***
Ровно в семь Мелисса постучалась в кабинет Снейпа. Мрачный профессор, пробурчав что-то неразборчивое, пропустил ее в комнату, запер дверь и снова поставил следящий и защитный контур. Слегка удивленная его настроением, девочка устроилась в уже привычном кресле. Снейп сел напротив нее. На мгновение он закрыл глаза, и с его лица буквально стекло желчное и злобное выражение. Он тряхнул головой. «Судя по всему, Арг был прав, — подумала Мелисса, наблюдая эту метаморфозу. — У него действительно поводок. Поэтому он и играет роль всеобщего пугала. Но почему он на это согласился?» – Итак, у нас три часа, — сказал профессор. — Не будем терять время. Сначала я посмотрю черновик твоего эссе по трансфигурации, затем займемся зельеварением и… – Нарежем ингредиенты для твоих уроков. У тебя же нет ассистента. – Запомнила? Что ж, почему бы и нет. Заодно изучим измельчающие и режущие заклинания. Пригодятся. И как бытовые, и как боевые. Но сначала: где и как их нельзя использовать в качестве боевых? – В школе, открыто, до семнадцати лет, палочкой Олливандера и на Вуде. – Прекрасный и полный ответ, мисс Эванс, — усмехнувшийся Снейп перешел на официальный тон и протянул руку. — Эссе! Мелисса вытащила из сумки свиток и протянула ему. Какое-то время он внимательно читал, потом откинулся на спинку кресла. – Я так понимаю, это уже чистовик. Быстро, но не в ущерб качеству. Написано неплохо. Список литературы тоже внушает. Я не вижу, к чему бы придраться, а уж я это умею лучше других. Хотя было бы желание… Есть вопросы по трансфигурации? – Да, но не по темам первого курса, — дождавшись поощряющего жеста, Мелисса продолжила. — Вопрос по второму закону Гэмпа: трансфигурация меняет форму предмета, но не суть. Предположим, человека превратили в книгу. Согласно этому закону, сознание останется человеческим. Значит, получается идеальный шпион? Лежит такая книга на столе и внимательно фиксирует происходящее вокруг. А потом… – Нет, тут есть определенный нюанс: сознание остается человеческим, но мысль в этом сознании будет только одна «Я — книга!» У книги нет ни глаз, чтобы видеть, ни ушей, чтобы слышать, ни мозга, чтобы что-то запомнить. А если у человека сильная воля и он постоянно помнит о том, что он именно человек, превратить его во что-то будет крайне сложно, а время превращения будет весьма ограничено. Почему? Мелисса задумалась. – На основании третьего закона: суть стремится вернуться в свою форму? То есть с объектами, имеющими собственное сознание, этот закон обретает большую силу? – Верно. И раз уж мы заговорили о шпионаже. Кстати, почему мы о нем заговорили? – Да нет особой причины, — девочка пожала плечами. — Просто в свете последних событий хочу четко понимать, чего опасаться. Профессор одобрительно кивнул и продолжил: – Так вот. Лучшими шпионами считаются анимаги. Но человек, трансфигурированный в животное, — заметьте, мисс Эванс, не превратившийся сам, а именно превращенный, — сохраняет возможность свободно мыслить и действовать только лишь вне экстремальной ситуации. – И что считать экстремальной ситуацией, сэр: усталость, голод, страх? Человек может заставить себя забыть о подобных неудобствах ради определенной цели. А волшебник, превращенный в животное, сумеет? – Верный вопрос! Опытным путем установлено, что неимоверно обостряются инстинкты. Если превращенный в собаку человек голоден, собака будет хотеть есть и думать будет только об одном: о еде. В экстремальных условиях трансфигурированное из человека животное действует по двум схемам. Есть возможность — оно отступает. Загнано в угол — будет защищаться всеми доступными способами. Анимаги же себя контролируют. – Зачем вообще тратить время на анимагию? – Довольно сложная техника, освоение которой занимает до трех лет постоянных и очень тяжелых тренировок. Своего рода достижение: как галочку поставить. – И кому кроме лазутчика, бульварного журналиста и извращенца может это пригодиться? Вот для чего та же профессор Макгонагалл потеряла три года своей жизни? Какова была цель? Просто поставить галочку? И в конечном итоге постоянно бороться с блохами и глистами или спасать свою честь от приблудных котов, которые даже разбираться не будут, кто перед ними: драная кошка или всеми уважаемый профессор с регалиями? Снейп закашлялся от неожиданности и уставился на девочку. Заметив его взгляд, она решила уточнить. – Или к анимагам в их животной ипостаси никакая гадость не пристает? На тех же кошках живет масса паразитов, для которых они лишь промежуточный хозяин. А вот человек — постоянный. Есть гарантия, что профессор Макгонагалл не лечится от каких-нибудь аскарид? – И я еще переживал, что у меня нет способностей к анимагии! Я же теперь Минерве даже руки подать не смогу, — Северуса передернуло от отвращения. — Ладно, оставим эту интереснейшую тему и вернемся к законам Гэмпа. Есть еще вопросы? – Нет, мне все понятно. – Хм… Даже по первому? Процитируйте мне его. – Ничто не берется из ничего и никуда не исчезает. – А если я сделаю вот так? — Снейп трансфигурировал буквально из воздуха красивую алую розу. — Как это соотносится с первым законом? Мелисса посмотрела на него с удивлением. – Но воздух — это не ничто. Он состоит из множества химических элементов и частичек пыли. – Если этот вопрос задаст профессор Макгонагалл, не стоит упоминать понятие «химический элемент». Просто скажите, что необходимо различать «воздух» и «ничто». Иначе, думаю, Слизерин потеряет энное количество баллов с формулировкой «больно умная»! Девочка недоверчиво нахмурилась. – Но она же обещала, что я могу рассчитывать на адекватную оценку своих знаний и умений. Северус иронически хмыкнул. – Не рассчитывать, а ожидать. Разница существенная. Что ж. Представим, что я — Макгонагалл. Кхм-кхм… А трансфигурируйте-ка мне, мисс Эванс, котел. – Размер и материал, сэр? Ой… мэм! – На ваш выбор. – Вербально или невербально? – Ах, вы даже так ставите вопрос, мисс Эванс? Тогда невербально, без палочки. Котел оловянный, стандартный размер 2. За основу можете принять любой виденный Вами ранее. Мелисса встала и подняла сжатую в кулак руку на уровень груди. Зажмурившись, она спокойно настраивала себя, представляя себе этот котел во всех подробностях, со всеми неровностями и сколами, буквально ощущая ладонью шершавую металлическую поверхность. Внутри нее забурлил поток энергии. Сконцентрировавшись, девочка направила его в кулак. Кончики пальцев обдало жаром. Она резко разжала руку и открыла глаза. Перед ней стоял серебристо-белый котел. – Есть. А в следующее мгновение Снейп вливал в нее восстанавливающее зелье и убирал следы крови с лица и мантии. Бросив несколько диагностических заклинаний и убедившись, что все в порядке, он прошипел. – Никогда не смей поддаваться на подобные провокации. Выкладывайся на все сто, только если твоей жизни грозит реальная опасность. Плевать на баллы, факультет, школу. Учись говорить «нет». – Я просто хотела, чтобы ты знал, я сдержала слово: ничего не потеряла, только приобрела! – Слово она сдержала! Сам дурак! Ловить на «слабо» глупую девчонку. – Очень самокритично, сэр! – Все! Никаких больше занятий на сегодня. Иди отдыхать! — он призвал два флакона с зельями. — Один выпьешь на ночь, второй с утра. – Но так не честно! Ты сам дал такое задание! — она плюхнулась в кресло и вцепилась в него, всем своим видом показывая, что ее придется отдирать. – Мисс Эванс, — Снейп добавил металла в голос. — Я сейчас буду отнимать баллы! Я ваш декан, и вы обязаны слушать, что я говорю, и выполнять! – Я слушаю и выполняю, сэр: плюю на баллы и на факультет. Какое-то время профессор разглядывал девочку, словно она была причудливой букашкой, которая заползла к нему на мантию, а когда он хотел ее согнать, топнула всеми шестью лапками и сказала человеческим голосом: «А вот нет. Мне и тут неплохо!» Нахмурившись, он сел напротив и дважды негромко хлопнул в ладоши. Появился домовой эльф. – Ужин на двоих. Мясо с кровью, вареный картофель, овощи. Мне кофе, девочке крепкий чай с сахаром. И большой кусок какого-нибудь пирога. Еда возникла на кофейном столике, Снейп жестом предложил Мелиссе присоединиться. Когда она взяла вилку, он ледяным голосом произнес: – Значит так. Ты весьма талантливая волшебница. Потенциально очень сильная. И я искренне полагаю, что будет неимоверной глупостью с твоей стороны сдохнуть в начале пути, трансфигурируя из воздуха идиотский котел. На будущее, твои жизнь и здоровье мне не безразличны. Поэтому мои указания выполнять и не спорить. Если я говорю, прыгай в окно, ты можешь задать только один уточняющий вопрос. Как он будет звучать? – В какое именно. – Правильный ответ. Мелисса виновато подняла на него глаза. – Мне просто показалось, ты был рад, что я много прочитала и могу сделать что-то сверх положенного. А я была рада, что ты рад. И мне хотелось, чтобы ты был рад еще больше. Возможно, это сумбурно звучит, но я честно не собиралась вести себя чересчур …фамильярно. Северус сглотнул вдруг подкативший к горлу ком и неожиданно хриплым голосом сказал: – Ну, раз уж практические занятия тебе сегодня заказаны, можно продолжить обсуждение теории. Спрашивай. – По какому предмету? — уточнила Мелисса. – В этом учебном заведении я могу в принципе преподавать все, — хмыкнул Снейп. — Кроме ухода за магическими существами и прорицаний. Единственно, если к тебе проникнется Флитвик и предложит дополнительные занятия, рекомендую ухватиться за такую возможность руками и ногами. Он — Мордредов гений в чарах. Так есть вопросы? – Да. По рунам, — девочка вытащила из сумки тетрадь, полистала, открыла на нужной странице и протянула профессору. — Это сработает? Снейп с интересом посмотрел на написанные рунные формулы и комбинации. – Смотрю, кто-то замерз. И чем не устраивают банальные согревающие чары? — спросил он. — Хочется чего-то посложнее? Или? – Или. Глупо расходовать энергию постоянно. Вдруг мне срочно понадобится какое-нибудь энергозатратное заклинание, а я не смогу его выполнить только потому, что профукала все силы на обогрев себя-любимой. Вместо того чтобы просто надеть теплые носки или нанести на одежду правильные руны. Северус призвал перо и чернильницу и поправил несколько формул. Затем он обвел одну из них и вернул девочке тетрадь. – Все комбинации подобраны верно, но в некоторых я бы поменял порядок рун. А выделенная, на мой взгляд, наиболее эффективна. Чем будешь активировать? — он пристально, как на экзамене, смотрел на девочку. – Воздухом. – А если вспомнить теорию: какая стихия даст лучший результат? – Огонь. – Так почему воздух? — он даже подался вперед, ожидая ответ. – Нет стопроцентной уверенности, что смогу удержать пламя. Горячий воздух будет для меня адекватной и безопасной заменой. Хотя срок действия рун, активированных таким образом, и будет короче. Снейп откинулся на спинку кресла и взял в руки чашку кофе. – Как жаль, что нельзя присваивать тебе баллы за все правильные ответы, — протянул он. — Я смотрю, ты заинтересовалась рунами? – Мне интересно все, что имеет практическую пользу. Поэтому заранее могу сказать, что я не возьму прорицания, уход за магическими существами и магловедение. – Ну, с магловедением все понятно, — хмыкнул Северус. — А чем тебе не угодил уход с прорицаниями? – Что касается ухода, книги я могу изучить и сама, не подвергая себя опасности. А закончить жизнь, как профессор Кеттлберн, баюкая конечности, откусанные из-за того, что пришлось выгребать навоз из-под какого-нибудь нунду? Брр… — девочка поежилась. – В случае Сильвануса это заслуга одной очаровательной мантикоры. Он ее просто обожал и решил, что она испытывает к нему те же нежные чувства. Ну как можно не погладить такое доброе, милое и интеллигентное существо! — профессор рассмеялся, глядя в ее ошарашенное лицо. — Кстати, из-за него однажды пришлось тушить пожар в Большом зале. Он зачаровал пеплозмея, чтобы тот сыграл роль червя в пьесе «Фонтан феи Фортуны». Мордред, как давно это было! Мне тогда было лет двенадцать. М-да… Ну, а прорицания? – Это чушь. Вон в магловских газетах каждый день печатают гороскопы. И что, если Близнецам предсказали крупную ссору, мне теперь из дома не выходить? Еще веселее, если пишут что-нибудь вроде: принц на белом коне сделает вам предложение руки и сердца! Мне всегда хотелось спросить, а ничего, что мне одиннадцать? А приютский завхоз, который тоже Близнецы, вообще мужчина. Так что не верю я в предсказания. Слишком неопределенно. Любое действие или бездействие может все изменить. А подчинять свою жизнь исполнению или предотвращению пророчества, сделанного каким-нибудь шарлатаном, глупо. Я предпочту быть не в курсе. Снейп, слушая ее, мрачнел на глазах. – Да, неведение — это благо, — задумчиво, словно рассуждая сам с собой, проговорил он и, увидев вопрос в глазах девочки, поспешил перевести разговор. — Ну да Мерлин с ними, с прорицаниями. «Больная тема?» — подумала Мелисса, а вслух поинтересовалась: — Тогда можно еще спросить по рунам? Услышав утвердительный ответ, она протянула руку к своему медальону, вытащила схему приснившегося ей ритуала и молча показала ее профессору. Снейп, подносящий кофе к губам, бросил на рисунок косой взгляд и… так и не сделал глоток. Буквально швырнув чашку на блюдце, он вырвал лист из рук Мелиссы и впился в него глазами.***
В кабинете царило напряженное молчание. – Ты отдаешь себе отчет в том, что это? — Снейп посмотрел на Мелиссу. – Нет. Иначе я бы не спрашивала. Северус подозрительно сощурился. – Сейчас я выжимаю из этой схемы все, что могу. А после рассчитываю услышать, где девочка, росшая у маглов, раскопала подобную комбинацию. И рассказ должен быть максимально честным и откровенным. Иначе я буду… разочарован. – Обещаю. – Начнем с того, что это не просто рунная формула. Это ритуал. Учитывая расположение рун, однозначно защитный. Относится к магии крови. В ритуале участвовали двое, — он замолчал, еще раз оценивая рисунок, а потом уже далеко не так уверенно пробормотал. — Трое… Неужели трое? Тогда третий должен был быть весьма и весьма хитрож… Он вспомнил, что в комнате не один, и оборвал себя на полуслове. – А на основании чего ты делаешь выводы о виде магии и количестве участников ритуала? — поинтересовалась девочка. – Если говорить о рунах в магии крови, то чаще всего используются именно рунные круги. Говоря примитивно, внешний рунный круг – тот, кто защищает, внутренний – тот, кого защищают. Человек, активирующий своей кровью внешний круг, всегда донор. Он полностью или частично — зависит от вида ритуала — жертвует своей жизнью, энергией, магией. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы такой донор отдал кровь добровольно. На этой схеме мы можем видеть два круга или… — он снова замер, уставившись на рисунок и рассуждая сам с собой, — …не больше трех… Нужно обдумать… Мелисса закусила губу и впилась пальцами в подлокотники, пытаясь успокоиться и не начать крушить посуду, а Снейп продолжал пристально вглядываться в формулу. Через какое-то время девочка нашла в себе силы относительно спокойным голосом задать следующий вопрос. – Почему нельзя точно сказать, сколько здесь кругов? – Такую комбинацию рун я не встречал, — задумчиво сказал профессор. — Противоречит всем правилам современной магии. В одной формуле собраны не только стандартные руны старшего футарка(1), но и младших. Кроме того, внеалфавитные символы и даже элементы огамического письма(2). – Кельтский шифр? — уточнила девочка. Северус изумленно присвистнул. – Однако. Значит, все термины знакомы? Вот этот кельтский шифр, как ты его называешь, и заставляет меня сомневаться. Является ли он лишь завершающим элементом или самостоятельным? Относится ли он ко второму кругу или образует третий? Видишь? Вот тут, — Снейп повернул к ней схему и пальцем обвел то место, которое не давало ему покоя. — С уверенностью можно заявить лишь, что речь идет об утраченном искусстве, исходя из того, что все эти символы в одной формуле не комбинируют уже лет… — он потер подбородок, прикидывая, — не поручусь точно, но восемьсот, как минимум. – Откуда такая цифра? – Старейшая книга об искусстве рунной вязи, которую я читал, находится в личной библиотеке одного моего знакомого. И такого сюрреалистического сочетания я в ней не встречал. Правда, она и датирована лишь 1186 годом. А здесь нужно смотреть книги, написанные не позднее конца X — начала XI века. Может быть, что-то есть и в загашнике моего знакомого. Придется идти к нему на поклон, а допустит ли он меня в святая святых и что попросит взамен — большой вопрос. Но без этого никак: в моей коллекции только одна книга времен основателей, — увидев заинтересованное лицо девочки, он усмехнулся и пояснил. — Совершенно на другую тему. О магии сидов. Единственная полезная вещь, которую моя мать прихватила, уходя из родительского дома. Не отрывая взгляда от листа, Снейп нащупал чашку с уже ледяным кофе и допил его. – Я правильно понимаю: кругами обведены руны, которые были активированы кровью одного человека, а квадратами — другого? То есть их было все-таки двое, а не трое? — спросил он. – Я не видела, чтобы третий использовал свою кровь, — размышляя об услышанном, ответила Мелисса. – Что?! — раздался оглушительный шепот. Подняв голову, девочка увидела ошарашенное лицо Северуса. – Ты присутствовала на ритуале?! Отвечай! – Хуже, — мрачно сказала она. — Я донор. Снейп, казалось, потерял дар речи. Потом, словно собираясь с мыслями, он медленно произнес. – Это было до нашего знакомства. Иначе сработал бы медальон. Сколько тебе было лет? – Три. – Три года! — Северус вскочил и заорал, уже не сдерживаясь. — Какая тварь использовала трехлетнего ребенка в своем поганом ритуале?! – А что, если бы мне было четыре, он был бы меньшей тварью? — шепотом поинтересовалась Мелисса и несколько раз выразительно ткнула указательным пальцем в потолок. – Я, чертов параноик, все-таки был прав! Значит, вот о чем он тогда говорил. А заговор сидов мог сработать применительно к огаму… — прошептал Снейп, обессиленно упал обратно в кресло, витиевато выругался и тут же виновато взглянул на девочку. – Это было вполне себе литературно, — пожала она плечами. — У нас был гениально выражающийся завхоз. И тебе до него, поверь мне, как до звезд. Северус пристально посмотрел на Мелиссу. – Если кровь у тебя взяли насильно… — начал он. – Я резала руку сама, — перебила его девочка. — Радостно повизгивая от переполнявшего меня энтузиазма. – Могу себе представить, — профессор глубоко выдохнул и покачал головой. — Наверняка местный Гендальф рассказал какую-нибудь неимоверно грустную и исключительно правдивую историю. Ты уверена, что верно зарисовала схему? Мелисса пожала плечами. – Лишь в том, что правильно изобразила то, что видела. Но вполне допускаю, что в формуле могли быть элементы, которых я не заметила или не разглядела. – Прежде чем начинать уже предметные поиски информации, мне надо увидеть это воспоминание. Легилименция не подойдет. Во-первых, глубоко в свой разум ты меня просто не пустишь. А во-вторых, мыслеобраз с оценкой событий трехлетним ребенком меня категорически не устроит. Он взмахнул палочкой: открылась дверь большого массивного шкафа и на стол приземлилась неглубокая каменная чаша с рунами на ободке. – Я никогда не пользовалась думосбором, — сказала ему девочка. – Я помогу. Закрой глаза. Подумай о том дне. Четко представь себе начало события и его конец. Зафиксируй в памяти две эти временные точки. – Есть. Мелисса почувствовала, как от виска потянулось что-то холодное. Она открыла глаза и увидела, как Снейп сбрасывает в думосбор длинную белую нить со своей палочки. – Теперь просто посиди и подожди, — профессор опустил лицо в чашу.***
– Убери ее из этого дома, Джеймс! — закричала Лили. — Немедленно! – Не визжи на Сохатого, — осадил ее Блэк. — Орать будешь на своего Сопли… Северус выпал из воспоминания. Закрыв лицо руками, он медленно, как старик, опустился в кресло и замер. Мелисса взволнованно спросила. – Профессор? Что случилось? Ответа не последовало. – Сэр? Снейп сидел в той же позе, не шевелясь. – Что не так? — девочка осторожно дотронулась до его плеча. – Сев! Вздрогнув от окрика, он открыл глаза и потрясенно прошептал: – Она сама… никто не заставлял… Девочка испуганно смотрела на него. – Не обращай внимания, малыш. Я в норме, — он горько усмехнулся и потрепал ее по щеке, мысленно добавив: «Просто не каждый день переживаешь крушение идеалов». Взяв себя в руки, Снейп призвал с письменного стола чистый лист пергамента и начал перерисовывать рунную формулу. Мелисса смотрела через его плечо. Закончив, он положил две схемы рядом. – Что ж, — уже нормальным голосом сказал Северус. — Кругов изначально было два. Огамические знаки — завершающий элемент внутреннего круга. Но! Вот эти две руны не были активированы твоей кровью или кровью… – Гарри? – Именно, — профессор слегка скривился. — Так что в ритуале определенно принимали участие трое. А кроме тебя к рунам прикасался только… Мелисса кивнула головой, а Снейп продолжил: – Далее. В конце ритуала дощечка поднялась в воздух на уровень глаз взрослого человека. Ты не могла увидеть, что у этого символа появилась дополнительная горизонтальная черта, — он взял в руку перо и, повернув его под другим углом, дорисовал тонкую линию. — А у этого две вертикальные. Итого, четыре знака подверглись изменениям по ходу ритуала. И я не имею ни малейшего представления, что это дает. – Разве эти линии не нужно было вырезать атамом? Северус покачал головой. – Есть два типовых варианта, которые можно вполне успешно комбинировать. Первый вариант: руны с соблюдением четких пропорций вырезаются атамом на ритуальной доске. Тогда при активации можно просто мазнуть значки кровью, как это сделала ты. Аккуратность тут уже не важна. Второй вариант быстрее, но сложнее: руны можно наносить сразу кровью. Но контроль за движениями пальцев должен быть просто феноменальным. Любая судорога, любой неверный жест, и результат отправится оборотню под хвост. – Что, достаточно лишь уколоть палец? – Да, вполне. Комбинированный же вариант используется опытными магами, когда необходимо незаметно для других внести изменения по ходу ритуала. И учитывая, что ритуальная доска впитывает кровь, как губка, отследить подобное вмешательство практически невозможно, а обетами вы не обменивались, — ответил профессор и задумчиво продолжил рассуждать. — Тем не менее, полноценного третьего круга не было. Необходимо предметно заняться переводом рун, рассмотреть все варианты и понять, во что превратился изначально защитный ритуал. Одно определенно: вопрос, как выжил Герой магической Британии, передо мной больше не стоит. И природа твоих конвульсий в день нашего знакомства тоже ясна. – Если бы мы тогда не встретились, я бы умерла, так ведь? — дрожащим голосом спросила девочка. – Если бы я не знал древнего заговора сидов, ты бы умерла в любом случае, независимо от факта нашей встречи. Глаза Мелиссы стремительно наполнялись слезами. Не сдержавшись, она всхлипнула. Северус оторвал взгляд от схем. – Лисса, ну-ка прекрати! Ты что? – Сев, — пробормотала она сквозь слезы. — Я вдруг подумала: этот ритуал, он срабатывает однократно или нет? У меня паранойя, да? Неожиданно для самого себя Снейп крепко обнял ее. – Паранойя у нас одна на двоих. И не смей реветь! Умереть я тебе точно не дам. Кто же тогда будет ломать носы моим обидчикам? _________________________________ (1) Древнегерманский рунический алфавит называют «старшим футарком». (2) Огамическое письмо — письменность древних кельтов и пиктов, употреблявшаяся на территории Ирландии и Великобритании в IV—X вв. н.э. и являвшаяся тайнописью (зашифрованные руны).