Not today. Not tomorrow (редактируется)

В уютном салоне автомобиля Эштона, как это обычно и происходило, приглушенно звучала потрясающая музыка, которая действовала на меня успокаивающее. Мои пошатнувшиеся нервные клетки, задетые неприятной встречей с Люком, а также неожиданными планами Эштона, нуждались в восстановлении, что, собственно, в той или иной мере и получали. Я отрегулировала свое сидение так, чтобы можно было принять расслабленное, как на картинах эпохи Ренессанса, положение. Эштон сравнил меня с вытянувшимся от удовольствия котенком, и хоть его слова заставили меня улыбнуться, я разрушила метафору парня уставшим, слегка недовольным, голосом и провела параллель между собой и пожилой женщиной, что являлось более справедливым утверждением. – Не вижу в твоих глазах огонька энтузиазма, – произнес Эштон. – Просто я чувствую себя неловко, – начала оправдываться я. – Мне будет очень стыдно, если твои родители подумают, что я невежливая и не желаю с ними знакомиться. А весь мой вид, я уверена, так и кричит об этом. – Я всего лишь хочу представить тебя отцу и Рэйчел. Они спросят, как у тебя дела, попытаются узнать о твоих увлечениях и планах на будущее, затем скажут, что ты очаровательная, и тогда мы сможем отправиться в какое-нибудь милое местечко поужинать, а этих старперов, безусловно, оставим дома, – поделился своими дальновидными планами Эштон и улыбнулся, явно довольный сказанным. Я рассмеялась, согласившись с его безумной идей, и умиротворенно прикрыла глаза, до конца пути оставаясь в состоянии сладкой полудремы. Когда мы подъезжали к довольно большому, с красивым ландшафтом вокруг, коттеджу, Эштон осторожно коснулся моего плеча, объявляя о прибытии в место назначения. Я действительно пришла в восторг от увиденного: двухэтажный дом с разноцветной каменной укладкой по всему периметру, множество зелени рядом с тропинками, ведущими к массивной входной двери и площадкам, уставленным милыми деревянными стульями и столиками, рядом с которыми располагались, казалось, сотни глиняных горшков с самыми различными видами цветочных растений. Это все напоминало домик из прекрасной сказки, которую только можно было вообразить. – Ты наверняка считал себя маленьким принцем, пока рос в столь чудесном месте, – восторженно произнесла я, оглядываясь вокруг и пытаясь рассмотреть каждую деталь ландшафта. Эштон сдержанно улыбнулся, чем привел меня в некое недоумение, и взял за руку, зашагав в сторону извилистой гладко-каменной тропинки. Клеточки моего тела неприятно задрожали, когда я осознала, что, возможно, заговорив о счастливом детстве парня, затронула неизвестную мне и нехорошую часть истории его жизни. Когда мы подошли к входной двери, Эштон попытался галантно распахнуть ее передо мной и пропустить вперед, позволив войти внутрь первой, но ручка не поддалась, и парню пришлось с нелепым видом возвращаться к машине за ключом. Ирвин трижды извинился за произошедший казус, а я в ответ лишь хихикала без толики злости или обиды. – Не совсем понимаю, в чем дело, но запирать дверь родители не должны были ни при каких обстоятельствах. Они знали, что мы приедем, – не умолкая, твердил Эштон, пытаясь исправить ситуацию, которая, как ему казалось, в плохом смысле слова задела меня. – Все в порядке, я не настаиваю на королевском приеме, – я улыбнулась, поглаживая плечо парня, нервничавшего абсолютно без повода. Убранство дома внутри оказалось таким же восхитительным, как и снаружи. Льющийся сквозь широкие окна свет мягко падал на паркетный пол и нежного персикового оттенка стены, делая пространство еще более уютным и ослепительно-ярким. Черная лакированная лестница, расположившаяся в центре первого этажа, встречала гостей своим строгим сиянием, а мебель вокруг была расставлена в искусном дизайнерском стиле. На секунду мне показалось, что я очутилась на странице какого-то журнала, повествующего о жизни успешных бизнесменов, каким, собственно, и являлся отец Эштона. – Здесь очень просторно и красиво, – затаив дыхание, вымолвила я. – Можно устраивать балы, – добавила, улыбнувшись. Эштон в одно мгновение приблизился ко мне настолько близко, что между нами почти не осталось свободного расстояния. Я почувствовала его горячее дыхание на своей щеке и тихое: «Очень хорошая идея. Потанцуем?». Одна рука парня через секунду после этого уже покоились на моей талии, а пальцы второй нежно переплелись с моими холодными ледышками. Я рассмеялась и отстранилась от него, боясь быть увиденной в таком положении отцом или мачехой Эштона. Словно прочитав мои мысли, парень удивленным тоном заговорил, оглядываясь: – Мне кажется, мы здесь одни, – Ирвин достал из кармана мобильник и с помощью нескольких нехитрых движений быстро набрал какой-то номер телефона. – Пап, в чем дело? Я ведь предупреждал, что приеду с Мэй, – серьезным тоном произнес Эштон в трубку. – Рэйчел могла бы остаться дома, я чувствую себя сейчас дураком, – продолжал он с нарастающей гневной интонацией. – Какие дела могут стать для тебя такими срочными в твой выходной? Ладно, пусть так, но ее тащить с собой было обязательно? Она ничего не смыслит, мы оба это знаем, пап. Я не раздражен. Повторяю, мне плевать. Благодарю за честность, отец, – с каменным выражением лица процедив последние слова, Эштон прервал разговор, крепко сжимая телефон в ладони после завершения вызова. Казалось, что в случае, если вокруг нас было пространство, в котором находилось бы больше мягких предметов, парень со стопроцентной вероятностью откинул бы мобильник в сторону. И хоть Эштон утверждал, что не раздражен, его истинные чувства выдавала хмурая складочка на лбу и губы, изображающие нервную ухмылку. Я впервые видела Ирвина в предгневном состоянии и поэтому была растеряна, не зная, какие действия предпринять. Я не осмелилась прикасаться к нему, пытаясь обнять или просто заботливо дотронуться до плеча, поэтому решила попробовать разрешить ситуацию иным путем. – Эштон, все хорошо. Ничего страшного, если я встречусь с твоими родителями в другой раз. Я понимаю, они заняты важными делами, которые нельзя откладывать. Давай не будем им мешать? – Особенно Рэйчел занята важными делами, – Эштон усмехнулся. – Ей следовало остаться дома, да и вообще лучше всегда здесь сидеть. В словах Ирвина звучало явное недоверие к деятельности Рэйчел в бизнесе его отца. Парень уже однажды упоминал о разладе в отношениях с мачехой, но мне казалось, что это касается исключительно прошлого. Не могло ведь быть так, чтобы Эштон через долгие годы пронес свое недовольство женщиной, которую полюбил его папа. Я осторожно всматривалась в, словно лишившееся всякой мимики, лицо Эштона и не могла понять, как удалось в одно мгновение и всего лишь из-за какой-то глупой мелочи раствориться его крошечным веселым ямочкам на щеках, искренней широкой улыбке и не могла догадаться, куда исчез его практически не прерывающийся звонкий смех. Я была не в силах позволить себе оставаться сторонним наблюдателем, никак не пытающимся повлиять на разладившийся эмоциональный механизм парня, поэтому решительно приблизилась к нему, прикасаясь носиком к его теплой мягкой щеке, запрашивая тем самым разрешение на поцелуй. Эштон все понял и без дополнительных объяснений в виде слов или других жестов, обнимая меня в ответ и вовлекая в чувственную и довольно раскрепощенную сцену близости, однако без намека на пошлость. – Все хорошо, все правда хорошо, – то и дело шептала я, неохотно отрываясь от его губ, уже успевших едва заметно раскраснеться. Моя рубашка тактично упала на пол, лишившись, очевидно, сразу нескольких пуговиц, с которыми тонкие пальцы Эштона так и не смогли справиться. Я отчетливо ощутила легкую прохладу, коснувшуюся моего оголенного живота в момент, когда следом за рубашкой вверх поползла и футболка, но сразу же вернулась на исходное место, поскольку мистеру Ирвину пришлось прервать путешествие его рук по моему телу и ответить на звонок мобильного, истошно пиликающего в кармане. – Черт! – воскликнул он, услышав недовольный голос звонившего человека. – Я совсем забыл, ты мог предупредить раньше?! Я отстранилась от Эштона и в смущении засмеялась, поднимая свою рубашку с пола и прижимая ее к груди, словно пытаясь ею прикрыться, хотя одежды на мне оставалось ровно 90 процентов от предыдущего аутфита. – Я приеду через пару часов, – Эштон отключил входящий вызов и в не меньшей степени застенчивым взглядом посмотрел на меня. – Мэй, я виноват перед тобой, – начал он оправдывающимся тоном. – Да. Ты сорвал три пуговицы с моей рубашки. Парень, не сразу осознав сказанное, смущенно рассмеялся и притянул меня в свои объятия, оставляя поцелуй раскаяния на моей щеке. – У меня совершенно вылетело из головы обещание, которое я пару недель назад дал своему знакомому. Мы договорились встретиться сегодня, и я бы с удовольствием отменил эту встречу сейчас, но, к несчастью, не могу, – Эштон выглядел немного расстроенным и, вероятно, действительно чувствовал себя виноватым. – Отправляйся по своим делам и ни о чем не волнуйся, – я напоследок прогулялась пальчиками по прядям его мягких волос и внимательно посмотрела в медовые глаза парня. Маленькие веселые искорки, которые я увидела в них, были ответом на мой сокровенный вопрос о том, что тревожит Эштона. Я думаю, он счастлив