Хеталия и я

Вот так мы втащили Артура ко мне в комнату -- пфф, тяжеленький. Не знаю как Тиль, а я вся нервничала и тряслась -- еще бы, бедный англичанин, и на того придурка наорала. Керкленд был пока без сознания, синяк уже расплылся по щеке, было ясно, что у него что-то с рукой. -- Зачем ты опять драться полез? Пьяный придурок! -- всхлипывал Силенд, приглаживая челку старшего брата. -- Я все слышу! И я должен был принять этот вызов! Как истинный джентельмен! Достал, ублюдок! Нужно было утопить его в океане, когда он был еще паршивым щенком! -- морщась, прошипел Англия, без сил опускаясь на подушку. -- Хуже уже не будет, Англия, нужно добыть что-то холодное! Головокружения не наблюдается? -- изрекла я осматривая синяк Артура, на что тот отрицательно качнул головой и меня осенило, -- Точняк! Русская медицина! -- О, ноу, только не русская и ничего связанного с ней! Лучше зови Францию! Где вообще этот жабоглот? -- вжался в подушку Игги. -- Франциска?! Ты серьезно сейчас? Пациент бредит, нужно срочно принять меры! -- воскликнула я и добавила, -- Сил, присмотри за братом! -- и понеслась на кухню. Мальчик послушно сел рядом и взял Соединенное Королевство за дрожащую руку. -- БОНФУА!!!ГДЕ ТЕБЯ ЧЕРТИ НОСЯТ, БЕЗБОЖНИК!? -- судорожно разнесся по квартире голос Англии, заставив подпрыгнуть от неожиданности не одного из присутствующих. Тот, если помните, пропустил сие событие и прошмыгнул в комнату, несясь на разведку -- только и мелькнуло его пижонское одеяние. Я уже вышла и лишь слышала возмущенные, напуганные и взволнованные "Уии!" или фразы типа "О мой Бог, мон шер, как же так?", доносящиеся из спальни. Но вот я уже и на кухне -- тут только Ванюшка, вот и хорошо -- Альфреду лучше не подворачиваться под мою горячую лапу. Он задумчиво восседал за столиком, укутавшись в пальто и намотав на левую руку шарф, быстро помешивая ложкой давно остывший ромашковый чай. Завидев меня он вскочил, но тут же сел обратно, пытаясь приобрести прежний, внушающий всю серьезность вид. Чем он сейчас встревожен -- хуй его знает, у Брагинского вечно в башке снуют тараканы. Я так же не обратила на него ни малейшего внимания и принялась перерывать вверх дном сервант в поисках аптечки, которой, слава Богу, не пользовалась ранее. Лютик не шастает под ногами -- значит, Германия еще не вернулся. Интересно, что скажет ариец, увидев избитого Артура и...цыпленка? Блин, совершенно забыла про Пруберда! Ладно, позже разберемся -- еда у него есть, и сам птиц выглядит вполне довольным. -- Вот и правильно, мда, здорово ты его... -- произнес, улыбаясь, Брагинский, -- Пусть знает, задавака! Было весело! Может, ты бы еще на него придавила и заставила вернуть мне Аляску? -- А вот мне не смешно почему-то! -- пожала я плечами, изображая искренность. Чего он добивается? -- Ну, и что же тебя так позабавило? -- Ушла достойно, -- заулыбался Иван знаменитой лыбой, -- Знаешь, казалось-бы мелочь, а приятно! Ты слишком добра и справедлива к нам. Ко мне... Мне неожиданно стало стыдно: ооо, ты плохо меня знаешь, Иванушка. Я настолько упоротый человек и вечно со мной происходят какие-то курьезы. Странно это слышать после того как я переругалась тут практически со всеми и от страны, у которой я стырила шарф. -- Почему остальные страны не любят тебя -- сама в шоке, -- решила присесть я рядом, совершенно позабыв об Артуре и аптечке, -- Ну...Я эмм...Лично мне ты нравишься. И даже очень. Ты очень добрый и милый, Иван. Хоть иногда ты и выглядишь пугающим, но это лишь маска, под которой скрыто доброе сердце. И внешность прикольная -- эти фиалково-аметистовые глазенки, запоминающийся нос ( ну прямь Гоголь какой-то!), светлые волосы, ты практически самый высокий из стран наравне с Швецией, ну как тебя не любить-то можно, ты же...Россия!? Ты моя страна. Как-то так, ну я все сказала -- окончила я сию хвалебную речь. Бля, как же меня поперло! Ну а он что? Россия с самого начала слушал внимательно. ОЧЕНЬ ВНИМАТЕЛЬНО. Иван умеет слушать и это еще один его плюс. Выражение его лица менялось буквально на глазах -- я не знаю, говорили-ли ему кто-то что-подобное (кроме сестер, конечно), но то, что он просидел неподвижно минуты так две -- факт, всматриваясь мне в глаза, пытаясь отыскать в моих словах нотку злой шутки, лжи, но, естественно, её не обнаружил. Молчал, и эта неизвестность пугала. Было слышно нервный тик часов на подоконнике. Минутой позже он печально улыбнулся, его плечи задрожали, и Брагинский крепко и резко обнял меня, положив мне подбородок на плече, что аж под лопатками затрещало. Мне реально ничего не оставалось делать, как приобнять его в ответ. Этот волшебный момент... Сейчас бы отдала многое, чтобы пережить его заново. Еще вот только музычки не хватало, знаете, грусненькой такой, классики. Похоже, маленький Ваня нашел себе то, на поиски чего ушло множество веков подряд, надеюсь, я оправдаю его ожидания. Он укутал меня шарфом, крепко прижал к себе и поглаживал по голове прохладной ладонью, взьерошивая челку. И явно не желал отпускать. Да и мне было как-то приятно -- я люблю обнимашки, а если это обнимашки с Русью Московской -- уже мой комбо-наркотик. Кажется, теперь я полностью поняла, до меня дошел смысл пословицы о том, что простые слова могут согреть и излечить душу, старые шрамы. Ребят, я серьезно, почаще говорите своим родным, близким и друзьям что-то хорошенькое. Вот Ивану Брагинскому от этого СТАЛО ТЕПЛО, он наконец-таки согрелся, но древнее родовое проклятие России отступило ненадолго. Надо будет еще книгу написать "Как растопить душу самого холодного из Хеталийцев" -- это будет бестселлер! -- Уааааа, как же приятно! -- неожиданно заныл Брагинский милым голосом, душа меня в объятьях и щурясь, словно кот на солнце. Не, ну надо же было в этот момент на кухню припереться проснувшемуся Ван Яо с игрушечной пандой: -- Ой, ару! Я, пожалуй, зайду попоздже... -- пролепетал тот и скрылся где-то в Зальной области. Черт, теперь говорить что-то типа "Это не то, что ты подумал" -- бессмысленно. Хотя, это реально было не то, что он подумал. Или же... Фух, кто его знает этого Россию!? Самому виновнику сего казуса было абсолютно пофиг -- он, с наркоманско-блаженной мордашкой прижал к себе своего нового друга. -- Эмх...Иван? Отпусти меня, пожалуйста, ты правда ставишь меня в неловкое положение, -- громко и настойчиво прошептала я, оборачивая к Брагинскому голову до хруста в шее. -- Хорошо, -- нехотя разомкнул объятья Рашка, все еще пожирая меня лыбой, -- Ты такая... странная. -- Чего? Хах, на себя посмотри -- летающий чувак-страна, конь в пальто, который вечно всех достает. Кстати, зачем его постоянно носишь? -- Что ношу? -- не понял тот. -- Ну, пальто. И не жарко тебе так? -- Аа, пальто -- вообще лучшая одежда, да. Оно теплое, легкое, прикольно развивается на ветру, в нем я выгляжу, хи-хи, загадочно. Но самое главное -- в нем большие карманы, в которых можна прятать много разной фигни! На вот, пожуй! -- застенчиво протянул мне Иван, объясняясь, вытащенное из внутреннего кармана мороженое. Фууууу ванильное! -- Хочу с клубникой! -- требовательно топнула я ножкой и задрала подбородок повыше. -- Ладнусь, -- с этим холодильником не поспоришь -- у меня в руках две морожки и тройка борзых пирожков типа бонуса. -- Бля... Тогда хочу... С Гилбертом! -- согнувшись в три погибели от надрывного смеха, с трудом выдавила я. -- Да ты садист! Каннибал какой-то! -- упоролся Брагинский и заерзал во внутренних карманах, доставая огромную мороженку в вафельке ( опять-таки -- фуууууу! ) причудливой формы. Наверху лакомства красовалась рожица -- пародия на Пруссию. Но морожка успела подтаять, красные глаза альбиноса растеклись в разные стороны и теперь ЭТО было похоже на... -- Гребанная душа, молящая о смерти! -- воскликнула я, запихаямь Гилбертом-морожкой и похвально мыча что-то. Ну еще чуть-чуть... Все, Иван в культурном шоке. Хотя, эту страну не победить! -- Пхахахахаха! Кажись, у кого-то появилась новая кликуха! -- ржал Россия, прикрывая смех шарфом. Только тут-то я вспомнила, зачем вообще явилась сюда и продолжила поиски сей долбанутой аптечки. Не нашла. Что ж, вопреки протестам англичанина, придется прибегнуть к русской медицине... Мда, это именно то, что вы подумали. -- Эй, ты куда? Да еще и с водкой? -- преградил мне путь все еще наблюдавший за мной все это время довольный Иван. Меня озарило: -- Даа, ну как же тут без тебя? Третьим будешь,а? -- весело подмигнула ему я и очень даже зря, ибо тотчас водка была изъята. -- Да т-ты что? Нельзя! -- мило улыбаясь и пряча бутылку в карман, укоризненно погрозил мне пальчиком Брагинский. -- Ха, купился! Эй, отдай! Больно нужно... Да пошутила я! Водка нужна для компресса Артуру, так что гони сюда. Русская медицина, понял?! -- изображая глубочаишую обиду, изрекла я и, встав на цыпочки, ткнула пальцем Ванюше в нос, пытаясь вбить ему в башку сию простую истину. -- Тогда ладно, держи -- подозревающе улыбнулся тот, возвращая "лекарство". Я выхватила бутылку и уже собиралась уходить, как... -- Подожди! -- Брагиша перехватил меня за плече и прижал к себе, -- Еще раз спасибо... Я в ступоре, а Иван и в этот раз не заметил явившихся в дверном проходе Кику, Ван Яо и пандочку конешн. Китай смущенно арукал, указывая на нас, а находчивый Япония сделал пару снимков, пожал плечами и вручил бывшему опекуну деньги и шапочку Хелло Китти. Все остались довольны, и Хонда с прекрасными снимками, и четырехтысячилетний Китай в обновке, и обнимающий меня Россия, и только меня не удовлетворяла эта ситуация -- бля... Это уже прямь компромат какой-то! Эти снимки должны быть уничтожены! Сейчас же просто выждала некоторое время, пока Восточные страны уйдут, и освободилась от любвеобильного Ванюши. Заодно и припомнила кое-что: -- Иван, у меня есть к тебе разговор. Это очень серьезно. -- Конечно, я слушаю, -- пожал плечами тот и протянул мне бублик, но мне, естественно, было не до еды. -- Ладно. Ты знаешь, что бродишь по ночам? -- Чего? -- Лунатик! -- шепнула я. -- Ах, да, -- перешел на шепот Брагинский и наклонился ко мне, -- Я страдаю этим после Второй Мировой. Об этом знают только Китай и Франция. Яо первым увидел меня в таком состоянии и очень испугался тогда, бедняга. А Франциск тоже страдает этим, но крайне редко. Я ведь так оказался на балконе, да? -- Да, -- подтвердила я его догадку, не стараясь не рассказывать про свою усрачку насчет призраков, -- Я подумала, что с тобой может что-то случится и решила остаться рядом. А сестры? -- Не знают. Сейчас я с Ольгой в ссоре, а Наташа может воспользоваться этим. Многие могут... -- Понимаю, твоя слабость. Я никому не скажу, думаю, опасность представляет лишь Англия. Сколько раз Артур пытался тебя уничтожить? -- Не знаю, не считал. -- Глупый, это был риторический вопрос, но ты прекрасно понял, к чему я веду. Китай на твоей стороне, тогда, опасность представляет только... -- Франциск. И впрямь, может растрепать Керкленду, если додумается. Ты сейчас намекаешь мне на то, что стоит его краником? Или язык отрезать, да? -- Ты чего, прости Господи??? Ты бы правда с ним так поступил? Нет, конечно! -- ни на шутку испугалась я. -- Эхх, возможно, но не хотелось бы. Тогда, он должен стать со мной един))). -- Не выход. Просто не стоит затрагивать эту тему, и у Франции все просто выветрится из башки. Но ты же как-то борешься с этим? -- Думаю, водка все поправит -- лучшее снотворное. Ты же не против, да? -- Неа, но не бухай сильно. Я пойду? -- Пошли! Ну, как то так мы решительно направились в мою комнату, где нас ожидал "пациент". Артур с прупухшей щекой лежал на месте, его младший брат Силенд сидел рядышком, а обеспокоенный, точнее сказать озабоченный, Франция умостился под боком у друга и практически обнимал его, чем пострадавший был крайне недоволен и выражал свое недовольство на всю квартиру: -- Слышь, может, вы все все-таки оставите меня в покое? Бонфуа, идиот, ну ты... Я хочу побыть один! Один! И не утешайте меня! -- Мда, Тиль, выйди ради Бога! Ты что не видишь -- брату нужно побыть одному. Тоесть, со мммной... -- Франциск нагло в спину подтолкнул Силенда к двери, вернулся к Англии и потерся носом об его шею, за что сразу же получил локтем по лбу: -- Черт! Франция, чертов бисексуал, свалил отсюда! Мне и так хреново! Лучше неси сюда мел -- нужно же чем-то пентаграмму чертить! Я всех вас изведу! Или, может, проклясть и тебя заодно, ты, жаба бородатая? (ПХАХАХАХАХАВХА!). -- Мерси, не стоит. Что ж, ухожу-ухожу, но если поболтать будет надо или что-то еще -- обращайся. Тиль, пойдем же. -- Фак! В твоих мечтах! Знаю я, у тебя разговор короткий, переходишь сразу к действиям, гомик озабоченный. Давай, проваливай отсюда, гоблин узколобый! Франциск и Тиль выходили из комнаты как раз тогда, когда мы принесли "лекарство". В проходе Брагинский остановил удивленного Франца и, мирно улыбаясь, ляпнул что-то на тему "поменьшеснимобщайся". Вот незадача... Я подхватила Россию под руку и потащила за собой. -- А вам чего? -- пробурчал Керкленд, нервно клацнув пальцами. -- Тебя лечить пришли, -- улыбнулся Ваня и положил Игги на лоб неизвестно-откуда взятую чайную ложечку. Англичанин хмыкнул, закинул ногу на ногу и отбросил столовый прибор куда-то за кровать. -- Пфф, гениально! Ну и? Ваши предложения? -- Еще раз повторяю для особенно контуженных Америкой: русская медицина -- серьезно ответила я, обмокая полотенце в спирт. -- Зачем? Это для меня ничем хорошим не кончится! Оставьте... -- махнул рукой Игирису, но Ваня достал кран. -- Возражения не принимаются! -- Ванюша положил краник рядом на тумбочке и прижал изумленного и нервно подергивающего бровями Артура к подушке, -- Больно не будет, гарантирую, просто полежи смирно, а то еще и банки поставим, да Ульяна? Тебе же легче станет, дурило! И не порть мне настроение, хорошо? -- К-какие банки? -- испуганный Иггирису был отпущен. Я тем временем закончила с водочным компрессом и расположила влажное полотенечко на щеке и лбу Артура. -- Рука не болит? -- В порядке. А нельзя было вместо этой гадости вискаря или рома хотя-бы? -- Как ты назвал мою водочку? -- Брагинский потянулся за краником. Бля! Пришлось выпхнуть его из комнаты. Вернемся к Англии: -- Дальнейшие указания: полотенечко не снимать, не вставать, спать. Я приготовлю тебе крепкий чай, быстрее протрезвеешь. Вышла из комнаты. Иван ожидал меня у двери. Так мы молча направились на кухню зачем-то. Нужно было разрядить обстановку... -- Россия! Накорми меня! -- уставилась я на него невинными глазками кота из Шрека уже на кухне. Его хватил смешок: -- А не слипнется? Ты, между прочем, нормально позавтракала. -- Неа. О, всему миру не понять, как сильно я люблю... пожрать, ням-ням, -- философствовала я на эту тему. -- Хорошо, да. Держи! -- он протянул мне пахучую сдобу с маком и добавил, -- Попроси у Франции круассаны, они ооооочень вкусные! Я благодарно заулыбалась и впилась зубками, иммитируя вампира, в булочку. ФУУУУУ, ИЗЮМ! Иван вытащил батон и последовал моему примеру, и получилось забавно, правда, теперь весь его шарфик был в крошках. -- Послушай, я хочу знать о тебе больше. Разскажи мне о себе, -- предложил мне Брагинский, отряхивая шарф, падая на табуретку и нагло забрасывая ноги на стол, но мне было все-равно как-то. -- С превеликим удовольствием! Итак, я Барышнева Ульяна Валентиновна, 99-го года рождения, на данный момент мне пятнадцать лет. Учусь в девятом классе, с поступлением пока не определилась. Мои любимые цвета -- красный, аквамарин, бирюза и прусский голубой. У меня большая семья: мама Варвара, папка Валентин, старшие брат и сестра -- Антон и Алена, есть еще младший брат Димка, а про многочисленных кузенов лучше и не спрашивай. Антон сейчас в армии, про Алену ты уже знаешь, родители уехали к тете Аделаиде еще в день вашего "прибытия" на три дня, а Димку давно отправили к бабушке, но он тоже вернется. Я люблю прикольную одежду, турецкие сладости, шоколадные изделия, сыр, кленовый сироп, рандеву, сгущенку, семечки, пловушку, сырники, фрукты, оладушки, запеканку, маффины, мороженое, колу, лимонад, иногда легкий алкоголь, пиццу, сосиски и колбасу с сыром, картофель в любом его виде, коктейли, варенье жру банками. Балдею от любой упоротости и черного юмора, обожаю слушать игру на волынке, читать что-то, могу нарисовать все что душе угодно, просматривать страаашные фильмы, танцевать, кривляться перед зеркалом, тем самым развивая мимику, слушать музыку в наушниках и без, печатать фики на фикбуке, готовить разные блюда с мамой и сама. У меня есть особенность -- я снимаю напряжение с помощью уборки и мытья посуды. Летом вечером выхожу на улицу и ловлю ежей, коллекционирую разные брелки, заколки, отлично леплю из снега, играю в мячь, моя любимая игра -- "Сабвей Серф". Обожаю часами лежать в компе, читая комиксы и мангу. Люблю походы на природу, часто прогуливаю школу и могу делать все наоборот -- ну нравится мне злить кого-то. Плаваю я только по-собачьи. А как я собак обожаю! Вот, бывает, встречу бездомного какого-то пса, мне от него сложно оторваться. А еще мы с одной моей подругой, когда родителей нет дома, собираемся у меня, учим уроки и проводим страашные ритуалы по вызову нечисти, правда, у нас ничего не получалось пока, вместе часто косплеим кого-то из Хеталии. Блин, я совершенно неадекватный человек! До сих пор не верится, что ко мне заявились персонажи моего любимого аниме, просто пиздец! А ваши песни! Включу потом на ноуте, обязательно. Можно подумать, что я принимаю наркоту, но это не так. Скрывать нечего, таки тащусь от всех вас, особенно от тебя и...Пруссии. Блииин, а теперь еще и его цыпленок -- это же реликвия. Прикольные вы! У меня вообще много увлечений -- наверно, передалось от Алены, она так любила покемонов в свое время. Кароч, родители уехали, оставив квартиру на нас с Аленой, сеструха позорно бежала к своим друзьям и опаджа -- хата на мне! А тут еще и вы такие аки " А вы не ждали нас, а мы приперлися!" Кароч, я в шоке, все в шоке, мозг плавиться, думала, что или помешалась на этой Хеталии или инквизиция. Ну как, как такое возможно!? Но я очень счастлива, что вы все здесь, это огромная честь для такого мелкого анимешника типа меня! Так что большое спасибки судьбе, фатуму, фортуне, магии Англии или кому там еще? И тебе -- за собаку! Как-то так... -- окончила я свое повествование, активно жестикулируя и хватаясь за голову. -- Мдааа.... Я все не запомнил, но основное понял: у тебя большая семья, любишь покушать, все связанное с аниме, животных, ты настоящая сорвиголова и... -- Иван задумчиво подводил итого моей автобиографии, подперев подбородок ладонью, но резко стал более серьезным, лыба с его лица пропала и он, даже, встал, -- Ты почему в школу не ходишь, а!? Меня перекосило от столь неожиданного вопроса. -- Бля, спалилась... -- сентиментально изрекла я, с иронией щелкнув пальцами. -- И не сквернословь, пожалуйста, -- тебе это очень не идет. Значит,ты не посещаешь школу? Но ведь это правда очень-очень важно! И не кривляйся! Как родители вообще оставили вас, какая безответственность! -- Тоесть, ты считаешь меня безответственной!? На себя посмотри! -- вспыхнула я. -- Скорее легкомысленной. Сколько сейчас времени? Переодевайся быстрее, собирайся и пойдем! -- Что? Куда? -- не поняла я. -- В школу, естественно, -- улыбаясь, развел руками он, -- И возражения не принимаются, да-да. -- Зануда, и ты туда же! Вы что все -- замучить меня хотите? Да никуда я не пой...-- но он перебил меня: -- Смирись, тебе остался последний год. А ты не хочешь купить много разной одежды после школы? Или на каникулах отправится, например, в... Хеталию? -- подмигнул мне Брагинский. Прошла ровно минута, прежде чем мой мозг переварил эту информацию. -- Хочу! -- воскликнула я, зависнув на шее у России, -- Ты правда можешь? -- Россия может все! -- как-то по сверхестественному задрал вверх указательный палец Ваня, -- Да? -- Даааааааа! Уже бегу, жди! -- орала я, вваливаясь в свою комнату. Артур дремал. Момент -- и мои вещи летят со шкафа, весело так кувыркаясь в воздухе. Вот клетчатая юбка, колготы, гольфы, пиджак, рубашка, жилетка... Кароч, форма у меня типичная для скулгерл-тяночки. Черт подери, в Хеталию! Сукапиздец, это так высоковольтно! Да им бы самим из нашего мира выбраться! Врет, чертяка! Или... нет? Увидим! Где этот дебильный рюкзак? Аааапчхи! Дожили, даже "Будь здоров!" сказать некому! Вот и он -- мой бордовый рюкзак за 100$, обвешанный брелками, моя личная реликвия -- храню еще с первого класса. Достаю мой немного смятый дневник -- какой день? Вторник! Пять уроков, слава Богу! Собираю рюкзак, да так, что обложки снимаются с книг -- ну и пусть, на месте разберусь! Теперь навести марафет, а то как лохушка. Хватаю рюкзак и к зеркалу -- лицезрею кошмар на улице Вязов, шухер на голове, полный атас! Гребешком, гребешком все это, а какую заколку выбрать в этот раз? Возьму бантик! Теперь крашусь! Оттого что тороплюсь, моя рука дрожит и это только усложняет ситуацию. Пфф, сколько времени все это заняло! За процессом моего "приготовления" заядло наблюдают Италия, Силенд, Франциск, Ван Яо, Кику и Иван. Где этот дурацкий Аме? Ну и пусть! -- Ульяна-тян, если я не ошибаюсь, вы собираетесь в школу? -- поинтересовался Япония. -- Именно, ваша же форма одежды -- кратко и смущенно ответила я, выводя стрелки на глазах. -- Веееее, Ульяна, ты такая миленькая, я бы угостил тебя паааастой! -- проныл Феличиано. -- Спасибо, Ику, я занята. -- Уии, довольно шикарно, -- цитировал француз. -- Ару, ару! -- согласованно закивал Китай. -- Лучше передайте Дойцу, что он за главного во время нашего с Иваном отсутствия, -- пропела я, поправляя юбку и хватая рюкзак, -- Франц, сделай все возможное, чтобы Америка и Англия примирились. Будем ближе к обеду. -- Передам, веее! -- Я об этом лично позабочусь, -- усмехнулся Франция. Обула я свои черные кеды с пластиковыми носками и звездами -- я их так люблю. Россия был уже готов, даже кран прихватил. Блин, я же обещала чаеси! -- Франция, мон шер, Игги чай просил! -- воскликнула я, дернув того за рукав. -- Будет сделано, мон капитан! -- подмигнул Бонфуа. -- Ну, всем пока! Не скучайте тут, мы скоро! -- кивнула я, выходя вслед за Иваном. -- Ой, ару, возвращайся быстрее, удачи тебе! -- послышались вслед синхронные голоса Хеталоидов. Фух, но еще не время разслабляться. Лифт ждать долго, мы мчались с Иваном вниз по леснице, выскакиваем из подъезда: -- Оо, доброе утро, баба Надя, баба Вера! -- Доброе утро, Ульяночка! Наши местные бабульки -- ранние пташки. Позавтракают, выходят наулицу, садятся, семечки щелкают, греют кости на последнем осеннем солнышке и вечно перетирают кого-то. Вот и сейчас: -- Деточка, а кто это с тобой? -- Эээ... это наши дальние родственники. Они приехали к нам издалека, у них там сейчас война, поэтому живут у нас. А теперь извините -- спешу в школу. -- Война -- ой, горе-то какое! Ну, беги-беги, оценочки зарабатывай! Стоило ожидать, что любопытные бабульки поинтересуются насчет этого -- ниче так, разобрались. Теперь я схватила Россию за руку и потащила за гаражи (НЕТБЛЯДЬЭТОНЕТО,ЧТОВЫПОДУМАЛИ!!!!). -- Иван, у нас очень мало времени, школа далеко, звонок скоро, мы должны лететь... наверно. -- Понятно, тогда очень-очень крепко держи меня за руку! -- Стой! Пфф, никого нет вроде! Как говорил Юрка Гагарин -- поехали! И высоко не поднимайся -- там холодно. Я уже почувствовала, как становлюсь более невесомой, хотелось посмотреть что там, но развивающийся алый шарфик России закрывал весь обзор. Брагинский заметил это, улыбнулся и убрал его подальше от моего лица... -- Вау! Нереально! -- моему взору предстал утренний окутанный туманом Питер, многоэтажки, дома, все еще горящие фонари, люди, пробка машин где-то внизу на трассе, магазинчики, и тот же парк. Солнце восходит, отражаясь в реке. По мосту мчатся автомобили, практически рядом с нами пролетают чайки. Летим, ха-ха, летим! Летим! Наш дом так низко! Кружится голова, но это от счастья. Иван смеется, его латаная шинель развивается на ветру синхронненько так с шарфом и он указывает мне свободной рукой вниз куда-то. Там, внизу, Лютик и Людвиг, двигаются к направлению дома. -- Эгегей! Германия! -- завопил Иван громко хохоча. Сначала я зашипела на него, мол, весь Питер перебудишь, но потом сама заржала. Немец же нервно завертелся, тщетно пытаясь определить, откуда крик. А мы смеялись, мы летели... -- Куда тебе? -- прокричал Иван сквозь сильный порыв ветра. -- Так, подожди, я запуталась -- никогда не смотрела на это с такого ракурса. Так вон же! Вон моя школа! Впереееед! -- скомандовала я и мы полетели в сторону невысокого здания, скрытого между двориков очередной многоэтажки -- оно находилось километров в пяти от моего дома, и добираться реально трудно, мы бы точно не успели. Школьники, словно муравьи, сползаются в центральный вход. Мы все ниже и ниже... Я слышу звонок -- школьный дворик пустует. В итоге, убедившись, что никого нет, мы приземлились у ворот здания. Пока мы летели, я полностью продрогла и сейчас лишь облегченно вздохнула...Но не тут-то было!