Мы живы, пока жива надежда

Елена Сергеевна и Галина Васильевна заглянули к Тамаре, чтобы узнать, как продвигается создание вакцины. Сейчас всем выдавали последнюю дозу антидота. Из здоровых учителей оставалась только одна Вера, но никто так и не знает, что с ней стало на самом деле. А из школьников иммунитетом к этой смертельной болезни обладали только Надюша да Игорёк. Крылова открыла дверь и увидела, что медкабинет разгромлен: кровь и осколки колбочек были разбросаны по полу, пахло горелым — какие-то бумаги сожжены в урне, наверняка, результаты исследования. — Что тут случилось? — Выдохнула директриса. Галина Васильевна заметила записку на столе и прошла, аккуратно ступая по полу, взяла бумагу, развернула её и прочитала, что там написано. — Что там? — Спросила Елена, кивнув на записку. — Почитай, — завхоз отдала Елене записку, — я думаю, это всё объяснит. В записке Славина написала, что причиной её бегства и погрома в кабинете стал тяжело больной ребёнок, её маленький сынишка, которого она не могла оставить без внимания, она не просила их прощения, но просила понять её. Крылова вздохнула. Она ничего не знала о сыне Тамары Алексеевны. Как плохо она разбиралась в людях, так часто в них ошибалась. — Когда уже всё это закончится? Это же просто невозможно! — У директора школы опускались руки. Она тоже не железобетонная. Но она должна держаться. И должна вернуть этих детей родителям. Живыми и здоровыми. Хватит уже смертей. *** Павел и Яна следили за раздачей ампул с антидотом, последним приемом лекарства. Больше ничего не осталось. Теперь была вся надежда на Ермолаева, который уже принялся за конструирование машины. — Вы спускались в лабораторию еще раз, чтобы найти какие-нибудь следы Виктора, или его самого? — спросила Яна, когда антидот был дан последнему школьнику, осталось несколько ампул для учителей. — Нет. После того, как антидот нашелся, никто больше в подземелье не спускался. Я уже не надеюсь, что он жив, — вздохнул Павел, — даже если бы у него и был шанс уцелеть, прошло слишком много времени. — Ясно, — кивнула Яна и выпила свою последнюю ампулу. *** После принятия лекарства Антон зашел к Лизе, она пригласила его взглядом сесть рядом. Они довольно долго молча просидели на Лизиной кровати, подобрав ноги под себя, одни. Женя где-то гуляла, Вика с Максимом. Первым тишину нарушил Антон, он рассказал Лизе о том, как завершилась операция. Лобанов успел вовремя обезопасить Вадима, Флейшера в лагере не было, он уехал куда-то на машине. Рассказал о Назаровой, возможно, ее заметили солдаты. Он не хотел думать, что это был Вадим. Лиза жалела Веру. Умолчал Уваров лишь о том, что без Урана машина, построенная Ермолаевым, работать не будет. У него у самого это в голове не укладывалось. — Она погибла? — спросила Лиза. — Мы не знаем, что случилось с Верой. Военные пока не выходят на связь. Кирилл решил попробовать сделать свою радиостанцию и пробиться через блокировку сигналов. Но я сомневаюсь, что у него это получится, — вздохнул Уваров. — Но почему она тогда выбралась из укрытия? Ведь Павел Петрович наказал ей быть в засаде? Может, она нашла что-то? — Если и нашла, то не успела спрятать, — сказал Антон. — Я волновалась за тебя, — Лиза обхватила коленки руками. — Я же обещал тебе вернуться, — грустно улыбнулся Антон и посмотрел на Лизу. В этой позе, в которой она сидела, Лиза показалась ему маленькой, хрупкой и беззащитной. Антон с тоскою подумал о том, как же может умереть от нацистского вируса этот ангел с серыми бездонными глазами. Он пододвинулся ближе к Лизе и крепко прижал к себе, девушка положила голову ему на колени. — Все будет хорошо, — прошептал он. Антон не успел спасти Полину, теперь он просто не может потерять ту, которая спасла его. Об этом он думал, перебирая ее светлые волосы. Иногда ему казалось, что Лиза похожа на Мальцеву в юности. Но только временами. Он слишком тосковал по Полине. *** — Ну и куда же ты меня ведёшь, Максим? — Вика сгорала от нетерпения. Морозов завязал девушке глаза и куда-то вёл, они вышли из школы. Потому, как мягко и приятно щекотала трава голые лодыжки девушки, она поняла, что сюрприз, о котором говорил Максим, находится где-то в лесу. В окрестностях школы всё было скошено. — Я же умру от любопытства, скажи хоть что-нибудь! — Взмолилась она. Максим придерживал Вику за талию и ухмылялся. — Я здесь, я никуда не делся и ни в коем случае не сдам тебя военным. — С какой стати ты бы сдал меня военным? — Рассмеялась Вика. — Шпионы, кругом одни шпионы! — Пошутил Максим, — расслабься, уже почти пришли. Девушка почувствовала свежий аромат ее любимых полевых цветов. Морозов развязал Вике глаза, и она увидела, что находится на большом поле ромашек. Вика даже не знала, что в их лесу есть такая красота. Она восхищенно оглядела полянку и обернулась к Максиму. — Это просто потрясающе! Как ты это нашел? — А, сначала просто букетик искал, потом нашел вот это. Подумал, чего рвать, когда тебя можно привести прямо сюда. У меня, кстати, сюрприз есть! — Максим бы доволен, что сюрприз удался. — Еще один? — Воскликнула Вика. Максим не переставал её удивлять. Она не ожидала от него ничего подобного, — я не думала, что ты такой романтик! Морозов наклонился, что-то начал искать по земле и через секунду достал бутылку шампанского и два бокала. — Не все же антидот пить! — Улыбнулся Максим. — Где ты это достал? Галина Васильевна же спрятала весь алкоголь! — Вика покачала головой и посмотрела на Максима. Наверняка припрятал бутылочку со свадьбы Маши и Володи. — У меня есть свои секреты, — ухмыльнулся Морозов, открывая бутылку с шампанским, пробка вылетела, Вика подставила под горлышко два бокала. Часть пены от напитка попало на ромашки. Они сели на корточки рядом друг с другом. — Этот последний день я хочу провести только с тобой, — сказал Максим. — Не говори так, Максим! Мы выберемся отсюда. Обязательно, — Вика посмотрела на него. — Я тоже хочу этого, ты даже не представляешь, как. Давай выпьем за… — За то, чтобы этот день не был последним! — Они чокнулись бокалами и выпили шампанское до дна. Максим притянул к себе девушку и крепко поцеловал. Не хотелось думать о том, что их ждет завтра, послезавтра, даже в следующие часы. Для них теперь существовал только этот миг. *** — Эй-й-й-й! Помогите мне, хоть кто-нибудь! Наталья Авдеева, заслышав, что кто-то идет к землянке Гнома, в очередной раз попыталась позвать на помощь. На кого она надеется? Кто есть в этом лесу? Какой-нибудь несчастный, заблудший грибник? Но, скорей всего, это будет ее же пленитель, Войтевич. Жестокий нацист. Она находилась под его присмотром, когда в подземелье, без солнечного света, вынашивала Игорька, потом выкармливала его грудью. Она не знала долгое время, что с её детьми — Надюшей и Андреем. Ей Войтевич сказал, что они погибли и даже не разрешил положить цветы на могилу. После Наталье помогли сбежать агенты Князя, она узнала, что с детьми все в порядке, они находятся в «Логосе». Ее муж оказался предателем. Он был заодно с нацистами. А родной отец, как оказалось, убийца тысячи невинных душ. Муж потерял память, он не помнил, кем он был на самом деле. Это и помогло Наталье и Наде сбежать из лаборатории. Девочке грозила страшная смерть, и Саша сделал все, чтобы этого не случилось. Он погиб, спасая их. Хотя, даже не помнил, что сам стал причиной всех их несчастий. Наталья выбралась с Надей за несколько секунд до того, как прогремел взрыв в подземелье. Что случилось, они не знали. Они бежали, помнила Наталья, потом женщина споткнулась о камень, ударилась головой и потеряла сознание. А очнулась уже в знакомой ей землянке Гнома… Привязанной к кровати тугими верёвками, голова страшно болела. Своего похитителя она узнала сразу — Войтевич. Вопреки её ожиданиям, он заботился о ней, давал лечебные настои и перевязывал рану. Через несколько дней женщина стала чувствовать себя лучше. Она спрашивала Войтевича о Наде и Андрее, Игорьке. Но он ничего не отвечал ей. Утром делал перевязку и на целый день куда-то уходил. Наталья была предоставлена самой себе — своим мыслям и переживаниям о детях. — Кто здесь? — Спросила она. — Вы целы? С вами все в порядке? — В землянке оказался человек в военной форме с автоматом. — Да, только развяжите меня! Мне нужно узнать, что с моими детьми! — Взмолилась Авдеева. — Они учатся в «Логосе»? — Спросил военный. — Да. — Боюсь, ни чем не могу помочь. Школа на карантине и оцеплена военными. — Но почему? — Ужаснулась Наталья, — быстрее, быстрее! Скоро вернется тот, кто сюда меня затащил, и лучше вам с ним не встречаться, вы можете отвезти меня в лагерь? — Конечно. Возможно, вам потребуется медицинская помощь, — Военный помог выбраться Наталье из землянки. Свобода! Неужели, наконец-то свобода? Женщина потерла отекшие руки. Теперь бы только узнать, что с ее детьми все в порядке. *** Андрей заглянул в комнату к девочкам. Алиса крепко спала, а вот Надюша обнимала плюшевого медвежонка и тихо плакала. Он вздохнул и подошел к сестре, сел рядом на кровать. — Почему же мы не спим? — Спросил Андрей. — Я очень соскучилась по мамочке, — всхлипнула Надя. — Тихо, тихо, Алису разбудишь, — Андрей прилег рядом с Надей и обнял ее, — не плачь, скоро все закончится, я уверен в этом. — А мама? — Спросила девочка. — И маму мы обязательно найдем, — Андрею самому хотелось верить в свою ложь. Но раз уж её не нашли военные в первые дни карантина, и учителя в подземелье, и в лаборатории, жива ли она? Осталась ли в лесу? Уехала сама, или ее увезли насильно? Он ничего этого не знал. Так же, как ничего не знал и про Виктора. Елена Сергеевна, после того, как нашли антидот, всем на пушечный выстрел запретила приближаться к подземелью. Все ящики с оборудованием для машины были уже наверху. Когда Андрей узнал, что Славина брала кровь Нади для эксперимента, он пришел в ярость. А если бы с Надей что-то случилось? Как они посмели? И это он узнал от Жени. Она рассказала ему, что Славина их предала, разлив все ингредиенты для создания вакцины. — И я хочу, чтобы ты, Алиса с Митей, и все-все-все поправились. — Ты не представляешь, как я этого хочу, — вздохнул Андрей, — спи, я буду сегодня с тобой. *** — Вера не вернулась? — Спросил Раевский, когда Крылова, Лобанов, Токарева и Соколов собрались в кабинете директора. — Нет, — покачал головой Лобанов. — Елена Сергеевна, вы меня слышите? — заговорила рация, Крылова подскочила к ней, но ее остановил Соколов и ответил: — Вы поставили жизнь миллионов людей под угрозу, выйдя из школы, — сказал полковник. — Этого бы никогда не случилось, если бы вы не увезли Ермолаева силой. — Константин Георгиевич будет совершенно бесполезен, если останется у вас в школе. Снаружи у нас есть всё необходимое для конструирования машины. — Вы все-таки хотите нас вылечить? — Хмыкнул Соколов, — лимит доверия исчерпан, где Вера? Воцарилось тягостное молчание. Воронцов внимательно следил за рацией и, казалось, забыл, как дышать. — Повторяю вопрос: Что вы сделали с Верой? Где Вера? Рация не отвечала. Лобанов покачал головой и вздохнул, сжав кулаки. — Где ВЕРА? Что ты с ней сделал, сволочь? — Соколов не выдержал и крикнул в рацию. Оглохли они там, что ли? Чепуха. Они прекрасно все слышали и просто издевались над ними. Флейшер выкинул рацию в сторону. Несколько часов назад полковник вернулся в лагерь и застал постороннюю. Женщину, которая должна была находиться в изоляции, на карантине. Мало того, женщину, работающую на Князя. Так просто он им её отдавать не собирается. Уже хотел убить ее, но ему помешали его же солдаты. Они же выполняют «гуманитарную миссию». Полковнику пришлось выстрелить в воздух. После они нашли Вадима, усыпленного хлороформом и спрятанного за палаткой. Придя в себя, он догадался, что им помогал его братец. В который раз пожалел, что не прикончил его, когда была возможность. — Пойдем за Ермолаевым! — Вадим Уваров собрался выходить из палатки. — Наша машина готова, и он нам больше не нужен, — эти слова остановили Вадима. — Нельзя допустить, чтобы он сделал другую для них! Мы не сможем долго держать карантин, и вы это знаете. — Звони Раевскому, пусть займется, — кивнул Флейшер. — Полковник, — в палатку вошел военный и отдал честь старшему по званию, — провизия для школы готова. — Отвозите, — кивнул Флейшер. — Хотите, чтобы они умерли, но все-таки кормите их? — Уваров усмехнулся. — А что, по-твоему, сказать военным? Гуманитарный карантин так гуманитарный карантин. До конца. — Простите, полковник, — в палатку зашел тот же военный, — вас ждет гражданская, она сказала, что вы знаете, что она должна приехать. — Пропускайте, не заставлять же ее ждать, — кивнул Флейшер. — Гражданская? — Уваров поднял бровь. Он не знал, о ком шла речь. Кто эта таинственная гостья, посетившая их лагерь? Флейшер вышел навстречу гостье. — Теодора! — Он поцеловал ей руку. — Карл! — Женщина улыбнулась в ответ на приветствие Раубер, — а вы должно быть, Вадим Уваров. — Фрау Раубер, — Уваров кивнул, — истинное удовольствие — встретить одного из основателей проекта «Gemini». Перед ним стояла сама Теодора Раубер. *** — Константин Георгиевич сказал, что машина будет работать через несколько часов, — Воронцов сообщил последние новости Токаревой и Соколову, — нам пришлось разобрать крышу, чтобы вставить центральную трубу. Идеальным местом для постройки машины Ермолаева оказался чердак в нашей комнате, проход к которому скрывается за старинным шкафом. — Приём, — заговорила рация голосом Вадима Уварова. — Что тебе надо, козёл? — спросил Соколов. — А ты как думаешь, кулинар? — Усмехнулся Вадим. — Забудь об учёном, — отрезал Володя. — Ермолаева себе оставьте. А Уран нам нужен сейчас же. — Уран, какой уран? — удивилась Токарёва и строго посмотрела на Соколова. — Тот, который нужен для запуска машины, — вздохнул Володя. Про Уран знали лишь Ермолаев, он, Антон и Павел. И решили пока никому не говорить. Главное, чтобы учёный построил машину. — И где он? — Спросил Воронцов и приглушил сигнал, рассказав, что случилось, — Уран привезли в лагерь, Мы успели забрать только Ермолаева, собирались вернуться за Ураном, но увидели, что Веры нет на месте. А после уже раздался выстрел. Мы поспешили уехать, — и снова включил рацию, — с какой стати мы должны возвращать тебе Уран?  — Вы же не хотите, чтобы мы убили вашу подругу, — ухмыльнулся Уваров. Сейчас Вера им очень даже могла помочь. Воронцов ударил кулаком в стенку. Вера жива! И она у них! — У них есть Вера, у нас нет Урана, где он тогда? — удивилась Токарёва. — Может, быть, Вера успела спрятать его прежде, чем её схватили? — Спросил Кирилл. — Она о нем не знала. Если только… Сама не догадалась, - предположил Лобанов. — Я хочу поговорить с Верой, — ответил Володя Уварову, снова включив рацию. — Сначала Уран. Конец связи. — Ах ты сукин сын! — В сердцах выругался Соколов. — Что ты творишь? — Закричал на него Кирилл. — Жизнь детей зависит от этого треклятого урана! Даже если бы он у нас был, мы бы не смогли обменять его на Веру! - Воскликнула Елена Сергеевна. — Они убьют ее! — Крикнул Воронцов. — Возможно, они уже её убили! И продолжают играть с нами. Кирилл не мог с этим мириться. И не собирается. Он что-нибудь придумает, чтобы спасти Веру. Обманным путем, но вытащит ее из плена. *** — Ты сможешь запустить ее? — спросил Раевский, наблюдая за тем, как Ермолаев паяет какие-то провода, забравшись под машину. Уже установлены экран и клавиатура, притащили кушетку из медкабинета, Лобанов продырявил крышу, чтобы сделать проход для трубы. — Конечно. Майор осмотрел чердак и без труда нашел леску, которой можно задушить учёного. Он уже получил приказ полковника. Вадим сказал, что машина у военных готова, и его вылечат в первую очередь. Но сперва он должен устранить Ермолаева до того. как он включит машину. — А та, что у военных? — Я даже не собирался её запускать, — хмыкнул Ермолаев, не оборачиваясь, — да, и эту тоже никто не сможет запустить, если со мной что-нибудь случится. Раевский медленно скрутил леску и убрал в карман. Его даже и не собирались отсюда вынимать! Он бы подох тут с ними, со всеми. Как, они, интересно, это объяснят? *** Воронцов, оставшись один в кабинете Крыловой, кинулся к рации, у него появилась одна задумка. Вот только клюнет ли Вадим? Он решил поговорить с ним наедине, попросив Яну и Володю подождать за дверью. — Вадим, это Кирилл! Ты меня слышишь? — Что надо? — Буркнул Вадим. — Я хочу знать: Вера жива? — Больше всего на свете Кирилл боялся получить отрицательный ответ. — Она жива. У тебя есть, что предложить? — Спросил Вадим. — Я отдам тебе Уран, — сказал Кирилл. Он понимал, что это не выход. Возможно, они успеют что-то предпринять с Павлом, нужно потянуть время, лишь бы с Верой все было в порядке. — Что в обмен? — На исцеление меня и моего сына. Вы позволите нам выйти отсюда и забрать Веру. «Хитро», — подумал Вадим, прежде чем ответил по рации: — Договорились, сообщи, когда у тебя будет Уран, — Уваров нажал отбой и рассмеялся. Они так и знали, что Уран у них. Поварёнок просто пудрил им мозги. Главное то, что у них есть что-то, что им не принадлежит, и у заражённых тоже есть что-то, что им не полагается. Главное - цена. Она есть на всё, и на жизнь в том числе.