Том Риддл и Тёмный автомеханик

- Мистер Поттер, наша новая знаменитость, - Снейп смерил его странным взглядом. Гарри только пожал плечами. – Скажите, что будет, если смешать настойку полыни и асфодель? Гарри задумался, поковырял ногтем щербатую парту, дважды шмыгнул носом, икнул, закатил глаза. - Если вываривать в течение десяти минут настойку полыни сорок миллилитров и пятьдесят пять грамм мелконарезанного асфоделя, получится зелье, известное как Зелье Живой Смерти – крайне сильное снотворное, превзойти которое может только универсальное тонизирующее третьего уровня. Чёрный цвет, лёгкое сверкание на поверхности, несильный белый пар, имеющий свойства, как у зелья. Если вываривать двести грамм сушёного толчённого асфоделя, пятьдесят миллилитров настойки полыни в пол-литра спиртовой основе, потом охладить до температуры в семь градусов по Цельсию, то получится Галлюциногенный Компот. Применяется байкерами внутренне. Если в циклогексан добавить триста грамм протёртого в ступке асфоделя, помешать двадцать семь раз, добавить пятьдесят миллилитров настойки полыни, помешать семь раз по часовой стрелке, оставить кипеть на двадцать две с половиной минуты, а после добавить ещё двадцать грамм сушёного толчённого асфоделя можно получить универсальный магический энергетик, способный впитывать магию из окружающей среды и способный за десять секунд полностью восстановить магический запас даже при полном магическом истощении. Снейп уставился на Гарри, хлопая глазами. Он схватился за стол, чтобы не растянуться на полу. - Поттер, откуда вы взяли последний состав? – тихо спросил Снейп. - Я его придумал, - Гарри только пожал плечами. – Скучно летом было. - Поттер, если вы сварите такой состав, я… - Снейп задумался. – Я обеспечу вам публикацию в журнале «Зельеварение сегодня» с моей рецензией и помогу оформить патент. Все вытаращились на Гарри дикими глазами. Где это видано, чтобы профессор предлагал первоклашке написать рецензию в научный журнал на его статью и помочь оформить патент? Гарри задумался, посмотрел на поражённую Гермиону, та кивнула, смотря на Гарри глазами, размером с блюдце. - Хорошо, профессор. - Начинайте, мистер Поттер. Остальные будут варить зелье от фурункулов, рецепт на доске, - он взмахнул палочкой и рецепт появился. – Ингредиенты в шкафу. Снейп сел за свой стол, притянул пергамент и стал что-то яростно чиркать, бросая задумчивые взгляды. Гарри только нарезал ингредиенты. Нет ничего удивительного, что он, талантливый зельевар, в возрасте тридцати лет, смог изобрести зелье. И что из того, что он любит ещё и машины и ушёл из мира магии? Это же не значит, что он всё забросил. Просто при встрече с магом, он не здоровался, хорошо одевался и слушал дома радио. Том готовил зелье, в голове играла музыка. Рука под ритм Регги спокойно нарезала сушёный асфодель, другая рука помешивала зелье. Снейп засмотрелся на ученика. Он готовил зелье так же, как и профессор. Сразу видно, что он будет крутым зельеваром. Снейп немного поморщился, от того, что это сын Поттера. «Ладно, думаем о нём, как о сыне Лили» - дал себе установку Снейп. Гермиона следила за плавными, уверенными движениями Гарри. Он явно не первый раз готовит зелье. Тем более, он САМ придумал зелье, и это явно что-то важное. Вот это да. А она пока так не может. Гарри поставил Снейпу зелье на стол и сел рядом с Гермионой. Девочка немного отвернулась от Гарри, пытаясь скрыть от него выражение зависти на своём лице. Гарри перехватил руку Невилла, который пытался в котёл бросить иглы дикобраза. Вручил ему ингредиент и повернулся к девочке. Он наклонился к ней пониже. - Если очень хочется, научу, - сказал он и положил руку на плечо. Когда урок закончился Гарри собрался, отобрал у Гермионы сумку с книгами и повёл её на трансфигурацию. - Снейп крут. Я буду звать его - Доктор Зло, - сказал Гарри с улыбкой. - Почему? – спросила Ханна Эббот, идущая рядом. - Ты только посмотри на него: чёрный плащ, длинные волосы скрывающие лицо, цепкий взгляд чёрных глаз, резкие порывистые движения. Ты видела, когда он шёл, его мантия развевалась, как мантия Великого Повелителя Мрака, - Гарри сделал пафосную рожу. Снейп, прошедший мимо, только остановился. И ведь одёрнуть не за что, ни про сальные волосы не сказал, ни про нос, ни про характер. Северус только поморгал, сжал переносицу и пошёл обратно к себе. Гарри зашёл в класс трансфигурации и сел за последнюю парту. Гермиона остановилась рядом. - Гарри, а чего ты на последней? - Так разницы нет. Профессор будет проверять задание в конце урока у каждого, так зачем садиться за первую парту? – Гарри посмотрел на Герми и улыбнулся. – Садись. Герми села, немного печально смотря на любимую первую парту. Урок проходил спокойно. Профессор попугала дисциплиной малых деток и стала объяснять материал. Гермиона старалась изо всех сил, но пока так ничего и не получилось. Гарри спокойно посмотрел на спичку, закрыл глаза, сосредоточился, коснулся палочкой спички и та превратилась в хорошую цыганскую иглу. - Как ты это сделал? – прошептала удивлённая девочка. - Тебе помочь? – спросил Гарри участливо. - Да, - Гермиона покраснела от стыда и опустила голову. - Замечу ещё раз, что попросить помощь – это не слабость, - Гарри нежно погладил её по плечу. – Смотри. Сначала ты представляешь иголку такой, какой ты хочешь её видеть, затем ты направляешь в палочку свою магию и касаешься палочкой спички. - Минус десять баллов с хафлпаффа за разговоры на уроке, - сказала Минерва, сверля обиженным взглядом Гарри. – И ваше объяснение не соответствует программе. Гермиона посмотрела на обиженную преподавательницу, на Гарри, и уткнулась взглядом в спичку. - Мои родители учились на гриффиндоре, и она рассчитывала, что я тоже попаду к ней, - Гарри только пожал плечами. – Ведь я - не они, я сам по себе. Тем более, что я их не знал. Просто сосредоточься и стукни по спичке палочкой. Это не трудно. Гермиона задумалась. С одной стороны была МакГонагалл, преподаватель, и вообще. Да и официальная программа. С другой стороны был Гарри. Она подумала и решила попробовать. Вдруг окажется, что взрослые опять неправы? Гермиона зажмурилась и представила иголку от швейной машинки. Она попыталась ухватить то чувство, что было, когда она колдовала. И это получилось – в руке разлилось тепло. Гермиона открыла глаза, посмотрела на спичку и стукнула по ней палочкой. Спичка медленно перетекла и покрылась никелем, сверкавшим в солнечных лучах. Девочка улыбнулась и тепло посмотрела на Гарри. Он опять ей помог, а взрослые подвели. Гарри глазел по сторонам, наблюдая за результатами. Никто так и не достиг результатов. МакГонагалл распекала какого-то равенкловца. Она увидела иголку Гермионы. - Двадцать баллов хафлпаффу, - сказала она. – Замечательно, мисс Грейнджер. Гермиона повернулась и посмотрела Гарри в глаза. - Но ведь ты был первым, - прошептала девочка. - Эти взрослые готовы на всё, чтобы холить и лелеять свои обиды, находя для себя любые оправдания, - Гарри пожал плечами. – Мне нет дела до баллов. Как раз прозвенел колокол. Гарри опять отнял у Гермионы сумку и повёл её в гостиную. - Почему ты говоришь, что тебе нет дела до баллов? – спросила Гермиона. - Потому, что мне всё равно, сколько у хафлпаффа баллов. – Гарри только снисходительно улыбнулся. – Так во всём хафлпаффе. Весь факультет баллами не интересуется. - Но почему? как же так можно? – Гермиона была поражена. - Ну смотри. Баллы назначают кому? - Тому, кто хорошо ответил, - Гермиона посмотрела на него непонимающим взглядом. - Нет, Герми. Баллы получает факультет. Их снимают за то, что преподавателям не нравится то, что делают студенты. Баллы – это способ контролировать дисциплину. В магловской школе есть оценки за поведение, а здесь баллы. Ты трудишься, зарабатываешь баллы, а потом какого-нибудь старшекурсника поймают после отбоя и мы все их лишимся. Вот в гриффиндоре, например, за то, что кто-то лишил факультет множества баллов могут и побить, и из башни выкинуть. В слизерине то же самое. Они сами за отобранные баллы накажут провинившихся. И преподам не надо этим заниматься. Тебе лично, что будет от того, что ты набрала пятьдесят баллов для факультета? Ничего. В конце года факультет, заработавший большее количество баллов получит кубок Хогвартса. А на следующий год его отдадут другому факультету. Кубок один и переходящий. Тебе лично баллы не дадут ничего, понимаешь? Это ведь школа волшебников, они даже личное дело не ведут. А заведут его только на пятом курсе, для оценок СОВ. - Так, что, я зря стараюсь? – спросила поникшая Гермиона. – Но как же я покажу, что я выучила уроки? - Тут вот в чём дело, - Гарри виновато улыбнулся. – Всем плевать, выучила ты уроки или нет. Преподаватели просто дают тебе материал. Если не хочешь, то им тоже это не надо. Ты учишь уроки не для того, чтобы всем показать, что ты знаешь, тебя за это показушничество будут только ненавидеть. Ты учишься для себя. Когда кто-то ошибается, не надо его сразу поправлять. Тебе только нахамят, пойми. Все думают, что они самые умные, а когда ты покажешь, что умнее, они подумают, что ты пытаешься выставить ИХ глупее. Тебя просто будут ненавидеть. Если кто-то ошибся, исправь его про себя, гордись своими знаниями, но не показывай их. Тогда если кому-то надо будет помочь, ты сможешь удивить всех, что ты знаешь, но только если попросят помощи. - Но, - Гермиона понурилась. - Если хочешь, я буду тебя обнимать за каждый выученный урок, - сказал Гарри. – Ну, если тебе нужна система поощрений. Гермиона только покраснела. Гарри завернул на кухню. Гермиона стала расспрашивать домовиков об их жизни. Через двадцать минут рассказа она кипела негодованием. Гарри только печально вздохнул и повёл девочку в гостиную, придерживая тарелочки с тортом. - Гарри, мы должны что-то сделать, как-то помочь домовикам! - Гермиона полыхала недовольством. - Что, Герми? – Гарри только кинул печальный взгляд на камин и пододвинул кресло к огню. – Что ты, одиннадцатилетняя девочка, можешь сделать с рабским трудом во всё мире? Пойми, единственный путь избавиться от рабства – это доказать эльфам, что рабство это плохо. Сделать такое невозможно. Для них такое положение вещей отлично подходит. Они не станут учиться, им это не нужно. Их личности построены на подчинении волшебникам. Тем более, как ты уговоришь богатых аристократов освободить своих бесплатных рабочих, если они презирают и ненавидят тебя просто за то, что ты живёшь? А ты знаешь, как относятся к другим разумным видам хотя бы в Англии? Кентавры, гордый свободолюбивый народ – полукровки, по уровню интеллекта приближающиеся к человеку, оборотни – тёмные твари, подлежащие изгнанию из общества, вампиры – на них легально можно охотиться, как на животных, гоблины – лишены всех прав за стенами своего банка, вейлы – практически на правах девочек-рабынь, водяным недавно хотели навесить бирки, тролли - вообще животные, это даже в учебниках пишут, а они вполне могут думать, дриады – животные, наяды – животные, единороги – редкие лошадки, выращиваемые министерством в питомниках, фестралы – опасные неразумные твари, драконы – опасные ящерицы, подлежащие захвату, потом их переправляют на охрану разных объектов, гномы – вообще сказка, а они живут под гоблинским банком, совсем перестали контактировать с людьми, леших просто убили, домовики в рабстве, фейри – нет больше ни одной в Англии, суккубы – демоны обольщения – навсегда покинули Англию, акромантулов просто убивают на месте. Герми, отсюда бегут все разумные, как из чумного города. На улицах сейчас можно изредка встретить только оборотней, остальные в города больше просто не суются. - Но почему? – спросила Гермиона. – Зачем так? - Просто волшебники задрали нос и думают, что они лучше всех. Что они непобедимые. А чистокровные фанатики даже маглов считают диковинными животными. Маглорождённых убивают и за это всего-навсего штраф в двадцать тысяч фунтов. Чистокровные, те, кто должен был хранить память о мироустройстве, просто забыли. Они чтут только те традиции, что им выгодны. Часто случается, что, если наследник древнего и благородного рода влюбляется в маглокровку, его грозят изгнать из рода за позор, но сильных маглорождённых берут почему-то охотно. Это просто третий Рим. И падение его будет скоро. - Почему ты так думаешь? – спросила Гермиона тихо. - Чистокровные убивают маглорождённых и оправдывают это тем, что они занимают их места в мире, работу отнимают, хотя чистокровные очень не любят работать. Это для них дурной тон. Я подсчитал по книге учеников, сколько выпускалось чистокровных и маглорождённых. Так вот сейчас выпускается десять маглорождённых на двадцать пять-тридцать чистокровных в год. В начале века, в двадцатом году, выпускалось те же самые десять маглорождённых на восемьдесят чистокровных. Это не маглорождённые заполонили мир магии, это чистокровные вымирают. Им страшно, поэтому они хотят делать хоть что-то. Поэтому, скоро будет война. - И кто по твоему победит? – спросила Герми со страхом в голосе. Гарри обвёл усталым взглядом весь факультет, смотрящий на него большими глазами. - А никто, Герми, уже никто не победит, - он усмехнулся. – Слишком мало магов сейчас осталось, слишком слабыми они стали, - он вздохнул. – Эта война уничтожит все чистокровные семьи, все знания, всю основу мира. За следующие двадцать лет мир магии полностью исчезнет в Британии. - Ты уверен? – тихо спросил староста. - Посмотри хроники войны с Лордом, - Гарри устало взглянул на него. – За всё время войны из этой школы выпустилось двести семнадцать человек, погибло более тысячи. А Волдеморт вернётся, это я вам, как Мальчик-который-выжил, гарантирую. И поверьте, он будет только злее и бесчеловечнее. Сколько ещё магов погибнет? Нас всего около пяти тысяч, вместе с маглорождёнными. Скольких он убьёт, пока Дамблдор его, наконец, уничтожит? Он ждал шесть лет, прежде чем встретился с Грин-Де-Вальдом. Погибло более ста миллионов человек. А ведь директор не молодеет. А если Лорд победит? Он сначала уничтожит всех маглов, потом маглорождённых, потом полукровок, потом тех чистокровных, кто не воевал на его стороне, а потом и тех, кого он посчитает предателями. И в результате, он останется один на огромном кургане, под названием Англия. В гостиной повисла тишина. - Вы хотите жить в таком мире? Я - нет, - Гарри отвернулся к камину. - Но что делать? Сражаться? – спросил кто-то. - С кем? С каждым магом? Все опять же погибнут. Я ничего не буду делать. Это не мой мир, мне нет до него дела. Меня выкинули в мир маглов, когда не прошло ещё и дня со смерти моих родителей. Выкинули, как ненужную более игрушку. Там я нашёл своё место. - А здесь? – спросил староста. - А зачем? – Гарри посмотрел на него грустным взглядом. – Реально. Меня вышвырнули отсюда, и, как только я смогу уйти из места, где вот-вот разразится война, я сделаю это. Посмотрите на волшебных существ, они уже бегут отсюда. - Что-то можно сделать? – спросила Сьюзен Боунс. - Когда закончилась первая война с Волдемортом, да, можно было. А сейчас? Да кто сейчас станет тебя слушать? Сейчас просто скажут, что ты тёмная волшебница, раз ты не согласна с мнением министерства. А чистокровные фанатики никого не слушают. Разные нейтральные рода тоже уходят, они уже поняли, к чему идёт дело. Пойми, Сьюзи, само общество подошло к тому моменту, когда договориться нельзя – слишком много вранья было сказано. Скоро начнётся то, что было в России в семнадцатом году – революция. Только если Ленин и Че Гевара пытались привести свои стороны к справедливости, пусть это было их мнение, пусть даже неправильное, но они хотели, как лучше для людей. Здесь никто не хочет сделать лучше для людей. Каждый хочет урвать кусок для себя и не важно, что это будет. Я только надеюсь, что успею доучиться здесь до начала конца. Контракт, который подписали родители, будь он неладен. - Ты не можешь покинуть Хогвартс? – спросила озадаченная Гермиона. - Каждый чистокровный род обязали направлять своих детей в Хогвартс, ведь здесь программу указывает министерство, - Гарри усмехнулся. – Мне хватит и пяти курсов. - А как же оценки за ЖАБА? – спросил кто-то. - А в магловском мире их просто не существует. Так что, всё, что я сейчас изучаю, мне скорее всего, не пригодится. - Но ведь ты хорошо знаешь зельеварение, - сказал какой-то четверокурсник. - И что? Ты забыл? Магии не существует, – Гарри рассмеялся. – Ну, допустим, стану я Мастером зелий, даже самым молодым в истории, а дальше? Во время войны я залягу так глубоко, как только смогу, и друзей укрою. А потом покину пепелище. Может, конечно, получится осесть в магической Франции или Америке, но там экзамены СОВ и ЖАБА не принимают, слишком слабые. Это не даёт маглорождённым Англичанам уйти в другие страны, а чистокровные могут заниматься дома дополнительно. Вот такая сейчас ситуация. - Гарри, я хочу отправить тёте воспоминания об этом разговоре, она глава ДМП, - тихо сказала Сьюзан. - Да, пожалуйста, - Гарри только пожал плечами. - Ты ведь не собираешься действительно покидать мир магии? – тихо спросила Гермиона, наклонившись к его уху. - Да, Герми. Я могу создать свой мир. Маленький мирок, полностью такой, какой хочу именно я. Где-нибудь, в Австралии, например. Построю себе большой дом, буду пользоваться магией и технологиями, как захочу и никто не скажет мне, что можно делать, а что нельзя. Маги очень не любят Австралию и Океанию – там нет контроля за магией. Любой может колдовать, даже ребёнок, просто не попадайся маглам. А аборигены и так знают о магии. Вообще, Австралия считается страной варваров. Как и Россия. Правда обе на нас внимания не обращают. - Почему? – спросила Герми. - Ну, в России – каждый двадцатый – колдун, а Австралия так далеко, что мы просто ничего сделать не можем. - Но почему именно в Австралию? – спросила девочка. - В каждой стране люди живут по своему. Это называется стиль жизни. В России я не смогу жить – слишком разные у нас стили жизни. А вот Австралия мне подходит, - Гарри посмотрел на неё. - А почему ты всем этого не сказал? – спросила она. - Потому, что я не хочу, чтобы меня искали, когда я исчезну. Кто-нибудь обязательно доложит Дамблдору. Он захочет сделать из меня солдата. А мне нет до этого дела. Я всё думал, что он от меня хочет, зачем так обхаживает? А потом посмотрел статистику, сводки войны, транзитные документы и понял. Он судорожно пытается удержать страну на плаву. Он просто ещё не понял, что ему придётся сражаться против каждого волшебника Британии. Английские маги очень доверчивы. Напиши на стене «Дамблдор – старый гомосек» и через два дня уже найдутся те, кто будет всех уверять, что они его жертвы. Ведь маги Англии так сильно опустились. Посмотри программу для обучения за сорок пятый год – до того, как Дамблдор стал директором. У нас сейчас есть что? Чары, ЗОТИ, трансфигурация, зелья, астрономия и курс УЗМС в теории и то по выбору. А раньше ещё преподавали ритуалы, арифмантику, руны, боевую магию, танцы и этикет, где обучали, как вести себя в высшем обществе. А Дамблдор всё это убрал. Теперь дети воспринимают магический мир, как добрую милую сказку, а когда появляется возможность открыть глаза, они уже слишком сильно отдалились от мира маглов и они уже никак не могут вернуться. Да и мало кто сейчас начинает задумываться. Все просыпаются, идут на работу в министерство, потом в кабак и спать. Им больше ничего не нужно. Посмотри на Снейпа – он реально хороший учёный с мировым именем. Он пытался что-то сделать и кто он теперь? Ужас подземелий. Никто не хочет развивать себя. Не только потому, что им лень или всё равно, некоторым просто страшно увидеть реальную картину. - И что нам делать? – тихо спросила Гермиона и повесила голову. – Мне так понравилось в мире магии. Я не хочу уходить. - Тогда нам нужно раздобыть билеты для, например, Французского экзамена по магии. Его принимают по всему миру и он считается очень качественным. После сдачи СОВ отправимся во Францию и сдадим его. А когда начнётся, я помогу тебе и твоей семье уехать отсюда, я всё же наследник рода Поттеров. Да и Блэков, если уж на то пошло. Это имеет большое значение. У меня и так уже есть французское магическое гражданство, мама здорово придумала. Дома, конечно, нет, но много развалин осталось здесь, в Англии. Продам их, соберу все деньги и покину Англию. Кстати, если интересно, Франция – самая свободная страна в Европе, за второе место соревнуются Германия, Болгария и Италия. - Ты мне поможешь? – удивилась Герми. - Без попечительства гражданина магической Франции они не выдают вид на жительство. Да, и ты забыла? Я теперь, вроде как, твой парень, - Гарри проказливо улыбнулся и подмигнул подруге. Гермиона опустила голову и залилась краской, как спелый гранат, но Гарри видел мечтательную улыбку на её губах. «Она такая хорошенькая, когда смущается» - Гарри уже потирал ручки. Вот станет им хотя бы по четырнадцать, тогда… А пока можно её просто посмущать, это даже весело.