Нехорошее прикосновение

Брюнетка бежала по лесу, уклоняясь от деревьев и кустов, иначе они бы замедлили её ход. На минуту приостановившись, она прислушалась к чему-то, тревожно оглядываясь. Не услышав ничего, девушка возобновила бег. Она была босиком, так как в панике выбежала из дома. Нет времени искать одежду! Нет! Нет времени одеваться, надо звонить в полицию! Пусть они спасут меня! Господи, помоги мне... Пока она бежала, её волосы развевались на ветру, подобно флагу. Её груди болезненно подпрыгивали, так как тонкий лифчик их особо не поддерживал, он был больше предназначен для показухи. Её короткие шорты ездили по пятой точке, создавая неудобства. Ноги болели, а лёгкие требовали передышки. Как долго она уже бежит? Четыре минуты? Пять? Десять? Да и разве это было важно? Ей это казалось вечностью. Она снова приостановилась, пытаясь отдышаться и прислушаться к звуку, которого не слышала, и неважно, насколько тихим всё было вокруг. Там, в доме... Он или оно, чем или кем бы он ни был, но являлся таким же безмолвным – неестественно тихим и невероятно быстрым. Она еле смогла убежать. А вот для остальных уже было слишком поздно. Эти люди когда-то были её друзьями. Теперь от них на полу осталось только кровавое месиво, их плоть распорота, и отовсюду торчали кости... Он знает... Знает, куда я направляюсь... Боже, куда мне теперь идти? Помогите, кто-нибудь! Я должна найти помощь! Где мой телефон? Чёрт, он остался в доме, а там он! Плохо, ох, как всё плохо... Бежала, бежала... Она постоянно бежала. Что-то в душе подсказывало ей, что это бесполезно, и что он всё равно найдёт её. Она не сможет от него убежать, так как он на самом деле не человек, и не подчинялся законам реальности. Что-то говорило ей, что в конце концов она умрёт, как и все остальные. Все они были выпотрошены, а их головы оторваны от тел. Она не хотела умирать, так как очень боялась смерти. Поэтому девушка продолжала бежать, несмотря на то, что её ноги устали, а лёгкие просто уже жгло от переутомления. Она уже не смотрела, куда идёт, её слишком беспокоило то, что было за её спиной. Она не заметила, как он вышел из-за толстого дуба, двигаясь тихо и быстро, как сам ветер. Девушка врезалась в гору мышц, и сила столкновения так сотрясла её, что она упала в холодную, мокрую грязь. Помимо того, что у неё болели лёгкие, в них совершенно не хватало воздуха. Его маска преследовала её, невыразительная, но в то же время предвещающая беду. От него веяло смертью, она была для него игрушкой, которой он распоряжался по своему усмотрению. Для него смерть была тем же, что и сотворение мира для Бога. Игрушка, которую он совершенствовал со смертоносным мастерством, оттачивая её многолетним опытом и терпением прирождённого охотника. Он возвышался над ней, высокий и устрашающий, совершенно безмолвный. Если бы она могла, то закричала бы. Но в её лёгких не осталось ни грамма воздуха, чтобы издать хоть малейший разочарованный писк. Казалось, что все чувства полностью покинули её. Её конечности были обессилены, поэтому она не могла двигаться, а лёгкие были пустыми, и она не могла кричать. Его присутствие внушало ей такой сильный страх, что казалось, что сердце перестало биться. Он смотрел на неё, а она – на него. Никто из них не двигался. О боже! Господи! Нет! Он здесь! Как это возможно?! Смерть... Он убьёт меня, я умру... Мамочка, помоги мне... Я не хочу умирать! Господи, нет! Не надо! Не здесь и не так... Они все мертвы... Это моя вина... Ох, не могу дышать... Его большая рука стиснула рукоятку мачете – того самого оружия, которым он прикончил её друзей. Зловещее лезвие отражало лунный свет, угрожающая, холодная сталь была заляпана свежей кровью по всей длине. Девушка смотрела на мачете огромными глазами, прерывисто дыша. Каждое движение её глаз говорило о том, насколько она презирает этот объект. Почувствует ли она сейчас, как оно пронзит её плоть? Будет ли её смерть быстрой и безболезненной, или же медленной и мучительной? Оба эти вопроса затмили её разум, она дрожала также от мысли умереть от рук этого... этого... монстра. Теперь он двигался вперёд, дюйм за дюймом. Казалось, прошло уже сто лет, пока он наконец сделал первый шаг. Она издала тихий звук, что-то между хныканьем и всхлипыванием. Он сделал ещё шаг, сокращая расстояние между ними. Пять шагов... три... один... Она опустила лицо, глядя на грязь и листья, и в страхе закрыла глаза, не в состоянии наблюдать за приближением своей кончины. Джейсон Вурхиз остановился всего в дюйме от дрожащей девушки. Он был огромен, его массивное телосложение резко контрастировалo с телосложением девушки. Его зрячий глаз сузился при виде её скудного белья, оставляющего очень мало пространства для фантазии. – Плохая, - говорил ему разум, - плохая, за то, что не следила за детьми! – мачете поднялось медленно, подобно гильотине после казни очередной жертвы, и как гильотина оно и опустится – быстро, резко и смертельно. Нижняя губа девушки стала дрожать, а пальцы утопали в грязи, но она не предпринимала попытку убежать. Её мучитель склонил голову набок в очевидном замешательстве. Он понимал, что девушка была напугана, но та не пыталась убежать. Она перестала бежать в тот момент, когда упала, и даже не пыталась уползти. Джейсон был в замешательстве, судорожно сжимая и разжимая хватку на оружии. Неопределённость... отвлекала его. Однако она была неприемлема, поэтому её необходимо устранить. Неопределённость заставляла его задуматься, а от того, что он слишком долго думал, у него болела голова. Он поднял мачете выше, готовясь в очередной раз обагрить его кровью. Его мышцы двигались и напрягались под испещрённой шрамами кожей, а здоровый глаз расширился в сосредоточенности. Но лезвие так и не опустилось. Девушка, добыча Джейсона, до сих пор не шевелилась. Это вызвало ещё больше неопределённости. Почему она не попыталась убежать? Она потеряла сознание? Вот это было бы обидно. В таком случае ему пришлось бы сидеть и ждать, пока она проснётся, и тогда убить. Он испытывал гораздо большее удовольствие, видя страх в её глазах. Это было так же увлекательно, как и сама погоня. Джейсон любил преследовать. Это была одна из тех вещей, оставшихся на свете, от которой у него кровь активно текла по сосудам, как и в то время, когда он был жив. Девушка задрожала, чего Джейсон не мог не заметить. Он опустил мачете и потянулся к своей потенциальной жертве, чтобы прикоснуться к ней и толкнуть её, проверяя, будет ли она шевелиться. Если нет, то это означало, что она была без сознания, и он подождёт, хотя и неохотно. Если она попытается сбежать, он схватит её и прикончит на месте. Его пальцы коснулись её открытого плеча. Голая... Плохая, плохая девочка... Быть голой - это плохо, никогда нельзя так делать... Слишком много кожи видно... Белая, гладкая, красивая кожа... Плохая.... Такая мягкая... Плохая, плохая... Девушка вздрогнула от его прикосновения и издала длинный, печальный стон. Джейсон сердился. Она ведь кричала! Всегда кричала! Почему она не кричит и не убегает? Он схватил её за плечо и перевернул на спину. Большие карие глаза встретились с его стоической маской, и девушка стала громко и тяжело дышать, сжимаясь в клубок. Его гнев возрос ещё в десять раз. Она должна была бежать. Она ведь не была ранена, так почему она не бежит? Его рука сжалась в кулак перед её лицом, и она стала плакать, издавая приглушённые, жалобные звуки, всё её тело подрагивало. Она снова перевернулась на живот и всхлипывала, уткнувшись лицом в грязь. Её голос еле доходил до ушей Джейсона: - Пожалуйста... – раздалась приглушённая мольба, - прошу, не убивай меня! Джейсон отпрянул от неё, встав в угрожающую позу, как собака со взъерошенной шерстью. Он мог бы заворчать, будучи достаточно рассерженным. – Беги! – его разум кричал ей. - Убегай! - но она никуда не бежала. Он навис над ней, нагибаясь, чтобы поднять её. Он всё равно причинит ей боль и убьёт, даже если она и не давала ему повода преследовать её. Для него это не имело значения. Он швырнёт её об дерево и разобьёт всё её тело об камни. Он будет пронзать её своим мачете снова и снова перед тем, как утопит. Да, она будет страдать. Его большие руки схватили её, притягивая к себе, и тогда она стала кричать. Ну наконец-то, она закричала! Её собственные руки, такие маленькие и хрупкие, по сравнению с его руками, били его по предплечьям и царапали его. Джейсон не обращал внимания на неглубокие ранки. Он схватил её руки и зажал их над её головой, чтобы она больше не смогла его отвлекать. Мачете, до сих пор находившееся в его руке, приблизилось к её животу, угрожая смертью. Она отпрянула от острого лезвия, но молчала. Страх перед смертью был всепоглощающим, он подчинял своей воле каждого. Джейсон смотрел на неё где-то с минуту, размышляя, с чего начать. Следует ли таскать её за волосы или швырнуть об дерево? Какой способ дольше всего сохранит ей жизнь? – Камни, - заключил он, и стал тащить девушку к озеру, где, как он знал, несколько валунов лежали в ожидании. Она снова закричала, пинаясь ногами в ужасе и выбивая Джейсона из равновесия. По какой бы то ни было причине он споткнулся и чуть было не упал, в результате чего случайно отпустил девушку. Она тут же вскочила на колени и отползла c его пути, как тут же его нога приземлилась там, где только что находилась её нога. Джейсон развернулся к ней, готовый преследовать её, но такой надобности не возникло. - Пожалуйста... – снова прошептала она, - прошу, не убивай меня... Гнев и подозрения быстро возросли, когда она стояла перед ним, всё её лицо было в слезах и грязи, и также всё остальное тело было перемазано в грязи. Его взгляд пал на её вздымающуюся грудь и слегка видимые через лифчик соски, что только укрепило его решение убить её. - Я сделаю всё, что угодно! – кричала она, когда он шагнул в её сторону. - Всё, что угодно! Он продолжал идти, не внимая мольбам девушки. Она всхлипывала и стала отходить от него, босые ноги спотыкались о невидимые ветки и камни, пока она не врезалась спиной в дерево. Он поднял кулак, готовый раздавить её лицо об кору и уже покончить с этим раз и навсегда. Джейсон столкнулся с сопротивлением, когда уже был готов размозжить её череп. Она подняла колено ровно настолько, чтобы оно оказалось между сильных ног Джейсона. Он взглянул на тощую, бледную конечность, пойманную между его крепких ног, обдумывая, как лучше убрать её. Она давила, давила на то место, которое было так долго забыто, что его присутствие давно было стёрто из его памяти. Он взглянул на дрожащую плоть и склонил голову от любопытства. С какой целью всё это делалось? Разве она не понимала, что её жалкая, слабая нога одним рывком могла быть оторвана от тела? Он уже хотел было протянуть руку и сделать это, как вдруг нога стала двигаться. Вперёд и назад, она медленно тёрлась об его пах. Рука Джейсона застыла на полпути, его глаз расширился, когда её нога тёрлась об его мягкий член. Никто никогда не смел трогать его там. Никогда. Это было... запрещено. Это было плохо. - Плохое прикосновение, плохое, плохое... Я не хочу этого! Зачем? Нет, нельзя! Остановись немедленно, пока мама не рассердилась! Плохо, плохо... Я ведь не плохой! Мама, не сердись! Плохая девочка, голая, плохая, плохая... Девушка со страхом смотрела на него, слабый луч надежды сверкнул в её тёмных глазах, когда она прижималась к нему. Её пах поравнялся с его пахом, и она стала сильнее тереться об него, отчего давление в его паху нарастало. Казалось, что Джейсон никак не реагировал, он почти что не дышал. Как будто всё происходящее приостановилось, чтобы понять, что происходит. В своей голове Джейсон просто обезумел от растерянности. Что она делает? Она... трогает его. Трогает его там, в том месте. Это ведь не было плохим прикосновением... или было? Больно не было, поэтому оно не могло причинить вреда. Джейсон поднял голову, чтобы взглянуть в лицо девушки. Она опёрлась на дерево, отчаянно вцепившись в ствол, и её глаза старались избежать его критикующего взгляда. Её круглые щёки были заляпаны уже высохшей кровью, она была уже в пути, когда он убил одного из её друзей. Её длинные каштановые волосы спутались от того, что все были в густой жидкости, которая быстро высыхала, в результате чего пряди волос склеились. Несколько веснушек, не запятнанных кровью, сильно выделялись на её бледной коже. Она была красивой, но также плохой. Её скудная одежда говорила сама за себя – ШЛЮХА! Джейсон был бы только рад воспользоваться этим и прикончить её. Она была с друзьями, употребляла алкоголь и курила, а также делала ту самую вещь с молодым человеком, что заставляло Джейсона краснеть. Это было самое худшее, вся эта обнажёнка. Так ему твердила мать, когда говорила в его голове: - Ты видишь это, Джейсон? – спрашивала она. - Они делают это потому, что они плохие, и они заслуживают смерти! Голос матери также говорил ему о наркотиках и алкоголе, которые они употребляли, повторяя, насколько плохими они их делали, и что смерть была для них слишком хорошим решением. Иногда, даже когда они просто прикасались друг к другу, он слышал её возмущённый голос. Вспомнив об этом, Джейсон растерялся ещё больше. Девушка трогала его в такой манере, которая несомненно считалась плохой. Он хотел оторвать ей голову, но две вещи не позволяли ему сделать это – отсутствие приказного голоса матери и довольно приятное ощущение. Давление не было неприятным, и оно вызывало тёплое чувство, которое разливалось по всему телу Джейсона. Он почти что почувствовал себя живым. Он уже давно опустил кулак, но теперь снова поднял его, чтобы опереться на большой дуб, пока девушка продолжала тереться об него. Поджав губы и расширив глаза, она наблюдала, как её преследователь как будто бы погружался в другую реальность. Его глаз наконец закрылся, а из под маски послышался тихий звук. Девушка остановилась и стала потихоньку отходить от него, надеясь сбежать. Ей бы это удалось, если бы её бездействие не вывело Джейсона из забвения. Его голова резко повернулась к ней, и взгляд в глазу стал жутким и жестоким. Она захныкала и потянулась к его брюкам, пока он наблюдал за медленным движением её руки. Пуговица была найдена без труда, и она быстро расстегнула её. Гримаса отвращения исказила лицо девушки, когда её взору открылся участок покрытой шрамами кожи. Ширинка была расстёгнута медленно, после долгого колебания и странного ворчания с его стороны, побуждая её продолжать. - О боже мой... – прошептала она сама себе, спустив его брюки до бёдер. Вид его полувозбуждённого члена взволновал её, ведь он был слишком большим, гораздо больше, чем у любого из её предыдущих бойфрендов. Она знала свой предел и, честно говоря, всё это ей казалось совсем небезопасным. Однако, как бы ей ни было мерзко это признавать, но... его размер был опасно соблазнителен. Она была уверена, что если быть осторожным, то с таким впечатляющим органом он был бы способен на невероятные вещи. Джейсон до сих пор смотрел, что она делала. Он знал, что она собирается сделать с ним что-то нехорошее. Он уже столько раз видел совокупляющиеся пары и прекрасно осознавал те вещи, которые она могла сделать с ним. Когда её рука сомкнулась на его члене, он быстро заморгал и стал перетаптываться. Он не знал, что думать об этом прикосновении, оно заставляло его нервничать и испытывать неудобства, но в то же время оно было приятным. Он теперь не знал, стоит ли её убивать или отпустить. Но следует, однако, быть готовым ко всему – это был один из его девизов. Он искал взглядом своё мачете, и увидел, что оно валялось в нескольких футах от них. Когда это он успел его уронить? Единственное, что мешало Джейсону поднять его, это постоянная хватка девушки. Взглянув на её руку, он был готов сломать её напополам, но вид её маленькой руки на его члене был ему совершенно в новинку. Это было гораздо интереснее, чем лежащее на земле мачете или то, чтобы сломать её кости. Склонив голову набок, он размышлял о происходящем. Прикосновение было странным, но приятным. И мать молчала. Если бы это было плохо, она бы так и сказала. Может быть, ей было всё равно? Если так, то значило ли это, что ему это было дозволено? В конце концов, молчание было знаком согласия. - Это не плохо, не плохо... Хорошо... Пусть продолжает... Я хочу этого, нуждаюсь в этом, да... Можно мне? Это не плохо, мама, разве плохо? Приятное ощущение, другое... Тёплое и приятное... Совсем не больно, приятно... - Пусть всё случится... – мысленно сказал себе Джейсон. Вздохнув, он несколько минут осматривал внешний вид девушки. Он не мог оценить её светлую кожу или мягкие волосы так, как следовало бы оценить, но слегка прикоснулся к ней. Его руки были огрубевшими, но прикосновение было приятным. Она тихонько хныкала, когда он провёл двумя крупными пальцами по её обнажённому плечу, остановившись у локтя. Он внимательно исследовал её, что было хорошо. Она знала, что если бы он хотел, то мог бы причинить ей серьёзный вред, но это скромное обследование её тела было приятным. Затем его руки нащупали её лифчик и сорвали его. - Что ж, - подумала она, - на этом приятная часть заканчивается. Джейсон склонил голову набок в вопросительной манере, когда её маленькие груди были обнажены. Очевидно, что он никогда не видел их так близко. Всё ещё напуганная, но в какой-то степени довольная, девушка взяла его руку и положила на свою грудь, побуждая потрогать. Но он тут же рывком убрал ладонь, когда она коснулась её нежной, мягкой кожи. Он не желал этого прикосновения, по крайней мере, не там. Его резкое движение напугало её, и она стала дрожать, когда он опустил поднятую руку, а затем боязливо сглотнула, когда его маска опустилась к изгибу её шеи. Из его груди послышался странный звук – низкий рык, напоминающий раскат грома. Девушка не знала, как растолковать его. Он был глубоким и предвещающим беду, но в то же время странно успокаивающим. Он был... противоречивым, по-другому и не скажешь. Она громко сглотнула и надеялась, что этот великан, нависший над её плечом, не заметит её тревоги. Она не хотела взбудораживать его и дальше, заставив подозревать, что она чувствует себя неудобно в этой ситуации. – Как будто ты не делала этого раньше! – ругала она сама себя. Вздохнув глубоко и с дрожью, девушка заставила себя расслабиться, ибо напрягаться не было смысла, зная о том, что ей предстояло. Её рука снова стала скользить по его члену, отчего он теперь полностью набух. Джейсон издал очередной звук, что-то между болезненным стоном и возбуждённым дыханием. Его бёдра подёргивались, когда она водила большим пальцем по его набухшему члену, на минуту задумавшись о том, сможет ли он контролировать себя. Она очень на это надеялась. Секс с таким, как он, требовал нежности и тщательной подготовки, и она не хотела всё испортить. Он снова поставил руки на дерево, а она медленно поднимала его рубашку, открывая своему взору его живот. Странно, хоть он и в буквальном смысле прошёл сквозь огонь, воду и медные трубы, но его кожа до сих пор была мягкой, как и у любого другого человека. На его теле было множество шрамов и неровностей от ожогов, выстрелов, порезов и других увечий, поэтому его кожа имела другую текстуру, но всё же на ощупь не отличалась от кожи её предыдущих бойфрендов. Если только немного холоднее, и от неё не исходил особый жар, а так, в общем, всё то же. Пока она обследовала его живот и бока, то обнаружила, что на его теле не было ни грамма жира, при этом не обращая внимания на синеватый оттенок его кожи. Её руки быстро вернулись к его члену, и она стала ласкать его подушечками пальцев, что очень нравилось Джейсону. Здесь кожа была другой. Цвет был таким же, но на ощупь она была как плотный шёлк, если такая вещь вообще существовала. Даже имея многих партнёров, она не могла смириться с мыслью, что такие противоположности могли слиться в одно целое, как что-то может быть таким мягким и таким крепким одновременно. От этой мысли она намокла. Джейсон снова перетаптывался, желая иметь способ передать свои желания, но он не мог. Он был взволнован, возбуждён и нетерпелив одновременно и не мог понять, почему. – Лучше побыстрее справиться с этим, - подумала девушка. Она также заметила, что желая “побыстрее справиться с этим”, у неё кружилась голова от одной только мысли о том, как он войдёт в неё. На самом деле, она была довольно-таки уверена в этом. Она приподняла одну из своих стройных ног, чтобы погладить ею ногу Джейсона, обняв ею его бедро, насколько это было возможно. Поскольку он был высоким, следующий шаг будет немного сложноватым – она встала на носочки как можно выше и опёрлась руками на плечи Джейсона так сильно, как могла. К счастью, она сама тоже не была низкого роста, поэтому разница в росте оказалась не такой уж и значительной. Джейсон, понимая, что она пытается сделать, обеими руками взял её за талию и поднял. Что ж, это сработало. Девушка вздрогнула и обняла его ногами, чувствуя, как его мужское достоинство трётся об её всё ещё закрытую трусиками промежность. У неё уже стала зарождаться мысль: - Вот чёрт, забыла их снять... – но Джейсон к этому времени уже сорвал их с неё, также как он поступил и с её лифчиком. Её крик раздался больше от неожиданности, чем от чего-либо другого, но Джейсону только того и надо было, чтобы насадить её на свой член. - Господи... боже мой! Больно! Ой, боже, как больно! Я умру... Плохая идея... Ох, дура я, дура... Зачем я это сделала? Почему я такая дура? Не думала, что будет так больно... Помогите, остановите его... Господи... Это была плохая идея – позволить Джейсону взять контроль, так как его огромный размер растянул всё внутри просто запредельно. Она вскрикнула от боли, когда он насадил её на себя, вцепившись в его старый, потрёпанный жакет и вопя, уткнувшись в его грудь. Джейсон остановился, запутанный странным изменением её поведения. Теперь она кричит и плачет? Разве это не должно быть той приятной вещью, которую они так любят испытывать? Это бессмысленно. Но что имело смысл для него, так это то, что это новое ощущение уж точно стоит всех столкновений, которые его могут ждать в будущем. Её влагалище было тесным, плоть неподатливая и сопротивляющаяся, но это было гораздо лучше, чем руки. Его руки, в свою очередь, скользнули вниз, взяв её за ноги. Нарастающее давление вызвало у неё ещё одно всхлипывание, и она ударила его по груди своим маленьким кулаком, на что он смотрел без всякого интереса. Он держал её так где-то с минуту или две, просто глядя на её маленькие руки и позволив ей использовать свой жакет в качестве большого носового платка. Её дрожь не осталась незамеченной, но Джейсон не обращал на это внимания. Он не знал, как заставить её перестать плакать. Он не двигался, и вскоре хныканье затихло, хоть её лицо и было красным и мокрым от слёз. Девушка была рада, что он решил не двигаться. Хоть ей всё ещё было больно, она уже не чувствовала, что могла умереть от этого. Однако она понимала, что не сможет вынести секс в такой позе, уж с ним так точно. Он не сможет не поранить её, и тогда оба не испытают должного удовольствия. Девушка знала из предыдущего опыта, что будет намного лучше, если всё произойдёт по обоюдному согласию. Она также понимала, что единственный способ вынести этого мужчину – если один из них будет находиться в лежачем положении. Кое-как ей удалось донести до него, что она хочет встать на ноги, и он нехотя поставил её на землю. Он держал её как свою собственность, что её даже забавляло, когда она убрала его пальцы со своей талии. Это ей почти напоминало некоторых предыдущих бойфрендов. Это было бы эгоистично с её стороны так думать, но в ней было что-то, что сводило мужчин с ума. Некоторые говорили, что у неё красивые волосы, кого-то привлекала улыбка, а остальные были более честными и говорили, что у неё самое сексуальное тело, которое они когда-либо видели. И этот мужчина, с которым она сейчас была, похоже, не был другим. - Так неудобно, - сказала она ему, пока он смотрел на неё, - нам следует переместиться. Джейсон смотрел на неё вопросительным взглядом. Понимая, что его любопытный взгляд давал шанс взять инициативу в свои руки, девушка быстро осмотрелась, ища лучшую альтернативу стоячему положению. Заметив большой, плоский валун неподалёку (Как же это удобно... – думала она), она дала знак Джейсону, что им следует переместиться туда. Когда он не подал никаких признаков понимания, она проявила инициативу и стала потихоньку двигаться в сторону камня, намеренно покачивая бёдрами и надеясь привлечь внимание Джейсона. Тут же раздался звук его тяжёлых шагов, и это означало, что он последовал за ней, но она не оборачивалась. Страх до сих пор присутствовал, и она думала, что если увидит, что он идёт за ней, то станет бежать, а это не была хорошая идея, учитывая всё происходящее. Он просто бы убил её. Камень был вблизи гораздо больше, чем казался издали. Он был размером с обеденный стол, имел уклон и довольно гладкую поверхность. На минуту она задумалась – как он мог оказаться так далеко от воды? Если это был остаток древних ледников, то ему было бы логично находиться ближе к самому озеру, разве нет? А были ли вообще ледники на Хрустальном озере? Знал ли кто наверняка? В любом случае, жаловаться она не собиралась. - Это уж лучше, чем стоять, - мысленно сказала она сама себе. Внезапно Джейсон подошёл сзади и потрогал своим мачете её ногу. То, что он успел поднять оружие, не на шутку испугало девушку. Может он передумал и теперь собирается убить её? Если так, то она не будет оборачиваться. Она не хотела, чтобы он был последним, кого она увидит перед смертью. Но он так и не убрал мачете от её ноги, и она стала расслабляться. Почувствовав прикосновение его члена к копчику, она поняла, что он не собирается лишать её жизни, и что она ему сейчас будет полезна. Он ткнул её своим мачете более настойчиво, заставив развернуться и посмотреть на него. Его взгляд был неизменным, когда она снова взяла в руку его хозяйство, и он наблюдал за каждым её движением. Теперь уже было совершенно очевидно, что он хотел её, хотел трахнуть так, как ещё никто никогда не трахал. Девушка облизала губы в ожидании, задумавшись, каково это – когда тебя поимеет такой огромный мужчина. Прекрасно и опасно, предполагала она. Но она могла предполагать всё, что хотела, так как вскоре всё равно это узнает. Её лёгкое, дразнящее прикосновение было грубо убрано, когда Джейсон уронил мачете и толкнул её на валун, двигаясь быстрее, чем она видела раньше. У неё даже не было времени протестовать, как он тут же забрался на неё, придавливая своим весом. Её спина соприкоснулась с почти гладкой поверхностью камня, и царапины на её спине вспыхнули новой болью, но она не издала ни звука. Огромный мужчина командовал всем её вниманием, грубо схватив за бёдра и придвинув к краю камня, всё время издавая этот странный, похожий на гром звук, исходящий из его глотки. Она дрожала от вида того, как его член оказался между её ног. Было почти невозможно поверить, что он мог поместиться в ней, но всё же он поместился. Она полагала, что теперь становилась одной из тех “легкомысленных женщин”, о которых её не раз предупреждала мать. Джейсон смотрел на её неподвижное тело с огнём в глазу, разрываясь между желанием взять её и желанием убить. Похоже, что он дрожал, находясь между её ног, что опровергало его натуру убийцы. Он... колебался насчёт последней части, ибо знал, куда это его приведёт. Мать до сих пор молчала, так она собиралась всё время молчать? Или же она проклянет его за то, что, по её словам, было злом? Это был повод для размышления, но Джейсон не хотел об этом думать. Он был нетерпелив, что для него было в новинку. Он всегда предпочитал ждать и наблюдать, что ему лучше всего удавалось. Тёплая рука девушки вывела его из дилеммы, когда она приподняла его потрёпанную рубашку и положила ладонь ему на живот. У него не было таких мышц живота, какие она привыкла видеть, но всё-таки у него были здоровые мускулы. Её руки скользнули к его груди, приподнимая рубашку ещё выше, и она увидела необычные рисунки из шрамов, которым была покрыта вся грудь. Она не была экспертом, но каждый из них выглядел так, будто в них был какой-то смертельный потенциал. Если она ошибалась на этот счёт, то, по крайней мере, это были самые жуткие шрамы, которые она когда-либо видела. Чудовищное тело, нависшее над ней, было ещё одним шокирующим напоминанием о том, насколько она изменилась, несколько минут назад перестав быть напуганной девочкой. Со своими предыдущими парнями она всегда занималась любовью обычным способом – в миссионерской позе, в постели и с приглушённым светом. А сейчас, когда она облокотила голову на валун и вскрикнула, когда Джейсон резко убрал её руки от своего тела, она даже уже не узнавала саму себя. И вот она здесь, посреди леса, и над ней навис человек, которого она совсем не знала. Человек, который убил её друзей. Она никогда ещё не чувствовала себя такой свободной от всех условий, регулирующих интимные отношения. Она находилась в открытом месте, где её могли увидеть, позволяя чрезвычайно опасному человеку распоряжаться ею по своему усмотрению. Перспектива неконтролируемого и потенциально жёсткого секса возбуждала её, пробуждая внутренние отклонения от нормы и заставляя хотеть его. - О господи... Боже мой... Я хочу его, он нужен мне... Пусть он возьмёт меня! Ну же, давай! Нет больше времени... Ты нужен мне прямо сейчас! Господи, давай же, сделай это! Не тяни! Несмотря на ожидание, она не была готова к его внезапной и сильной хватке за бёдра, и ещё меньше к тому, когда он резко вошёл в неё. Толчок был сильным и глубоким, не без помощи всего веса Джейсона. Он сотряс её настолько, что она могла поклясться, что он пытался протолкнуться сквозь неё. Её рот открылся от такой неожиданности, но звука так и не последовало. Да, это было некомфортно, но её беззвучный крик был не от боли, а от удовольствия. Джейсон полностью заполнил её, настолько, что она еле осознавала ситуацию, в которой находилась или то, как она в ней оказалась. В этот момент она даже еле могла вспомнить собственное имя. Пока она лежала там, размышляя о происходящем, Джейсон тоже кое-что обдумывал. Единственное реальное слово, которое приходило ему на ум, чтобы точно описать те чувства, которые он испытывал, было “жарко”. Всё у этой маленькой женщины, лежащей под ним, было физически горячим – её румяная кожа под его пальцами, дыхание на его плече, когда она пыталась притянуть его ближе к себе, а также огненный взгляд, когда она смотрела на него с желанием. Он упивался этим жаром, исходящим от её тела, жаром, которого он давным-давно не чувствовал. Ему нравилось, насколько тёплым и тесным было её влагалище, поглотившее его член. Да, эта часть ему особенно нравилась. Когда он первый раз вошёл в неё, этих ощущений было бы достаточно, чтобы у него дыхание спёрло, если бы оно у него было. И теперь он сделал паузу, чтобы собраться с мыслями, так как это было для него чем-то совершенно новым и непохожим на приятные ощущения, которые он испытал за деревом. Как будто они не были достаточно отвлекающими! Джейсон опирался руками на камень, наклонившись над девушкой, которая царапала его руки, корчась и постанывая, как будто ей больно. Нечто более основное, более первобытное внутри Джейсона подсказывало ему, что эти звуки, которые она издавала, были от удовольствия. Нужда. Желание. Первый толчок был мучительно медленным, форсированным и лишённым каких-либо чувств. Он был лишён грации или ритма, и его целью была исключительно проверка предела маленького создания, прижатого к камню под его массой. Джейсон знал, что он сильнее и крупнее других, и будет плохо, если по собственной неосторожности он причинит девушке вред. Ведь сколько раз мать предупреждала его, что надо быть нежным: - Не сжимай так сильно, Джейсон, ты так сломаешь мне пальцы. Не будь таким грубым, сынок, иначе ты сделаешь котику больно. Смотри, куда идёшь, Джейсон, я не хочу, чтобы ты во что-нибудь врезался. Джейсон знал, что такое быть осторожным и нежным, просто он решил таким не быть. Да и зачем ему это? Он помнил правило, которое мать ему постоянно твердила: - Поступай с другими так, как они поступают с тобой. Понимаешь, что это значит, Джейсон? Это значит относиться к другим так, как ты хотел бы, чтобы они относились к тебе. Это так хорошо не срабатывало. Сверстники никогда не принимали его. Его внешность, походка и поведение были объектами насмешек и издёвок с их стороны. Защита матери длилась так долго, пока она не умерла, и после этого он должен был сам о себе заботиться. Нежный? Осторожный? Приятный? Только в глазах матери, и теперь вот с девушкой. Она не сделала ему больно, только слегка оскорбила всё, что он ценил. Но это он мог простить. Рука Джейсона, та, что находилась ближе к её овальному лицу, стала двигаться. Девушка заметила движение и вздрогнула, но всё равно позволила ему коснуться себя. Его пальцы коснулись лба, скользя к бровям, затем к щекам. Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула, заставляя себя расслабиться. Он не пытался сдавить её череп, он просто... Она даже толком не знала, как назвать то, что он делал, но понимала, что если он не делал ей больно, то в этом не было ничего плохого. Он продолжал ласки в одном ритме с размеренными движениями его бёдер. Джейсону нравилась эта девушка. Она особо не отличалась от других, но она была с ним, и это делало её особенной. Ему нравилось чувствовать её, а также то, как она на него смотрит, когда его член находился в ней. Ему нравилось, когда она выгибала спину и кричала от удовольствия, и он был без ума от того, когда она извивалась, пытаясь чувствовать его ещё больше, чем уже чувствовала. Он закрыл глаз, сделав длинный и тяжёлый удовлетворительный выдох, и просто позволил себе испытать и чувствовать её. Девушка взглянула на него с любопытством, заметив, как он на минуту отключился. Ей было интересно, что он в этот момент думал, и она потянулась рукой к его лицу, чтобы потрогать маску. Джейсон напрягся и повернул голову, но её пальцы до сих пор касались поверхности лица, задерживаясь на нечувствительной щеке. Её губы скользили по странной коже его руки, когда она приподнялась с камня, желая успокоить его, чтобы он почувствовал, что делает всё правильно. Джейсон наблюдал за ней, позволяя своему телу чувствовать, пока она трогала его. Её пальцы снова вернулись на его живот, залезая под рубашку, чтобы потрогать кожу. Она легонько поглаживала его, смело поднимая руку выше, пока не подняла рубашку так высоко, чтобы была видна его грудь. Он был крупный и мускулистый, бесцветный и весь в шрамах. Ведь ему много лет пришлось терпеть разного вида нападения. Но тело у него было мужское, а также мужские нужды. Если не обращать внимания на мачете, кровь и крики ужаса, она видела, что он был всего лишь мужчиной. – Всего лишь мужчина с мужскими желаниями, - твердила сама себе девушка. Пока что всё хорошо. Возможно, этого будет достаточно, чтобы спастись. Она подняла ноги, чтобы обнять ими бёдра Джейсона, желая его и пытаясь дать ему понять, что она его хочет. Она стиснула его руки и выгнула спину, издав шелковистый стон, чтобы привлечь его внимание. Это сработало, и Джейсон взглянул ей прямо в глаза. Она увидела в его взгляде жестокий интеллект, нечто такое, что заставило её задуматься о его последних решениях. Несмотря на нерешительность, он, похоже, понимал, что делает. И хотя ей нравилось быть с “образованным” человеком, она не была уверена, был ли его опыт хорошим. - Нет времени жалеть, - решила она, - всего лишь мужчина с мужскими желаниями. – Эта мысль придавала ей уверенности. Девушка смотрела на него, пытаясь не показывать страха, и была готова ко всему, что он собирался ей дать, но с первым движением его бёдер у неё снесло крышу. Он двигался внутри неё очень нежно, ни разу не нарушив зрительного контакта, даже когда из глубин его глотки послышался низкий, глубокий звук. Кроме того, что девушка была чрезвычайно довольна его нежностью, её смущал взгляд в его глазу – взгляд полной благодарности и облегчения. Она не припоминала ни одного раза, когда хоть один из её парней смотрел на что-либо другое, кроме того, что делал его член. И теперь, когда она об этом думала, конечно, она чувствовала себя обманутой из-за чего-то, что могло бы быть невероятно интимным. Такое чувство она испытывала сейчас, будучи с этим мужчиной-монстром, прижавшим её к камню чёрт знает где, в США. Хоть она и осознавала всю абсурдность и иронию ситуации, на минуту она задумалась – а не сошла ли она с ума или, может, всё это лишь галлюцинация? Затем она удивилась – о чём она только что думала, так как толчки не прекратились, и ощущение было просто фантастическим, и оно прогоняло все мысли прочь. Движения Джейсона были ленивыми, как будто он и не пытался, но это было далеко не так. На самом деле ему было трудно держаться прямо. То, как она двигалась под ним, как вздыхала и запрокидывала голову, качая ею из стороны в сторону, а также то, насколько сильно её влагалище стягивалось вокруг его члена, вдвойне подогревали чувства Джейсона, он был поглощён ими полностью. Его дыхание изменилось, став глубоким и затруднённым. Его руки тряслись, и он стиснул их в кулаки, произведя очередной длинный и медленный толчок. Голос матери до сих пор молчал, но даже если бы она и решила сейчас подать голос, то вряд ли бы он теперь прислушался к ней. Девушка издавала приглушённые звуки, короткие стоны вперемешку с умиротворёнными вздохами, а иногда и страстные возгласы, когда он касался её чувствительной точки. Снова вцепившись в его руки, она тщетно царапала его кожу, но не в попытке сбежать. Она всеми силами старалась притянуть его к себе. Хоть Джейсону и не было ясно понятие физической близости во время соития, но он понимал сигналы, которые тело ему посылало, сигналы, побуждающие его наклониться вперёд и прикоснуться своим телом к её телу. То, как её обнажённые груди прижимались к его груди, пусть даже через старую рубашку – этого он не скоро забудет. Хоть он и был мёртв, но Джейсон мог поклясться, что чувствовал себя более живым, чем когда-либо. Девушка выгнула спину, ещё больше прижимаясь телом к нему, образуя прочный контакт. Она снова подняла его рубашку, и когда их кожа соприкоснулась, нервы Джейсона готовы были взорваться. У него не хватало слов, чтобы описать то нежное чувство, когда её обнажённая кожа скользила по его собственной коже и тёрлась об него так, как это могло казаться неправильным, но это не могло быть иначе, как только правильно. Его толчки замедлились почти до неподвижного состояния, пока он навис над ней, пытаясь удержать свой вес на руках. То, как она корчилась, сводило с ума и заставляло почувствовать вещи, которых он никогда ещё не чувствовал. Джейсон наклонил голову, чтобы взглянуть на неё, как будто ответы на все его вопросы были написаны у неё на лбу. Она смотрела на него со злостью в глазах, чего он раньше не видел. – Красиво, - подумал он. Этого он обычно не замечал. На самом деле, всё в этой встрече было необычным. – Что-то... не так? – подумал Джейсон, как девушка вдруг ткнула коленом ему в бок, пытаясь привлечь внимание. - Ну же... – прошипела она сквозь зубы, её лицо выражало боль, - давай же, пожёстче! Джейсон на секунду склонил голову, затем послушался, приняв позу над ней и двигая бёдрами с немного большей силой, чем до этого. Стоны девушки стали более частыми, когда давление внутри неё стало нарастать, а его член просто с каждым толчком касался её чувствительной точки. Он, наверное, этого не знал, но по её меркам он был хорошим. Боль в спине, где поверхность камня царапало её кожу, растворилась в приятном онемении, когда огонь в её животе распространился по всему её телу, возбуждая ещё больше. Джейсон заворчал, вдалбливаясь в неё и больно схватив за бёдра, но она не жаловалась. Её стоны были громкими и частыми, когда она выкрикивала своё удовольствие. То, что её когда-то заботило, теперь потеряло всякий смысл. Ведь теперь не было смысла давать остальному миру знать, что она задумала. Да и где этот остальной мир был теперь? Деревья были единственными свидетелями этого необычного соития, а они не могли говорить. Единственные люди, которые могли бы на них напороться, пали от его рук. Это вскружило ей голову, заставив громко рассмеяться, даже во время оргазма. Джейсон заметил это, и ему это показалось странным, но он не останавливался и проталкивался в неё так глубоко, насколько это было возможно. Ничто не могло помешать ему ударяться бёдрами об её тело и взять то, что он хотел. Даже то, что всё это растворилось в небытии... *** Джейсон проснулся с рыком, закованный в цепи, которые крепко его держали. Он лежал на спине на твёрдом полу, в растерянности и не в состоянии двигаться. Где он? Что произошло? Он не мог думать, не мог вспомнить, не мог даже дышать. Воздух был горячим, очень горячим и удушающим, совсем не таким, как свежий и чистый воздух на Хрустальном озере. Где он находился? - Доброе утро, солнце, - раздался хриплый голос слева, - ты хорошо спал? Джейсон повернул голову, насколько это было возможно, выискивая источник звука. Он ненавидел его, хотел, чтобы он прекратился, чтобы ушёл. Но там никого не было. Что происходит? Он хотел домой, и ему не нравились эти цепи, из которых он не мог высвободиться. Учитывая его размер и силу, это что-то говорило о цепях. Ведь не было ничего такого, из чего он не смог бы высвободиться, особенно из этих ничтожных металлических оков с их слабым строением. Джейсон выгибался, как мог, но металл не поддавался. - Ах, ну, что такое? – с поддельным сочувствием спросил голос. - Что, не можешь высвободиться, тупой придурок? Джейсон отчаянно бился и дёргался, желая избавиться от цепей и мерзкого, хриплого голоса. Он никого не видел. Куда бы он ни посмотрел, везде была пустота. Затем внезапно на его горле оказались три пальца. Их прикосновение было лёгким и коротким, но необыкновенно острым, в отличии от обычных пальцев. - Стоп, - его осенило, - это не пальцы, а ножи. – Голос громко хихикал, и раздался звук, подобный шлепку по колену. - Ну давай, Эйнштейн! Уже догадался обо всём остальном? Нет, не догадался. Да и некогда было, так как ножи давили сильнее, отчего у него потекла кровь. Джейсон оставался неподвижным, желая, чтобы лезвия прекратили давить на его горло. На минуту показалось, что лезвия убрались, давление отступило, и холодная сталь убралась от его горла. Но нет, они снова дали о себе знать, прикоснувшись к другой части его тела. Джейсон подскочил, когда лезвия осторожно коснулись его члена, до сих пор возбуждённого и жаждущего кончить. - Что ж, придётся мне дать тебе это, счастливый ты сукин сын, - снова раздался этот раздражающий голос. - Получишь, что хочешь... Что на самом деле не много, учитывая то, какая ты уродливая скотина. Лезвия создавали неудобство, но это было ничто, по сравнению с голосом. Он был жгучим, зудящим, скрипучим. Звучало так, будто у этого неизвестного очень сильно простужено горло. Он дёргал разум Джейсона, таская его в сорока разных направлениях, не давая ему обосноваться. Его разум сейчас был подобен водовороту, тело горело пламенем, пока лезвия поглаживали его член. Они не были подобны рукам девушки. Нет, они причиняли ему боль, и это было ужасно и плохо. Тело Джейсона неудержимо тряслось, пока он наконец не сдался, позволив тьме поглотить его. - Сладких снов, урод, - проворковал голос. *** Джейсон открыл глаз. Деревья приветствовали его, приятный и прохладный ветер дул в лицо, и ночь взяла его в свои объятия. Он снова был дома, на Хрустальном озере, и ещё никогда в жизни не испытывал такого облегчения. Голос был недавней памятью, свежей и острой, но она его больше не побеспокоит. Странные запахи и звуки, невыносимый жар того места не стоили даже ломанного гроша. Ничто больше не прикоснётся к нему и не причинит ему вреда. Он был дома. Но тут он услышал знакомый звук, как будто хрустнула ветка. Обернувшись, Джейсон увидел девушку, с которой он был до этого, той самой, которая имела горячую кожу и нехорошее прикосновение. Она улыбалась ему, на её устах была невинная улыбка, но в глазах был грех. Он не мог видеть, что она скрывала за спиной, но знал, что не будет пытаться остановить её. Ему нравилось её нехорошее прикосновение. Когда она шагнула вперёд, он потянулся к ней, и тут в глубине его разума тот голос, что с лезвиями, стал смеяться. Он смеялся. Он смеялся, смеялся, смеялся, смеялся и смеялся...