Они знали

— Ну что? Открываем? Или сожжём?)) Алиса держала в руках тонкий изящный строгий конверт. С надписью «Только лично в руки». Конверт, в котором была их судьба. — Открываем конечно. — Уверен? — Абсолютно. Мы же давно всё обсудили и решили. — Если там дают добро — прекрасно. Тебе будет спокойнее. Если нет — просто рискнём. Положимся на судьбу. И будь что будет. — Хорошо… Может, ты сам прочтёшь? — Давай конверт. Алиса подала конверт мужу и поудобнее устроилась рядом с ним. Мягко зашуршала невесомая бумага. Паша начал читать: — «Здравствуйте»… и так далее… Вот — «…рады сообщить Вам, что нами не обнаружено никаких существенных факторов, которые могли бы помешать Вам завести вполне здоровых общих детей. Более того, есть основания даже рекомендовать Вам обзавестись общими детьми …» — Можно мне? — не выдержала Алиса. Ей не терпелось увидеть желанные слова своими глазами. Паша с понимающим видом вернул письмо Алисе. Она прочитала эти заветные слова ещё несколько раз про себя. Затем пробежалась по остальным строчкам, по всяким коэффициентам и процентам, показателям и т.д., всё более воодушевляясь от каждого нового факта. Потом перечитала всё внимательно, после чего прижала письмо к себе и закрыла глаза. Паша тактично молчал, наблюдая за взволнованностью жены. Наконец, Алиса опять передала ему письмо. Для более детального ознакомления. Но Паша пока ограничился вопросом самой Алисе: — Всё настолько хорошо?)) Алиса лишь радостно кивнула. — Ну вот видишь. Всё нормально. А ты столько волновалась. — Не так уж сильно. Я тоже была совершенно уверена в благоприятном результате тестов. Но приятно, когда своя уверенность подтверждается ещё и научными исследованиями. (Паша) — Ты слишком доверяешь науке. (Алиса) — И это говоришь ты? Мне?)) (Паша) — Именно. Ты же не хуже меня знаешь, какие сюрпризы и загадки может преподносить природа.)) А наука не всегда успевает сразу их разгадать. Вспомни, сколько раз в ранее обнаруженных закономерностях через какое-то время обнаруживали ИСКЛЮЧЕНИЯ. Сколько раз уточнялось, при каких условиях работают правила, а при каких нет. Так что наука не всё может предусмотреть. (Алиса) — Но многое. (Паша) — Ты права — очень многое. И с этим нужно считаться. Но не всё. А потому решение о том, прислушиваться к рекомендациям науки или нет, остаётся делом вкуса. Даже вопрос о самом прохождении парами таких тестов, об обнародовании и о применении результатов тестов решается только самими супругами — и никем больше. Даже в этом письме сказано — «не забывайте, что приведённые здесь сведения не абсолютны, и чутко прислушивайтесь к своей интуиции». Лично я, как тебе известно, предпочитаю больше полагаться на инстинкты в некоторых вопросах. (Алиса) — Я, в общем-то, тоже. Но одно дело — собственная инстинктивная уверенность в нашей хорошей генетической совместимости, основанная — заметь — в немалой мере на желании, чтобы именно так всё и было. И совсем другое дело — если ещё и тесты подтверждают, что наше эгоистичное желание завести общих детей не грозит возможным детям какими-то генетическими неполадками. Да ещё и наоборот — детям предрекают полный порядок. Всё же как-то спокойнее. С благословением от науки. (Паша) — Согласен. Но вообще-то люди не вымерли и не выродились генетически за миллионы лет размножения без всяких подсказок от науки. А пользуясь лишь такой подсказкой природы, как взаимная страсть родителей. Вспомни — выражение «дитя любви» люди придумали задолго до появления лабораторий.)) (Алиса) — Помню. А сейчас ты это к чему напомнил? (Паша) — К тому, что, как ты, надеюсь, тоже помнишь, называли так — САМЫХ красивых детей. Самых талантливых. Самых здоровых и жизнерадостных. Вот ты, например — типичное дитя любви.)) (Алиса) — Но и ты тоже. (Паша) — Спасибо… О чём я?.. Ах да — люди были наблюдательны (жизнь заставляла были приметливыми). Вот они и заметили. — Что особо красивые дети рождаются в основном от особой страсти. У влюблённых родителей. А у остальных — уж как повезёт. (Алиса) — В этом что-то есть. Но если бы всё было так просто, то у всех влюблённых родителей были бы как правило здоровые дети. (Паша) — А откуда ты узнаешь, кто насколько был влюблён? Чужая душа потёмки. А миелофон ты не применяла для выяснения вопроса, влюблены ли они. Но дело не только в этом. Даже если родители и пылали страстью друг к другу и нежно любили — здоровью их детей могло помешать многое другое. — И неэтичные поступки предков — так называемая семейная карма. А также — плохое питание и стрессы матерей во время беременности. Это же крайне негативно влияет на эмбриогенез, один избыток кортизола чего стоит — о каком здоровье вынашиваемого ребёнка можно тут говорить. А в ХХ веке ещё и биосферу наводнили мутагенами — радиация, химия, озоновые дыры. Едва не уничтожив нормальную жизнь на Земле. А нейтрализовываться это наследие стало лишь относительно недавно. Хотя даже это успело помочь нынешним поколениям стать заметно жизнерадостнее и здоровее прежних. — Настолько велико значение этих факторов. (Алиса) — Не только этих. Здоровье ребёнка зависит ещё и от атмосферы в семье, от отношений родителей. Если в семье нет счастья, то ребёнку сложно вырасти здоровым и благополучным, даже если генетическая совместимость идеальная. И наоборот. (Паша) — Ну вот и мы надеялись, что польза от счастливой атмосферы в нашей семье)) позволит нашим детям вырасти здоровыми, даже если генетическая совместимость окажется под вопросом. (Алиса) — Не сомневаюсь, что так и было бы… Но всё-таки хорошо, что нам повезло не только с психологической совместимостью, но и с генетической. Это придаёт решимости смешивать наши геномы и позволяет рассчитывать на то, что получившимся детям достанется всё лучшее от родителей. (Паша) — Алис, это не просто везение.)) — Ведь, если бы не было этой генетической совместимости, то мы и не полюбили бы друг друга. (Алиса) — Совсем не полюбили бы? (Паша) — Разве что просто по-человечески, по-товарищески. Без влечения. Без… ну ты понимаешь. А раз полюбили — это значит, что у нас есть и генетическая совместимость. А не только психологическая. (Алиса) — Это считается только гипотезой.)) (Паша) — Ну вот пусть учёные и занимаются поиском доказательств и построением теорий. А мне и так всё ясно. «Я себе уже всё доказал», как сказал Владимир Семёнович.