Вторая жизнь

12 ноября 1964 года, четверг. Ноябрь выдался погожим, солнце который день радовало своим последним теплом землю, но совсем не радостно было на душе директора Хогвартса, светлого мага Альбуса Персиваля Дамблдора. Он сидел в кресле в своём кабинете, завернувшись в тёплый клетчатый плед, и смотрел на огонь камина. В углу на жёрдочке дремал Фоукс, на портретах неторопливо пили чай Армандо Диппет с другими бывшими директорами Хогвартса, где-то гриффиндорцы-второкурсники тайным ходом незаконно пробирались в Хогсмид… Эйлин Принц умерла. Что ж, он предполагал, что это случится. Долго жить с магическим вампиром невозможно, и кто из супругов кого раньше убьёт, было лишь вопросом времени. Но не ожидал он такой бурной реакции Тобиаса на снятие окклюментного щита. Знал, конечно, знал, что так будет, но всё же рассчитывал, что они с Эйлин успеют родить наследника, прежде чем Тобиас окончательно сойдёт с ума и его придётся ликвидировать. Но когда вопрос об убийстве Тобиаса встал уже на четвёртый день после магического бракосочетания, он, Дамблдор, признаться, испугался. Убивать Тобиаса до рождения, в худшем случае – до зачатия наследника было нельзя ни в коем случае. Род Ниппур не прервался бы, такие великие и древние рода просто так не прерываются, его продолжили бы ближайшие родичи Тобиаса, но где и когда он, Дамблдор, ещё сможет найти такого удобного представителя их рода? Род с даром окклюменции просто так не найдёшь, играть в прятки со всеми – это у них в крови: можно знать, что человек из рода Ниппур живёт в деревне из пятидесяти жителей, и всё равно двадцать раз пройти мимо него в святой уверенности, что это точно не он. И когда Эйлин привела к нему Тобиаса, он воспринял это как знак судьбы. Нет, сразу и он не догадывался ни о чём: маггл как маггл. Но потом Тобиас проговорился, что его деда звали Северус Тобиас, а потом показал фотографию этого деда, и Дамблдор заподозрил, что Эйлин выбрала себе в мужья не простого маггла. И первая же проверка на рунах подтвердила наличие Защиты Наследника, которой могут обладать только наследники очень древних родов. Удача сама шла к нему в руки! Подтолкнуть послушную Эйлин побыстрее заключить магический брак с Тобиасом, зная, что магия рода Принц неизбежно сломает его окклюментный щит, а потом, после смерти родителей – а такой союз не мог продлиться долго – как ближайший родич взять опеку над Северусом. А Северус – уже наследник рода Ниппур с проснувшимся даром! Подумать только – окклюмент из рода Ниппур, воспитанный в нужном русле, будет его верным шпионом в стане Тома Реддла! Сколько шпионов засылал туда Дамблдор – все они были раскрыты максимум через неделю, а знать положение в стане врага было жизненно необходимо. Том Реддл был его огромным провалом. Способности легилимента Дамблдор заподозрил в нём ещё на первом курсе, и несколько занятий и проверок подтвердили, что в будущем при должном старании Том станет одним из величайших легилиментов современности. А уж чего-чего, а старания в учёбе Тому было не занимать. На юного Тома Дамблдор возлагал огромные надежды: мальчик жил в приюте, где его не любили, и Хогвартс должен был стать для него настоящей семьёй, сказкой, сбывшейся мечтой. А дальше нужно было приблизить Тома к себе, сделать его верным союзником, который запросто мог бы считывать мысли его политических оппонентов. А когда знаешь мысли врагов, так легко выстроить нужную линию поведения, чтобы добиться своего! Не нужно каждый раз анализировать мельчайшие жесты, взгляды, поступки, фразы, чтобы вникнуть в суть своего собеседника. Но Том Реддл оказался уже испорченным ребёнком. Сказалось ли наследие его маггла-отца, или Гонтов, исторически тяготевших к тёмным искусствам – не известно. Далеко идущие планы начали рушиться в первый же день, когда Распределяющая Шляпа отправила Тома на Слизерин – факультет, на который традиционно поступали те, кто тяготел к тьме. Будь Дамблдор тогда директором Хогвартса, он смог бы повлиять на решение Шляпы и определить Тома на Гриффиндор, который воспитал бы из него достойного человека. Но директором был тогда Армандо Диппет, который и слушать не хотел ни о перераспределении, ни о каком-либо давлении на артефакт. Он пустил дело на самотёк – и получите теперь набирающего силу тёмного мага. И невероятно сильный легилимент из потенциально преданного союзника превратился в реально могущественного противника. После этого провала Дамблдор окончательно уверился, что нужно брать дело в свои руки. Армандо Диппет был болен, но, будучи по направленности исключительно боевым магом, был слаб в целительстве. Дамблдору было достаточно всего лишь не сказать ему о его болезни, оберегать его от целителей, и пару раз подлить ему зелье, усугубляющее именно его болезнь. Да заранее создать себе в стенах Хогвартса наилучшую репутацию среди попечительского совета, учителей и учеников. Армандо Диппет умер, Дамблдор был избран директором и приступил к формированию преданного ему ордена. Со Шляпой договориться не удалось, пришлось вмешаться в работу управляющего ею артефакта, настраивать его на себя. На это ушёл год, но овчинка стоила выделки, и отныне, стоило первокурснику надеть Шляпу себе на голову, директор сразу чувствовал, что ребёнок из себя представляет, о чём думает, мечтает, к чему стремится, какие у него идеалы в жизни. И в зависимости от этого решать, присоединится ли он к его соратникам, станет ли его врагом или останется нейтралом. Нейтральных он предоставлял Шляпе отправлять на Хаффлпафф или Райвенкло, союзников, будущих воинов света, определял на верный ему Гриффиндор. С врагами поступал по-разному: чистокровных и потомственных слизеринцев приходилось распределять на Слизерин, чтобы не было проблем с их влиятельными родителями, а остальных – магглорождённых, полукровок, чистокровных из захудалых родов разбрасывать по другим факультетам, чтобы предотвратить их сближение между собой и, соответственно, избежать пополнения армии его врага. И это возымело действие – позиции Слизерина в школе слабели с каждым годом, и если ежегодно на каждый факультет принималось иной раз до двадцати пяти человек, то на Слизерин поступало от силы десять. Это было всё хорошо, но недостаточно для противостояния Тому Реддлу, этому второму Гриндевальду. Гриндевальд был могучим противником, в какой-то момент Дамблдор почти потерял надежду победить его, но… Но шёл апрель сорок пятого года, союзнические войска победоносно шли по Германии, Гриндевальд, ослабленный многодневным поддержанием магической защиты Берлина, ослаб, и Дамблдору оставалось всего лишь воспользоваться истощённостью своего бывшего друга. Оказаться в нужное время в нужном месте и с нужными артефактами – и каждый в Англии теперь знает, что именно он, Альбус Персиваль Дамблдор, победил Гриндевальда. Но с Томом Реддлом ситуация другая. Он умён, харизматичен, амбициозен и точно знает, чего ждут от него его сторонники. Противостоять прирождённому легилименту тяжелее всего, для этого нужен окклюмент. Прирождённый окклюмент, но в Англии таких нет. Дамблдор уже начал прорабатывать версии о привлечении в Англию Чанов, благо, они ведут деятельность по всему миру, но тут так удачно появился Тобиас из рода Ниппур… Эйлин пошла на отсечение. Этот вариант устраивал Дамблдора, так даже лучше – Северус вырос бы в мире магглов, и его легко было бы обработать и привлечь на свою сторону, достаточно было лишь издалека присматривать за Снейпами и корректировать при необходимости их жизнь. Но Эйлин исчезла. Просто провела отсечение и исчезла. И поиски не дали ровным счётом ничего, как сквозь землю провалилась. Да, Дамблдору стало известно, что через Гринготс в какой-то маггловский банк ежемесячно переводится некая сумма денег на имя Эйлин Снейп, но гоблины умели хранить тайну клиентов: ни уговоры, ни подкупы, ни шантаж не заставили их раскрыть, куда переводятся деньги. После четырёх лет безуспешных поисков пришлось нанимать окклюмента из рода Чан, чтобы они нашли пропавшую Отсечённую из рода Принц. Китайцы быстро определили, что имеют дело с сильным окклюментом, и сумма оплаты их услуг взлетела до непомерной величины, но Дамблдору пришлось оплатить их, пожертвовав на это деньги, предназначенные на ремонт Хогвартса. Потому что иначе тот дом в Коукворте он не нашёл бы никогда. Нет, дом не был скрыт от людей чарами, городок тоже под магической пеленой не прятали, но род Ниппур неспроста славился своими окклюментами – без всякой магии дом отталкивал от себя лишнее внимание и буквально внушал всем, что в нём живут самые обыкновеннейшие магглы. Чаны – и те далеко не с первой попытки распознали в Тобиасе того, на ком проснулся род Ниппур. Но непоправимое уже случилось – за полгода до того, как Чаны нашли дом Тобиаса, Эйлин и её сын Северус погибли. Дамблдор долго не мог в это поверить: ладно Эйлин, она уже была пустым местом, но Северус! Единственный наследник самого рода Ниппур! Этого не могло быть, да ещё так нелепо. Автокатастрофа! Он до последнего в это не верил, всячески увещевал Тобиаса сказать ему правду, уверяя в том, что беспокоится за них и всячески желает им добра, но упрямый Снейп не позволял себя считывать и стоял на своём: его жена и сын мертвы. Да, погибли в автокатастрофе, да, виновник скрылся с места происшествия и до сих пор не установлен, да, они кремированы. Почему кремированы? Потому что так меньше возни с похоронами, его дражайшая супруга и так ему нервов потрепала. Тобиас показал и могилу, в которой действительно оказались две урны с прахом. Но пепел – это не останки, по нему не установишь, действительно ли это прах Эйлин и Северуса, а не других людей. Расследование происшествия тоже мало чего дало. Да, были свидетели того, как какая-то машина переехала молодую женщину с ребёнком и скрылась с места преступления, а приехавшая скорая констатировала только смерть от травм, несовместимых с жизнью. В крематории нашлись документы, подтверждающие, что двадцать второго февраля тела Эйлин Снейп и Северуса Снейпа были кремированы, а прах передан мистеру Тобиасу Снейпу. Но не мог так глупо погибнуть наследник рода Ниппур. Не мог! Двое из его орденцев, имеющие небольшие способности к легилименции, проверили память свидетелей происшествия и обратили внимания на то, что никто из них – а это одиннадцать магглов – не помнит, что это была за машина. Все сходились только на том, что она была легковой, но даже цвет её вспомнить затруднялись, не говоря уже о марке и тем более номере. Это не было обливиэйтом, память свидетелей чистке не подвергалась, но на машине явно стояли чары отвода глаз. Или над ней поработал окклюмент. Или это Том Реддл, или сами Чаны. Смысла уничтожать такого наследника им нет, гораздо более он полезен в союзниках, особенно воспитанный с младых ногтей в нужном… настроении. И это заставляло думать, что в одной могиле с Эйлин похоронен не он. Эйлин мертва точно, родовое древо Принцев не может лгать. Но Северус должен быть на родовом древе рода Ниппур, а свиток с генеалогическим древом Ниппур так и не дался ему в руки. Сколько раз приходилось ради него ездить в Багдад, сколько раз просить архивариуса показать ему свиток, но тот не шёл к нему. И никому не позволял прочитать себя, показывая лишь бессмысленные обрывки ветвей, куски имён и дат многотысячелетней давности. Северус не мог погибнуть. Кто угодно, но не наследник рода Ниппур. Его смерть не нужна никому, он ещё маленький, податливый, из него ещё можно слепить нужного человека. Значит, кто-то успел его перехватить и спрятать. Если это Том Реддл – это катастрофа. Величайший легилимент в союзе с величайшим окклюментом захватят власть в Англии и уничтожат его, Дамблдора. И тёмные времена наступят в мире… И второго окклюмента он может не найти. Да, он будет отныне присматривать за Тобиасом, и может быть, его следующие дети будут нести в себе дар рода Ниппур. Если же нет… Нужно снова искать человека, который сможет победить Тома Реддла. Даже не искать, а подбирать и взращивать его с младенчества в духе абсолютной преданности идеям добра и света. А это очень, очень долго. И кто знает, не развяжет ли Том Реддл войну раньше, чем войдёт в силу тот, кто сможет низложить его… Но сдаваться нельзя. Нужно найти героя. И Северуса.