Прометей и Орёл

— Как ты мне надоел, Орел, — со вздохом произнес Прометей, закидывая звякнувшую цепью руку за голову и отводя взгляд от пернатого хищника. — Кто бы знал, как ты мне надоел… — Кто бы знал? — откликнулся Орел, тяжело переступая когтистыми лапами и выбирая среди поросших травой обломков местечко поудобнее. — Никто этого не знает лучше, чем я. Потому что ты мне тоже надоел. — Да? — усмехнулся Прометей и вновь посмотрел на своего ежедневного мучителя — едва ли не впервые за все это время с интересом. — Чем же это я тебе надоел? Орел издал короткий клекочущий звук, который можно было принять за злой смешок. — Чем? Правильный вопрос, Прометей. Именно — чем. Своей печенью, чем же еще. Прометей выпрямился, насколько позволяли цепи, почти коснулся коленом мощного крыла и заглянул в бездну устремленного на него орлиного глаза. — Вот оно что, — тихо проговорил он. — Как интересно. Значит, ты тоже меня ненавидишь? Орел отвернулся, пошевелил крылом: мягкие перья легко скользнули по ноге Прометея и зацепили мелкие травинки. Орел молчал довольно долго: закаленное самообладание Прометея не препятствовало держать паузу — но и не позволяло уклониться от ответа. Снова по-птичьи фыркнув, Орел, наконец, промолвил: — Я ничего не говорил о тебе. Я говорил о твоей печени. Ты хоть представляешь, каково оно: каждый день одно и то же, одно и то же. Одна и та же работа, одна и та же еда, на которую у меня уже аллергия. У меня аллергия на твою печень, Прометей! Цепи зазвенели, мускулистое плечо ударилось о выглаженный ветрами камень — Прометей расхохотался: — Аллергия! Ха-ха! У тебя! А что сказал на это Асклепий? — Ничего. — Как — ничего? Ты ему не жаловался на аллергию? — Разумеется, нет. — Почему? Зевс, твой покровитель, Зевс, которому ты беспрекословно служишь, Зевс освободил бы тебя от этой…хм…обязанности. Орел вскинул голову и подался вперед — казалось, он своим крепким клювом ударил какую-то невидимую точку в пространстве. Зажмурил глаза. Снова долго не отвечал. Наконец, сказал: — Ты глуп, Прометей. — А ты трус, Орел, — усмехнулся Прометей. — Ты дважды глуп, Прометей, — тут же откликнулся Орел, и в его голосе были досада и горечь. — Почему дважды? — Трижды. — Это смешно. -—Да. — Орел придвинулся ближе, словно собирался сказать что-то на ухо, и Прометей вновь почувствовал боком упругие и нежно дотрагивающиеся перья. — Ты думаешь, я смиряюсь со своею участью потому, что мною движет страх? Это не так. Мною, как и каждым из нас, движут законы мироздания. Я служу Зевсу — такова моя судьба. И я буду служить ему, потому что мир иерархичен, и эту иерархию нужно поддерживать, иначе мироздание лишится каркаса, распадется на разрозненные части и погрузится в первозданный хаос. Но кроме иерархии должно быть равновесие. Равновесие сил. И кому это знать лучше, как не птице с двумя крыльями. Поэтому я восхищен тобой, Прометей. Ты взял на себя смелость быть противовесом. Мне не нравится твоя печень. Но мне нравишься ты. Поэтому я не хочу ничего менять. И готов терпеть то, что меня не устраивает потому, что окажись на моем месте кто-то другой или замени тебе Зевс наказание — все могло бы стать намного хуже. Прометей выслушал сказанное Орлом внимательно, затем протянул руку и дернул за кончик крыла: — Это правда? — Да. — Правда, что я тебе нравлюсь? — Я никогда не лгу: мне незачем. — Ты только что сделал два противоположных утверждения: сказал, что я тебе надоел и что я тебе нравлюсь. Не нелепость ли это? — Здесь нет никакого противоречия. Тот, кто нам нравится, может чем-то раздражать. Меня раздражает необходимость питаться твоей печенью, я это уже объяснил. А ты, между прочим, заявил, что ненавидишь меня. — Когда я это заявил? — В начале нашего разговора. Ты сказал «Значит, ты тоже меня ненавидишь?» — Я имел в виду не себя. Не взаимную ненависть. Я имел в виду того, кому ты служишь. К тебе у меня нет ненависти — я не растрачиваю ее попусту. Ты подневолен и покорен Зевсу, и ты сам это признаешь. Мне лишь надоело то, чем мы с тобой каждый день занимаемся. — А чем бы ты хотел заняться со мной, Прометей? — Смешной вопрос. — Что в нем смешного? — А чем я могу с тобой заняться? — Подумай. — Предложи. — Мы могли бы полетать. Я легко мог бы унести тебя отсюда и лететь с тобой куда угодно. Я показал бы тебе такие места на Земле, которых ты никогда не видел. Их даже не видел Зевс — потому что, скажу тебе по секрету, его власть совсем небезгранична. Есть другие земли, другие верховные боги. Есть племена, которым ты мог бы давать знания и ремесла и, возможно, в некоторых случаях это имело бы смысл. Нам было бы интересно вместе, Прометей. Прометей вздохнул, прикрыл глаза ладонью: казалось, он силится разглядеть картины, которые рисовал ему Орел. — Я прикован цепями, — сказал он. — Цепями, которые сам разорвать не в силах. И ты тоже ничего с этим не можешь поделать. — Это правда, — кивнул Орел. — Но я говорю о том, что рад был бы тебе подарить. Потому что… ты понял, Прометей. — Почему ты сам не улетаешь туда? — вполголоса спросил Прометей, и Орел, чтобы лучше слышать его, придвинулся еще ближе, почти окутав плечо Прометея своим крылом. — Значит, ты не понял, — вздохнул Орел. — Ты не понял… — Какая разница, понял или не понял! — вдруг сердито воскликнул Прометей. — Разве ты не знаешь, чем все это закончится? Придет время, и Геракл убьет тебя. — Я знаю. — И ты не хочешь этого избежать? — Нет. — Почему? — Потому что я уже научился делать так, чтобы тебе было не очень больно, даже, возможно, иногда немного приятно… А? Тебе иногда ведь бывает даже приятно? Прометей нахмурился: — Ну… Я, наверное, уже просто привык… — Привык! Я скажу в свою очередь: смешно! Это результат моих усилий и того, что возросло мое знание твоего тела, твоих мышц, нервных волокон, реакций и рефлексов. Я так хорошо изучил тебя, да и сам уже, питаясь твоей печенью, во многом стал тобою. Я не позволю страданию быть чрезмерным. Ты не попросишь пощады, и в этом частично будет и моя заслуга. Прометей молчал — и лишь коснулся пальцами большого теплого крыла. — По-моему, мы все сказали друг другу, — решительно произнес Орел. — А теперь ложись поудобнее, вот так, на мое крыло. Правда, хорошо? Мягко, спокойно. Я обопрусь лапой на твое колено, но не очень сильно — по-моему, так тоже неплохо. Я слышу стук твоего сердца — он ровный. Это прекрасно: ты мне доверяешь. Значит, все пройдет в этот раз еще лучше. Расслабься, смотри на небо и думай о своём Огне.