Не только звезды

Вечерело. Тета Сигма сидел и смотрел на медленный заход второго солнца, смешивающийся с косыми отблесками первого. Слабые порывы ветра пахли полевыми травами, нагретыми за день, над головой чуть покачивалась серебристая листва, а на душе было просто отвратительно. Положив локти на согнутые колени, он уперся подбородком в сложенные руки и вздохнул. Послышались легкие шаги. — Тета... — голос Кошея звучал устало. Опустившись на траву рядом с другом, он тронул его за плечо. Тета не ответил, продолжая смотреть прямо перед собой. — Все еще дуешься? Ты же знаешь, что Боруса был прав — на данный момент ты совершенно неспособен получить достаточно высокий балл по темпоральной механике, чтобы участвовать в учебном полете. Если бы ты больше учился... — Это было несправедливо, — откликнулся Тета Сигма, зарываясь лицом в рукав еще сильнее. Кошей был уверен, что он не плачет — они были не в том возрасте, чтобы плакать из-за собственных проступков — просто не хочет показывать свои глаза. — Тета... иди сюда. Просьба прозвучала странно, и Тета Сигма поднял голову, чтобы взглянуть на Кошея. Тот сидел совсем близко, темные волосы полыхали в лучах заходящего солнца, а вокруг глаз залегли тени. Протянув руки, Кошей притянул его лицо ближе и соприкоснулся своим лбом с его, перемещая пальцы ближе к вискам. В тот же момент в разум Теты ворвались звезды. Стремительный поток мыслеобразов захлестнул его, словно большая волна обрушившись с небес, заставляя захлебнуться, раствориться, сдаться и стать ее частью. Перед ним мелькали туманности и галактики, новые миры и системы, и звезды, звезды, звезды — тысячи, миллионы звезд. Приоткрыв рот, Тета Сигма судорожно вздохнул, деля одно дыхание на двоих, пока его разум уносился все дальше и дальше, блуждая в закоулках сознания, открывшегося ему. Все, что Кошей успел увидеть, оценить, изведать — всем этим он делился сейчас с тем, кто был этого лишен — по прихоти ли Борусы или по собственной глупости. Теплое чувство, поднявшееся внутри, внезапно заполнило пространство, прорываясь сквозь ментальные барьеры, просачиваясь по капле из самого сердца, смазывая такие еще свежие воспоминания. Кошей хотел отстраниться, но не смог — ладони Теты легли на его виски, усиливая связь, заставляя их разумы слиться в единое целое. Тета Сигма почувствовал, как его подняло и закружило в водовороте теплой, бархатной тьмы, которая словно окутывала его, одновременно душила и ласкала, спутывая руки и ноги и пробегая мурашками по коже. Было в этом что-то непонятное, чему он никак не мог подобрать названия ни на одном из языков, которые успел освоить. Она пугала и одновременно притягивала, Тета не знал, бежать ли ему к ней или от нее. Вздрогнув, он случайно сместил пальцы и разорвал связь. Кошей казался бледнее, чем обычно — возможно из-за усталости или из-за того, что слияние разумов утомило его. Тета Сигма обеспокоенно приложил ладонь к его лбу, отчего тот дернулся и закрыл глаза. Поднявшись на ноги, Кошей посмотрел на гаснущее небо и бросил взгляд на Цитадель. Тета поднялся вслед за ним. — Кошей, что это было? — Ты ведь хотел увидеть звезды. — Ты знаешь, что я не про звезды. Улыбка вышла натянутой и неестественной. Кошей дотронулся до плеча друга, прежде чем повернуться к закату спиной. — Идем. Нам пора.