Хозяйка Хогвартса

Похороны были тяжелыми. Надрывно рыдали дамы, страшно молчали Годрик и Салазар, рвались всем отомстить школьники-подростки. А на третий день в замке возник призрак Юла. Толстый монах в рясе, подпоясанной веревочкой. На макушке выбрита тонзура. Он пришел к убитой горем Хельге и принялся утешать ее, что нехорошо так убиваться по умершему, не по-божески. Надо простить всех, смириться и идти дальше, чтобы гнев и горе не застили жизненного пути. А он сам виноват — не подумал, не догадался, наверное, как-то неправильно себя повел. В деревне случился мор, а он пришел и всех вылечил. И конечно же, крестьяне подумали, что это он и наслал поветрие. А как же еще? Люди просто были напуганы и растеряны. И братья чего-то недопоняли. Ему бы надо потолковее все объяснить, а он не справился. Сам и виноват. Жалко, что он так и не стал кардиналом. Он бы тогда сумел объяснить, что колдовство — дар Божий. А так, его просто не стали слушать. Только святой отец кинулся загородить собой. Так и умер. И вот это действительно горе. Хельга молча плакала, не утирая слез. В этом был весь Юл — во всем и всегда винил себя и выгораживал прочих. Юл очень опечалился, узнав про Розиту. Летал к ее портрету, просил прощения. Розита плакала нарисованными слезами, но несколько напоказ. Жаль было, конечно, и своей жизни, и свадебного платья… Но все получилось, как в балладе. Жених подхватил ее на руки, оплакал горе, написал вису, разнес обитель ее убийц. И до сих пор рыдает. Все печально, даже трагично. И прекрасно. Портрету нравилось. Так уж получилось, что Юл и Розита приняли случившееся проще, чем живые обитатели замка. Призрак и портрет как могли утешали друзей. И вышло, что сороковой день Юл прозевал, так и остался в замке духом-утешителем.

***

Леди Ровена понимала, как только кардиналы узнают, что ее духовник преставился, тут же вышлют нового пастыря. Но на такие визиты, объяснения, споры с Годриком и Салазаром не было сил. Прикинув реакцию обитателей замка на визит нового духовника, Рейвенкло взялась за расчеты чар, способных укрыть Хогвартс от магглов. Желательно, чтобы случайный путник или даже гость, которого маг за руку проведет внутрь, видел вместо стен руины, поросшие травой. Салазар тоже занялся обороной от магглов. Завел василиска. Ну, представляете себе, как были рады прочие обитатели замка, да? Поселили Салазарова питомца в подземелья, где стояли статуи — все равно туда никто не ходил. Теперь, правда, зачастили. То Ровена, в попытках постигнуть чуждый человеку склад ума. То гриффиндорцы — посмотреть на змеюку, да отковырнуть пару чешуек. Змей учеников не трогал — хозяин запретил убивать. Зато сам Слизерин рычал, плевался ядом и был готов кусаться, но после флакона успокаивающей настойки соглашался с Хельгой, что гриффиндорцы не могут не залезть к василиску. Просто не могут. И зачарованные двери им не помеха — воспитали на свою голову. Уходом за змеем занимались гомункулюсы Салазара, которых постепенно приручала Хельга, все чаще привлекая к хозяйственным хлопотам. Суеверные крестьянские дети прозвали тварюшек «домовыми эльфами». Основатели понять не могли, какое отношение к брауни или ши дани имеют лупоглазые, ушастые коротышки, но смирились. «Домовики» всяко лучше звучит, чем «гомункулюсы». В школе прошел еще один выпуск — уехал средний Уизли, остался только младший. Но жаловаться на пустые коридоры не приходилось. Все как с ума посходили. Наставники искали должности в школе, соглашаясь на совсем скромные условия. Витаны везли своих детей непрерывной вереницей… Салазар почувствовал, что безумно устал от всего этого. И вообще, засиделся на одном месте. Скальд должен жить в дороге. Ученый должен общаться с другими учеными. Его не держали. Характер Змеиного Языка знали все. И все понимали, что он действительно засиделся на одном месте. А еще знали, что рано или поздно дорога вновь выведет Салазара к их порогу. Он махнул друзьям рукой и решительно шагнул за ворота замка, готовясь аппарировать. Провожать смысла не было. — Эх, и поругаться теперь не с кем! — вздохнул Годрик, подшагивая к Хельге. — А если зеркала попробовать зачаровать?.. — леди Ровена опять ушла в себя. Ее дочь перемигивалась с одним из баронетов свиты, думать не думая, что дядя Салазар может пропустить ее день рождения. Слизерин огляделся. Замок успел стать для него настоящим домом. Позже летописцы напишут, что он прощался с Хогвартсом навсегда. Не верьте. Он вернется через два месяца. А за это время подыщет хороший подарок для дочери Ровены. Леди Рейвенкло зачаровала любовнику многоразовый портал до замка. В ее покои. Не то чтобы он собирался часто им пользоваться, но и пренебречь никогда бы и не подумал. К замку бежала белая коровка. За ней скакали Малфои. Везли своих отпрысков в школу. Поспорили с Годриком на коровку, что их наследники не поступят на факультет Слизерина. Годрик всегда был хитрецом! Салазар поспешил аппарировать прочь, пока его не заметили.

***

Свивался в кольца василиск в подземельях. Без хозяина вдруг стало пусто и холодно. Когда холодно, не нужно греться. Нужно спать. Чтобы проснуться, когда потеплеет.