Альфа Кассиопеи и другие хлопоты

Я из дому вышла, когда все спали. Мой спутник скрывался у рва в кустах. Наверно, наутро меня искали, Но было поздно – мы мчались в полях. Мой спутник был гибким невероятно. О, как я безумно любила его! Кастет он под черною курткою прятал И не страшился ничего. Я сзади него на киношной «Яве» Уселась тогда на свой риск и страх. И славно вдвоем по Мирам гоняли, Пока не сравнялись мы с ним в летах. Когда ж мы достигли Тракая с Урри, Мой друг промолвил мне: «Что ж, прощай! Тебе – копаться в Литературе, А мне – мой Теймер, мой ром и чай. Заваривай утром покрепче кофе – Я знаю, сосуды твои шалят. Хотя бы раз в год побывай в Европе, Чтоб ощутить на себе мой взгляд. Не тринькай время на «охи-ахи», А лучше лишний абзац напиши. Меня ужасно боятся страхи И все печали твоей души. К тебе я в Жизнь не приду – куда уж! Меня ж узнает любой дурак. Но ты не дури и выйди замуж – Дядьки на свете не просто так. Не вздумай за бредни свои извиняться. Своих талантов не погуби. Люби и выпить, и посмеяться. И деньги тоже, как я, люби. Я верю: не сдрейфишь, не озлобишься, Не будь я Урри, а ты – Люси. И коль в гостях допоздна засидишься, То не жлобись и возьми такси». Возможно, не те предлагал он средства. Возможно, он гангстер, вор и пострел, Но он шептал – и вернулось детство, Шептал – и воздух вокруг светлел. (Из неопубликованных стихов Люси Бейкшер; "Подражание Гумилеву":) - Это что – мой персональный ад? – спросил Урри негромко и пугающе-спокойно. Его вопрос прервал тишину, воцарившуюся после внезапного бегства Эла. И Макар с Алисой, до сих пор увлеченно слушавшие рассказ недавних пленников, и малыши недоуменно поглядывали то друг на друга, то на эту странную парочку, произведшую такой фурор. Люси закусила губу, озадаченно глядя в темно-карие глаза бой-френда. Из всех присутствующих только она понимала, что на самом деле произошло, и вопрос Урри был обращен именно к ней. Мальчик… да, вот именно, мальчик. Тот самый. И если Урри встревожился, то Люси было уж никак не легче. Сама будучи Автором, она шла на все – превращалась в литературную героиню, сознательно отказывалась от применения авторской воли, чтобы только проводить рядом с Урри хоть какое-то время, чтобы все-таки выполнить обещание, данное любимому герою много лет назад. Надо сказать, что и Урри абсолютно добросовестно выполнял свою часть соглашения: он поставлял ей самые яркие, самые незабываемые переживания; снабжал ее жизненной энергией как раз тогда, когда Люси остро нуждалась в ней; именно Урри заставлял ее срываться с места и отправляться в путешествия, на поиски все новых готических городов, замков и озер. Но Люси всегда знала, что прошлое рано или поздно напомнит о себе. Урри оставался все-таки героем Велтистова, и освободить его от этих пут было не под силу даже ей с ее изворотливым умом и самой нежной любовью. И вот сейчас… Сейчас наступил тот самый момент. Судьба вновь свела Урри с его жертвой. И чего ждать теперь? Теперь, когда вся их надежда – на этих ребят? (Люси уже знала, кто перед ней.) Она ведь не сможет (да и не захочет) прервать эту историю, вот так просто потерять к ней интерес, уйти к себе, в Жизнь, посмеиваясь, как кукловод, следящий откуда-то сверху за происходящим. Нет, довольно с нее и того, что пришлось наблюдать на экране эту чудовищную пыточную сцену в замке. Наблюдать и быть не в силах что-либо изменить. Нет! Теперь она останется рядом с Урри, что бы им ни грозило. Она хотела было обратиться к Алисе и сказать, что им просто необходимо ненадолго остаться наедине, но Урри ее опередил. - Прошу меня простить, ребята, - сказал он. – Нам с мон ами надо срочно перетереть по одному вопросу. Мы сейчас вернемся. И спасибо. С этими словами он без лишних экивоков взял Люси за руку и потащил за собой из шалаша, из уютной зеленоватой полутьмы. Оказавшись снаружи, Урри бросил быстрый и пристальный взгляд на противоположную сторону поляны, и его темные глаза на миг расширились: там оживленно обсуждали что-то трое ребят. Двое из них были поразительно похожи друг на друга. Один, правда, казался постарше. С появлением Урри и Люси все трое, как по команде, замолчали и обернулись в их сторону. Напряженные выжидательные взгляды с обеих сторон пересекли тихую поляну. Потом Урри быстро отвернулся и независимой походкой двинулся в чащу, Люси – за ним. Те трое продолжали смотреть им в спину – Люси явственно чувствовала на себе эти пристальные взгляды. Урри не стал углубляться в лес – остановился тут же, за ближними деревьями, - отсюда, если приподняться на цыпочки, было даже видно их укрытие, где остались новые друзья. Друзья или, все же… - Ты умница, - сказал Урри, мягко поворачивая Люси к себе лицом, сжимая ее руку и глядя в глаза. – Тебе и сейчас ничего не надо объяснять, так ведь? - Не надо. Что ты намерен делать? - Поговорить, - сказал Урри. Люси на минуту задумалась. Потом снова подняла на него взгляд: - Это правильное решение. Он умный мальчик. А ты… ты умный мужчина. - Ты мне льстишь, мон ами. - Иначе я не связалась бы с тобой. - Тоже верно. - Но если, все-таки… - нерешительно начала Люси. - Вот тогда и будем думать. Ну, пойдем, что ли? Урри сказал это спокойно, даже небрежно, но Люси видела, что ему не по себе. И они двинулись обратно – к тому самому дереву, где оставили малышей и землян. Вся компания, не на шутку встревоженная, толпилась теперь посреди поляны – трое пареньков присоединились к остальным и, судя по всему, уже успели поделиться с ними. Это явно не поднимало акций Урри, и Люси покрепче сжала руку спутника. Правда, малыши при виде их загалдели по-прежнему дружелюбно и даже бросились навстречу, правда, заметив напряженный взгляд Урри, устремленный куда-то поверх них, растерянно остановились. Урри машинально потрепал ближайшего по рыжей гривке, продолжая смотреть вперед – на мальчишек. А Люси смотрела на него – только на него. Такого ладного, такого стройного, мускулистого, но не массивного, подвижного, как мальчик, и надежного, как может быть надежен только настоящий мужчина. Что она испытывала? Бесконечное сочувствие, как во время того, первого, просмотра, и ясное понимание его неправоты, и готовность все понять и наладить, по крайней мере, постараться. И еще… еще спокойствие. Потому что она с самого начала знала, как поступит. В любом случае. - Ну, здравствуйте, ребята, - спокойно, даже мягко, сказал Урри, обращаясь к тем троим. – Настало время объясниться? И в этот самый миг над лесом раздался знакомый эластичный свист. Все вздрогнули, задрали головы вверх. Над поляной неподвижно повис серебристый летательный аппарат. Из него, как всклокоченный паяц из-за рампы, высовывался Нимнул. Сидевший рядом исполнитель усердно поддерживал и его, и ручную ракетную установку (по крайней мере, такой вид имела блестящая штуковина, которую Нимнул еще неверными после парализатора руками наводил на землян). - Эй, ребята! – проорал профессор, странно кривя половину лица и заметно шепелявя: - Сдавайтесь! Деваться вам некуда. - А эти люди, - ткнул он пальчиком в теймерцев, - преступники. Свяжите их и немедленно отдайте нам. Это облегчит вашу участь. Ну, живо! Алиса и компания невольно посмотрели на Урри и Люси, застывших шагах в десяти от них. Нимнул ждал. - Значит, так, - прервал молчание Урри, заслоняя собой подругу. – Девушка тут вообще ни при чем. А со мной, посмотрим, как вы справитесь. Да, и самое главное: слушайте побольше этого живодера. - Ну!!! – гневно выкрикнул Нимнул.