Ripples on the water

      Изучив местность, окружавшую его, Корво начал погружение. Грязная, ледяная вода Затопленного Квартала больше походила на слизь, нежели на слив. Зачем он только выбрал этот путь? На что надеялся?       Одежды неприятно липли к телу, холодная субстанция затекла в сапоги, утяжеляя их и хлюпая, пока мужчина не погрузился по голень. Он все еще медлил, прикидывая, каково там, внизу, где вся его стальная амуниция может потянуть на дно. Теперь даже две гранаты, что он снял с тел мертвых офицеров, весили целый пуд, отчего Корво решил бросить их «в пучину морскую». ᅠᅠ       Оставалось войти в воду по пояс, но не тут-то было: какой-то дуралей с противоположной стороны баррикад включил сирену. Это было не страшно, пока лорд-защитник не переправился к врагу, но хрустаки, спящие неподалеку в своих уютных чешуях-коконах, пробудились и уже враждебно нацелили сопла на незнакомца. Не мешкая, Корво в последний раз окинул взглядом препятствие, расчерченное крупными прутьями решетки и, прикинув время движения сквозь черные воды, погрузился целиком.       Пара мгновений – и все звуки, начиная дальней солдатской бранью, плеском слизи хрустаков по водной поверхности и раскатистая поступь толлбоев не пропали окончательно, сменяясь гулом давления в голове. Погрузившись чуть ниже, Корво распахнул глаза, различая среди парящего в черных толщах мусора, сора и хищных рыб чернеющее жерло канализационной трубы, вмонтированной в стену здания. «По идее, - здраво рассудил мужчина, - если воде есть куда вытекать, то и центральный сток должен быть где-то там». Он не раз переплывал небольшие расстояния по водам тивианских рек, где обычный человек, не принимавший эликсир, давно бы издох, но Корво, вопреки царившей заразе и своем плачевном положении, научился кое-как выживать.       Несколько секунд ушло на то, чтобы справиться с подводным течением, которое он не мог бы объяснить ни одним законом физики, еще пара минут – на осознание собственной ошибки. Но было уже слишком поздно.       Корво уже успел заплыть в чернеющее чрево стоков, где пришлось кое-как пробираться навстречу бурлящим грязным водам, но когда отводной поток повернулся перпендикулярно самой трубе, мужчина начал подъем вверх, чтобы узнать, есть ли там выход…или хотя бы сделать глоток воздуха.       Поднявшись, он нашел лишь решетку, добротно приваренную в горловине самого стока и воду – ее полупрозрачный, верхний слой, на несколько чертовых сантиметров превышающих по уровню баррикаду решетки. Деваться было некуда. На возвращение ушло бы слишком много времени, на попытку выломать заслон – еще больше. А если вернуться и попытаться проплыть дальше?       От постоянного давления Корво было сложно действовать быстро и верно, поэтому вместо бессмысленного трепыхания у западни, он развернулся и поплыл вниз, уже у «развилки» понимая, что кислород подошел к концу. Здесь же, в полной черноте, нарушаемой лишь тусклым светом с верхнего стока, наступила паника. Не сознавая своих действий, Корво в ступоре замер, через мгновение начиная барахтаться будто рыба на крючке.       Быть может, он сможет сделать что-нибудь, что пробудит его силы, данные от древнего бога? Он резко махнул рукой, но знакомое тепло, проходящее по загадочной руне на руке, не коснулось тела. Несколько секунд (минут?) длилась эта стадия с тщетными попытками сделать что-либо, пока мужчина, не отдавая отчета своим действиям, сглотнул. Холодная, омерзительная вода хлынула по гортани, потекла вниз и жгучим огнем обожгла легкие, заставляя не противиться, а наоборот – поддаваться происходящему.       Корво не сознавал, что он делает и то, как он умрет, пока лицо Эмили – такой беззащитной, дорогой, ждущей его возвращения до последнего вздоха – не встало перед глазами, побуждая лорда-защитника к отчаянным действиям. Собрав волю в кулак, полуживой Корво поплыл дальше, против течения сточных вод, больше не чувствуя боли, головокружения и не застопориваясь ни на одной плачевной мысли, кроме сильнейшего желания выжить. Но, оказавшись на выходе из западни, мужчина прекратил сопротивление.       Труба, по которой он надеялся перебраться на другую сторону трущоб, охраняемых бандитами, выводила его к необъятному подводному океану, подобных ранее Корво не встречал. Огромные киты бороздили иссини-пурпурное пространство, задевая бесконечность над собой исполинскими хвостами; потопленные корабли и руины лежали под ногами Корво; сверкающие рыбы чудом выживали в мире,больше похожем на волшебный космос, нежели на водосточный канал. Не ведая цены времени, которое мужчина так неосмотрительно потратил на попытку обойти заградительный кордон, он созерцал красоты футуристического мира, не стремясь искать отсюда выход.       О том, что это за место, он и думать забыл, пока холод вновь не вернулся к нему, и уже с удвоенной силой. Опустив взгляд, Корво увидел, как его за пояс обнимают бледные руки, кажущиеся мертвецки-серыми под толщей волшебных вод. – Здравствуй, Корво. Рад снова тебя видеть. О… Похоже, что ты умер. Юноша, парящий позади лорда-защитника в невесомости, видимо, наслаждался происходящим, по-дружески опустив подбородок на плечо утопленника и вглядываясь в его глаза своими черными безднами. – Чужой. – Приятно, что ты помнишь имя своего покровителя. Но этот ход, согласись, был глупым. Ты видишь лишь одну сторону монеты и знаешь, что находится за ней. Аверс и реверс. Известное и подразумеваемое. А что подразумевал ты, Корво? – Я… - только начал мужчина, спеша отделаться от неприятных ему объятий, как его перебили. Вот так чертов философ. – Играл с огнем. Ты проделал такой путь ради юной императрицы, а теперь застрял в Бездне, как часть чьего-то воспоминания или сон. Скажи мне, насколько это приятно – спать? Фантазируешь себе, словно можешь все в моем мире. Но одно тебе неподвластно – пробуждение.       Хотел бы он сказать сейчас наглому божку что-нибудь резкое, но статус не позволял мужчине вести себя грубо. К тому же, по отношению к тому, кто мог его выручить. – Сейчас ты думаешь о том, как восстать из мертвых, не так ли? – Если бы это не подразумевалось, ты бы не показывал мне свои возможности, - угрюмо отозвался мужчина, кивком указывая на водные просторы перед его носом. – Верно, - поучительный тон Чужого, словно говорящий «я знаю и могу все» выводил из себя, но солдат на службе у Ее Величества на то и солдат, чтобы скрывать свои истинные эмоции. – Я мог бы поднять тебя наверх. Руки юноши переместились выше, перехватывая Корво так, если бы он действительно был тонущим: под подмышки и над плечами. – Но всему есть цена, - продолжал Чужой ровным тоном, делая длинные паузы в речи. – Ты отдашь мне свой дар взамен на жизнь. – Темные силы? Их ты хочешь вернуть назад? – с сомнением переспросил Корво, полагая, что он ослышался. – Но ведь именно они помогли мне пройти к своей цели! Благодаря твоей магии я смог наказать предателей и мерзавцев, вставших на защиту лорда-регента. Я очистил этот мир от коррупции и стяжательства. И ты знаешь, что это не пустое бахвальство. – Все, что я знаю – это мой мир. Каждый его поворот, каждый его подводный камень и воздушный замок. Мне неведомо добро или зло. – Ты говорил, что я – дикий человек. Утверждал, что глупо давать прощение убийце! – Нет, Корво. Я не верю в справедливость. И никогда не был на стороне «правды». – Я не жажду правды, я желаю помочь тем, кто мне дорог. – Держава в руках ребенка или стяжателя – это ль имеет смысл, когда цель обоих – власть? Корво приутих и, судорожно собрав последние аргументы на защиту своего мнения, добавил: – Ты даровал мне силу не просто так! Ты верил, что я буду творить великие дела. – Бог дал – бог взял. Или ты считаешь себя лучше Дауда? Ведь и он отмечен моим знаком. Отрицая это, ты возводишь себе постамент, возвышаясь над «достойными» и «недостойными». В ответ мужчина протяжно вздохнул, отчего тонкая струйка пузырьков сорвалась с губ, устремляясь ввысь, к теряющейся в нигде поверхности чудесного мира. – Но ты можешь стать великим без меня, - раздался голос Чужого у самого уха утопленника. – Моя метка останется в напоминание о проявленной храбрости. О том, что ты был сильным. Но там, наверху, ты будешь еще сильнее, чем прежде. – И как же? – Тем, что примешь мой дар. Вернуть жизнь – попрание всех земных законов. Но еще сложнее прожить ее, делая вид, что ничего и не было. Забыть о прошлом. Забыть, Корво, и сказать себе, что ты готов сражаться дальше. Выбрав смерть, ты сдашься прямо сейчас. Подумай же, оценит ли твою слабость девочка, когда ты не вернешься назад.       Последние слова Чужого выжгли в заблудшем разуме утопленника этот светлый образ: маленький, хрупкий силуэт, скрываемый за тенями предателей и изуверов. За теми, кто стремился использовать ребенка в своих гнусных целях. Разве он, поклявшийся в верности императрице, посмеет отступить назад? Пошевелив ледяными пальцами, мужчина твердо сжал руку на запястье Чужого, устремляя взгляд в темнеющую водную высь. – Только ради Эмили, ради ее будущего. Для того чтобы она не разуверилась в своем защитнике, - твердо отозвался Корво, подавая сигнал своему спасителю. – Вперед, к жизни.