Как же я все-таки тебя ненавижу

Как же я все-таки его ненавижу. Впервые я его встретил на улицах, в центре, окруженном мальчишками. Будучи душой их компании, он воодушевленно что-то говорил, неважно что, но еще тогда легкая самонадеянная ухмылка на его лице выделяла его из толпы. Он был худым и высоким, не таким крепким, как те, которым он был командиром, но тем не менее что-то в нем говорило, что лучше не нарываться на этого мальчишку. Рога удивительно прямые, брови вразлет снисходительно приподняты, а волосы непростительно длинно отпущены. Чего я явился туда? Да потому, что до меня дошли слухи, что этого демона еще никто не смог одолеть. Мне было без разницы, что о нем говорят. Я жаждал достойного противника. Уж как мне надоело вполсилы побеждать других слабаков, зовущих себя лучшими. И я не сомневаюсь, что и этот окажется таким же. Я пришел сюда за победой и за званием быть лучшим. Я выступил вперед и громко спросил: - Это ты Тецу? Тот, что с прямыми рогами, на меня снисходительно поглядел. Да так, будто бы смотрел на меня сверху, однако он был на голову меня ниже. Мальчишки расступились, пропуская его ко мне. - Я, а что? – отозвался он, улыбнувшись. Его самонадеянная ухмылка бесила, но еще больше раздражало то, что по слухам он заслуженно считал себя выше всех. Но мне было без разницы. - А то, - рыкнул я, - что я прямо сейчас докажу, что ты не лучший. Он нарочито удивленно хмыкнул, приподняв тонкие брови и растянувшись в ухмылке. Его змеиная выдержка совершенно не соответствовала его возрасту – а ведь я знаю, что он на лет пятьдесят меня младше. Возможно, он просто не был взращенным улицей, а был больше похож на некий парниковый цветок, гордящийся тем, что отрастил себе шипы. Шипы есть шипы, но против булыжника они ничего не стоят. - Будет любопытно понаблюдать за этим. Я был поражен. Не без труда, конечно. Мне явно на руку играл тот факт, что я был почти в два раза больше противника. Но вот я чувствую на губах вкус своей крови, поверженный на землю и все еще сжимающий кулаки так, что белели разобранные в кровь костяшки пальцев. Я чувствовал свое поражение ноющей болью во всем теле. Но и ему досталось, как я с удовольствием заметил. Ну что, больше не гордишься своей идеальной прической и аккуратным плащиком? Жаль только, что не удалось подправить его смазливое лицо. Улыбку выбить тоже не удалось – с губ стекала кровь, но тем не менее, они были растянуты в торжествующей ухмылке. В ней будто бы читалось доказательство того, что здесь лучший – он. - А ты неплох, - говорю я, вытирая текущую к глазам кровь. Он даже не обращает внимания на мои слова. Для него это само собой разумеющийся факт. – Но я еще надеру тебе задницу. Его брови вновь притворно удивленно взметнулись вверх, и он с презрением поглядел на меня, уже действительно сверху вниз. - Буду рад на это посмотреть. Когда он ушел, я еще не встал с земли. Я хотел прочувствовать вкус поражения. Запомнить это отвратительное чувство. Не зря ведь говорят, что проигрыш делает людей сильнее. Познав его, он еще сильнее начинает бороться за победу, и соответственно, и свою жизнь. Но несмотря на это, я сидел там и ликующе улыбался. Вот он. Вот и нашелся тот, с кем я мог бы сравниться силой. С тех пор я стал работать над собой еще усерднее. Все мои мысли занимала наша с ним битва, а единственной моей целью сейчас была победа. Я хотел втоптать его гордость в землю. А также я стал больше изучать противника. Имел нескольких союзников в его шайке. Однако никто и не догадывался о его слабых местах. Были лишь догадки. Кто-то говорил, что его гордость – однако ее сломить было не под силам и всему Скату в целом. А кто-то говорил, что младший брат-близнец Тецу. Тот был странным парнишей, редко выходил на улицу, а как выходил, так до него начинали дорываться. И Тецу всегда становился на его защиту. Но все-таки, вторая цель казалась более достижимой, чем сломление его гордости. Мелкий брат выходил на улицу в выходные, где-то ближе к рассвету, и всегда сидит в одиночке, читая книгу. Какая легкая мишень, даже подозрительно. Но зачем тут раздумывать? Надо действовать. Сегодня он сидел на ступеньках к башне с драконами у Дворца Дьявола. Какой же смелый парень, если не боится близко приближаться к этому месту. А может просто идиот. Откуда мне вообще знать, почему его не выпускают на улицу, вдруг и вправду что-то не так с головой. Я смело подошел к нему. Между нами было метров пять, и я был единственным на этой улице, но он все равно не обращал на меня внимания. Перевернул страницу, продолжал читать. - Эй, ты, - окликнул его я. Парень поглядел на меня, нехотя оторвавшись от книги. – Как тебя зовут? – тот не ответил. Он настороженно наблюдал за каждым моим движением, видимо, ожидая, что с секунды на секунду я кинусь на него. – Ты брат того Тецу? – опять не отвечает. Я уж засомневался, умеет ли он разговаривать. Я шагнул к нему, и тот тут же дернулся, оскалился и негромко зашипел на меня. Совсем как дикий звереныш. - Да ладно тебе, не буду я тебя трогать, - хмыкнул я. Я огляделся, надеясь увидеть его брата, но того не было поблизости. Будто бы ему было все равно что здесь происходит. Когда я сделал к нему еще один шаг, он вскочил с места и поднялся на ступеньку выше. Несмотря на испуг, в его поведении все равно различалась эта семейная сдержанность, гордая выправка и взгляд сверху вниз. - Что тебе надо? – негромко и с опаской спросил он, сжимая в руках свою книгу. - Ого, оно умеет разговаривать! – рассмеялся я. От моего громкого голоса парень прижал уши и отступил еще на один шаг. – Да так, совершенно ничего не надо… - Не ври мне, смертный, - прошипел он. Я удивился – с чего бы ему меня звать смертным? И кто давал ему право так со мной разговаривать? - Знаешь, мне не нравится твой тон, - произнес я, подступив к нему ближе. – Может тебя стоит поучить уважения к старшим? Парень испуганно от меня отпрянул, но споткнулся о ступеньку, и прежде, чем он повалился, я успел схватить его за воротник и приподнять так, чтобы наши лица были на одном уровне. Он едва касался ногами земли. - Есть что еще сказать? – ухмыльнулся я. Тот промолчал. Парень был тощим и невероятно легким, а еще, видимо, совершенно не мог постоять за себя. Такого даже жалко немного, но при мысли о том, в родстве с каким отродьем он находится, меня сразу переполняет отвращение. Он даже не пытался сопротивляться, будто знал, что его все равно спасут. А когда его взгляд а мгновение метнулся в сторону, я понял, что дождался. - А ты не спешишь, - хныкнул я. - Хочу посмотреть, настолько ли ты идиот, чтобы продолжить, - ответил Тецу. Я обернулся, усмехаясь, и все еще держа его брата а ворот. - Сейчас уже нет нужды, ведь я дожидался тебя, - проговорил я. – Но этот мальчишка, - я вновь посмотрел на его брата, - тон и морда совершенно одинаковые… Так в чем же разница? Интересно, что будет, если я ему врежу? Такой тощий и слабый, что кажется, что он сломается от одного прикосновения. Мальчишка попытался сопротивляться, но вот его уж я точно в два раза больше, так что любые попытки тщетны. Я уже поднял кулак. Если бы еще и та ухмылка, то я бы раздавил его. Но прежде, чем я его ударил, мой кулак остановили. Между нами каким-то образом оказался Тецу, и меня тут же отнесло от него. Я выпустил его брата, и тот, болезненно зашипев, повалился на ступеньки. - Прости за это, Мидори, - обратился к нему Тецу, сочувственно улыбнувшись. - Сколько раз я тебе говорил не вмешивать меня в свои разборки, - прошипел Мидори, поднимаясь со ступенек и подбирая свою книгу. Он обернулся и пошел прочь вверх по лестнице. - Ты что, даже не посмотришь на то, как я наваляю этому придурку? - Вы так как-нибудь сами, - отозвался тот, не обернувшись. Когда его брат удалился, Тецу повернулся ко мне. Я уже ожидал хорошую драчку, но что-то в его виде говорило, что он совершенно не в духе. Ухмылка. Вот что. Эта ухмылка его сошла наконец с лица. - Ну так че? - Понимаешь, мой дорогой Велиал, - проговорил он. Я немного удивился его тону – такого спокойного, негромкого, и в то же время таящего опасность, я никогда еще не слышал. – Есть просто сила. От нее чешутся кулаки и не терпится подраться с кем угодно, - он недобро прищурился. – А есть зверская сила, желание убить и жажда крови. Не буди во мне зверя, смертный. Этот «смертный»… семейное, что ли? Я ухмыльнулся - Без разницы. Я одолею тебя любого. На меня лег его изучающий, такой знакомый в будущем взгляд, тяжелый и выжидающий, будто глядит он прямиком в душу и перебирает ее воспоминание за воспоминанием и мысль за мыслью. - А ты действительно полный идиот, - заключил он. Лицо как каменное. И даже без ухмылки, я просто терпеть не могу это лицо. Раз за разом я приходил к нему, и раз за разом он побеждал. Не знаю, что не так было с этим парнем, что я никогда не мог предугадать его удары, или хотя бы понять, как он их наносит, но с каждым поражением я стремился превзойти себя и его еще больше. Как-то после поражения он не ушел, как обычно – гордо выпрямившись и делая вид, что он даже не пострадал, хотя одежка-то его была изрядно потрепана. На этот раз я застал его в одиночку, без свиты и без брата, и поэтому ему, видимо, особо не было перед кем выделываться. Он сел на ступеньку напротив меня, дожидаясь, пока я приду в себя. - Ты вот никак не сдашься, нет? – спросил он, когда я сел на асфальте. Я оскалил окровавленные клыки. - Только после того, как поставлю тебя на колени, тварь. - Хм. Его хвост мягкой густой кисточкой подметал ступени, а сам он молча сидел, подперев голову рукой. - Если я в следующий раз поддамся, ты отстанешь? Я витиевато послал его. - Отлично. Ненавижу поддаваться, - ответил он. Тецу молча встал со ступенек, собираясь уходить, но немного задержался. Затем напоследок сказал: - Удачи тебе в следующий раз. Удачи? Он мне еще удачи желает? Вот же подонок! Больше всего на свете я ненавижу лжецов. Тех, кто говорит в лицо одно, а сами думаю о другом. Тех, кто, клянясь тебе в чем-то, держат пальцы скрещенными за спиной. Я даже не мог объяснить себе, почему. Просто выводило из себя, если кто-то подводит меня, и несмотря на то, что это бывало довольно часто, и я должен был бы уже привыкнуть, с каждым разом я все более бурно реагировал на предательство. Уж лучше он будет последним психом, но честным. И, по правде, у меня еще никогда не было настоящих друзей. Нет, были, конечно, какие-то оборванцы, так настойчиво подлизывавшихся к доверию, и предававших не обдумывая. Не раз я попадал в неприятности из-за подобных подонков, которые, если ты оступишься при побеге, даже не обернутся. Ненавижу таких, но демоны были именно такими. Честно сказать, я и сам не спешил бы вернуться кому-то на помощь, так что винить тут некого – эгоизм есть неотъемлемая часть демона. Я не сильно жалею из-за этого. Я избавлен от подобной обузы, и самостоятельно стремлюсь к своей цели. По пути порой приходится связываться с такими демонами, от которых кишки выворачивает, и то я бы с удовольствием проделывал бы и с ними, но жизнь – это такая штука. Я даже не знаю, как появляются друзья. На самом деле демоны, те, что в своем уме, меня избегают, если не хотят, чтобы им косточки пересчитали. Верьте или нет, но меня боятся многие. Первый драчун на деревню, так сказать. Не знаю, почему мне еще не удалось одолеть этого Тецу. Он ведь и мелкий, почти на голову ниже меня, и не то, чтобы мускулами блистал. Просто было в нем что-то, что ставило людей на колени. Так вот о чем я. Дружба – несправедливая сволочь. Кто ведь мог сказать, что тот, кто казался тебе последней тварью на земле смертной, не может оказаться в то же время и самым справедливым? Ан нет. Оказался. Это произошло одной ночью, когда я снова объявился у небольшой пустой развалины на краю города, где обычно ошиваются приспешники Тецу, а возможно и само его величество. Он там был, да не один, а с братом. Странно, ведь сейчас пятница, а по будним мальчишка не выходил на улицу. Но и сейчас он сидел, свесив ноги с низкого балкона, и, уткнувшись лбом в низкие перилла, читал какую-то книгу. Тецу с невероятно довольным видом сидел рядом, не говоря ничего, а просто сложил на периллах руки и положил на них голову. Другие мальчишки обходили их стороной. Наверняка уже удостоились наглядного примера, что бывает, если подойти слишком близко к его дорогому братику. Аж бесит. Тецу заметил меня и приветливо качнул хвостом. - О, Велиал, - будто бы обрадовался. Меня немного удивляло его свойство относиться к опасности как к шутке, и играться со смертью как с другом. Не может такого быть, чтобы он меня не опасался, я-то знаю, просто эта опасливость выражалась немного иначе, - а тут сейчас самое интересное начнется. Вообще мне надоело, когда меня прилюдно ставят на лопатки, но мысль о том, что я могу сделать с ним то же самое, придавала мне уверенности и азарта. Но все равно я предпочитал отходить на задворки когда мы деремся. А еще у меня почему-то сейчас не было настроения. Не было и все. А без настроения вообще ничего нельзя делать. Даже не знаю зачем я сюда пришел, если настроения нет. Тут подбежал какой-то мальчишка, весь запыханный и взволнованный, и автоматом отчеканил: - Охранники ушли! Дорога свободна! Все тут же засуетились, хотя до этого было как-то странно спокойно, даже как-то по-опасному. Оказывается, они все ждали знака. И вот он. Но знак на что? Тецу тут же спрыгнул на землю, и вокруг него собралась свора мальчишек, выслушивающих дальнейшие указания. Но мне было не по душе тесниться в толпе, чтобы узнать, что за хрень здесь происходит, и поэтому я его просто окликнул: - Что за хрень здесь происходит? – прямо так. Тецу с ухмылкой на меня глянул, уже, видимо, закончивший давать распоряжения. - Облава на сады. Хочешь с нами? Я немного опешил от предложения. В Хазаме предпринимали попытки выращивать собственные овощи и фрукты, но все попытки оказались тщетными – уж слишком радиоактивной была земля, да камень и песок сплошной, а не земля. Но в Преисподней прижилось лишь одно растение – яблоня. Не знаю, то ли этому дереву было все равно, в камне ли расти, или в других органических помоях, то ли это своеобразный иронический ответ на Адама и Еву смертных, но яблоки были на удивление сочными, вкусными и невероятно бардовыми. На рынках всегда дорогие, правда, так что мы с сестрой редко могли позволить себе подобное лакомство, так что я просто не мог отказаться от предложения присоединиться к набегу на яблоневые сады. Мы были лишь одной из нескольких групп, которые в этот самый момент собирается обворовывать сад, но надо же было мне попасть именно в группу Тецу и этого ублюдка Азазеля. Честно, он всегда меня бесил, с самой первой встречи. Такой мелкий, даже мельче Тецу, ловкий и рыжий. Не люблю я рыжих. А ко мне еще относился с таким снисхождением, хотя сам то и дело подлизывался к Тецу. С нами еще пошла пара не особо ловких громил, которые, видимо, будут стоять на стреме, а затем тащить яблоки, которые мы стащили. Я даже немного заволновался. Тецу, самозваный лидер группы, подал знак, когда можно было пробираться на территорию сада. Окраины были ограждены забором с шипами, как самые малоплодные, но нам троим пробираться дальше смысла не было – мы много-то и не утащим. Так что мы с помощью двух других громил перебирались через забор, аккуратно минуя шипы, и спрыгивали на землю сада. Земля была здесь какой-то странной – как сырой песок, только мнущийся и коричневый. Нигде такого не видел. В чисто каменном и железном городе демонов о настоящей плодородной земле и не слыхивали. Меня поразило еще кое-что: странные отростки дерева с зелеными листами. Они были выстроены в линии по всему саду, и, кажется… были Деревьями. Тецу их так назвал. Деревья. Странные штуки. Он тут же приказал не медлить и сам помчался собирать яблоки. А они там были, да не где-то, а на Деревьях! Среди зеленых листов и на тонких отростках дерева. Я уже подтянулся на одном из таких отростков, но он обломался. Но других путей достижения верха, где росли краснеющие яблоки, я не видел. Взбешенный, я пнул Дерево в самое снование. На землю упало два яблока. Тецу, видимо, уже был привыкший к ограблению этого сада. Он ловко взбирался по веткам, перепрыгивая с одной на другую, свешивался с веток, помогал себе хвостом, а потом ловко спрыгивал на землю, руки полные яблок. А у меня всего два. Немного даже неловко. Тут откуда-то послышался лай. Мне хорошо знаком этот лай – подобный можно услышать каждый раз, когда пытаешься кого-либо обворовать. Неподводящие хозяина механические церберы – я сам таких порой чинил. Но я знал, что когда у тебя нет возможности вскрыть ему брюхо и осмотреть источник питания, то у тебя серьезные проблемы. Двойные головы этих длинномордых ржавых псов могут прокусить кость как шоколадный батончик. Несомненно, мы тут же помчались к забору. Один отросток Дерева удобно свешивался с другой стороны, так что, если взобраться по нему вверх, то можно спрыгнуть с другой стороны забора. Но я не успевал. Я бежал последним, но лай быстро подгонял меня, и я запрыгнул на дерево сразу за Азазелем. Но, показалось ли мне? Когда я готовился к прыжку с другой стороны, Азазель поддел мою ногу своим хвостом, и я сорвался с ветки. И повис головой вниз, с ногой застрявшей в шипах забора. Азазель мчался со всех ног следом за Тецу, громилы неслись первыми, и я не сомневался, что никто и не подумает обернуться, никто и не подумает выручить меня. Я шипел от боли сквозь зубы. Глаза уже заливала теплая кровь. Но тут Тецу обернулся. Азазель пробежал мимо, чуть не сбив его. Спорю на два яблока, добытых ценой моей жизни, что вы не поверите, что Тецу побежал обратно. А он побежал. Псы уже скребли забор по ту сторону, и несомненно скоро прибудут охранники, а как прибудут охранники, то уже будет совсем плохо. Мы не в том положении сейчас с сестрой чтобы еще штрафы платить. Тецу запрыгнул на ветку, которую настойчиво грызла одна из голов механического цербера, и, не знаю, чем, но обрезал железный шип, на котором я висел. Я повалился на землю, вынул кусок железа из своей ноги, и помчался дальше, не волнуясь, что моя кровь разбрызгивалась по моим следам. Яблоки подобрать я не успел. Когда я прибежал на место нашего собрания, нога болела просто жутко. Я пытался отдышаться, опершись ладонями о колени. Вот это адреналин. Мальчишки уже разбирали яблоки, и вскоре подоспел и Тецу. Какая-то суета вокруг него, не важно совсем. Но он, подхватив одно яблоко, взобрался на второй этаж разваленного дома и подбежал к своему брату, который, видимо, все это время читал себе книгу. Игриво отвел хвостом книгу, и посмотрел на него сверху. Мидори лениво поднял голову, но заметив, что Тецу принес ему яблоко, поднялся с места. Когда он принял яблоко, Тецу, кажется, попытался поцеловать его в щеку, что довольно странно, и видимо Мидори тоже понимал, что это странно, и поэтому отпихнул от себя брата, спрыгнул с балкона, и ушел куда-то, грызя принесенное Тецу яблоко. Все-таки немного странные отношения у этих братьев. Вообще, близнецы всегда меня пугали. Особенно когда одного знаешь довольно хорошо, а второй - раз, и появился совершенно внезапно в один день. Как неполноценная копия того, что знал всегда, только отдельная личность. Странно все это. Недолго после этого случая, моя младшая сестра, уже привыкшая и полюбившая Тецу, завидев его брата, тут же выдала: «Какой-то ненастоящий этот Тецу!». А ведь как правы бывают дети. Совсем неправильный Тецу, этот Мидори. Я глянул на его брата, который с аппетитом уплетал принесенное Тецу яблоко. И заметил: на обложке книги, которую он читал, было золотом нарисовано Дерево. Странно. Когда Тецу проходил мимо меня, я уже думал, что он начнет меня отчитывать за подобную оплошность. А мне есть чем ответить - как раз кулаки чешутся, уж слишком я возбужден после такого побега. Но он лишь спросил: - Как твоя рана? - Нормально все, - рыкнул я. А хромал я потом дня два. Тецу кивнул и повел хвостом. А напоследок он… Хлопнул меня по спине. Без слов, просто по-дружески так похлопал по спине, и я не знал, то ли это знак разочарования, то ли своеобразное «аккуратнее». Я потрясенно застыл. Что это вообще было? Но это было не единственное странное со стороны Тецу. Он был полностью каким-то не таким, как остальные мальчишки, но иногда он превосходил самого себя. Вот как сейчас. - Ты когда-нибудь таскал кровь из погребов? – поинтересовался он. После не особо жестокой битвы он остался после, видимо, чтобы понаслаждаться своей победой, и заодно и завалить меня вопросами. Он часто так делал в последнее время, ну знаете, как иногда бывает после секса, иногда сразу убегаешь, а иногда просто лежишь, думаешь, без смысла, просто от того, что больше некуда торопиться. Я немного удивился вопросу. - Нет конечно. Там же такая охрана, будто по бутылкам разлито чистое золото. - Хм, - он улыбнулся. – А ведь на вкус и вправду – чистое золото. - А ты что, пробовал? - Конечно. Нельзя прожить жизнь, не глотнув чистой, свежей демонической крови… Я слыхал о том, что где-то у Дворца расположены погреба с лучшей кровью со всей Хазамы. А причина, по которой она была лучшей, это то, что она была демонической. Не загрязненная холестерином и жирами красная жидкость из горл безымянных, а чистейший нектар из вен молодых демонов. О подобном и мечтать опасно. Кто-то говорил, что это зверство – убивать себе подобных ради одной бутылки крови, но такой уж у нас порядок. Демоны пойдут на любые зверства ради своего всевышнего Сатаны. - Если ты на что-то намекаешь… - Да я прямым текстом тебе говорю – пошли стащим бутылку другую, да насладимся напитком богов. Заманчиво, конечно. Но я еще не мог ему окончательно доверять. - А чего это ты мне внезапно предложил? - Да вот заметил, что хвост у тебя подходящий, - он подхватил виляющий кончик моего хвоста и провел пальцами по острой кайме, остановившись на своеобразном крюке. Я, рыкнул, отдернул свой хвост. Как у него вообще руки повернулись такое сделать?! – Я покажу тебе как это делается. Я надеюсь, ты достаточно ловко управляешься своим хвостом. - Еще бы! Знаешь ведь, как важно вовремя поддеть соперника в битке, резануть разок, да подхватить когда надо… не знаю, как люди выживают без хвостов! - Ты прав, - хмыкнул Тецу. Однако я не знаю, как он совершает подобные трюки со своим-то хвостом-кисточкой мягче, чем шелк. Хотя, у каждого свои техники в бою. Ждать момента, когда мы вместе отправимся красть кровь из погребов Дворца, пришлось недолго. После рассвета, когда другие демоны еще сонные, а небо еще светлее, чем обычно, мы встретились у ворот во двор. Двор был буквально проходным двором – сюда приезжали торговцы из разных частей Хазамы и континентов, и сказочники, гадалки, сказители, ведьмы, и остальные. Сатана не сильно приветствовал их присутствие, и даже существование, но его жена была родом из лесов, из племени, которое некогда отделилось от великого переселения и стало прятаться в глубине Лифенсоула, и ей как-то удалось уговорить своего мужа хоть раз в год пускать этих безумцев в свой город. Так что то, что мы сюда пробрались, еще не настолько незаконно, как наши намерения. Без слов, Тецу кивнул мне и повел вдоль стен двора, куда-то к постам стражников. Я немного удивился – неужели мы будем вырубать их? Но тут Тецу шмыгнул в какую-то совершенно незаметную дверку. Я заметил лишь его исчезающий в темноте хвост – иначе я бы его потерял. Мы долго шли по низком темному коридору. Мне приходилось пригибаться из-за своего роста, а Тецу из-за своих рогов – должно быть, не сильно удобно иметь такие прямые и длинные. Вскоре мы вышли в какой-то коридор, более похожий на нормальные проходы для людей. На стенах висели факелы, горящие зеленым пламенем. Внезапно до меня дошло – я ведь впервые в жизни попал в стены самого Дворца! Казалось бы, его величие давило на меня сверху, и это вызывало какие-то странные приступы удушья, будто само здание знало, что мы здесь быть не должны, и пытается раздавить нас. Но кажется, Тецу такого не испытывал: он, выйдя из узкого прохода, выпрямился, расправил плечи, оглянулся по сторонам (уж не знаю, что он искал – тут все совершенно одинаковое) и быстро зашагал в правую сторону. Я последовал за ним. Минут через десять таких лабиринтов мы оказались в каком-то месте, где было порядком холоднее и сырее, чем там, откуда мы пришли. Мне даже показалось, что пару раз я слышал отдаленные глухие рыки. - Тут недалеко гнезда драконов, - пояснил Тецу. – Это тебе не двухголовые собачки с железными зубками и мнущимся стальным корпусом, не так ли? - Да знаю я, - прошипел. Тут мы оказались в каком-то погребе с огромными бочками, расставленными вдоль стены. Я аж ахнул. Сколько же, должно быть, кровы выцедили в эти бочки! Я уже остановился, но Тецу поманил меня дальше. - Ниже, парень, ты же не хочешь старческую кровь легкой выдержки. Такую как минимум лет сто надо выдерживать, а этим лет по шестьдесят, не больше. Мне было слишком холодно, чтобы удивляться тому, что Тецу так много знает об этом, и мне просто не хотелось об этом думать. Меня волновало одно: ведь сколько нам придется бежать, если нас вдруг заметят и погонятся следом! Несмотря на то, что я ожидал увидеть еще больше погребов, уставленных бочками с литрами крови, в конце мы остановились у какой-то решетки, по другую сторону которой горел холодный зеленый свет. Тецу сел над ней и заглянул в помещение, которое было по ту сторону, и удовлетворенно ухмыльнулся. - Превосходно, - сказал он. – Присядь-ка. Видишь? Я с удивлением заметил, что по ту сторону стояли вовсе не бочки, а уже готовые бутылки с кровью. Немного пыльные, темно-зеленые. Такие манящие обещаниями вознести тебя над всем миром, клянящиеся, что такой эйфории, как от вкуса этой крови ты не испытывал еще никогда в своей жизни. И это даже пробудило во мне жажду крови. А жажда крови – штука страшная. - Вижу, ты уже разогрелся, - улыбнулся Тецу. – Неплохо. Давай сюда свой хвост. - А что мы собираемся делать? - Красть. - Да, но как? - Читал сказку про дракона-рыбака и подводное чудовище? - Ну, слышал. - Помнишь, как он там хвостом рыбу ловил? - Да, но… - Это именно то, что мы, а точнее ты собираешься делать. Понял? - Да, но дракону в конце хвост откусило чудовище! - Не суть! Запускай туда свой хвост. Нечего спорить, и я сделал то, что он от меня требовал. Решетки были достаточно широкими, чтобы в них могла проскользнуть бутылка средних размеров, а еще и полки, на которых стояли бутылки, были довольно высокими, так что я запросто дотянулся. Когда я уже был совсем близко, Тецу начал направлять меня: - Так, а теперь обмотай бутылку хвостом… один раз хватит. Поддень крюком, так. Осторожнее! Держи хвостом равновесие, а крюком поднимай вверх! Вот так… Да, а теперь поднимай… Черт! Меня пробрал холод, когда он чертыхнулся, а сразу за этим послышались шаги где-то в конце коридора. Отчетливые торопливые шаги, направляющиеся прямиком к нам. Но ведь бутылка еще на полпути! Тецу меня дернул за локоть, заставляя встать, но я боялся, что упущу бутылку, и она упадет и разобьется. Но… Я посчитал, что мне показалось. Я слишком торопился в панике, но я почувствовал, как бутыль выскользнула из хвоста преждевременно. Меня в тот момент больше волновал несущийся на нас охранник. Может быть, я успел достать бутылку прежде, чем она выскользнула, и мы успели схватить ее, но на мгновение мне показалось, что выскользнувшую бутыль подхватила черная нить, и вытащила ее наверх. Мы схватили ее и помчались с места прежде, чем бутылка начала опускаться в полете вниз. Каков же адреналин! Честное слово, как я жил без этих краж? Чувство эйфории от того, что ты делаешь что-то запретное, и за это тебе только плюсы! Мы стащили элитную королевскую кровь из погреба Дворца! Мы богаты! Я богат! Наружу выбежали мы поразительно быстро, намного быстрее, чем мне казалось, что мы будем бежать, когда мы шли туда. От дверки во дворе при Дворце мы еще пробежались, пока не забежали в какой-то переулок, от которого начинались дальше дороги к трущобам, и остановились отдышаться. Тецу держал в руке бутылку крови. Такую драгоценную бутылку. Вот бы поскорее открыть ее! Наконец, когда мы окончательно отдышались и ко мне вернулся дар речи, я радостно воскликнул: - Ты видел это? – выдохнул я, - когда я выпустил бутылку, что-то черное вытащило ее обратно! Клянусь, я видел это! - О чем ты? Ты круто все проделал, - Тецу, все еще пытаясь отдышаться, похлопал меня по плечу. – Впредь буду брать тебя на облавы на хранилища. В этом жесте различалось что-то доверительное, может быть, даже дружеское. Он позволил мне сделать первый глоток, и меня удивило, когда это он успел возыметь право позволять мне. Но без разницы. Я впервые в жизни опробовал демоническую кровь, и понял, что за это стоит продать душу. Странно, но каким-то образом эти набеги на погреба и наши ежедневные битвы сплачивали нас. Меня он по-прежнему бесит – он просто не может вызывать другой реакции, но, что самое отвратительно-бесящее это то, что я стал испытывать к нему легкое уважение. Вот как ему удается быть настолько хладнокровным? Будто бы знает все ходы противника наперед. Усмехается со всего мира, будто никто ему и в подметки не годится. Но тем не менее, было в нем что-то необъяснимо благородное. Необъяснимо: а именно потому, что я еще ни разу не видел, чтобы его заботили судьбы его приспешников. Честно. Порой он обращался как с рабами с теми, кто считали его своим другом, но самое подлое то, что те даже не замечали этого. Но отчего-то мне казалось, что ко мне он относится иначе. Или он просто хочет, чтобы мне так казалось? Не могу объяснить его действия. По крайней мере в трезвом состоянии. Он избаловал меня частыми набегами на погреба, что теперь от жажды крови я не могу обойтись без нее и двух дней. Сильная штука. Вызывает привыкание. Он это понимает, и поэтому всегда знает, что я ему больше ни в чем не откажу, если за это получу обещанную бутылку крови. А ведь я даже не заметил, как ему удалось возыметь власть надо мной так быстро. Еще он оказался редкостным извращенцем. Да и вообще разгульной личностью. Но как уж тут таким не стать – демоницы сами к нему липнут, как на мед. Он ведь и лицом хорош, и телом, и знает, как обращаться с женщинами. Только вот после одной ночи никого и никогда больше не вспоминает. Через его проходили все – и женщины и мужчины – однако общего у них всех было то, что они были тонкими, как тростиночки. Личное предпочтение, что ли. Фетиш. В попытках загладить собственный средний рост, он не добивается внимания слишком крупных особей, разве что для драки. Хотя иногда мне даже нравилось проводить с ним время. Его всегда можно было послушать, да и самому сказать, даже повеселиться. Этот парень знает, как отрываться. В будущем мы часто пересекались с ним в клубах, и он тогда всегда оказывался в самом центре внимания. Признаться, наше с ним веселье иногда заходило даже дальше моих личных моральных установок, хотя я и не сильно-то примерный парень. Подробности бурных оргий начисто стираются из памяти крепким похмельем на утро, или даже просто не имели в себе смысловой нагрузки в процессе, затемненные мощным эффектом непонятных трав и зелий, что толкают некоторые девицы в клубах. Но в основном мы вели с ним легкие пьяные беседы, стащив бутылку-другую крови и устроившись где-нибудь на крыше многоэтажки. Понимаете, такие разговоры, которые абы-с-кем не проведешь. А Тецу как раз-таки не был этим «абы-кем». У меня было такое ощущение, что мне нечего от него скрывать только потому, что он и так видит меня насквозь. Это было неприятно, но немного облегчало мне жизнь. - Везет же этим тварям со Дворца, - как-то поделился с ним я, когда мы, в очередной раз, стащив бутылку крови, сидели на крыше дома и смотрели на город, над которым чинно возвышался Дворец Дьявола. – Сидят себе, кровушку из бокальчиков попивают, на креслах из костей посиживая, да наложниц и рабов столько, что гарем в полдворца. Тецу отхлебнул крови из бутылки. - Вполне везет, - согласился он. - И войны, - я вздохнул. – Всегда в первых рядах выступают. Наносят первый удар, ослабевают защиту противника. Только низшим с задних рядов остается добивать их… не сильно-то и весело, сам знаешь. Я бы многое отдал за то, чтобы поучаствовать в полноценной битве. - Неужели? – хмыкнул он. – А я тут случайно услышал, что 6-ой остров наступает с большей силой, и армия нуждается в подкреплении. Скоро начнут сзывать новых воинов. - Серьезно? – я несомненно обрадовался этой новости. - Да. Так что у тебя еще вполне есть шанс. Я взял у него бутылку и отхлебнул еще. - И ты там будешь? - Скорее всего. Я ухмыльнулся. - Жаль, что мы на одной стороне. Так я бы надрал тебе задницу и на поле боя. Он тоже рассмеялся, и, поднимаясь с места, хлопнул меня по плечу. - Упертый, как баран, - сказал он. – Ты мне нравишься. Вскоре до меня дошла новость: старший сын семьи Акиро, Куно Акиро, наследник трона Дьявола, получил серьезное ранение в битве. А еще говорили, что шанс на восстановление очень мал. Так и оказалось. Куно Акиро остался увечным на всю оставшуюся жизнь, а неполноценный правитель, неспособный вести людей и войны за собой, не нужен Хазаме. Решено, что трон переходит следующему по старшинству сыну Акиро. Тецу Акиро. Сказать, что я был в ярости, значит сказать, что в Стиксе местами есть водичка. Этот гребаный лжец, тварь которых мир не видывал, последняя сволочь и змеюка Тецу за семьдесят лет, что мы знакомы, даже не удосужился мне упомянуть, что он чертов сын сатаны, а теперь еще и будущий сатана. А ведь если подумать, то он никогда не говорил мне о своей семье. Это казалось не таким уж и важным. Разве лучшие друзья появляются из-за того, что у его родителей много денег, или те влиятельные люди? Разве ты при знакомстве с ним спрашиваешь «А кто твои родители? Ты случайно не сын сатаны?»? Без разницы, главное, чтобы вам вместе было весело. Но это совершенно другое. Я не сомневался, что он благородных кровей – о том говорит его гордая выправка, речь и факт бессмертия. Но быть на целый уровень лучше, быть на самом верху общества, и в то же время спускался к низшим, чтобы подчеркивать свою важность на их фоне, чтобы наслаждаться чувством того, что он лучше всех… Это было абсолютно мерзким поступком даже для такого, как Тецу. И что самое худшее – Тецу насмехался надо мной. Он приравнивал меня к мещанским мальчишкам, драчунам, не стоящим и копейки. О, друг мой, это мерзко. Это настолько мерзко, что я заставлю тебя пожалеть о том, кто ты есть. И мне не важно, кто ты. Следующая наша встреча кардинально отличалась от любых ранних встреч. Внешне Тецу совершенно не изменился – такой же гордый самонадеянный вид и змеиная улыбка. Но думая о том, кто передо мной стоит, меня бросало в ярость. И поэтому неудивительно, что при следующей нашей встрече я попытался врезать ему в рожу. С первого раза не удалось – скорее всего, он был настороже, и знал, что может произойти, и поэтому быстро отшагнул. Меня всегда бесило, что от самых сильных ударов он уходил так расслабленно, немного даже медленно, будто бы он знал о твоем действии еще до того, как ты его совершишь. Однако со второго раза удача мне улыбнулась, и я сумел разукрасить его чересчур прямой нос. - Так и знал, что ты будешь в ярости, - усмехнулся он, вытирая кровь. Я утробно зарычал, не прочь продолжить и врезать ему уже посерьезнее. – Но веришь или нет, я просто не хотел, чтобы это влияло на нашу дружбу. - Я бы все равно узнал об этом в конце концов! – крикнул я. – и такую вещь я лучше узнал бы от тебя, а не из газет! Это унизительно. В крайней степени. Я даже не могу описать, насколько это принизило меня по сравнению с ним – даже ростом я стал казаться меньше, и нашел объяснение, почему мне постоянно казалось, что Тецу смотрит на меня свысока. Он всегда смотрел на меня с высоты Дьявольского Дворца. - Я сомневаюсь, что ты бы отреагировал иначе, - ответил Тецу. Это стало последней каплей. Все, разумеется, закончилось дракой. Совсем по-детски, но я не мог удержать своего желания причинить ему боль. И, невероятно, но меня ждал триумф! Его крови, несомненно, было больше, чем моей (мертвая кровь намного темнее чем у смертных демонов), я повалил его на землю и всласть излил свою ярость. Еще никогда я не чувствовал такого ликования, смешанного со звериной яростью. Наверняка, вот она. Эта сила, которую Тецу когда-то называл звериной. Ну и кто теперь смеется, подонок? Но потом я осознал одну противнейшую вещь. Я избивал его только потому, что мне позволяли это делать. До чего же это унизительно! От отвращения, я даже на мгновение задержал кулак в воздухе. Нет, он не может быть настолько жесток… Я забыл еще об одной вещи: о силе, что передается из поколение в поколение в семье Акиро. Они жили во тьме, отдав душу тьме, и тьма за это подчинялась им. Огромная теневая рука подхватила меня, подняла с земли и задержала в воздухе, пока Тецу поднимался и приводил себя в порядок. Кроме крови на лице и порванной одежды, он выглядел абсолютно так же, как и раньше. Будь она проклята, эта регенерация бессмертных демонов! Будто бы и не было той трепки. - Если честно, то я бы не хотел иметь тебя во врагах, Велиал, - проговорил он. – Но переговоры с тобой на настоящий момент бессмысленны. Как только остынешь, я буду рад видеть тебя во Дворце. Отвратительно. Мерзко, неприятно. Как еще можно назвать это чувство? Меня давили стены Дворца Дьявола, и эта гребаная официальность, с которой меня представили ранее раскованному и свободному демону, меня бесила еще больше. А он хорошо здесь утроился. Высокие потолки, колонны – в кабинете! – тянущиеся до самого потолка и оканчивающиеся головами драконов. Большая, но не сильно, библиотека в два этажа слева, удобные кресла для переговоров возле шкафов с книгами, небольшой барный столик. Справа было чуть беднее – только пару шкафов для документов, низкий столик для бумаг. Стена напротив была полностью стеклянной, и была своеобразным огромным окном, через которое был виден весь демонический город, такой большой и светящийся, что стало даже немного стремно. Он сидел за столом, прямо напротив двери, откинувшись на спину кресла и положив ноги на стол. Я невольно фыркнул – все же сохранил хоть каплю своей прежней раскованности в этих прямых линиях и строгости. Он читал какие-то бумаги когда меня ввели в зал – точнее сказать, кабинет - он поднял на меня глаза, казавшиеся еще ярче и пронзительнее в полутьме Дворца. Ярко-зеленые огоньки немного прищурились, и я понял, что он улыбается. - Рад, что ты пришел так скоро. Надеюсь после сегодняшней нашей встречи мой пол не будет испачкан кровью? Я презрительно фыркнул, все еще разглядывая кабинет. А ведь это только кабинет. А где комната? Ведь должна быть у него комната. - Это как получится. Но если что, то мне нисколько не будет жалко… всего этого. Много стекла. Тебя не заботит, что кто-то может разбить тебе голову о него? - Я об этом не задумывался, - ответил Тецу и легким движением руки поднял в воздух бутылку крови и два бокала, что стояли в противоположной части кабинета, и те плавно подлетели к столу. Меня немного взбесило это действие - небось хвастается, или же просто напоминает, что, мол, не таскайся со мной, щенок, неважно, кто сильнее, я все равно раздавлю тебя своей Тенью. Тецу спустил ноги со стола и встал с места. - Будешь? – предложил он, наливая себе крови в бокал. Такой темной и жидкой, почти как вино, крови я не видел уже… я не видел никогда. - Я не дурак чтобы отказаться, - рыкнул я. Зачем же он тогда таскал вместе со мной бутылки из собственного погреба? Делать ему нечего? Или это тоже были издевательства над такими, как я? Вскоре я подобрал из воздуха «поднесенный» мне бокал и сделал глоток. Как и предполагалось. Напиток достоин того, чтобы отдать за него жизнь. - Так зачем я тебе? – наконец спросил я. – Поговорить по душам о трудностях бытия наследником Сатаны? Или хочешь похвастаться своими хоромами? Дворец-то хорош, только наполняют его одни змеи! Тецу не ответил и перебрал одной рукой какие-то бумаги на столе. Другой рукой он покачивал кругами бокал, да настолько привычным движением, что меня снова взбесило то, как раньше он притворялся, что бутылки, которые мы у него же стащили – бесценны. Хотя на деле оказался алкоголиком со стажем. Наконец он нашел какую-то бумагу, перечитал ее для уверенности, и протянул ее мне. Я недоверчиво принял ее и пробежался по ней глазами. - Это еще что за мусор? - Скажем, - проговорил он, - повышение. По мере того, как я читал документ, у меня отнималась способность говорить, а все слова из головы будто бы выкачали, и остались только: - Ты совсем охренел? - А почему бы и нет? – пожал плечами он. – Ты обладаешь всеми нужными качествами, к тому же я тебе доверяю. И по-моему, ты сам мечтал о том, чтобы быть выше всех остальных. - Да, но это совершенно другое! – выкрикнул я. – Я не собираюсь принимать милостыню от тебя! Даже если ты сделаешь меня чертовым богом этого места, мне без разницы, в своей жизни я привык добиваться всего самостоятельно, а не через влиятельного папочку! Бумага воспламенилась синим пламенем у меня на руке и быстро превратилась в пепел. - Как я понимаю, ты не принимаешь своего нового поста Графа Южной Хазамы? - К черту оно мне сдалось! Он долго и изучающе на меня смотрел, пока мне самому не стало неловко. Затем отхлебнул крови из бокала и произнес: - Я даю тебе неделю на то, чтобы ты обдумал мое предложение. Я уже хотел резко ответить, что нечего тут обдумывать, и я не собираюсь подчиняться приказам этого ублюдка, но своими словами он будто бы уже поставил точку. Я вроде не говорил, что я тоже не такой уж и дворовой демон без рода и истории. По крайней мере, я таким был не всю жизнь. У меня хорошо удавалось скрывать свое аристократичное происхождение – среди демонов положено считать, что чем закрученнее твои рога, тем ниже ты находишься по социальному уровню. Глупо, если честно. То пошло от того, что от многочисленных межплеменных скрещиваний рога начинали постепенно деформироваться, и теперь самой популярной формой рогов были закрученные, мол, потому, что демонов из того племени было больше. Но это все игра генов и мутаций. Но если серьезно, кому удобно ходить с прямыми рогами. Цепляться за косяки дверей каждый раз и путаться рогами в подушке пока спишь. Не знаю каково Тецу, но я всегда думал, что, должно быть, в его доме двери очень высокие. Так вот о чем я. Не буду я рассказывать всю семейную историю от тех самых времен, когда демоны начали свои межплеменные войны и скрещивания; если честно, то я сам эту историю никогда не слушал, потому что она навевала скуку. Ничего не может меня утомить, но история рода Навитесов – еще как может. Но папаня мой был крут. Серьезно, я всегда хотел быть похожим на него. Граф, в конце концов. Южный, а там армия ничего так. На новейших технологиях специализируются, армия вооружена до зубов лазерными стволами. Я сам увлекаюсь техникой в свободное время. Мечтаю обогатить коллекцию оружий, которые используют в своих армиях южане, но то всего лишь мечты. Кто будет обращать внимание на изобретения какого-то дворового мальчишки, который даже никогда не получал нормального образования? Правильно, никто. У нас с папой и сестрой было все хорошо – отец учил меня всяким крутым штукам с техникой в свободное время, а сестренка, маленькая Лилит, наблюдала за нашей работой. Неудивительно, что в будущем она обрела любовь к взрывам и мощным оружиям. Но потом эта война с 9-ым островом Абарата… Папа, разумеется, руководил своими людьми, хорошо руководил, уж это я знаю, но все равно проиграл. Вообще жесткое поражение было, вся Хазама погрузилась в одну большую депрессию. По погибшим воинам устроили траур всем континентом. Но что произошло потом, то вообще выходит за рамки всего дозволенного. Мой отец нес поражение на себе. Принимал свою вину, но не собирался сдаваться. Сильный демон, вообще. Обещал разгромить их тысячную армию парой сотней демонов. Наверно, это у нас семейное – решать невыполнимые задачи. И он бы это сделал, я ведь знаю, но не сделал – разочарованный в своем доверенном лице Повелитель Тьмы просто убил его, и поставил на место Графа Южной Хазамы какого-то другого ублюдка. Взял и убил. Вот так вот просто. Мы с сестренкой остались одни. Мама исчезла еще при рождении Лилит, а сама она была совсем еще маленькой, лет пятьдесят от роду ей было, когда папу убили. Но еще тогда я поклялся себе, что отомщу за эту бессмысленную смерть. Отец не заслуживал этого. Он все мог, просто не повезло в тот раз. А эта тварь, гребаный дьявол, убил его. Вот тогда я и начал гулять. Тренировать удар на уличных мальчишках, и вошел во вкус. Потом встретил этого Тецу, и все понеслось наперекосяк. Сейчас я сижу в кабинете сына дьявола, его преемника и второго по старшинству демона в Преисподней, готовый дать ответ на предложение заместить своего отца на должности Графа Южной Хазамы. Какая же все-таки тварь, эта судьба. По правде говоря, я сам еще не знаю, чего я хочу. Когда я пришел, между нами повисла какая-то натяжная неприятная тишина. Он ждал моего ответа, я ждал его предложений. Кровь медленными кругами покачивалась по стенкам бокала Тецу. - Как там твоя сестра? – все же нарушил тишину Тецу, пытаясь завести отстраненный от темы ненавязчивый разговор. У него это паршиво получалось, честно говоря. - Радуется подачке, как бездомная собака брошенной в морду кости, - рыкнул я. – Ни капли гордости. - Наверняка она разочаруется как только узнает о твоем отказе, - проговорил он. Еще и манипулировать пытается! - Мне плевать. Я не принимаю милостыню. - Ты заслуживаешь это место, Велиал. Уж точно больше того мерзавца, что сейчас подлизывается ко мне и к моему папочке, мол, средств на поддержание армии им не хватает, - он фыркнул и переставил ноги на столе. – И я бы хотел иметь доверенное лицо в своем командовании. Ты заслуживаешь… - Это совершенно другое! – выкрикнул я, перебив его. – Я не буду радоваться милостыни, как бы ты это не называл! Да, я хотел прорваться вверх, но самостоятельно! Тецу долго и внимательно смотрел на меня, пока я не остыну. Но нет, я не собирался успокаиваться. Меня выбесил его поступок, и оставлять все как есть я не собираюсь. Но под его тяжелым молчанием само собой получалось затыкаться. - Если хочешь добиться власти самостоятельно, так сделай это, - сказал он. Я сначала его не понял. Тягаться с целой армией в одиночку? - На твоей стороне ведь уже есть армия, не забыл? – будто прочитал мысли. Хотя он вполне мог научиться делать это со своим-то братом. Мне понадобилось несколько мгновений чтобы обдумать сказанное им. А как только до меня дошел смысл его слов, я вновь загорелся. - Предлагаешь, - говорю, - мне объявить вам войну? - Конечно, это не очень хорошо скажется на моей дальнейшей репутации, - нарочито разочарованно произнес Тецу, вздохнув. – Это именно то, о чем я тебе говорю. Я бы назвал этого демона гением, если бы не знал, каким он был идиотом, предлагая мне это. - Почему бы и нет, - оскалился я. – Отказываться от того, чтобы надрать тебе и твоей армии задницу? Да ты еще пожалеешь, что предложил подобное! - Заставь, - улыбнулся Тецу. – Но если я одержу верх – ты будешь подчиняться всем моим приказам. Будешь графом на побегушках у сильнейшего. Станешь тем, кого всегда ненавидел. - А если я выиграю? - Тогда я даю тебе свободу выбора, - он пожал плечами. – Ты можешь остаться, знаючи, что заслужил свой пост, а можешь вернуться в город и доживать свое тысячелетие простой смертной жизнью. До чего же заманчиво. Мне до этого лишь раз удалось побывать на поле битвы, волонтером. Совсем недавно, в той самой войне, где его брат пострадал и потерял свой трон, только чуть раньше. Я был в задних рядах, но первые быстро редели. Это было похоже на надвигающийся рок, неотвратимый и жестокий, но вместо страха это ощущение вызывало во мне адреналин. Это чувство делало меня живым, и подобного ликования, как на поле битвы, я никогда еще не испытывал. Поэтому отказаться я не мог. Я резко встал с места. - Тогда, - говорю, - Я, действующий Граф и Глав генерал Южной Хазамы, Велиал Навитес, объявляю Наследнику Трона Сатаны, Тецу Акиро, войну. Тецу взирал на меня, довольно улыбаясь. - А ты входишь во вкус. Я не ответил ему на это. Я уже собирался ретироваться, но в последний момент я остановился. - Только знай, - сказал напоследок ему я. – Если станешь поддаваться – я убью тебя. - Как пожелаешь. Совсем недавно я думал, что знаю, что из себя представляет война. Ах, каким же я был наивным дитем! То была просто трепка с парочкой второсортных солдатов. Эти солдатики не идут ни в какое сравнение с тщательно отобранной, элитной армией сатаны. Как наследник, Тецу возымел власть над отцовской армией, а ведь даже на улицах он отличался тем, что строил безупречные стратегии. С такой властью и умом он способен покорить все Междумирье, чем, несомненно, он скоро и собирается заняться, но сейчас перед ним стою лишь я – мелкий новобранный Граф Южной Хазамы и первый трепач на деревню. Хах. Никто не учил меня военному этикету. Я никогда не мог собрать достаточно большую группу мальчишек, чтобы потягаться с другой, более сильной. Я никогда не принимал ничего серьезно, дрался когда мне угодно, и не оценивал свою силу в меру. Но кое-что все же осталось на моей стороне. Никому, кроме меня, еще не удавалось разбивать его идеальные стратегии. Мы встретились дважды. В самом начале и в самом конце. В начале мы вышли другу, как часть военной формальности. Место для боя было выбрано на пустыре на юго-востоке от Центра. Тецу, как всегда, был чертовски уверен в себе. Немного даже устало протянул мне руку, и я с силой пожал ее. - Желаю удачи, - лишь сказал он. И ухмыльнулся. Благодарю за последнее. Теперь у меня прибавилось желания содрать эту ухмылку с его лица. - Катись к черту, - прорычал я. Битва длилась шесть дней и пять ночей. Еще никогда я не выкладывался настолько. Даже на той битве, что уничтожила половину населения Центральной Хазамы и смела две трети нашей армии. Войны полегли под клинками врагов, убежденные, что они воют ради величия своей страны. Когда на самом деле они погибали от прихоти тех, кто властен их жизнями. Иногда я останавливался от того, что мне становилось противно осознание этого. Вокруг меня бушевала битва, а я пытал себя вопросом: за что? За что они гибнут? На что я повел своих людей на верную смерть? Примут ли они теперь на посту Графа такого безответственного меня, если я вызовусь быть их предводителем на ближайшие несколько сотен лет? Я сомневаюсь. Может, лучше было бы, если бы я сдался. Но тут же отгонял эти мысли от себя. Сколько лет мне ушло на то, чтобы доказать, кто из нас сильнейший? Сейчас самый лучший повод поставить его на колени. На седьмую ночь битвой нас вынесло друг к другу. Честно, то нас уже обоих порядком измотало все это, но упускать подобный шанс никто из нас не собирался. Он тут же перевел дыхание, встал лицом ко мне, а в глазах горел какой-то странный огонь – воодушевленный, наполненный адреналином и жаждущий крови. Он оскалился в ухмылке, и я понял. Та зверская сила. Я должен был когда-нибудь с ней столкнуться. - Рад нашей встрече, Велиал, - произнес он это тем же тоном, что и всегда, однако голос его слегка подрагивал и верно переходил на рычание. – Надеюсь, ты уже отрекся от любых планов на будущее и освободил свою голову для моих будущих приказов? - И не мечтай. Я не прогнусь под тебя, тварь, - прорычал я, дико размахивая хвостом. Так и хотелось вонзить его в шею этого змея. Он злорадно рассмеялся, немного даже обрадованно: видимо, предвкушал хорошую драчку. И он ее получил. Движения наши были молниеносными, мы едва могли следить за атакой другого, однако все равно знали действия друг друга наперед. Я слишком хорошо знаю его. Слишком часто мы дрались с ним, и слишком хорошо я изучил каждую его технику. Но он мою – нет. Тецу считали гением за одну вещь: он с невероятной точностью был способен предсказывать действия как и одного индивида, так и целых народов. С подобной способностью он все равно что видит будущее, а также он всегда знает, за какие ниточки надо дергать, чтобы все шло так, как ему угодно. За это Тецу и был таким непобедимым соперником и стратегом. Но он не способен отслеживать нелогичные, безумные действия, которые соперник может совершить. Другими словами, слабость его – безумцы. А я никогда не говорил, что я в своем уме. Посреди атаки я замер, и позволил клинку Тецу скользнуть по моему боку. Это действие не несло в себе никакой стратегической важности – я не подпустил его ближе, чтобы напасть, не перехватил удар – но это внезапное действие порушило все возможные исходы событий, построенные в голове Тецу. Его идеальнейшая стратегия была уничтожена. Он был сбит с толку. Именно этого я и добивался. Тецу потребуется полсекунды, чтобы состроить новый план, и на этот раз он станет учитывать подобные выпады с моей стороны, так что если замешкаюсь, то это будет стоить мне победы. Тецу уже собирался снова атаковать, но то, что он не должен был этого делать, он понял только тогда, когда уже не мог остановиться. Так что он сам себя насадил на мой же меч. Одна рана подобного типа ему не помеха… но это далеко не все, что я планировал с ним сделать. Я вывернул меч так, чтобы он не смог вытащить его, и приподнял над землей. О, он в отчаянии. Он не может высвободить плечо. Лезвие прошло точно сквозь мягкие ткани между ключицей, ребрами и лопаткой с левой стороны. Ему не высвободиться, если я того не захочу, или если он не сломает сам себе все кости в плече. Но даже сейчас, цепляясь окровавленными руками а мой меч, чтобы хоть как-то облегчить давящий на ключицу вес, он криво оскалился: - Ну как, - хрипло ухмыльнулся он, - отомстил за отца? Что. Он знал? - Еще нет, - прорычал я, подняв его еще выше. Он уже не касался ногами земли, и давление на ключичную кость стало невыносимым настолько, что он зашипел сквозь зубы. А он-то все притворялся, что ему невозможно причинить боль. Хах. – Твой род, - продолжил я, - уничтожил мою семью. Такие, как ты, даже не волнуются о том, что ежедневно тысячи демонов страдают от ваших прихотей. Кровь! Кровь в ваших бокалах выкачана из сердец тысяч людей. И город ссыхается. Вы высасываете кровь из города, и он ссыхается и превращается в пепел ради того, чтобы вы, твари из Дворца, строили свой парник для пряморогих выродков! Я резко опустил его на землю, поставив прямо на колени. Он был бледным как полотно, руки и плечо в крови, его даже знобило слегка. - Неужели ты забыл, Велиал? – еще способен выдавить какие-то слова. – Ты из рода таких же, как я. В твоей крови ставить низших на колени, и власть, - он хрипло ухмыльнулся. – Лишили тебя власти, вот и бесишься. Я резко вынул меч из его плеча, но тут же приподнял его голову лезвием. Да. Это то, чего я так долго желал. Поставить его на колени, заставить шипеть от боли и видеть, как он слабеет от потери крови. Но все ли это, чего я хотел? Разве я чувствую то ликование, которые думал, что буду испытывать? Нисколько. И что теперь? Я его одолел. Но а теперь… - Когда я стану Графом и возымею голос в твоем государстве, я позабочусь о том, чтобы люди в нем наконец вышли из грязи, - твердо сказал я. – И буду следить за тем, чтобы ты не творил глупостей. Понял? Тецу хотел было рассмеяться, но получилось это слабо из-за заполненных кровью легких. И произнес, явно ликующий, что его план удался: - Конечно, Граф. Изменилось ли что-то в моей жизни как только я стал Графом? Да все. Нам с сестренкой уделили часть Дворца, хотя я искренне недоумевал, зачем и почему; и неужели Дворец может быть настолько огромным, чтобы вместить каждого Графа и его семью? Еще повезло, что моя не сильно большая. И одежды должны были быть постоянно официальными, и первые несколько недель мне просто не выпускали из кабинета портного и забивали мои шкафы бессмысленными тряпками. А еще рабы. О, в лицо я в жизни всех не запомню. Они постоянно где-то мельтешат, стараются делать это незаметно, но меня это постоянно отвлекало. И их чертова учтивость тоже меня беспокоила. Но со временем мне пришлось к этому привыкнуть. А еще Тецу взялся показывать мне Дворец. Все закончилось в погребе с кровью, но между гостиной южного крыла и подземельем мы зашли в библиотеку, где я повстречал еще одного, помимо Тецу и Мидори, представителя семьи Акиро – Куно Акиро. И не то, чтобы меня эта встреча обрадовала. Куно – последний, с кем бы я вообще хотел бы встретиться в жизни. Даже Тецу явно избегал старшего брата. И неудивительно – ведь он украл у него столь желанный трон Дьявола, и теперь не исключено, что поплатиться за это он может и своей жизнью. А если не жизнью, то болью. Дикой болью, которая горела во взгляде Куно, когда он смотрел на брата. Тецу старался сохранять хладнокровие, но хвост, хвост никогда не обманешь. Он медленно покачнулся из стороны в сторону, свидетельствуя о том, что его обладатель был сильно взволнован. Это меня, слабо говоря, немного даже удивило – когда это я видел Тецу взволнованным? - Куно, - поприветствовал он брата. Тот не ответил. Он поднял от книги свое узкое бледное лицо, и я с ужасом заметил, что левая его часть изуродована тенью. Когда мы проходили мимо, его брат еще долго смотрел нам вслед, и от этого взгляда мурашки бежали по коже. Такой жуткий взгляд зверя, у которого никогда не знаешь, что может быть на уме. Мы пошли дальше и в этой же библиотеке встретили Мидори, к которому Тецу тут же поспешил, чтобы предупредить о том, что старший брат совсем рядом. Вот уж кого эта новость испугала не на шутку. Меня это даже удивило. Мидори в тот же момент собрал все книги, с которыми он работал, и быстро ушел из библиотеки, большим кругом обходя Куно. - Он слишком ненавидит меня, чтобы останавливаться на мне, - объяснил Тецу. – Ему без разницы, на ком изливать свою ненависть, пока перед его взглядом будет ненавистное ему лицо. И Мидори порой страдает вместо меня. Мне жаль, что так вышло, но я ничего не могу поделать. Вот уж семейка. Последним местом перед погребом, которое мы посетили, были пещеры драконов. Меня не подпустили к ним ближе, чем на балкон, который выходил на длинную и широкую пещеру, стены которой были полностью в более мелких пещерах, как в осином гнезде, а на скалах тут и там сидели огромные ящеры. Я не сразу заметил их, но когда Тецу послал по пещере сгусток зеленого огня, драконы разом проснулись и подняли головы. Их оказалось тысячи только вне этих пещер! Самых разных размеров и типов, но я догадывался, что на венец этой коллекции с этого балкончика не взглянешь – одна только его шея будет занимать всю пещеру. Тецу отказался мне его показывать – говорит, что еще увижу. - Демогоргон не любит гостей. Уж прости. Своего любимчика не показал, но зато мне посчастливилось наблюдать его золотого стража казны. Да и размер самой казны заставил меня завистливо присвистнуть, стоило мне выйти к мосту, что шел над золотым горами. А где-то среди них, практически полностью засыпанный драгоценностями, вздымались бока темно-золотого ящера. Тецу лишь недовольно фыркнул. - Бесполезный ящер. Ведь и не проснется даже если на казну совершит налет целая армия, - затем шлепнул меня по щиколотке кончиком хвоста. – А ты прекращай свои уличные замашки. - Какая тебе вообще разница, парой монет больше или парой монет меньше? – прорычал я и бросил обратно к золоту горстку самоцветов. Я вообще и сам не заметил, как сгреб их. Наверно, и вправду – уличная привычка тащить все ценное, что видишь. - Еще успеешь разорить достаточно королевств, чтобы наполнить свою, - ответил он, и, снисходительно оглядев спящего под горами золота дракона, и, развернулся на каблуках и зашагал прочь. Вот еще один факт о Тецу: Я как-то говорил о том, как Тецу любит трепать опасность по загривку, не страшась того, что та может одним несильным укусом переломить ему позвоночник. О его игре со смертью. Так вот, она выражалась еще вот в чем: Тецу просто мастерски удавалось усмирять драконов. Любых – от самых мелких, перевозных, до гигантов, коим он будет по щиколотку. Драконы были сильнейшим оружием против врагов, ведь кто сумеет потягаться в бою с огромным огнедышащим ящером, покрытым непробиваемой сталью? Не каждое государство в Междумирье могло похвастаться тем, что те смогли приручить драконов. Но Тецу смог. Нет, он не сделал из них ручных зверят. Но ящеры видят в нем покровителя и слушаются его, как сильнейшего. На ментальном уровне. О том, что некто может получить разрешение разговаривать с драконом мысленно я читал только в книгах. И то в сказках! В каком-то смысле, это было невероятно. И сам Тецу. Тоже невероятный. Кем же надо быть, чтобы чешуйчатые титаны, голодные до золота и смерти, склоняли перед ним шеи? Мне было стыдно думать о нем так, но отрицать простые факты сложно. Завершением нашей экскурсии по Дворцу, во время которой мы наверняка обошли лишь десятую часть того, что на самом деле он из себя представляет, в погребе с кровью. О, вот это стоило того, чтобы таскаться по всему этому огромному гробу! Коллекция была просто шикарной. Кровь всех лучших годов, нулевая отрицательная, первая отрицательная, даже третья! Дьявол, чувствую, что здесь я совсем сопьюсь. Что мы и сделали с Тецу на последнем этапе нашей экскурсии – замочили хорошую прогулку по дому. Неплохо так. И ведь никто даже не будет гнаться за нами и орать вслед украденной бутылке!.. Кажется, теперь я знаю, чего мне всю жизнь так не хватало. В общем, я стал привыкать к повседневности Дворца и к вынужденному соседству семьи Акиро. И последнее было довольно любопытным и занятным. Вся семья Акиро состояла из каких-то чудиков, и у всех у них были какие-то странности на голову. Старший брат, Куно, постоянно излучает ощутимую вражду ко всем окружающим его демонам. Кио, старшая сестра Тецу, имела страшную любовь к драгоценностям, и я бы мог назвать это типичным для аристократской женщины, но ее любовь порой доходила до того, что она сама лично вызывалась в отряды по разорению небольших королевств, где можно было срубить золота. Перечислять странности близнецов я даже не возьмусь. Хватает лишь постоянной тяге к безбашенным поступкам одного и одержимость смертными другого. А самая младшая, Сацуки, и вовсе была психически нестабильна и имела коллекцию заспиртованных животных. Большую часть времени я, конечно же, проводил с Тецу. И порой наши посиделки приносили мне уйму занятных новостей о жизни Акиро. Так вот, в последнее время с Тецу творилось что-то странное, поэтому я даже не приближался к нему. Вообще, страшный он человек когда не в настроении. Он становится усталым, может молчать часами, хандрит, критикует. Даже пить перестал. Вот это уже серьезно. Без бокала в руке Тецу невозможно отличить от его брата. А причина недовольства мне была по-прежнему неясна – то ли простые перепады настроения, или же ему просто надоело ждать, пока подохнет папочка и уступит ему место на троне, или его бесило то, что брат так неблагодарно отзывается на его заботу. В общем, никто и никогда не поймет, о чем думает Акиро. - Просто у тебя недотрах, - уверенно заявил я. – От спермотоксикоза ты совсем уже свихнулся, вот и бесишься. Тецу послал меня по далекому, но довольно четкому адресу. - Ну вот, все еще можешь четко формулировать мысли, - утвердительно сказал я, - но тогда почему в последние дни вид у тебя как у пожеванного цербером грешника? По правде, не мое это – с чужими проблемами помогать. Мне и своих достаточно. Но ведь ради приличия. Однако мне пришлось затем пожалеть о том, что во мне на мгновение проснулось желание творить добродетель. Тонкий и изящный, как олененок. А еще умный, ответственный, красивый, прекрасный и т.п. Таким, по словам Тецу, был его брат, Мидори, и расписывать его достоинства он мог часами, аккуратно минуя то, что брат его – занудный дрыщ. Я уж засомневался, правильно ли я поступил, выслушав его. По крайней мере, это был первый и последний раз, когда я попытаюсь помочь советом сынишке сатаны. Серьезно, у меня что, мало своих проблем что ли. Спасение тонущего в собственном нарциссизме Тецу не входило в их перечень, хотя он явно настаивал на том, что меня проблемы в его личной жизни касаются больше всего. Так что мне самому стало стыдно за то, что я так подумал, но я еще ни разу не оставался с Мидори наедине. Ну, так, чтобы можно было поговорить, и от разговора малыша Мидори не спасет даже его книги и ледяные ракушки, в которые он постоянно прячется. Если честно, то я думал, что хоть назначение меня Графом заставит его начать перестать избегать меня и наконец-то хоть как-то способствует нашему сближению, но Мидори по-прежнему был настроен очень холодно по отношению ко мне. По-прежнему смотрит на меня сверху вниз. А Тецу-то еще говорил, что у того комплекс неполноценности. Аж смешно. Как-то оставшись наедине с Мидори, мне показалось, что звуки в комнате потеряли свое смысловое насыщение. Его молчание давило как булыжник, и терпеть мне это было не под силам. Тогда еще я зашел Тецу по каким-то делам, и встретился там с его братом. Он просто читал за столом для тет-а-тет, не знаю, дожидаясь чего-то, или отлынивая от работы. В общем, когда я обратился к Тецу, ему пришлось отлучиться куда-то, и он заставил меня ждать в одной комнате с его холодным как могила братом. Первые минут пять мы оба настойчиво молчали, но наконец, не в силах терпеть его давящей тишины, я обратился к нему, впервые за, пожалуй, несколько лет, что я провел во Дворце. - Ну так… Как там твое посмертие, малыш Мидори? Он недовольно на меня глянул, коря за то, что я разрушил его идеальную тишину, и, видимо, снова хотел промолчать на мой вопрос, но вспомнив, что я теперь не какой-то там дворовой демонюга, а доверенное лицо его брата, он все же заставил себя ответить: - Нормально, - еще несколько мгновений сомневался, так ли отвечают на подобные вопросы. - Все еще дуешься на меня из-за нашей первой встречи? - Нет. Это было совсем давно. Это было бы неразумно – цепляться за прошлое, - а потом, подумав, добавил, - а может и да, ибо тогда ты произвел на меня впечатление эмоционально неустойчивого агрессора, и заставляешь сомневаться в выборе моего брата. Я ухмыльнулся с его тирады. С виду парень ничего так – честный. А лжецов я на дух не переношу. Серьезный только. Но я все равно не могу понять, почему его так презирают другие демоны и называют странным. Нормальный демон. Недотрога только, но это скорее из-за того, что его часто пытаются подставить и издеваться над ним, но тогда получается какой-то замкнутый круг. - А почему все говорят, что ты странный? – я не видел смысла ходить вокруг да около самой темы, и поэтому спросил прямо. И все-таки я сделал ошибку – малыш Мидори удивленно и рассерженно на меня посмотрел. И снова не ответил. Он захлопнул свою книгу и резко поднялся с места, явно не собираясь терпеть меня. - Да спокойно ты! – фыркнул я, - не психуй. Я просто о том, что с виду ты вроде нормальный парень, а как послушать, что о тебе говорят, так ты хуже сатаны. Признавайся - ты тайком проводишь зверские эксперименты над демонами? Или готовишь заговор? Не пойми неправильно, просто я реально не понимаю в чем дело. Я не думаю о тебе плохого. Мидори слегка успокоился, но все равно не утратил своего холода. Его наивность... как ребенок, в каком-то смысле. Доброму слову слишком доверяет, и хоть и пытается казаться холодным и недотрогой, но на самом деле он слишком милосерден. Тут до меня дошло, что его спокойствие было лишь затишьем перед бурей. - Почему меня считают странным? Это ты спрашиваешь? – негромко прошипел он, внимательно глядя на меня. - Я не знаю, что не так с ними, что они считают меня странным. Я не знаю, почему демоны опустились настолько, что забирают жизни у себя ради бессмысленного бессмертия и у себе подобных ради минутного удовольствия, почему для них существует лишь их клетка, зовущаяся преисподней, а на мир вне этой клетки смотрят с презрением, будто бы он лежит ниже их. И я не знаю почему считают меня странным, кода я всего лишь пытаюсь доказать, что мы стоим большего. Я знаю лишь, что демоны такие, которыми они стали, вполне заслуженно называются животными народами во внешнем мире. Он резко развернулся и вышел, гордо выпрямившись. На какое-то мгновение на меня подействовала его тирада. Но я тут же отогнал подобные мысли. А ведь и вправду. Чудной парень. Для меня по-прежнему остается загадкой, как это так вышло, но братья сошлись. С одной стороны я должен быть рада за друга, но в то же время для меня это было чем-то очень и очень странным. Вроде братья, да еще и близнецы, а входишь без стука в кабинет – а они там воркуют, ласкаются, а потом возмущаются, что я, мол, не стучусь. Нарциссизм чистой воды, и плевать, что там Тецу говорит, что они вовсе не похожи. Не похожи-то не похожи, но если встречать их по отдельности неопытный акировед сможет спутать одного с другим. Мидори обычно был не сильно против того, что его путают с братом, иногда даже не обращал внимания, но Тецу, по правде, спутать с Мидори практически невозможно. А если это и случается, он спокойно и с улыбкой поправляет собеседника, но неизгладимо плохое впечатление навечно останется в его памяти. Но что еще более странно, это то, что я узнал об отношениях братьев от Мидори. Этот всегда очень предвзято относился к романтике любого рода, а секс, как оказывается, и вовсе не включался в договор. Как Тецу его терпит я не знаю. Я даже довольно четко помню тот вечер: я еще сломал крыло на тренировке и едва дотащил его до ближайшего удобного места, где мне можно было бы его починить. И конечно же это была гостиная южного крыла! - Велиал. В дверях стоял, как всегда, прямой и строгий, Мидори. Он как-то недовольно оглядел груду металла передо мной, что являлась моим крылом, но ничего не сказал по этому поводу. Я приветливо оскалился ему. - Как жизнь, малыш Мидори. Тот снисходительно оглядел гору металла. - И все же тебе стоило бы работать в мастерской. - Да я бы и работал, да понимаешь, не могу. Крыло отказало, вот и приходится чинить его на месте всеми подручными материалами. А тебе чего? Мидори аккуратно опустился на кресло напротив, минуя острые шипы моего крыла. - У меня есть к тебе разговор. - Да ну? Мидори явно было сложно собраться с мыслями и произнести это вслух. - Как ты мог уже догадаться, мы с Тецу состоим в отношениях. - А как же не заметить, - я громко ухмыльнулся, все еще занятый своей деталью. И ведь правда, не заметить сложно, хотя никто из них мне долго в этом не признавался. Воркуют, когда думают, что вокруг никого больше нет, да и Тецу перестал выносить мне мозг тем, как сложно быть единственным, кто так хорошо знает Мидори. - Однако этот ублюдок продолжает бегать по бабам. - Я знаю. У нас с ним ничего не было. - Че? – Я даже сбился с какой-то детали и поднял на него глаза. – И Тецу это еще терпит? - Я вот о чем хотел спросить, - продолжил Мидори. – Возможно, я выбрал не лучшего собеседника, кто мог бы разделять мои взгляды, но я хотел бы узнать, каково это с точки… - Дьявол, Мидори, покороче! Как Тецу тебя только терпит? – повторил я, резко его перебив. – Ближе к делу! - Ты больше знаком с половой жизнью моего брата. Я думаю, ты можешь сказать мне, насколько ему важен половой контакт в отношениях? - Важен? Мидори, да у него и отношений никогда не было, сплошной твой «половой контакт». - Я не сомневался, - заключил Мидори. – Но насколько он важен в самих отношениях, при том, что одна сторона придерживается асексуальных взглядов, и долгое время… - Так вот, малыш Мидори, - снова перебил его я. – Не надо мне тут заливать про то, что секс не важен для вас. В чем бы вы оба не были убеждены, секс, малыш, из уравнения убирать нельзя, - Велиал даже отложил починку крыла. – С Тецу тоже. Особенно с Тецу! Это единственное, что по его мнению представляет важность. А ты знаешь, что бывает, когда ему становится что-то неважно? Мидори даже как-то насторожился и взволновался. - Да, - он опустил взгляд. – Пожалуй, это не очень хорошо. - А я о чем. Вообще, то, что вы сошлись, уже противоречит законам вселенной! На самом деле, я знал о чем говорю. Их ссоры и примирения шли с пропорциональностью пятьдесят на пятьдесят. Взять хотя бы те пять декад, когда те знать друг друга не хотели. А Тецу не способен меняться. - Но, - он даже немного замялся. – Я же люблю его. И он меня. Все не может разрушиться вот так вот просто из-за какого-то секса… или за его отсутствия. - Это, конечно, мило и трогательно, и остальная розовая муть, но что тебе самому стоит прогнуться под ним? Мидори призадумался. - Моя теория. - А что, если она абсолютно бредовая? Мидори помолчал. Затем резко поднялся с места. - Благодарю за доходчивое объяснение. Я только успел усмехнуться, как парень торопливо исчез за дверью. Даже как-то приятно быть тем, за кадром, кто может способствовать счастью молодых голубков. А еще с тех пор Мидори перестал бояться подходить ко мне с вопросами. Самыми разными, от работы до того, как у нормальных людей принято строить отношения. Я сам не сильно хорош в последнем, но во всяком случае я могу отговорить его от попытки перехватывать на себя инициативу и пытаться быть сверху. Тецу любил активных любовников, но ни за что, ни в жизни он не позволит кому-либо нагнуть его. Даже по любви. Это дело невероятно завышенной гордости. Я тоже порой мог обращаться к нему за помощью. Да и просто мне было любопытно общаться с ним. Он был занятной личностью, совершенно не похожий на кого-либо, кого я встречал ранее. Мидори – замкнутое и серьезное существо (демоном его язык не поворачивается назвать), который в то же время был жутко наивным и чересчур милосердным. Я не понимал ни единого его действия или морали, несмотря на то, что он постоянно подкрепляет их долгими и детальными объяснениями. Но несмотря на это, он мне нравился. Можно было иногда подшутить над ним, но он, как и следует, не сильно обижается на меня и реагирует довольно забавно. Как-то я в шутку предложил переспать, а он всерьез подумал, что я хочу свернуть кому-то шею. Кому и зачем – он еще долго и упорно выпытывал у меня. Смешной парень. Как-то даже Тецу заметил: - Я и не ожидал, что вы так быстро сдружитесь, - прокомментировал он, когда увидел, как Мидори спокойно отреагировал на то, что я потрепал его по волосам. - Сдружились – сильно сказано, - фыркнул я. – Мидори, скорее, как домашняя зверушка. Мидори недовольно опустил уши, но не поправил меня. Вот надо же было его так приручить, что он перестал вставлять свои непонимающие комментарии в шуточные разговоры. Но все же, самой большой сплачивающей нас силой была одна огромная проблема в нашей с ним жизни – Тецу. Даже мне порой было сложно выносить его вечную тягу во что-то ввязаться, а что уж говоритьо социофобном, холодном, серьезном и логичном Мидори, у которого в жизни не было других собеседников кроме старшего брата. Разумеется, ему было облегчением побеседовать с кем-то, кто не пытается постоянно вторгнуться в его личное пространство, и в то же время способен принять адекватно его повернутости. В будущем мне иногда самому удавалось перехватывать порцию любви от Мидори. Честно сказать, ученик Тецу Акиро со временем в постели стал просто неподражаем. Но эту игру удавалось затеивать только при особо долгих отъездах Тецу, да и он сам понимал, что оставлять скучать своего любовника без тепла и секса несколько лет – немного жестоко. И поэтому, прознавая об изменах брата, понимал, что возразить ему нечем – вспомнить хотя бы его же собственные походы по женщинам, на которые постоянно Мидори закрывает глаза. Так что Тецу разрешал нам это делать, хотя, несмотря на это, Мидори постоянно сильно волновался, что может сказать его брат, когда вернется. - И все-таки я считаю, что Тецу в этот раз разозлится, когда узнает, - негромко говорит Мидори, плотно укутавшись в одеяла. Такая странная привычка, будто пытается согреться. – Зря мы это… - Час назад ты твердил совершенно обратное. А мне-то что, жалко помочь другу, что ли? Не принимай это как измену, малыш, просто дружеская услуга, понял? - Если так, то ладно, - выдохнул он и поерзал на месте. – Но Тецу точно на этот раз будет недоволен… Я вздыхаю и треплю его по волосам между рогов. Странно, что он так предан своему брату при том, что тот даже не думает прекращать бегать по женщинам. И вообще их любовь. Как-то я поделился: - И все же странно, что вы с Тецу сошлись. - Разве? - Конечно! Вы же братья, да к тому же Тецу такая сволочь, а демона примернее тебя я еще в жизни не встречал. Честно, малыш, мне даже тебя немного жалко. - Вообще-то должно быть напротив, - Мидори даже немного удивился. – Я больше кого бы то ни было знаю Тецу, и больше кого бы то ни было привык к его выходкам. И я знаю, что хоть порой он может быть заносчив, жесток и агрессивен, в нем есть душа. Его можно принять таким, какой он есть, и не пытаться его изменить, ведь он и собой восхитителен. Этого хватает, чтобы любить его. - Хм. Как послушать, так ты действительно любишь его. - Безумно, - спокойно произнес Мидори. Но потом быстро добавил, - только не говори Тецу что я так о нем говорил, пожалуйста. Ты же знаешь, как он ведет себя, когда его кто-то хвалит. Я ухмыльнулся и пообещал молчать. При следующей встрече с Тецу я лишь сказал ему: - И все же ты его не заслуживаешь. Тецу согласно ухмыльнулся, но не ответил. Эта семья Акиро состоит из сплошных чудиков. Как-то раз Тецу предложил мне сыграть с ним в шахматы. Я, конечно, удивился предложению – кто в здравом уме вообще будет играть в эту игру смертных? Я как-то сделал ему замечание, что, мол, его связи со смертными превышают допустимое количество, но он проигнорировал меня. - Почему бы и нет? Только правила объясни мне, да чтобы без уловок. В результате оказалось, что эта игра достойна внимания. Та же тебе война, только кромсать никого не надо. Игра заставила меня обдумывать дальнейшие свои действия и работать над стратегией. Но был тут один недостаток. Моим противником был Тецу. - Дьявол! – я хлопнул ладонью по столу с такой силой, что его черная армия пешек – пешек! – и мой единственный оставшийся на доске король повалились и покатились по черно-белой клетчатой доске. – Да как же так! - Такова жизнь, Веля, - бесит меня, когда он так ласково уродует мое имя! Да еще и с такой ухмылкой. – Не забавно ли то, что скажи я тебе все свои ходы наперед, то я бы все равно победил? Я зарычал и сжал кулак, норовя им же заехать змеюке в морду. - Но для начинающего ты был неплох, - все же оценил Тецу. – Тебе стоит только потренироваться, и тебе вообще не будет равных в этом. - Клянусь, я и здесь надеру тебе задницу, - прорычал я. Это я и сделал. То есть, начал заниматься над своими знаниями стратегии. Что удивительно, это то, что мне даже Мидори согласился немного помочь с шахматами. Мидори. Демон, который в жизни не выходил на поле битвы, а если бы и вышел, то не продержался бы и десяти минут на поле даже в состоянии мира. Но тем не менее, он побеждал меня снова и снова, и у меня практически не было надежды на победу. - А тебе зачем вообще? Я что-то сомневаюсь, что ты самостоятельно решился совершенствовать свои знания, - поделился он. - Да Тецу… не могу я ему снова проиграть! - Так я и думал, - он даже нашел что-то смешное в этом, хотя я не могу сказать, что увидел его улыбку как таковую. – Но Тецу серьезный противник. Наша с ним игра иногда затягивается на несколько дней. - Да плевать, прорвусь! Мидори устало вздохнул и переставил своего белого коня. Внезапно до меня дошло, что Мидори нашел в этом смешного: Занимаясь стратегиями, я забыл о ежедневном мордобое, и усмирил свою жажду битвы. Вместо этого я начал совершенствовать свои знания в более серьезной сфере, заставив меня возжелать победы над ним и тут. Тецу вынудил меня это сделать. Так, как он хотел. Как же все-таки у него легко удается манипулировать мной! Моя жизнь на посту Графа Южной Хазамы была довольно занятной. Битвы, пиры, балы, переговоры, войны… как будто именно этого в жизни мне и не хватало. Этого занятого безумия, постоянного лицемерия, разговоров, фальшивого смеха, паучьих сетей заговоров, которые плетутся вокруг особо важных персон, дабы произвести на них впечатление... Наверняка я и повелся с таким типом, как Тецу, только потому, что он каким-то образом умел замещать одним собой все эти вещи. Войны были отдельной темой моего правления. Тецу возложил на мои плечи еще и обязанность Глав генерала Южной армии, и я был основной силой, которую он направлял на противников извне, если самому влом тащиться к ним. Хоть мне и приходилось выполнять его приказы, я был не сильно против, пока они включали в себя битву, месиво и завоевание. Я гордился своей армией – я отлично подготовил своих людей к любым битвам. И разумеется, враги нас боялись. Мы превосходили их не только числом – не зря ведь наша армия была самой известной и востребованной во всей Хазаме – но и силами и оружием. Я даже исполнил свою заветную мечту: знатно пополнил коллекцию оружия южной армии. Скоро мы сможем даже с драконами Центральной армии потягаться, хотя я пока не планировал диверсий, да и битвы с Тецу немного утратили для меня интерес. Так шло довольно долго. Пока я не потерпел поражения. Никогда еще моя армия не несла поражения в битве за последние семьдесят лет. Мы были слишком хороши даже для подобного понятия. Но и мир извне не стоит на месте. В той войне принял участие даже Тецу и его сильнейшие ящеры, но мы все равно были жестко разгромлены. И я проиграл. Да так проиграл, что почти не распрощался со своим будущим легендарного Графа Южной Хазамы. Если бы не случайность, меня бы уж и оставили умирать на поле боя, среди тел своих врагов и союзников, с растерзанным в лохмотья правым крылом и знатной частью груди и спины. Уж если бы не дарованное мне в позднем возрасте бессмертие, мог бы и не мечтать о жизни. Однако в тот момент от боли я возмолил дьявола о смерти. Но ирония в том, что он же меня и избавил от мучений и заставил жить дальше. О, Тецу, ты никогда не перестанешь возвращаться за теми, кто остался… - Неприятно? - Конечно, черт тебя дери. Мне оторвали полтыла, кости – кашица, органы к чертям. Нет, блять, я испытываю полнейший экстаз. - Регенерация? Я болезненно вздохнул, чувствуя, как вздох отдается в ребрах. Как будто тысячи иголок вонзились мне в легкие, хотя как самом деле это были обломки костей. В тишине лечебной палаты, казалось, было слышно, как хрустели мои сломанные ребра. - Не подлежит. Тецу замолчал. Неиронично так замолчал, видно было, что он испытывает неприятные эмоции. Бесит, конечно, его жалость, но и если бы он ликовал, то меня бы это тоже взбесило. Вообще, что бы он сейчас не испытывал, все бесит, даже одно присутствие нагоняет комплекс неполноценности. Твою мать, да просто отвали ты! Но интересно, ему жаль меня как Графа, или просто жалко? Ну так, как бывает, когда проиграл в поединке кто-то, за кого ты болел. Или нет, плохой пример. Как когда кого-то убивают вместо тебя, потому что он кинулся заслонить тебя грудью, а ты его толком и не знал-то. Дьявол, не то! Почему у меня мысли не поворачиваются признать подобное! Что Тецу жалеет меня как друга. И когда яблоки таскали, он вернулся за мной, как за другом. И подставил свою репутацию, предложив мне атаковать его, ради того, чтобы проложить мне дорогу на место моего отца, как для друга. И хлопал по плечу. Хлопал по плечу тоже как друга. Дерьмо. Почему именно он. Тецу уже собрался уходить. - Выздоравливай, что ли. Я точно заметил, как он поднял руку, чтобы утешительно хлопнуть меня по спине. Но в последний момент он вспомнил о моем состоянии, и неловко отвел руку в сторону, сжав ее в кулак. Отчего-то стало грустно. Я могу чувствовать руку, крылья и спину. Но они как будто бы не мои. Первым, когда я очнулся, я почувствовал, будто вся левая часть моего тела отекла. Сначала была тяжелой и ватной, а потом мерзко так показывало. Только покалывание это было похоже на тысячи крохотных разрядов электричества, окативших мое тело. Меня это слегка напугало. Не обращая внимания на робкие предупреждения медсестры, мол, что я еще должен оставаться в постели и не двигаться, я резко встал и взмахнул крыльями. Звук крохотного, но невероятного мощного механизма, электрическое покалывание усилилось. Я провел рукой по раненому плечу, потом к шее. Под пальцами на твердой поверхности мышц чувствовались какие-то бесформенные бугры, веревками рассекающие всю спину. Шрамы. Неплохо так. Но потом на глаза мне попались крылья. Не мои крылья, хотя они повторяли каждое мое движение. Механические, перистые крылья. Почти как мои прошлые, за исключением того, что между перьями просвечивало железо. На меня накатило отвратительное чувство, будто часть меня перестала быть мной. Я чувствовал крылья, спину, руку, но все это было не моим. Холодным, как железо. - Что это еще за дерьмо? – спросил я медсестру. - Это… Господин Тецу попросил передать, что не стоит благодарности. - Благодарности? – раздраженно отозвался я, - за это? – Я попробовал поднять крыльями воздух. Держали просто отлично, правда, я случайно разбил несколько банок со странными жидкостями, что стояли на полке рядом. Один только звук механизма отличал их от моих прошлых крыльев. Я отлично представлял, насколько эти крылья тонкая работа. – Вот же сволочь. Отличные же крылья.