Убежище

i. — Она еще жива, — сказал Кёхатиро и повернулся к своим людям. — Она еще жива! Круг сомкнулся. Кёхатиро коснулся плеча Гэнноскэ. — Она выживет, — сказал Кёхатиро. Гэнноскэ молча смотрел, как его люди склоняются над Оборо и поднимают ее тело. — Я тебе обещаю, Кога Гэнноскэ, она выживет. ii. Оборо очнулась в темноте. Сфокусироваться не получалось, комната вокруг казалась расплывчатой — ничего, кроме темных очертаний и теней, угрожающе вырисовывающихся вокруг нее. — Оборо-доно, — сказал кто-то, и из темноты проглянуло лицо Гэнноскэ. — Гэнноскэ-сама. — Оборо с трудом попыталась сесть прямо. — Где… — Отдыхайте, Оборо-доно, — его голос, казалось, уплывал дальше и дальше, будто исчезая в тумане. — Вам надо беречь силы. Оборо закрыла глаза. — Я на небесах, — сказала она. И она снова погрузилась в сон, прижавшись к рукам Гэнноскэ. iii. Ее глаза распахнулись, и в темноте она смогла видеть. Руки взлетели к груди, Оборо коснулась бинтов, обмотанных вокруг нее. — Вы выжили, — сказал Гэнноскэ, и Оборо резко обернулась. — Гэнноскэ-сама! — Оборо бросилась в его объятья. — Гэнноскэ-сама, любовь моя… — Она плакала, уткнувшись ему в грудь, ощущая, как его рука легко легла на ее волосы. — Это уж точно небеса. — И она почувствовала, что он заулыбался. Она чуть отстранилась и заглянула ему в лицо. — Я думала, что умерла, — Оборо взяла руку Гэнноскэ и положила ее на свое сердце. — Я думала… — Вы промахнулись, — сказал Гэнноскэ. В его глазах был свет — никогда Оборо не видела его более счастливым, чем сейчас. — Клинок чуть-чуть промахнулся мимо вашего сердца. Еще чуть ниже, и… Оборо поникла: — Я даже убить себя как следует не могу. Гэнноскэ засмеялся ей в волосы. — Оборо-доно, нас спас Хаттори Кёхатиро. Это он прислал врачей, чтобы ухаживать за нашими ранами, и это благодаря ему мы выжили. — Рука мягко опустилась ей на голову. Оборо закрыла глаза, и Гэнноскэ погладил ее по волосам. — Согласно свитку, мы оба убили друг друга в битве. Но желанием Кёхатиро было, чтобы мы жили. Нам можно пожениться, Оборо-доно. — Гэнноскэ отстранился и поискал лицо Оборо. — Нам можно пожениться, мы можем стать одним. — Гэнноскэ-сама, — Оборо смотрела на него снизу вверх огромными глазами. — Вы будете моим мужем. Они поцеловались, и Оборо прижала лицо к его шее. Он был теплым, и Оборо с наслаждением впитывала ощущение погружения своего лица в складки его хакама. Она почти засыпала, когда к ней пришло осознание — она раскрыла глаза и огляделась. — Здесь только одна постель, — сказала она и взглянула на Гэнноскэ. — Гэнноскэ-сама? — Я… — он покраснел, и сердце Оборо переполнилось. — Это была идея Кёхатиро оставить нас вместе. Чтобы я оставался рядом с вами — в возмещение того времени, когда мы были разделены. Если вам хочется, я попрошу перебраться… — Гэнноскэ-сама, — Оборо крепко обняла его. — Я не дам вам уйти. Они снова поцеловались, и Оборо свернулась рядом с ним, прижимая маленькую руку к сердцу Гэнноскэ.