Пока Алиса искала миелофон

*** — Слушай, а настоящий-то мальчик где был, когда твоё сознание попало в его тело? — А его сознание в это время было в моём. — А… — И именно поэтому сотрудники МИВа поняли, что я натворил. И сразу приняли меры — моментально разыскали меня в ХХ веке. — Им мальчик рассказал? — Ну да. Точнее, они думали, что это просто я сошёл с ума. Нашли меня (как они думали — они же не знали, что это только тело моё), а я несу какую-то околесицу — про то, что я не понимаю, куда попал, что у меня должен быть гипс, что я был в больнице, а теперь непонятно где. Спрашивал, в какую страну и я попал и почему нет гипса. А главное — я всех уверял, что у меня должна быть другая внешность. — Но потом разобрались? — Конечно. Отправили с проверкой в ХХ век сотрудника. Проверить слова мальчика про его адрес, школу и так далее. Всё и подтвердилось. — И конечно нашли тебя. Первым делом. Я попробовал было снять гипс, а тут заходит нянечка… — Зачем ты снимал гипс? — Узнать, не могу ли я уже ходить без него. — А просто спросить у персонала ты не мог? — Что ты. На все вопросы отвечали — пациент, не лезьте не в своё дело — когда придёт время снять гипс — снимут, не оставят навсегда. Представляешь? «Не моё дело»! Вот я и решил — попробую снять. Если смогу ходить — значит, всё в порядке. — И что ты собирался делать? — Тебя конечно искать. По адресу твоей соседки по палате. — А если бы оказалось, что снимать гипс рано? — А тогда сделали бы новый. — А о мальчике ты подумал? А вдруг его организму навредило бы твоё самоуправство? — В той ситуации о тебе было нужнее думать. Ты же сбежала из больницы. О том, что тебя будут искать пираты, я тоже знал. Как тут усидеть на месте? — И как? Получилось без гипса? — Нет, — мрачно ответил Паша. — Ну вот видишь. — Снимаю я гипс, понимаю, что поторопился с этим делом, что ходить пока без него не смогу и что придётся просить наложить новый и выслушать кучу ласковых. И тут заходит нянечка и говорит: «Ну нельзя же так. А как же Дима?» Я думаю — какой ещё Дима? А нянечка ласково так на меня смотрит, снимает повязку с лица — и я узнаю в ней нашу Полю. — Это была Полина? — Да… — Как же ты сразу не узнал её по её глазищам? — Да не до этого было. Я просто не искал в нянечке черты Полины. Не могу же я при каждом появлении нянечки думать — уж не похожа ли она на Полю. Так вот, оказалось, что прибыла Полина по мою душу… в прямом смысле. Забрать мою душу обратно. Перенести моё сознание в моё тело… Ну, и говорит мне — пора домой, Пашенька. Твоё тело тебя заждалось, а это тело пора вернут Диме. — Это имя мальчика-хозяина тела? — Ну да. — А ты? — А я ей — Полечка, помоги, дай таблетки для моментального сращивания костей. — А она? — А она говорит — обязательно срастим, но с условием, что ты вернёшься домой. — А ты? — Ну, а что я. Я в ярости. Ты представляешь, какое коварство — может сделать меня здоровым, но при этом отнимает весь смысл резкого выздоровления — возможность мчаться к тебе на помощь. — Так вот откуда у тебя внезапные сомнения в Полине. — Да нет. — Наверное, у неё были очень веские причины для такого ультиматума. — Ну, по её-то мнению конечно были. — Она их озвучила? — О да. — И какие же? — Якобы мне надо срочно возвращаться в моё тело, иначе я навсегда останусь в теле Димы. — Ого. — Да. — И что? Ты наконец-то согласился вернуться домой? — Нет конечно. Я решил — лучше останусь в теле Димы, чем упущу возможность спасти тебя. — А о Диме ты подумал? — Вот и Поля сказала то же самое. Говорит мне — Дима хочет вернуться в своё тело, своё время, к своим близким, у него сестрёнка, любимая девочка в параллельном классе, родители, двоюродный братик, дедушки-фронтовики ВОВ и так далее. — Ты внял? — Почти… — Но хоть согласился с правом Поли на ультиматум? — Согласился… — вздохнул Паша. — И в итоге ты вернулся в наше время. — Ну да… — Представляю, как тяжело далось тебе это решение. — Да… бросить тебя одну… поверить, что тебя спасут и без меня… — Но перелом-то вылечили? — Да это-то конечно. Сразу, как только я дал слово, что вернусь в наше время. — Значит, у Поли были с собой таблетки? — Они конечно были бы. Они же знали о проблеме Димы. Но это же Поля. — А, я поняла. Ей и таблетки не нужны. — Вот именно. Только подержала свои волшебные ручки над ногой — и вуаля. Как новенький. — Здорово. Повезло Диме. — Наверное. Не знаю только, что там врачи подумали, когда увидели, что перелом внезапно не просто вылечился, а словно и не было. — Да уж… И ты сразу вернулся? — Ну… я ещё немного попробовал убедить Полю. Но конечно с тем же результатом. Наша кроткая Поля упрямее не знаю кого, когда ей надо. Когда она думает, что права. — Ну, а как ты вернулся? — О, проще простого. Я-то думал, что проще всего отправить меня в ХХI век, познакомить с Димой, поменять местами наши сознания, а потом отправить Диму в ХХ век. Но куда там. Со мной же была Поля. Она просто положила свою ладонь мне на лоб — и после первого же моргания я увидел себя в своём теле и в нашем времени. — А, теперь понятно, — улыбнулась Алиса. — Но ты же сразу потребовал отправить тебя в ХХ век. — Всё-то ты знаешь… Но и о результате этого требования догадываешься. — О да. Тебя не пустили? — Нет. Сказали, что нет окна. И что будет только через пару дней. Представляешь мой ужас? Мне казалось, что меня просто бессовестно обманули. Заставили вернуться в ХХI век, бросить тебя, а сами даже не могут тебе помочь. — Но всё же успели помочь. — Всё равно как-то… зыбко. Ненадёжно. Ещё и заставили остаться под наблюдением — мол, надо убедиться, что моё здоровье вне опасности после перемещений сознаний. А что мне сделается? Единственным, что было для меня вредно — это неизвестность и невозможность помочь тебе. — Ладно, Паш. Обошлось же всё. — Но какой ценой. Теперь вот… таблетки эти пить. — Таблетки эти очень хорошие. Не отказывайся от них. Считай, что просто витамины. Ты же сам назвал их витаминами. Порадуй ими свой мозг. Считай, что это конфетки для него. Алиса хотела, но не решилась добавить — «сделай это ради меня». — Ладно уж… Уговорила. Если напомнишь — буду принимать. — Хорошо. А лучше — внести просто сигналы будильника на время приёма таблеток. — Да, так и сделаю.