Счастье приходит через боль

Намиэ была явно не в духе. По дороге на работу она встретила родного брата с этой назойливой девчонкой, Харимой. Боже, да сколько можно-то, а? Неужели он не замечает? Ведь это безмозглое существо – совсем не ровня Сейджи! Ягири вошла в квартиру Изаи и злобно хлопнула дверью. «Ну давай, отругай меня за то, что порчу твое имущество». Ей было просто необходимо переброситься с кем-нибудь парочкой колкостей с утра. Намиэ уже заготовила интересную историю для Изаи про его сестер и предвкушала, какой кислой гримасой исказится лицо Орихары, когда он услышит об ухажере Курури. Однако вместо привычного: «Доброе утро, Намиэ-сан», - девушка услышала лишь плеск в ванной. «Десять утра, а он все еще в душе? Странно. Ну да ладно. Пойду, разберу документы», - она вошла в комнату и поскользнулась на чем-то. Белые туфли оказались безнадежно испачканы темно-бордовой жидкостью. «Так… А вот это уже явно не к добру», - Ягири выскользнула из туфель и на цыпочках прокралась к ванной. Дверь оказалась приоткрыта, а сквозь щель Намиэ увидела Изаю в одних брюках. Торс его выглядел так, словно на нем живого места не осталось: весь в синяках и ссадинах. В левом плече красовалась дыра от пули. Губа тоже оказалась разбита в кровь. А Орихара стоял перед зеркалом и… брился. На белоснежном дорогом фаянсе появились бордовые разводы, но, похоже, это не особенно беспокоило информатора. - А, Намиэ-сан, - проговорил он своим искусственно-радушным голосом. – Проходи. Только осторожнее: я тут немного наследил. - Значит, так это теперь называется? – Намиэ распахнула дверь и почувствовала, как отчего-то сжимается сердце. Она помнила, как в первый раз застала пятилетнего Сейджи, прячущего ссадину после драки с соседскими мальчишками. Он ведь тоже не хотел показаться слабым и скрывал боль. Терпел со стоическим выражением лица, даже когда сестра мазала вокруг раны жгучим йодом. А Изая делает вид, что вообще ничего не произошло. - Не совсем. Это называется… - Дай угадаю. Шизуо? - На этот раз нет. Якудза. Но, как это ни назови, а пол кому-то придется вытереть. Я бы с радостью и сам это сделал, да наклоняться не могу, - Орихара вытер остатки пены с лица и повернулся к своей компаньонке. Тут она разглядела, что у него, вдобавок ко всему, еще и ребра хорошо отбиты. - У тебя есть бинты? – Ягири поджала губы так, что они теперь казались узкой презрительной полоской. Изая любил это выражение лица. Ему нравилось выводить ее на эмоции. Положительных от секретарши было сложно дождаться – она смеялась, только когда разглядывала фотографии брата в социальной сети (и то, если на них не было Харимы Мики. А она на них присутствовала через одну). Поэтому Орихара регулярно заставлял Намиэ беситься. Даже сейчас. Информатор вытащил упаковку бинта из шкафчика над зеркалом и бросил девушке. Намиэ поймала ее с ухмылкой и кивнула Изае в сторону ванной: - Садись. - О-о, в тебе проснулась материнская забота? – Орихара опустился на бортик ванной и поднял руки, позволяя компаньонке приступить к перевязке. - Скорее, профессиональные навыки. Забыл, кем я работала? – девушка присела перед ним на корточки, и Изая расплылся в странной улыбке, когда пальцы Ягири коснулись его изрядно помятой тушки, обматывая вокруг нее бинт. - М-м… Ради этого ощущения стоит попадать в переделки, - проговорил Орихара, облизывая разбитую губу. - Даже и не думай, - отбрила его она, слой за слоем, закрывая белой марлевой тканью пострадавший торс информатора. - Не думать о чем? – с невинным видом поинтересовался Изая, и его улыбка стала еще шире. – Я говорю об ощущении, когда острая боль постепенно притупляется и становится такой… приятной. Она дает прочувствовать собственное тело лучше, чем что бы то ни было. Вспомнить, что я живой. Понять, что я выздоравливаю. Нет ничего лучше наслаждения, которое приходит через страдание. Когда у тебя все хорошо, ты сыт, обеспечен и окружен друзьями, счастье не чувствуется. Оно набивает оскомину на зубах. И человек ищет проблемы там, где их нет. В ссорах родителей. В обидах друзей. В том, что твоя любимая – бесчувственное бревно. Или тупица, - Орихара засмеялся и тут же сморщился от боли, прерывая свою речь на несколько секунд. Намиэ закончила с торсом и стала обрабатывать раненое плечо. Пулю Изая успел вытащить заранее. Девушке оставалось лишь продезинфицировать рану и перевязать ее. Когда марлевый тампон, пропитанный перекисью водорода, погрузился в разорванные ткани, Орихара поежился от мурашек, пробежавших по спине, и продолжил: - Но если случается удар судьбы – человек внезапно осознает, что на самом-то деле раньше все у него было хорошо. Именно боль делает счастливым. Она дает ему почувствовать разницу на вкус! - И после этого ты говоришь, что любишь людей? – хмыкнула Намиэ, извлекая пропитавшийся кровью тампон. - Именно после этого, - закивал Орихара. – И именно поэтому я несу им страдания. Не будь меня, что бы сейчас со всеми вами стало? Что бы стало с тобой, Намиэ-сан? – он приподнял ее лицо пальцем за подбородок и посмотрел в глаза. - Со мной?! – зашипела она в ответ, задохнувшись от такой наглости. - Я была бы главой корпорации «Ягири»! – Намиэ со зла, как можно сильнее, провернула новый тампон в ране, и Изая вздрогнул, но совсем не от боли. - Если бы ты и была где-то главой, так только в женской тюрьме, до которой едва не довело твое безрассудство, - он наклонился к ее лицу и прошептал, почти касаясь губ. – Можешь сделать так еще несколько раз? Знаешь, так же, как я люблю утихающую боль, я ненавижу полное заживление. Оно слишком… расслабляет. - Ах ты… Больной ублюдок! – прошипела она и спешно стала заматывать рану. – Я не собираюсь удовлетворять твои фантазии. - Фантазии? О чем ты, Намиэ-сан? Уже второй раз слышу от тебя о каких-то фантазиях. Даже любопытно стало, что же ты себе представляешь… - Изая коснулся ладонью ее груди, вздымающейся под зеленым свитером, и беспардонно припал губами к ее губам. Намиэ это не на шутку разозлило, и она укусила информатора. Соленая кровь попала ей на язык, и Ягири с ужасом поняла, что задела зубами его рану. - Восхитительно, Намиэ-сан, - Орихара вытер тыльной стороной ладони капающую с губ кровь и скользнул рукой по ее талии. Ягири вздрогнула и как-то совсем внезапно ощутила рядом запах его шампуня и жаркое дыхание. И гладкую – только после душа – кожу. - Изая… - Намиэ поцеловала его в шею и провела пальцем по губе. - М-м… Вот видишь. Стоит тебе напомнить о боли – и ты сразу же стремишься почувствовать себя счастливой, - он наклонился к ней, чтобы поцеловать еще раз. Ягири жарко выдохнула и приоткрыла рот, но так и не дождалась ожидаемого. Потому что информатор выскользнул из ее объятий и, прихрамывая, направился в сторону кабинета. – Но тебе стоит помучаться еще немного. Тем слаще будет награда. - Ах ты! Чертов извращенец! – зло прокричала она ему вслед и подумала, что не видать ему этой награды, как своих ушей.