искать на небе линии

      Превращайся в монстра, бросайся куда-то на самый конец бесконечного океана, беги без оглядки, забивай дымом легкие – от себя ты все равно не избавишься. От гнилой души, разорванных внутренностей, исцарапанного тела ты не скроешься никуда, не спрячешься. Это твоя тень, твой вечный преследователь, твой ночной кошмар. Давай, вытаскивай из пачки первую. Сделай вид, что все хотя бы на секунду стало нормально, как было прежде. Зажми фильтр между губ и втяни дым, затем сделай глубокий вдох и выдохни дым наружу. Давай, не сложно, схема отработана до мелочей, тысячей брошенных на тротуар, в окно, в воду окурков. Почувствуй то тридцатисекундное забвение, облегчение, когда ничего не болит, только першащее горло. Постарайся не захлебнуться теми потоками слез, что стекают из глаз по щекам, подбородку, и падают куда-то вниз, неважно, куда. Не сдерживайся. Здесь нет никого, чтобы сказать, что мужчины не плачут. И как только головокружение пройдет, затянись снова. Посмотри расфокусированным взглядом на тлеющий конец сигареты, стряхни пепел и сосредоточься на том, как поток ветра уносит его куда-то далеко. Ты непременно захочешь стать им, лишь бы лишиться тела, от которого противно, души, которая постоянно надоедает ноющей болью, превращаясь в руины где-то в глубине, не давая спать по ночам, заставляя в истерике царапать грудную клетку, желая заглушить это чувство чем-то более сильным. Кровоточащие следы от ногтей – твое единственное лекарство. Его нет. Его никогда нет, и он не появится. Ему плевать, понимаешь? А чего ты ожидал? Ты истеричка, ты сумасшедший, ты больной на всю голову. Зачем ты ему? Не нужно выть волком, он все равно не придет и не спасет тебя. У него дела поважнее, ты же это понимаешь? Его любимый кальян с мятой, виски, поцелуи с пьяной девушкой, ты ее хорошо знаешь, каждый день видишь ее. Ты встретишь его тем же вечером, пройдешь мимо, украдкой вдохнув его запах. От него все еще едва заметно будет пахнуть сладким дымом и его любимым парфюмом. Вдыхай. Жадно, запоминая каждую, даже самую незаметную, ноту, закрывай глаза, чтобы прочувствовать полнее, сильнее. Это все, что у тебя есть. Исчезай. Растворяйся в своем же дыме, окутывающем твое тело. Ты же хотел, да? Давай, вперед. О тебе никто не вспомнит, никто не заметит. Войди в эту завесу и больше тебя не станет. Тебе нечего терять, некуда идти, незачем гнаться. Он перед тобой, и ты улыбаешься, потому что видение слишком реально. Вены на его шее, карие глаза, угольного цвета волосы, курносый нос. Он кажется настолько реальным, что ты тянешься рукой и едва ощутимо касаешься ключицы. И когда твои пальцы натыкаются на преграду, из твоих глаз текут слезы. Ты громко всхлипываешь, обнимая его за шею. Он не реален, и от этого так невыносимо больно. Он не может быть здесь. Не может стоять рядом, улыбаться и обнимать тебя. Нет, не в этой жизни. Он отстраняет тебя от себя, и шагает в дымовую завесу, протягивая тебе руку. Ты крепко хватаешься пальцами за его запястье и идешь за ним, закрыв глаза. Ничего не страшно, пускай утром тебя найдет служба спасения валяющимся где-то на полу, может даже с передозом. Или твое тело будут соскребать с асфальта после падения с двенадцатого этажа. Плевать, это будет утром. Ты с трудом открываешь глаза, голова пульсирует, а перед твоим лицом склоняется он. Ты забиваешься в угол, закрываешься руками и шепчешь, чтобы это видение ушло. Ты больше не можешь, ты теряешь рассудок. Он пытается отнять руки от твоего лица, и ты начинаешь громко рыдать, скорчившись калачиком в углу комнаты. Он поднимает тебя на руки и несет в ванную. Он снимает с тебя одежду, набирает ванную и аккуратно кладет тебя в теплую воду, словно младенца. Скажи, что ты чувствуешь в этот момент? Холод его пальцев или тепло его заботы? Боль от его прикосновений или счастье от ощущения его запаха? Ты не двигаешься, твое тело – металл. Ты что-то судорожно шепчешь, но он делает вид, что не слышит, старательно купая тебя, бережно прикасаясь. Он вытаскивает тебя из воды и укутывает в полотенце. На улице еще темно, часов четыре утра. Ты смотришь на него и понимаешь – он реален. Но губы предательски шепчут: - Тебя нет. Он прижимает тебя к себе и с тоской осознает, что ничего уже не исправить, как бы он не старался. Мы все пропащие души, и каждый из нас несет на себе свой крест, свой грех. Грех Томаса в том, что однажды он ушел. Грех Ньюта в том, что он не может простить.