Много меня

Резкий деловой стук заставил нервно теребящую цветастый фартук женщину подскочить с табуретки и кинуться к двери. За нею стоял одетый во все черное мужчина с седыми висками, четко выделявшимися на фоне волос цвета воронова крыла. Маленькие глаза, с прищуром глядящие на женщину поверх строгих очков, блестели в свете старой люстры.  — Здравствуйте, мадам Садэм, — учтиво поздоровался мужчина.  — Вы мистер Терех? — немного нервно поинтересовалась она. Ее глаза смотрели куда угодно, но не на собеседника.  — Да, это я. Больной дома? — в свою очередь поинтересовался Терех. Женщина кивнула и отошла в сторону, пропуская гостя в дом. — Проводите меня, пожалуйста.  — Да-да, конечно, — поспешно согласилась мадам Садэм. — Идите за мной. Мужчина последовал за нею в глубь дома, к закрытой двери, за которой слышался веселый смех, шорохи, стуки и прочие звуки активной игры. Терех прокашлялся в кулак и аккуратно постучал. Звуки стихли, повисла напряженная тишина.  — Кто там? — вопросил тонкий мальчишеский голос.  — Милый, открой, пришел доктор, — тихо попросила женщина. Она заметно нервничала. Глухой стук от прыжка и шлепанье босыми пятками по полу. Замок щелкнул и дверь приоткрылась. В щель взглянул синий глаз из-под черной челки.  — Мам, я ж говорил, что не болен, — рассерженно проговорил мальчик. — Зачем ты зовешь всех этих людей?  — Но Хорхи, детка, — попыталась возразить его мать, — то, что ты делаешь — это же ненормально…  — Мам, — прервал ее сын, — мне лучше знать, нормальный я или нет, а не всем этим шарлатанам.  — Позвольте, молодой человек, — не выдержал Терех. — Ваше понятие нормальности может отличаться от общепринятых правил поведе…  — Да мне плевать! — взорвался Хорхи, и хлопнув дверью, скрылся за ней. Садэм и Терех переглянулись.  — Позвольте мне поговорить с ним, — тихо проговорил доктор, прикрыв ладонью рот. Женщина закивала и отошла на несколько шагов назад. Глубоко вздохнув, Терех вновь постучал.  — Идите к черту! — отозвались за дверью в два голоса.  — Просто позволь мне войти, малыш. Я не собираюсь вредить ни тебе, ни твоему… другу. Молчание, затянувшееся настолько, что взволнованная мать несколько раз порывалась зайти к сыну. Все это время в комнате слышались какие-то шепотки, перестукивания, шорох, а под конец грохот чего-то упавшего.  — Ладно, — неохотно согласился хозяин комнаты. Дверь приоткрылась. — Входите. Терех переступил порог, и мадам Садэм собралась было последовать за ним, но дверь вдруг прижала обоих к косяку.  — Мама, — твердо произнес мальчик, — пожалуйста, наедине.  — Но Хорхи, милый… — начала было та.  — Мама, пожалуйста, — в голосе ее сына прозвучали стальные нотки. Горестно вздохнув и помявшись на месте, она отступила. Доктор вошел, и дверь за ним захлопнулась. Небольшая комната выглядела ухоженной. Немногочисленные игрушки сидели и стояли на деревянных полках вдоль стен, письменный стол был чист, на окне красовались темные шторы, подвязанные бечевкой, кровать аккуратно застелена. На ней, обнимая колени, восседал хмурый нахохлившийся мальчик с черными блестящими волосами и настороженно сверкающими синими, как сапфиры, глазами.  — Кто вы? — неприветливо осведомился он. Терех чуть склонил голову.  — Алвар Терех, врач особой категории. Мальчик сощурился.  — Хорхан Садэм, — представился он. — Мы хоть расплатимся за ваш визит?  — О, нет, милый мальчик, я действую исключительно из научного интереса, — поспешил переубедить Хорхи доктор.  — Ага, а потом трупы в сточной канаве находят, — прошипел голос со стороны. Терех оглянулся, но никого больше не увидел. Хорхи на кровати спустил ноги вниз.  — Так что, доктор? — мальчик сверлил Тереха подозрительным взглядом. — Не обманули ли вы мою легковерную матушку? Мужчина приосанился.  — Я считаю недостойным служителя Богини обманывать невежественных крестьян, — холодно заметил он. Мальчик фыркнул и передернул плечами.  — Дело ваше, но имейте в виду, что я вам не верю. Итак, что моя мать хочет, чтоб вы сделали? — от взгляда не по-детски серьезных сапфировых глаз Тереху стало не по себе.  — Я обязан ответить?  — Естественно.  — Желательно, за дверью, — вновь съехидничал голос со стороны. Хорхи цыкнул на него, смотря куда-то за спину напрягшегося доктора. Тот, полный мрачных подозрений, обернулся… за его спиной был письменный стол, на краю которого лежала стопка чистой бересты и палочка с прикрученным к кончику кусочком угля. Под столом находился большой кованый сундук с массивным замком, висящим на одной дужке.  — Мадам Садэм, — заговорил Терех, поправив очки, и не оборачиваясь к мальчику, — пришла ко мне вчера в весьма расстроенных чувствах и поведала преинтереснейшую историю…  — Меньше надо россказни соседушек-балаболок слушать, — перебил мужчину голос. Терех обратил внимание, что звук все же исходит от стола. Сундук? К тому же открытый.  — Прошу вас, мой невидимый друг, не перебивать меня, — попросил служитель Богини. В ответ он услышал лишь досадливое фырканье.  — Продолжаю, кхм-кхм. Ваша милая матушка, — Терех все-таки обернулся, внимательнее рассматривая мальчика. Тот смотрел не менее внимательно, — поведала мне о том, что уже несколько лун подряд она слышит странные звуки из вашей комнаты. Ей кажется, что вы стали себя по-другому вести, по-другому разговаривать, даже отказываетесь делать то, что делали всегда. Еще мадам Садэм рассказала, как подслушала однажды ночью разговор… нет-нет, милый мальчик, не перебивайте меня! Обещаю, я дам вам высказаться!.. подслушала разговор в вашей комнате. Вы разговаривали с ним? — доктор кивнул за плечо, на стол. Хорхан согласно склонил голову. — В общем, вашу матушку очень беспокоит ваше состояние. Прошу, рассказывайте теперь вы. По очереди. Мальчик задумчиво закрыл глаза и наморщил высокий лоб, чтоб распахнув их через минуту, спрыгнуть босыми ногами на пол.  — Скажите, доктор Терех, насколько вы верите своим пациентам? Мужчина поперхнулся воздухом и закашлялся.  — Ч-что, простите? — наконец выдавил он, переводя дух. Хорхи терпеливо повторил под гнусное хихиканье голоса. — Баснословным выдумкам, конечно, не поверю, но если реальность такова, приму ее такой, какая она есть, и помогу освоиться с этим пациенту.  — Хотим гарантий, что не запрете нас в дом терпимости, — резко потребовал голос, прервав веселье. Хорхи вновь внимательно воззрился на доктора, ожидая реакции.  — Даю слово служителя Великой, — положил ладонь на сердце Терех. Мальчик немного расслабился, в его глазах мелькнуло облегчение.  — Присаживайтесь, — он указал врачу на кровать. Последний незамедлительно последовал приглашению. — Я… мы расскажем вам, доктор, одну историю, но после нее мы надеемся на полное игнорирование нас Инквизицией или другими докторами вашей специализации. «А мальчик не дурак!» — восхищенно подумал Терех. — «Но почему я не вижу книг?.. Деревенский парень, будь он хоть каким умницей, не смог бы столько заумных слов выучить.»  — Ваше слово тому подтверждение, — между тем продолжал мальчик. — Служителей постигает кара Богини за его нарушение. «Все просчитал. Хитрый малый.»  — Теперь к рассказу, — мальчик подошел к сундуку, присел рядом с ним и дернул замок. Сундук подпрыгнул попеременно обоими концами, громыхнув бронзовыми ручками по бокам. Только теперь Терех обратил внимание на то, что сундук выбивается из общей бедности комнаты: он был украшен малозаметной с первого взгляда бронзовой лепниной, изображающей извивающиеся и оплетающие сундук по углам ветви с резными листьями. Замок же был самым обычным, амбарным, старым и ржавым.  — Я нашел его в лесу, когда играл с ребятами, — Хорхи положил ладошку на крышку. Сундук еще раз подпрыгнул, но уже тише. — Я зашел слишком глубоко в лес и заблудился. Тропинка вывела меня к ручью, где я и нашел сундук между корней засохшей ивы. Он был открыт, ну я и залез туда. Внутри лежала она, — крышка без особого труда была откинута, и на свет выужен огромный толстый фолиант в кожаном переплете без опознавательных надписей, перехваченный посередине кожаным же широким ремнем. Доктор напрягся. Такие книги пачками сжигали Инквизиторы вместе с их хозяевами. Хорхи, конечно, не тянул на колдуна, но уж больно серьезным для ребенка семи лет был взгляд сапфировых глаз, и слишком обширными — познания.  — Постой, малыш, — поднял руку вверх Терех. Ребенок нахмурился. — Скажи, прежде чем продолжить — ты открывал книгу?  — Читал, — незамедлительно ответил-поправил Хорхан. — Несколько строк.  — Пару абзацев, — добавил голос, переместившийся от сундука к окну. Терех едва не схватился за сердце. Все куда серьезнее, чем он полагал. Теперь это его долг — помочь Хорхи и его несчастной измученной матери.  — Я могу продолжать? — спросил мальчик, дернув бровью.  — Да-да, конечно. Ребенок с полминуты сверлил порывающегося встать доктора мрачным взглядом, но потом все же продолжил:  — Я прочел совсем немного, и лег спать. Тогда и появились все эти шумы, стуки и звуки, которые описывала мама. Правда, я сначала думал, что никто кроме меня не слышит. Она ведь не слышала, — Хорхи наморщил лоб, словно раздумывая, как же так случилось. — Я не мог спать по ночам, боялся каждого шороха, жег свечи, только чтобы не оказаться в полной темноте… знаю, я похож на сумасшедшего ребенка, витающего в мире своих фантазий. Я очень бы хотел, чтобы это было всего лишь моей бурной фантазией. Я теперь даже говорю по-иному, и выгляжу, — мальчик посмотрел на руки, маленькие детские ладони с короткими пальцами.  — А что не так с твоей речью и внешностью? — заинтересовался Терех, стараясь придать голосу больше мягкости. Хорхан вновь посмотрел на доктора. Одним пальцем он указал на свои глаза.  — Они карие, — подтвердил ребенок худшие опасения врача. Шорох в углу. Обернулись оба — и Терех, и Хорхи. В углу было пусто.  — Понаставили тут углов… — тихо проворчал оттуда голос. Хорхи фыркнул и рассмеялся. Впервые за все время их разговора мужчина увидел искреннее веселье и радость на лице ребенка.  — Чего ржешь? — угрюмо огрызнулся невидимка, шурша чем-то. — Вот еще, я в клоуны не нанимался. Прыснул даже Терех, но украдкой, в кулак.  — Крин появился, когда я совсем отчаялся, — уже с улыбкой продолжил мальчик. Синие глаза потеплели.  — Крин? — выгнул бровь служитель Богини.  — Я, — мрачно ответили из угла. — Кринеард Садэм, собственной персоной. Ах, чтоб тебя…  — Крин защищает меня, одно его присутствие делает меня спокойным.  — Не слышу благодарностей, — вновь влез невидимка. — «Спасибо, о прекраснейший Крин, за твою любовь, заботу и защиту, и за то, что вкалываешь сверхурочно.»  — Спасибо, о Крин, за твою любовь, заботу и защиту, и за то, что ты всегда рядом, — усмехаясь от уха до уха, с чувством сказал Хорхан.  — Прекраснейшего пропустил, — буркнул явно удовлетворенный услышанным Крин. Терех безуспешно пытался высмотреть в углу хоть что-нибудь, однако все его попытки были тщетны.  — Итак, — отвлек его ребенок, снова прекратив улыбаться, — вы нам верите? Доктор глубоко вздохнул.  — Верю, — выдал вердикт он, — и даже могу предложить некоторую схему действий. Но вы оба обещаете мне, что бы не случилось, не распространяться никому о том, что увидите или услышите здесь сейчас.  — Обещаем! — в унисон выдохнули явно заинтересованные мальчик и невидимка.  — Зуб даю! — клятвенно заверили из угла. Мужчина поднялся с кровати.  — Что ж, тогда… *** Мадам Коя Садэм и не присела даже с той минуты, как доктор вошел в комнату к сыну. Она беспокойно вышагивала из угла в угол, пыталась заниматься домашними делами, но все валилось из рук, а мысли возвращались к изменившемуся сыну. Увидит ли она еще, как ее Хорхи радуется испеченному пирогу, или с усердием исписывает бересту одному ему понятными символами? И прекратятся ли когда-нибудь страшные звуки и шорохи? Ответов на эти вопросы Коя не знала, и очень надеялась на странного врача, которого ей посоветовал знакомый. Неожиданно в тишине, в которую погрузился дом после прихода доктора Тереха, раздался взрыв и последующий за ним грохот. Женщина испуганно отпрянула, но затем инстинкт бросил ее вперед. Клубы дыма заполнили узкий коридор, дверь в комнату сына была распахнута, и она бесстрашно бросилась внутрь, ожидая чего угодно и внутренне коря себя за то, что разрешила незнакомому человеку находиться рядом с Хорханом.  — Хорхи! Хорхи! — звала Коя, стоя в дверном проеме и кашляя в рукав.  — Мама? — удивленно вытянулось лицо вынырнувшего из дыма мальчика.  — Что случилось? — мать схватила дитя, ощупывая на предмет ран и переломов. — Он тебя не ранил?  — Кто, мама? — в еще большем удивлении спросил ребенок, морщась от цепких рук женщины.  — Да доктор этот, будь он неладен! — в сердцах воскликнула мадам Садэм. Хорхан отрицательно мотнул головой. Синие глаза вновь воззрились на мать.  — Наоборот, мам, доктор мне помог. Мы тут кое-что тащили и оно упало, — с виноватым видом признался он. — Не волнуйся, полы целы. Но эта штука… разбилась.  — Как разбилась?! — ахнула Коя, снова хватая сына.  — Мы не пострадали, — улыбнулся мальчик. Мать едва на пол не осела от удивления, смешанного с дикой радостью.  — Хорхи, ты… Из густых клубов шагнула фигура во всем черном, прикрывающая рукавом нижнюю половину лица.  — Все в порядке, мадам. Дело сделано, — Терех опустил руку и помахал ладонью другой перед лицом. — Беспокоить вашу семью больше не будут. На лице счастливой женщины промелькнула целая гамма эмоций. Она вскочила и порывисто обняла врача, пошатнувшегося от неожиданности.  — Спасибо вам огромное, господин, — прошептала мать. За ее спиной Хорхан и Терех перемигнулись, и последний с трудом отцепил от себя эмоциональную женщину, уже подтиравшую накатившие слезы. — Но тут есть кое-что… кхм, кое-кто, кто хотел бы быть здесь. Крин, — обернулся мужчина и поманил кого-то из медленно оседающего тумана, — поди-ка сюда. Шорох шагов, и расширившиеся глаза Кои выхватили из туч дыма и пыли нескладную мальчишечью фигуру, робко плетующуюся к протянутой руке служителя Богини. Мальчик был абсолютной копией улыбающегося Хорхи, только глаза его были густого кофейного оттенка. Малыш ухватился за руку Тереха, как утопающий за бревно и практически повис на ней.  — Крин, — пригладил черные волосы ребенка доктор, — это твоя мама. Тот робко кивнул, испуганно глядя на оторопевшую женщину. Хорхи подошел к Крину и протянул руку.  — Пойдем, Крин, к маме, — доверительно склонил голову мальчик. Его двойник руку взял и подошел вместе с Хорханом к переводящей взгляд с одного на другого женщине.  — Мама, это Кринеард, или Крин, — сообщил Хорхи матери. — Он мой брат.  — О боги всемогущие, — прошептала Коя, схватившись за сердце, — вместо одного сына получила двоих… На свое бормотание женщина получила две одинаковых улыбки до ушей.  — Кажется, мне пора идти, — напомнил о себе Терех. — Но прежде чем уйти, я посоветую вам держать в секрете, что у вас был один сын. У вас всегда было, есть и будет двое сыновей.  — Но как же… все кругом знают о том, что Хорхи у меня один… мой муж, например.  — М-да-а, — почесал в затылке Терех. — Сложновато будет, но мы справимся, правда, мальчики? Синхронный кивок черноволосых голов.  — Но как… — не поняла счастливая мать. Доктор жестом остановил ее и продолжил:  — Скажем так, я слегка повлиял на восприятие этого милого общества на мальчиков.  — Ох, ладно, — вздохнула женщина, всплеснув руками, — буду играть дурочку до последнего. Как мы можем вас отблагодарить, господин Терех?  — О, вы меня уже отблагодарили своей радостью за мальчиков. Ну, с вашего позволения спешу откланяться, — служитель Богини бочком проскочил мимо счастливой матери, стиснувшей близнецов так, что только кости затрещали, и удалился из дому, аккуратно затворив дверь.  — Так, дети, руки мыть и марш завтракать! — женщина указала на рукомойник. — Сегодня у нас мясные пироги. Мальчики переглянулись, улыбнулись друг другу и побежали умываться и весело плескаться. А тем временем удаляющийся от дома доктор Терех тащил за пазухой огромный кожаный гримуар, намереваясь продолжить его изучение во всех аспектах.