Оммёдзи. Неправильный шиноби.

В класс я залез, когда шаги учителя уже были слышны в коридоре. Хана сердито зыркнула на меня, и указала взглядом на моё место. Её соклановцы подарили мне по сочувствующему взгляду. Кажется, теперь их вполне устраивает, что мишенью для плохого настроения химе будет ещё кто-то, кроме них. Махнул рукой им и Кайто, осыпался на своё место, незаметно подсунув принцессе маленькую коробочку со шпажкой данго. Заметит, будет ругать за ребячество, но я-то знаю: ей нравится. Пятый год изрядно радовал. Теперь мы учились вещам, необходимым именно шиноби. Тактика, прикладная психология, актёрское мастерство, искусство семи обличий ситиходэ, юриспруденцию, новейшую историю Стран и их системы управления... это не считая прикладных предметов. У меня и в мыслях не было филонить. Во-первых, это было интересно, а во-вторых - важно. И если за цунэ но гата, сюккё или ямабуси я ещё мог себя выдать (хотя какой ямабуси в моём возрасте? Они же рождаются прямо из скал уже взрослыми и мудрыми, само собой.), то для роли комусё нужно было играть на флейте; саругакуси нужны были ещё большие умения в искусстве музицирования; хокаси должен был не просто танцевать или жонглировать. но делать это зрелищно. Так что я учусь играть на бива, сямисэне, сякухати и хитирики. Первое и второе - нечто вроде лютни или гитары, а третье и четвёртое - подобны свирели и гобою. Как говорит сенсей, мы не обязаны быть гениями, но сыграть так, чтобы в придорожном трактире нас накормили - просто обязаны, иначе никто не поверит. Причём играть слишком хорошо также не рекомендуется. Ну а прикладные занятия - всё тот же набор. Тайдзюцу, ниндзюцу, метание оружия и, как ни странно, кобудо. Странно для попаданца, конечно, потому что в аниме не было ничего подобного. А тут есть вполне реальный шанс огрести от визуально невооружённого генина тяпкой-кува. Или, не приведи ками, веслом. Конечно, объём давался минимальный, но он был. Расписание до нас довели, пожелали не опаздывать завтра, и предоставили самим себе. Разумеется, Хана не могла этим не воспользоваться. - Лентяй. - фыркнула она, выходя в коридор. - Почти опоздал. Или опять не знал, куда свою служанку спрятать? - Видят ками, судьба моя, мало чего ещё я желаю так же сильно, как разобраться наконец с этим поводком, чтобы стереть с твоего лица это недовольное выражение. - не остался я в долгу. - Да-а? А чего же ещё, интересно, ты так желаешь? Я наклонился, и прошептал ей на ухо: - Через два года расскажу. Если будешь не против. Хана закономерно стала похожа на помидорку. Она жутко стесняется намёков на свадьбу и всё ей сопутствующее. Боги, что Япония, что местные - страны двойных стандартов. - Кстати, скоро намечается очередной поход в нехорошее место, как полтора года назад. Но на этот раз я думаю пригласить тебя и Кайто с собой. - Думаешь, окаа-сан согласится? - тут же забыла о смущении Хана. - Думаю. Во-первых, охрану я тоже возьму. А во-вторых, надо же вам с Кайто практиковаться. Зачем я вам свитки с упражнениями давал? И Гая поднатаскаешь, как раз добыча по нему будет. Кладбище там немаленькое, ему хватит. - Хоши, только ты умудряешься пригласить красивую девушку на кладбище! - съехидничал подошедший Кайто. - Это ерунда. Главное, я делаю это так, что она соглашается. Таково моё киндзюцу! - пафосно заявил я, и получил локтем. - Солнышко, ну не хочешь, так могла бы и сказать. - Хочу. Это тебе за заявление, будто ты покорил девушку техникой. - А разве нет?! - притворно изумился я. - Бака, конечно нет! Никто не может меня принудить! Я... ой... - Ага, - кивнул я. - Сама покорилась. Ладно-ладно, шучу, не хмурься! Ты не покорилась, а согласилась сделать меня счастливейшим из смертных. Так пойдёт? - Уже лучше. - довольно кивнула скорая на расправу злодейка. - Ладно, товарищи, кому куда, а мне записываться на дополнительное обучение. Так что пойду я. А вам нельзя. Учитель такой секретный, что аж самого себя найти не может. Хана, если вечером я освобожусь, то пришлю птичку. Пустишь в гости? - Если эту свою оставишь за забором. - Так нельзя, солнышко. С верными слугами так не поступают. Да и ты ей нравишься. - Это пугает ещё больше! - Я её у Братьев оставлю. Ты же знаешь, они дружат. - И за это предатели ещё получат. - Они тебя любят! - Биджу с тобой. За них получишь ты. - Договорились! - Ты что, совсем меня не боишься? - Я тебя люблю. - Бака. Ты выиграл. Кайто в углу прикидывался ветошью и тихонько ржал. *** Нужный мне кабинет, согласно плану, прятался за одной из безликих дверей на первом этаже Академии. И, судя по планировке, окон не имел. Интересно, это чтобы не подсмотрели, или чтобы не сбежали? Ладно, выбор невелик. Войдём же в это святилище знаний. Мда, на святилище кабинет не тянул. Как и преподаватель - на жреца. Если только он не был жрецом какого-то Бога Ломания Подков. Судите сами: при нормальном росте этот человек обладал мощными буграми мышц на груди, и совершенно титанической толщины запястьями. Ками, да зачем он маску-то напялил, такую же, как у меня? Тут и лица видеть не нужно, чтобы в толпе узнать. Как он такими ручищами кисть-то держит? - А, новенький. - просипел он. Интересно, это он маскирует голос, или так он звучит? Бред какой-то. - Помню, помню. Говорили. Будешь учиться у меня полгода, как и прочие. Приходить раз в три дня. Или реже, если ты совсем бездарь. - Сенсей, а почему не наоборот? - удивился я. - Не хочу тратить время на бездарей. Ну-ка, умник, признавайся: уже пробовал что-нибудь сам? - Дурак тот, кто не пробовал. - пожал я плечами. - И как? Получилось? - Чаще нет, чем да. - О! - неподдельно удивился безымянный сенсей. - И руки-ноги всё ещё на месте? А покажи-ка мне что-нибудь. - и он указал на столик для каллиграфии, на котором были разложены принадлежности. Я скептически глянул на это. - Полагаю, кибакуфудой я не отделаюсь? - Ну-ка, а откуда такое мнение? - сенсей аж забыл натужно сипеть. - Просто любую печать можно превратить в кибакуфуду. Главное, правильно её испортить. Как мне кажется. - пояснил я. - Надо же! И что ты можешь показать большего, знаток? Печать для макимоно? - Нет, они мне не даются. - с сожалением ответил я. - Попробую другое. Я подошёл к столику, взял кисть и подходящую тушь. Эту печать я назвал "замок". Первая её часть отвечала за соединение в единое целое с предметом, на который она ложилась. На другой же стороне я размещал символы, наполняющие печать прочностью. Поскольку и соединение, и прочность были присуще одному Первоэлементу, Земле, между собой знаки не конфликтовали. Быстро нанеся их на бумагу, я отрезал нужную часть листа, сложил печать концентрации, а потом перенёс в знаки нужный Первоэлемент. На мгновение в воздухе похолодало, а на языке почувствовался пыльный привкус. - Готово, сенсей. Тот с сомнением подошёл и взял печать. - Надо же, прямо двусторонняя! На одной стороне места, видать, мало? Ну, и как она должна действовать? Я огляделся вокруг. Гм... дверь всего одна. Ладно, тем веселее. - Приложите поверх щели между дверью и косяком той стороной, что с треугольником. Активируется обычной "змеёй". Сенсей глянул на меня с подозрением, ясно читаемым в прорезях маски. Затем вернулся к столу, и достал из него обрезок камеди. Быстро нагрев её низкоуровневой техникой, он мазнул смолой по двери, и прилепил мою печать. Интересно, зачем? Оказалось, ради безопасности. Он отошёл в другой конец класса, и наколдовал какой-то незнакомый мне барьер поперёк всего помещения, и только затем сложил печать "змеи". Разумеется, ничего не случилось. По-моему, его это огорчило. - Ну? И что теперь? - спросил он. - А Вы дверь открыть попробуйте, сенсей. Тот подошёл к двери, дёрнул ручку раз, другой... та не шелохнулась. Сенсей удивился. - Это что? - А это моя печать. Она соединяет два предмета, к которым прикреплена. Сенсей ещё подёргал дверь. - Гм... Я имел в виду, что она очень крепко их соединяет. На меня бросили задумчивый взгляд. Затем я наблюдал следующие попытки: оторвать печать; намочить бумагу и отклеить её; разрезать бумагу; поджечь бумагу (дверь горела лучше); воздействовать каким-то потоком чакры (не понял, что он делал). - Ну, и что теперь? Сидим тут, или ломаем? - в голосе сенсея пропало всякое сипение, а раздражение мешалось с явным интересом. Весьма нездоровым, на мой взгляд. Я прикинул время. - Просто ждём ещё около двух минут. Через три минуты раздался шорох, и бумага печати осыпалась мелким порошком. - Вот и всё, сенсей. Тот буквально обнюхал место, где была печать. Протёр меж пальцев щепоть оставшегося порошка. - Объясняй. - ультимативно заявил он. - Первая печать заставляет бумагу слиться в одно целое с материалом предметов. Вторая наполняет её чакрой Земли, придавая твёрдость и прочность. Постепенно чакра расходуется, чем сильнее воздействие, тем быстрее, а затем все нагрузки применяются к материалу разом. Если их было много, бумага превращается в порошок. Наверное, техники Райтона подействуют на печать и сломают её сразу, не проверял. Сенсей некоторое время молчал, потом указал на столик. - Ну-ка, изобрази мне обе печати отдельно. А я - что? Я изобразил... Бедолага схватился за голову. - Благие ками, кто тебя учил?! Вот когда ты рисовал этот знак, какой образ ты представлял? Я непонимающе поглядел на него. О. Теперь я видел фэйспалм в маске. - Всё с тобой понятно. Приходишь каждый второй день, кроме выходных. - Так часто? - удивился я. - А иначе я за целостность Деревни не ручаюсь. Ты вообще не понимаешь, что делаешь, но при этом оно почему-то работает. И я не хочу случайно оказаться рядом, когда твои художества поведут себя как должно, и рванут. Всё, иди отсюда. Первое занятие послезавтра. "А вот это обидно" - подумал я. - "Ладно, проглотим. Только вы, сенсей, позабыли кое о чём. Теперь вам регулярно ПРИДЁТСЯ быть рядом. И я отомщу. Так, между делом.". *** продолжение следует