везде. В художественном, в маркетинговом, в компьютерном, в корреспондентском. Иногда, в очередной раз оказываясь в лифте и передвигаясь между этажами, он начинал чувствовать себя главным редактором. За последние полтора месяца он перерабатывал столько, что это вполне могло сравниться с должностью куда выше корректора. И сегодня утром он это заметил, открыв в телефоне смс от банка. И Дэхен тоже это заметил. Судя по зарплате за предыдущий месяц. Выдохнув, Ёнджэ оттолкнулся рукой от поручней в кабине лифта и вышел, когда двери раскрылись на этаже редакционного. В другой руке он нес большой стаканчик до безумия сладкого кофе со сливками из кафетерия на первом этаже. Он тратил слишком много энергии, нужно было восполнять ее хоть чем-то. Опустив плечи, Ёнджэ медленно побрел к своему рабочему месту, игнорируя все шумы вокруг него. Проходя мимо приемной, он столкнулся с выходящим оттуда Дэхеном. Чуть притормозил, склонив голову в знак приветствия и на мгновение задержав на нем взгляд. Дэхен кивнул в ответ, сразу же ускользая из офиса, не давая никому и шанса его остановить. Они не разговаривали всё это время. Совсем. Разве что когда Ёнджэ приходил к нему, чтобы утвердить те или иные правки или решить ряд вопросов, возникших в процессе. Они не затрагивали ни случайный комплимент в адрес Дэхена, ни любые другие не касающиеся работы темы. А Ёнджэ и не стремился об этом говорить. Как-то всё отошло на задний план теперь. Он погружался в работу, напрочь забывая о своих чувствах. Его не волновало теперь, что он влюблен. Его не заботило теперь, что это остается и навсегда останется без ответа. Дэхен – не последний в его жизни человек. А Ёнджэ – не первый в жизни Дэхена. И уж точно не нужный ему. К чему тратить на это силы? Ни к чему хорошему это не приведет. Другое дело, если бы у него был хотя бы малейший знак. Иногда он задумывался, когда заканчивался его очередной кофе, а мысли энергично текли рекой, не зная, в какое русло втечь. Ведь нет ни малейшего подозрения, что Дэхену нравится его собственный пол. Он не видел его ни с кем, нигде, никогда. Возможно, стоило тогда влезть в его телефон, и тогда бы этот вопрос давно решился. Но он этого не сделал, а теперь слишком поздно сожалеть и думать об «а если бы…». Он поставил стаканчик на свой стол и, не решаясь присесть, сразу сгреб в охапку со стола все папки, связанные с подготовкой журнала. Было так много дел… Он даже написал свою статью. Осталось подкорректировать, и ее можно отдать Дэхену. Редакторский совет решит, включать ее в номер или нет. Но он старался. Очень. Слегка подрастерял сноровку за то долгое время, что был без работы после университета. Но вполне доволен своим результатом, а это ведь главное. Забрав все бумажки, он подхватил и кофе, зашагав обратно к приемной. Выложил всё это на стол Соён, взял яркий стикер, подписав, чтобы она отдала это Дэхену, как только тот вернется. Вышел, останавливаясь посреди коридора. Отхлебнул кофе, поморщившись от сладости. Все его выходные проходили как в тумане. Сначала он отсыпался до полудня, потом наводил в своей маленькой квартирке порядок, а после проводил остаток дня возле телевизора или компьютера. Воскресенье проходило по такой же схеме, исключая лишь уборку. Иногда он встречался с Химчаном или кем-то еще из друзей по университету. Но в такие свободные дни, когда мысли не были заняты работой, он начинал снова возвращаться мыслями к Дэхену. Корил себя за это, но снова возвращался. Противоречил себе, к счастью, хотя бы признаваясь себе в этом. Он снова сделал глоток кофе, выдыхая и осматриваясь по сторонам. После слов Дэхена, что он не может быть вечно только лишь корректором, Ёнджэ задумался. Он далек от фотографий и дизайна, но он неплохой журналист. И управлять у него получается вполне неплохо. Из него вышел бы замечательный редактор. Пусть и не главный. Вряд ли Ёнджэ бы справился с такой ответственностью. Он вообще с трудом мог себе представить, когда Дэхен успевает спать. Он выполнял лишь одну десятую его работы, но уставал, как измученная колесом свинка. Крутился и крутился, но сил хватало лишь, чтобы крутиться так по восемь часов пять дней в неделю. Поэтому Ёнджэ стал всё чаще пропадать в корреспондентском. Интересовался их работой, бывал на интервью и съемках, писал статьи, пытаясь привыкнуть к специфическому формату. Он чувствовал, что на это он способен. А формат… формат - не помеха. Иначе какой из него журналист? В конце концов, Ёнджэ гей. Ну, или почти. Когда он был там полчаса назад, ему сказали, что у него будет возможность получить здесь стажировку. Он понимал, что без Дэхена здесь не обошлось, но ему было все равно. Так он станет находиться подальше от него, аж на три этажа ниже, и видеться они будут значительно реже. Если у него нет шансов, то не видеть того, кто может дать этот шанс, но не даст, - лучшее, на что Ю мог сейчас рассчитывать. Да и, набравшись опыта, он смог бы перейти в другое издательство. Допив кофе, Ёнджэ вернулся к рабочему месту, чтобы захватить пиджак и телефон. Судя по времени на часах, его будет ждать в холле корреспондент через пять минут. Он спустился на лифте на первый этаж, останавливаясь у входа в здание. Огляделся, не находя взглядом никого знакомого, кого бы он уже мог встретить в отделе. Но тут его взгляд застыл на одной из фигур, приближающейся к нему. - Иди за мной, - проговорил он, пройдя мимо, даже не подумав замедлить шаг. Ёнджэ, ничего не понимая, проводил его изумленным взглядом, но пошел вслед, стараясь не отставать от такого темпа. - Но я тут жду… - попытался он объяснить, но был прерван. - Я в курсе. Они вышли из здания, направившись к парковке. Дэхен отключил сигнализацию на автомобиле, жестом показывая Ёнджэ, чтобы тот сел в салон. Что Ю и сделал, усаживаясь на переднее пассажирское сидение. Следом хлопнула и дверца с водительской стороны, а двигатель мягко заурчал, готовясь отвезти их в пункт назначения. - Сегодня ты пробудешь весь день со мной. Завтра тоже, - проговорил Дэхен, выезжая с парковки на главную дорогу. Ёнджэ молча пристегнулся, смотря перед собой. Это не то, чего он ждал. - Так ты сможешь быстрее закончить свою стажировку и перейти в корреспондентский. Ты займешь появившуюся вакансию. Корректора я уже нашел на твое место. - Я понял, - проговорил Ёнджэ, переваривая услышанное. По-видимому, Дэхен тоже хотел избавиться от него побыстрее. Что ж, так даже лучше. Нужно только потерпеть два дня. - Через неделю дедлайн. Закроешь его как корректор, - продолжил Чон, обращаясь к Ёнджэ. - Хорошо, - согласился Ю, смотря, как они сворачивают на междугороднюю трассу. – Мы куда-то уезжаем? - Да, в Инчхон. Встретим кое-кого, кто подарит нам эксклюзив. - Дэхен на секунду взглянул на Ёнджэ, приподняв уголки губ в подобии улыбки. Ёнджэ повторил за ним, встретив его взгляд своим. - И что буду делать я? - Ты создашь о нашем журнале хорошее впечатление и поможешь со снимками. - Мне выполнять любую его прихоть? – уточнил Ёнджэ, скривившись в лице. Такие слова обычно означали, что объект интервьюирования должен быть максимально счастлив, чтобы дать ответы на все вопросы журналиста. Но Дэхен вдруг нахмурился, о чем-то подумав. - Нет, - произнес он довольно резко. – Не все. Этот человек – известный артист, признавшийся в своей ориентации. Не стоит удовлетворять все его прихоти. - Сделав ударение на отрицании, Дэхен прибавил газу, направляясь к аэропорту. Ёнджэ же просто замолчал, не зная, что добавить к этому. Он вполне понял намек. Но стало неловко. Фактически Дэхен приказал ему не спать с этим человеком. - Я не… такой, если вы об этом, - запнувшись, выдал, Ёнджэ, тут же отвернувшись к окну, стоило Дэхену посмотреть на него. - Это… хорошо, - сказал в ответ Дэхен чуть тише, чем вызвал у Ёнджэ удивление, заставляя его вновь повернуться к нему. Дэхен же уставился перед собой, поспешно уточняя свои слова: - Наверное. Все-таки корреспондент – это лицо журнала. Нам не нужны слухи. - Особенно вам? – спросил Ю, зацепившись за последнюю фразу. - Журналу, Ю Ёнджэ. И мне в том числе, я ведь отвечаю за него, - Дэхен вновь взглянул на парня, заставляя его съежиться от холода во взгляде. Постепенно Дэхен начинал терять контроль. Он уже пожалел, что взял на себя такую ответственность. Эти два дня ему придется несладко, как и Ёнджэ. Ведь если Чон продолжит срываться на нем вот так, парень потеряет слишком много нервов. Но об одном Дэхен не жалел. Он узнал о нем чуточку больше. И эта капля была довольно значительной. Хоть и бесполезной в то же время. Ведь он не собирался начинать с ним отношений. Это против его принципов. - Я не поврежу вашей репутации, главный редактор Чон, - проговорил Ёнджэ, отвернувшись к окну и прижав ладонь к губам. Оперся локтем о дверцу, принимаясь нервно грызть ногти. Дурацкая привычка пробивалась наружу всякий раз, когда он волновался чересчур сильно. А сейчас, кажется, он задал совершенно идиотский вопрос, вызвав недопонимание. Дэхен покосился на него, крепче сжав в руках руль. Между ними установилось напряженное молчание на фоне возникшего недопонимания. Хотя чего там. Дэхен ловил себя на мысли, что не просто так сформулировал вопрос именно таким образом, вынудив его уточнить. Всё это выходило скорее подсознательно. Или рефлекторно. Как угодно. - Прочитай мне свою статью, - прервал молчание Дэхен, коротко взглянув на Ёнджэ, который дернулся от внезапной просьбы, словно все это время утопал глубоко в мыслях. - Прочитать? – спросил он удивленно. - Да. Я хочу послушать. - Чон повернул руль, сворачивая на распутье на нужную им дорогу. - Хорошо, - на выдохе прошептал Ёнджэ, залезая в блокнот, который был при нем. Там он делал наброски, собирая из них статью. Она, в общем-то, была небольшой. Найдя нужные страницы, Ёнджэ начал читать: - «Ты первый, кто заботится обо мне»… Почему-то эти слова отпечатались в памяти. Произнесенные шепотом. В темноте. Еле слышно… Дэхен стал внимательно слушать, плавно двигаясь по дороге и постепенно приближаясь к аэропорту. В ушах звенели произносимые им слова. Отдавались легким приятным звоном. Слова западали глубоко в душу, оставаясь там, теплым костром разгораясь в пожар. Если бы кто-то раньше сказал ему, что статьи бывают настолько чувственными, он бы не поверил этому человеку. Возможно, не рассмеялся бы в лицо, но… просто не поверил бы. Ведь такое не бывает? - …просто он не умеет это делать. Это очаг. Второй всегда уходит, невзирая на зовы, плачи, стоны, уговоры, разговоры. Просто он ничего больше не умеет. Только лишь разбивать сердце, своё и чужое, выжимать слезы, ранить душу… Может, и Дэхен таким был? Как дым. Окутывал своим призрачным присутствием, запахом, а потом рассеивался по воздуху, и вот, никто его уже не видит и запаха его не чувствует. И остается лишь ощущение пережитого, боль в глазах вперемешку со слезами, запах на одежде, в волосах. Он был, ты его почувствовал, но он не дал за себя ухватиться. Ушел, растворился. Сбежал. Дэхен сбегал месяц. Полтора. С того дня, когда он взял из его рук свой телефон. Он не видел его, не говорил с ним. Только о работе, только о ней, а не о том его брошенном вскользь комплименте, который Дэхен размусоливал в мыслях еще весь оставшийся день. Чон старательно подкрашивал корни, не решаясь вернуть былой цвет волос. Он прикупил еще не одну черную рубашку, и у него теперь было как минимум еще три таких же узких черных галстука. Он стригся раз в месяц, чтобы волосы не отрастали в старую прическу. Потому что ему шло именно так. Так, как сейчас. Это походило на паранойю. И он этого боялся. Но заставлял себя думать, что за полтора месяца стало легче. Он не собирался учитывать того факта, что за полтора месяца мыслей о нем он смог влюбиться. - …почему, казалось бы, такие простые слова могут так прочно осесть в памяти? Для чего? С какой целью? Или же это просто дань чему-то, например, тому, что мы люди, а не звери? - Мы приехали. Дэхен вынырнул из своих мыслей, поняв, что едва не проехал мимо парковки, полностью потеряв связь с реальностью. Он прослушал половину его слов, уцепившись лишь за то, что его гнетет. - Я успел закончить, - сказал Ёнджэ, закрывая свой блокнот. Сжал его в руках, уставившись на шефа. Дэхен сжимал руль, не сводя взгляда с дороги перед собой, хоть они уже и остановились и припарковались неподалеку от входа. - Да, - Чон повернулся к Ёнджэ, встретившись с ним взглядом. - Выходи. Ёнджэ на мгновение прищурился, но ничего не сказал, наученный горьким опытом. Раскрыл дверь и, задержав на нем взгляд еще на какое-то время, вышел из машины, захлопнув ее за собой и взглянув на Дэхена через стекло. Тот вылез через секунду, обойдя автомобиль и встретив Ю у багажника. - Его зовут Ким Юнхёк, двадцать пять лет, прилетает из Фукуоки через полчаса, - проговорил Дэхен, направившись внутрь здания. Ёнджэ пошел вслед за ним, внутренне готовясь к встрече. – Он весьма… интересный. Характер оставляет желать лучшего. Но интервью не должно сорваться. Мы – первые, кому он его дает. - Эксклюзив, - понимающе протянул Ёнджэ, когда они оказались внутри. Дэхен посмотрел на него, усмехнувшись. - Как я и говорил. - И что же… - поравнявшись с ним, Ёнджэ поинтересовался, - он может попросить за это? - Ну, - растянул Дэхен загадочно, - нежного обращения разве что. И никакой клеветы, разумеется. Внезапно Дэхен остановился, разворачиваясь к Ёнджэ. - Не волнуйся. Он обычный человек. А интервью – обычный разговор, записывающийся на диктофон. - Я знаю, - фыркнул Ю в ответ, заставляя Чона тихо хмыкнуть и отвернуться. *** - …с выходом декабрьского и февральского номеров продажи значительно повысились, что не может не радовать весь отдел продаж… Химчан зевнул, прикрыв рот рукой. Постучал по поверхности стола кончиком ручки. Поднял взгляд туда, откуда доносился нудный голос главного менеджера, рассказывающего о неинтересных финансах. Снова напросилась зевота, он прикрыл рот, позволяя себе такую вольность. Со стороны менеджера раздался резкий стук ручки о стол, как делал Химчан минуту назад. Он бросил взгляд туда, замечая холодный и предосудительный взгляд Дэхена, рядом с которым и крутилась эта погрязшая в финансах девчонка, вертя график так и сяк, чтобы показать, как хорошо они справляются последние месяцы. - Наши маркетологи разработали новую программу, которая позволит увеличить продажи еще на двенадцать процентов. Итого уже будет более сорока семи за год. И это только по подсчетам на март этого года. - Отлично, - сказал Дэхен, тут же задавая встречный вопрос: - Предвидятся ли какие-то изменения в связи с этим… Химчан снова зевнул, едва речь снова зашла о финансах. Не любил он это дело. Он был полностью погруженным в творчество человеком, совершенно далеким от остальных сфер человеческой жизни, тем более таких приземленных, как финансы и управление ими. Всё это было таким скучным. Ким выпрямился в кресле, вытягиваясь в спине. Они сидели здесь уже больше двух часов и обсуждали всё, начиная от оргпланирования и кончая этими скучными финансами. Слегка размявшись, он оперся предплечьями на поверхность стола. Покрутил пальцами злосчастную ручку. Обвел взглядом весь зал, задержавшись взглядом на каждом из присутствующих. Всем уже наскучило это совещание. Каждый хотел вернуться к своей работе, но понимал, что даже эта нудная часть редакции является ее неотъемлемой составляющей, без которой работать они, увы, не смогут. И лишь единственный из находящихся здесь не изнывал от скуки, не пялился в потолок, считая мух, и даже не спал. А смотрел на него, Химчана. Ким поджал губы, встретив его взгляд. Сколько он его избегал? Недели две? Это было самым сложным занятием в его жизни. Где только Химчан ни был и что только он ни делал, но всегда вдали от Ёнгука. Лишь сегодня не вышло, иначе Дэхен бы сразу уволил его за нарушение всего писанного и неписанного. Химчан закусил нижнюю губу зубами, продолжая неотрывно пялиться на Ёнгука в ответ. Ни один из них не отводил взгляда, ни на что не отвлекаясь. О чем он думает? Чего он хочет? Химчан не мог понять его эмоций по взгляду. Может, он скучает. Может, злится и так же, как Ким, не понимает. Можно было предположить не один вариант. А Химчан скучал. Просто скучал. Он опустил взгляд на свои руки, сжав в ладони колпачок от ручки, а второй рукой принялся водить ручкой в воздухе, бесцельно выводя какие-то символы от скуки. Смотреть на него было бессмысленным занятием. Лишь разгорался неутоленный аппетит, и всё. За ним не следовало ничего. А хотелось… Химчан исподлобья глянул на Бана, тут же и вовсе поднимая взгляд. Тот вывел на листе какие-то слова, поднимая его потом и показывая Химчану. Он прочел на нем всего одно слово. Никаких знаков, символов, ничего. Только одно слово с вопросительным окончанием, введшее Кима в ступор. «Позавтракаем?»