***
Отделяться от группы было плохой идеей. Даже на секундочку. Даже чтобы осмотреть странную сине-зеленую светящуюся жижу. Особенно чтобы осмотреть странную сине-зеленую светящуюся жижу. Теперь-то Солона это понимала. Но что толку с понимания, когда ты в полном одиночестве уже Создатель знает сколько времени бегаешь по бесконечному подземному лабиринту? Одно хорошо: гигантский слизень, который и был привлекшей внимание любопытной магички субстанцией, кажется устал гоняться за предполагаемым обедом и отстал. Или же ему не пришлись по душе файерболы, которыми щедро закидала его Солона, смело удирая в неизвестность. Жаль только, что удирать она с перепугу бросилась не вслед за товарищами, а куда-то в сторону. Бандиты, моровые твари, драконы, пауки размером с корову – все они хоть и вызывали определенные неудобства, но были привычны и не то чтобы сильно пугали. Но к гигантским плотоядным соплям Солону жизнь не готовила. Как и к встрече с целым гнездом порождений тьмы, по головам которых она прошлась, задумавшись о своей жестокой судьбе и перестав следить за дорогой. Не помогло даже хваленое чутье Серых Стражей. Вообще, оно начало подавать тревожные сигналы о близости порождений, стоило Стражам спуститься на Глубинные тропы. С того момента Солона успела настолько привыкнуть постоянно ощущать их где-то неподалеку, что и не заметила когда «неподалеку» превратилось в «прямо под ногами». Осознала произошедшее она только когда сзади раздался дружный рев, в котором явственно проскальзывали нотки возмущения, а возле ее колена лязгнули зубы первого генлока. Уже второй раз за день Солона сумела опровергнуть один из основополагающих догматов магии, гласящий, что телепортация невозможна. Иначе объяснить то, что спустя секунду она уже была в другом конце пещеры, разом преодолев метров сто, не получалось, ибо в обычных обстоятельствах человек физически не способен так быстро шевелить ногами. Окрыленная успехом, Солона ринулась рушить теорию тевинтерского ученого Альбертиуса, о невозможности превысить скорость света. Следом за ней, воя и потрясая оружием, неслась орда порождений тьмы, тоже задавшихся, казалось, подобной целью. Мимо с головокружительной быстротой мелькали провалы боковых туннелей, осыпающиеся останки гномьих сооружений, стая глубинных охотников. Последние отвлекли преследователей от цели, дав Солоне солидную фору. Пользуясь возможностью, она бросила позади себя единственное известное ей помимо лечения заклинание Школы Созидания. Оно размягчило камень до состояния вязкой грязи, что должно было еще больше замедлить порождений тьмы. На этом запасы маны подошли к концу. Дальше Солоне приходилось рассчитывать только на быстроту ног. Неизвестно, как долго бы она смогла удирать от порождений тьмы, и где бы ее в конце концов сожрали. Выяснить это Солоне, к счастью, так и не представилось. Впереди замаячила очередная пещера. Споткнувшись о выбоину в полу у самого ее порога, Солона, размахивая руками в попытке ухватиться хоть за что-нибудь, влетела лбом прямо в чей-то нагрудный доспех. Солона повалилась на спину. Перед глазами от удара плясали цветные пятна. С тихим стоном она попыталась было подняться на ноги, но тут же закружившаяся голова удержала ее на месте. Кое-как справившись с болью, Солона подняла взгляд на того, с кем столкнулась… и обомлела. Над ней нависал здоровенный гарлок, без видимых усилий удерживающий на весу гигантских размеров нечто, что при должном воображении можно было принять за грубо сделанную алебарду. Сама Солона такую махину вряд ли бы вообще подняла. Взгляд на удивление осмысленных красных глаз был направлен куда-то поверх головы Солоны… нет, скорее на перышки, украшавшие ее зачарованный капюшон, купленный в "Диковинах Тедаса". Гарлок протянул руку – Солона мысленно попрощалась с жизнью, – но вместо того, чтобы схватить ненавистного Серого Стража за горло, просто стянул с ее головы капюшон – вместе с клоком волос, правда, но онемевшая от страха Солона даже не ойкнула. Вместо этого она во все глаза уставилась на порождение тьмы. При взгляде на него само собой на ум приходило определение «древний». На полторы головы выше своих собратьев, с могучими плечами, однако же с явными следами старения – некогда бугрящиеся мышцы одряблели, кожу покрывали морщины. Хотя последнее могло и не от возраста зависеть – порождения тьмы вообще не могли похвастаться цветущим видом. Все таки окинув остолбеневшую Солону равнодушным взглядом, гарлок видимо потерял к ней интерес и, кряхтя, прошаркал в угол пещеры, в котором располагалось жутковатого вида железное нечто, отдаленно смахивающее на изукрашенное шипами и осколками костей железное кресло, ножки которого были попарно соединены дугообразными полозьями. Гарлок опер гигантскую алебарду о стену, а сам с видимым удовольствием плюхнулся куда-то в недра кресла. Упершись ногами в пол, он откинулся назад. С ужасающим скрежетом кресло качнулось на полозьях. А потом еще раз. И еще. У Солоны заболели зубы. А престарелый гарлок меж тем продолжал самозабвенно раскачиваться взад-вперед. – Д… дедушка, а дедушка, – холодея от собственной наглости, позвала Солона, в большей степени надеясь прекратить чудовищный скрежет, нежели на что-то еще. – А не подскажете, как отсюда к Мертвым рвам выйти? Терять ей, в общем-то, было уже нечего. Сзади приближалось не меньше двух-трех дюжин совсем недружелюбных порождений, которые, учитывая весьма подистощившиеся запасы маны, наверняка бы стали ей последней компанией. Пути вперед и вовсе не было. Оставалось выбирать: умереть в благословенной тишине от лап исконного врага Серых Стражей или же продолжать слушать потустороннее скрежетание. Гарлок отвлекся от осматривания защитных рун, вышитых на капюшоне, и повернулся ко все еще сидящей на земле Солоне. Во взгляде его легко читалось неодобрение. В этот момент он до боли напоминал Винн. Подождав, пока Солона в полной мере осознает свою несостоятельность в качестве живого существа, гарлок дотянулся до своей алебарды и встал. Опираясь на древко оружия как на клюку, он направился к Солоне. Та замерла. Собственно, она была готова умереть и не то чтобы эта перспектива так уж ее удручала. После тех звуков, что издавало кресло, Солона была готова на все, только чтоб больше никогда их не услышать. Но гарлок, вместо того чтобы снести надоедливому Серому Стражу голову, прошаркал мимо нее, кряхтя нечто, что при определенной доле воображения можно было принять за «ходют тут, ходют». Движимая любопытством, Солона поднялась и последовала за ним. Казалось, гарлок ее вовсе не замечает, но стоило Амелл отстать, он останавливался и принимался сердито ворчать. Мол, что за молодежь пошла? За стариком поспеть не может. Во всяком случае, для себя Солона именно так переводила звуки, издаваемые ее странным проводником. Когда же им встретились порождения тьмы, до того гнавшиеся за Амелл, случилось нечто и вовсе странное: старый гарлок разразился целой чередой возмущенных фырканий, рыков и даже хрюканий, угрожающе потрясая перед замершими сородичам алебардой. И те, как это ни странно, пристыжено заскулили и поспешили убраться с дороги. В тот момент Солона подумала, что если переживет сегодняшний день, ничто больше не сможет ее удивить. Меж тем коридор сменял коридор, зал следовал за залом, и вот на стенах появились следы отделки, а впереди замаячил выход в гигантскую пещеру, в которой, как сумела разглядеть Солона, тяжеловооруженные гномы и – о, удача! – ее спутники отбивались от целой своры порождений тьмы, не давая им пересечь перекинутый над пропастью мост и задавить числом. Мертвые рвы. Старый гарлок некоторое время созерцал разворачивающуюся баталию, а затем равнодушно развернулся и побрел в обратном направлении. Поравнявшись с Солоной, он поколебался и стянул с себя шлем, который при ближайшем рассмотрении оказался украшен гербом Серых Стражей. Вздохнув, гарлок сунул шлем Солоне в руки, а сам, проведя на последок пальцами по украшавшим макушку перышкам, напялил себе на голову капюшон, который еще сегодня утром принадлежал магичке. – Честно, – согласилась Солона. Древнее порождение тьмы окинуло ее последним взглядом и, уже привычно ворча, скрылось в подземном лабиринте. Стук древка алебарды о камень еще долго доносился до Солоны, а затем стих и он. Ее странный знакомец ушел. Амелл встрепенулась, стряхивая оцепенение, и повернулась к входу в пещеру, где все еще бушевало сражение. О странностях сегодняшнего дня она может поразмыслить и позже, а пока стоит помочь товарищам, которых, судя по всему и на минуту оставить нельзя. Нахлобучив на себя новоприобретенный шлем, Солона ринулась в бой.***
Когда Амелл закончила, в комнате воцарилась тишина. Солона ожидала реакции на свой рассказ, а Середа, задумчиво покусывая губу, обдумывала услышанное. – Знаешь, – наконец нарушила молчание она, – рассказанное тобой попросту невероятно. Не знай я тебя, и решила бы, что ты, уж прости, бессовестно брешешь. – Я правду говорю! – обиженно вскинулась Солона. – И я тебе верю. – Середа подняла руку в примирительном жесте. – Но так сразу уложить это в голове… Это ведь идет в разрез со всем, что мы знаем о порождениях тьмы! А уж мы, гномы, знаем о них даже больше, чем хотели бы сами. – Ну так а я о чем по-твоему? Девушки снова погрузились в задумчивое безмолвие. – Думаю, сейчас не самое удачное время, чтобы делиться твоим открытием с общественностью. Особенно здесь, в Орзаммаре. А то нас насильно выкинут к объекту исследования. Надо для начала побольше разузнать. Пороюсь завтра в Хрониках, ну, в тех их частях, что вроде как изъяли, может и найду, что похожее. А ты точно уверена, что это был не вурдалак? Скажем, какой-нибудь бедолага-Страж, у которого никак не выходит покончить с Призывом? Солона отрицательно покачала головой. – Нет. Посохом клянусь, это был гарлок. Старый гарлок… – В кресле-качалке, – перебила ее Середа с нервным смешком. Солона тоже не сдержала кривой улыбки. – Как думаешь, а среди них есть по-настоящему разумные… Ну, в смысле, говорящие и думающие как ты или я? Или как Айдан, упаси Создатель. – Если и есть, то ты непременно их найдешь. С твоим-то везением. Несмотря на очевидную иронию, Солона серьезно кивнула. В конце концов, если в Тедасе есть хоть одно по-настоящему разумное порождение тьмы, она просто обязана с ним познакомиться.