Amen.

- In nomine Patris…* Дыхание уже начинает сбиваться. -…et Filii… Капля пота течет от виска по шее и скатывается за ворот, оставляя противно-липкую влажную дорожку. -…et Spiritus Sancti. На пальцах кровавые мозоли. - In nomine Patris… Неожиданно сводит мышцы на одной руке и приходиться тратить драгоценные минуты, растирая и возвращая подвижность в жилы. -…et Filii… Но останавливаться надолго нельзя. Время уже слишком много. -…et Spiritus Sancti. Кажется, даже голос подводит и сейчас вместо красивого, глубокого и чистого голоса, из-за которого плачут женщины во время проповеди… - In nomine Patris… …лишь хриплое и надсадное шипение. -…et Filii… Главное успеть, пока какого-нибудь пьяного не занесло сюда или вдруг смотритель не заинтересовался шумом. -…et Spiritus Sancti. Лопата гулко ударяется в деревянную крышку. Воздух выходит из легких со вздохом облегчения и затаенным внутренним ликованием. - Amen. Красивый мужчина, в темной пасторской одежде, перемазанный глиной смотрится дико в этом месте. Но осанка его остается всё такой же гордой и непоколебимой, как у человека, который несет Глас Божий. Его черные волосы слиплись от пота и грязи, но он не замечает этого досадного момента, откидывает пряди за спину и спрыгивает в яму. Треск крошащегося дерева сейчас для него приятней звуков органа. Последнее усилие, два надорванных и теперь больно саднящих ногтя и крышка гроба поддается… - Бьякуя… Огненные волосы и алые глаза, которые на любого наводят дикий первобытный ужас. Но не на него, не на Бьякую Кучики, настоятеля церкви Санты Терезы. - Абарай Ренджи. Несколько минут мягкой тишины, когда священник сидит у вырытой ямы, в которой теперь лишь раскуроченный гроб, а у его ног отродье дьявола и самый страшный ужас селян – столетний вампир. Губы скользят по запястью, жгут прикосновением – кто же сказал, что у мертвых холодная кровь? Бьякуя усмехается этой глупости, а может его смешит мысль, что то, с чем боролись века его предшественники стало его судьбой? - Бьякуя…, - острые зубы касаются того места, где бьётся синяя жила. - То, что я тебя выкопал, не значит, что тебе все можно, отродье. Голос брюнета ледяной и высокомерный, он священник и забывать привитые с детства привычки иногда очень тяжело. - Бьякуя, - звучит уже насмешливо и вызывающе, вампир потягивается, с животной грацией, тягуче и это невероятно красиво. – Ты мой. Мягкий и нежный поцелуй в жестко сжатый рот и еще один, и еще… Мир сходит с ума. А Бьякуя лишь ловит себя на размышлениях, какой его грех страшнее, сохранить жизнь мертвому или то, что он разделил с ним ложе?... Но всё это лишь мысли, а на деле он хватает за алую косу, тянет чужую голову вниз и перехватывает инициативу. - Не забывайся, Ренджи, - и дарит тому самый сумасшедший в его жизни поцелуй. *In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen. В переводе с латыни - Во имя Отца и Сына и Святого духа. Аминь.