Он убивает только благородных людей...

      Люси устроилась в кресле, скидывая юбку. Хайду нравилось, когда она появлялась перед ним в таком виде. Он тогда начинал ластиться, точно большой кот, и в его ласке было что-то особенное, такое, чего ей не приходилось испытывать до момента встречи с ним никогда.       Он был опасен, и Люси это прекрасно знала. Порой в ее рыжую головку закрадывались чудовищные подозрения касаемо личности ее ночного гостя. Точно бы он был монстром, который был виновен во всех неприятностях Лондона... Но нет, Боже, о чем она думает?       Люси поежилась, вновь нервно накручивая прядь волос на тонкий палец. Как же ей сейчас страшно... и как волнуется она!       Он придет.       Люси ждала его, как ждут грозу: и со страхом, и с надеждою... И это ожидание было неожиданно сильным, неожиданно страшным.       А Хайда все не было и не было...       Девушка поежилась.       Он ввалился в комнату без стука и кинулся к Люси с тихим, едва сдерживаемым рычанием. Девушка отступила было, но тут же подалась вперед, помня, что Хайд не любит ждать. Но на сей раз он лишь с силою притянул ее к себе.       – Люси-Люси... Милая.       Она поежилась и замерла на этой нехорошей паузе.       – Скажи мне, Люси, – прошипел он ей на ухо, – ты меня боишься?       Она замерла. Боится ли она? Может ли бояться монстра? Может ли чувствовать страх вообще?       – Нет, сэр. Я не боюсь. Я ничего уже не боюсь.       Хайд фыркнул и настойчиво принялся целовать ее в шею, тяжело и глубоко дыша.       – Ты мне лжешь, Люси... Ты ведь знаешь это.       Люси покачала головой. Она не знала, что чувствует к нему и что - к себе. В ее сердце скрещивались и ненависть, и отвращение, и страх, и нежность, и... любовь? Могла ли она любить Хайда? А не ненавидеть себя?       Хайд даже ласково поглаживал ее по предплечьям.       – Скажи мне, Люси, ты бы хотела, чтобы я забрал тебя отсюда? – вдруг спросил ее гость. – Ты была бы счастлива... И там, вне Лондона, твоя душа бы ожила... Скажи, ты приняла бы другой мир?       Люси вздрогнула вновь и неуверенно подняла голову.       Сказать "да". Согласиться. Тогда все будет так просто... и там не будет никакой боли, и там она сможет быть счастлива...       Как ей хотелось этого. Подобное событие было бы невозможно прекрасным. Люси прямо-таки замирала, чувствуя, как какая-то ее часть отчаянно рвется прочь из мрачных стен. Да, там, вдали от холодных улиц, она сможет быть другой.       – Ты ничего не даруешь, – прошептала Люси. – Все не может быть так просто, верно?       Хайд покачал головой.       – Конечно, Люси. Ты будешь принадлежать только мне.       Он с отчаянием касался губами ее спины.       – Прошу, Люси.       Он был все так же порывист, но словно бы пытался удержаться. Люси понимала, что стоит на грани. Еще шаг – и она упадет. Еще шаг – и ее завертит в вихре страсти.       Принять его предложение. Так просто. И тогда она будет вдали от...       Люси окинула комнату больным взглядом. Мебель, не стоящая ни гроша, яркий свет свечей, выдающий ее страх... И в каждой секунде в этом мирке – ее жизнь . Но как тут тесно! Как давит вся эта мишура на грудь!       Но тут... тут есть надежда, что Генри еще придет к ней, надежда на просто счастье с ним... такая тщетная, такая хрупкая...       Но эта надежда стоит того, чтобы остаться.       Руки Хайда медленно обводили контуры ее тела, заставляя Люси трепетать и откликаться на его ласку. Мужчина, нехорошо смеясь, поднял ее на руки и потащил к постели.       Люси не могла сопротивляться.       Сколько раз она молилась о спасении. Сколько раз о том, кто вытащил бы ее из этого ада. Но нет-нет!       Не так.       Она одна. И Эдвард Хайд не любит ее. Так к чему биться? К чему бороться?! Нет! Она останется. Останется.       Это попытка не упасть окончательно... такая глупая! Но Люси не может иначе.       Она на миг лишь взглянула на Хайда.       – Нет.       Он взревел и с силою вжал ее в постель, продолжая яростно срывать с девушки одежду.       – Ты еще пожалеешь... – прошипел он.       Люси закрыла глаза.