Второй

Акаши знает, что он хочет сказать Маюзуми, когда вызывает к себе в кабинет. Его ведут чувство обиды, презрения и желание справедливой расправы, разгорающиеся еще больше при первом же пойманном взгляде. Маюзуми Чихиро работает с ним столько лет, что Акаши кажется - он знает его почти как любимую с детства книжку. С Чихиро сложно, с Чихиро всегда надо держать ухо востро, не давая чертям в его тихом омуте играть с неугодными выводами. Чихиро мнителен и обидчив, честолюбив и злопамятен. Так же как рассудителен, умен и почти как никто понятлив. Акаши знает его слишком долго, чтобы не доверять. А еще у него слабость к якорям прошлого. И Чихиро - один из таких сильных якорей. Человек, родной ему. Но Чихиро предает его, так просто и неожиданно сливая критически важную информацию конкуренту - сильному, но никогда бы не превзошедшему "Акаши корпорейшн" без помощи чуда. Акаши дивится, как холодно и будто со злобной радостью ведет себя. Он говорит свою отповедь ему в лицо с таким видом, будто сам подвел Чихиро к такому решению, выдавливая потенциально гнилое звено из корпорации. Он логичен и неумолим в своих словах, полных цинизма. Выводя невозмутимого Чихиро из себя, заставляя зло оправдываться в причинах своего поступка. Акаши мог бы восхититься тем, как легко ему дается сейчас скрыть едкую обиду и недоумение, если бы не одно обстоятельство. Уже на второй фразе он осознает, что наблюдает за всей ситуацией со стороны. Как из-за стекла. И слова, которые сейчас слышит Чихиро, на самом деле произносит вовсе не он, но другой человек с таким же слогом и чуть уловимым кансайским акцентом. Наваждение сходит так же неуловимо, как и пришло. Когда Акаши осознает, что уже секунд десять пристально наблюдает за взглядом Чихиро из своего тела. В глазах того плещет злость и что-то затравленное. Фоном Акаши понимает, что Чихиро сдался, но на первом плане - волны запоздалого страха от смутно знакомых ощущений только что пережитого. - Я любил тебя все эти годы, - голос Чихиро выдергивает его из этого кокона. Акаши наблюдает, как он сильно потирает ладонью лоб под светлой челкой. Нет, не любил, думает Акаши. А сам параллельно переводит дух - сжимает тайком подлокотник кресла, успокаивая себя реальностью ощущений - он здесь, на месте, в своем теле. Он не отводит взгляда от Чихиро и думает, что его чувства были чем угодно: восхищением, ненавистью, болезненной привязанностью, болью несбывшихся желаний - но не любовью. - Ты был бы несчастен, - Акаши чуть кашляет, будто молчал весь вечер, и мягко продолжает, поражая Чихиро сменой в голосе. - Ты никогда бы не получил от меня того, в чем нуждаешься. Акаши легко машет ему кистью, прося выйти прочь из кабинета и не мешать думать. Голова в полном раздрае после временной потери контроля над телом, а ему еще надо решить, как отстоять позиции корпорации на рынке. - Все эти годы у меня не хватало смелости уйти из-под твоей опеки! Ты не давал мне уйти! - Чихиро, не послушавшись, продолжает оправдываться, - Поэтому я хотел, чтобы ты сам меня вышвырнул. - У тебя получилось, - Акаши едва отрывает взгляд от аналитического отчета. Ему плохо: физически, морально, но он уверенно держит маску равнодушной сволочи. Дверь за первым помощником закрывается призрачно тихо. Акаши устало опускает ладонь на лицо. К ночи он без приглашения приходит к Тецуе - на этот раз тот его впускает. Возможно, просто удивленный той равнодушной бесцеремонностью, с которой Акаши без спроса и приветствия просачивается через приоткрытую дверь. Их отношения тоже очень сложны - в них Акаши чувствует себя на месте Чихиро. С той лишь разницей, что сам себе не позволяет пойти навстречу привязанности. Но с Тецуей рядом ему всегда фантастически спокойно. И ничего не страшно. Тецуя спрашивает его о том, что случилось - деловые новости по телевидению целый день пестрят сообщениями о резком падении курса акций "Акаши корпорейшн" - но он продолжает молчать весь вечер, не в силах больше балансировать между проблемами компании и ускользающим сознанием. Во взгляде Тецуи, уложившего его голову себе на колени, угадывается не только беспокойство, но какое-то задевающее сейчас понимание, и Акаши раздраженно прикрывает глаза, удерживая себя от желания потереть саднящий левый. Желтый. Он не хочет, чтобы Тецуя знал о возвращении Второго. Психосоматическая привязка гетерохромии к его душевному расстройству - слабость, которая выдаст его с головой. Хотя именно здесь и только здесь и можно быть слабым - Тецуя как никто подходит на роль его незримого хранителя в такие моменты. Ночью Акаши снится, как он проваливается в темную бездну, теряя связь с реальностью, утопает в омуте без звуков и света, как затихают все эмоции и переживания, и он из последних сил пытается тянуться вверх, не давая себе вновь сгинуть под силой другой доминирующей личности. Он просыпается, боясь потерять контроль над телом во сне, размышляет о Чихиро и Тецуе, о деспотичном отце, который доверил ему пост управляющего их гигантской компанией, и теряется в бесконечной круговерти всевозможных ходов и вариантов развития событий: уже прошедших, альтернативных и только наступающих. А под утро с удивлением понимает, что в голове его складывается самый четкий и правильный план действий из всех возможных. Настолько непохожий на его привычный стиль, что удивляет его самого. Прислушавшись к себе, Акаши замечает, как по ту зеркальную сторону сознания именно Второй нашептывает ему эту идею. И не пытается конкурировать. Он улыбается с забавляющей Акаши заносчивостью, что приятно щекочет сознание. Всю ночь Второй пытался достучаться до него. Акаши вспоминает старые статьи о расстройствах идентичности, в которых читал, что человек становится оригинально-целостным только в сумме всех своих личностей, и понимает, что целостным никогда и не был. Второй был с ним всегда - дополняя, воюя, доминируя, но специфически пытаясь решить их общие проблемы. Акаши улыбается в ответ, убирая постель с любезно предоставленного Тецуей дивана. Сам хозяин квартиры шумит на кухне посудой. Второй отзывается такой же волной теплых эмоций, как и сам Акаши, когда Тецуя зовет их завтракать. Акаши чувствует себя как никогда легко и целостно, понимая, что в его жизни появилось кое-что новое. Со Вторым можно дружить.