А началось все...

Собака была большой. Даже не так. Пес был просто огромный, с золотисто-персиковой шкурой, и черной мордой. Массивной, с длинными свисающими ушами и брылястой мордой, на которой навеки вечные застыла покорность пред лицом просто Вселенской скорби и несправедливости… Локдаун даже находясь в своем альтмоде, просто излучал недоумение всем своим видом. Пес ничего не излучал. Он просто шумно сопел и смотрел на машину. -Это что? – наконец, наемник не выдержал повисшего молчания. -Собака. – Аттинджер, вопреки обыкновению, был не в строгом черном костюме. Одетый в обычные джинсы и черную футболку, с мастиффом на поводке он выглядел… как простой человек. Локдаун, привыкший видеть в Аттинджере почти что бездушный, на удивление эффективный для его вида механизм, был… заинтригован? Удивлен? -Не знал, что вы держите собаку. – в тон отозвался наемник, подключаясь к людской сети через ближайший вайфай. О да. Он не знал. В человеке до сего момента его волновал только послужной список и деловые качества. На семейный статус внимания он как-то не обратил внимания. Зря, как оказалось. От первого брака двое детей, все уже взрослые, жена умерла десять лет назад. Шесть лет назад женился повторно, жена на двадцать лет моложе и годится в дочери. И не скажешь, что человек с собакой на улице, или тот же мужчина с фотографий на внутренних мониторов, и безжалостный глава «Могильного ветра» - один человек. Необычно. Странно. Вот интересно, это характерно для этой конкретной особи, или для всей расы? Решение было спонтанным, да ему и не было это особо нужно, но все же… -Садитесь. Нам есть что обсудить. Пес и правда был большим. Шумно обустроившийся на пассажирском сидении, он по весу был намного тяжелее человека. Животное внимательно обнюхала обшивку салона Локдауна, и… сложило морду на приборную панель. Но когда трансформер выехал со стоянки, пес встрепенулся, и начал царапать стекло. -Окно ему откройте. Иначе будет скулить всю дорогу. – Гарольд даже не пытался жать на педали или хватать за руль, делая вид, что ведет машину. Презрительно фыркнувший что-то о безмозглых белковых, кибертронец все же открыл окно. И не пожалел. Радостный пес, высунул голову наружу. От встречного ветра уши разлетелись по ветру вместе с брылями. Радостно молотя хвостом по сиденью (не больно, но чувствительно), пес ловил воздух зубами и радостно, гулко лаял. Локдаун привык ловить завистливые и оценивающие взгляды на себе в альтформе. Но пальцами на него показывали и улыбались при этом, впервые. -Ну и как же зовут это слюнявое чудовище? – иронично спросил наемник, когда пес, уставший ехать высунувшись из окна, вновь сложил морду на приборную панель и залил все слюнями. -Хаген. Стилджо появление Хагена восприняли с энтузиазмом. Строго говоря, мастифф и был размером как щенок кибергончей. Огромные железные собаки с горящими глазами Хагена не напугали совершенно, и спустя пару минут, лающая и подвывающая свора носилась по кораблю, облаивая клетки с заключенными и пугая дройдов – уборщиков. -И все же, зачем мы тут? – Гарольд стоял, перебирая в руке звенья поводка. Откровенно говоря, Локдаун не совсем понимал, зачем именно притащил внезапно заинтересовавшего его человека вместе с домашним питомцем к себе на корабль. Но в конце-концов, какой кибертронец может быть настолько туп, чтобы не заморочить пространными речами голову одному человеку? Несколько месяцев спустя. Хелен Аттинджер в свои двадцать семь была так же красива, как и в двадцать, когда выходила замуж за не очень молодого, но солидного, и, как ей казалось, надежного человека. По её скромному мнению, пусть и агент ЦРУ, но степенный и сосредоточенный, как кирпич в полете, Гарольд мог внести в её жизнь элемент стабильности и порядка. Наивная. Злые языки и «доброжелатели» уже давно твердили, что если дома не появляешься по несколько месяцев, сидя в экспедиции где-нибудь в глухих уголках мира, то в постель к твоему мужу обязательно проберется любовница. Хелен, в принципе, была к этому готова. К тому, что она однажды увидит в гараже, вернувшись домой раньше срока – как-то не очень. -Не думала, что выражение «трахаться с машиной» имеет столь… прямолинейное значение. – глубокомысленно заявила женщина рассматривая замерших мужа и жутковатого трансформера в позиции, не допускающей двойного толкования. У Гарольда хватило совести хотя бы отвести взгляд. У трансформера совести не наблюдалось, и недовольство от прерванного процесса было просто написано у него на фейсплете крупным шрифтом. Хаген видел происходящее не в первый раз, но не видел в своей тарелке еды, и шумно топтался возле Хелен, держа миску в пасти -Дурдом. – женщина вздохнула, скидывая рюкзак и пошла на кухню кормить собаку.