Kinda I Want To

I can't shake this feeling from my head There's a devil sleeping in my bed Watching you from across the way I cannot make this feeling go away

Если ад на Земле и правда существовал, то он был в этой душной, пыльной, пропахшей чужим парфюмом и потом комнате. Очередное тоскливое собрание было посвящено новой бредовой идее Джулиуса, о которой он говорил с энтузиазмом помешанного, сопровождая свою речь энергичными жестами и поминутно вскакивая с места, чтобы продемонстрировать разноцветный инфографик, больше похожий на каракули скучающего шизофреника на слишком сильных препаратах. По крайней мере, так казалось Малкольму. Он сохранял на лице выражение вежливой заинтересованности, сдерживая зевоту, и умудрялся кивать в нужных местах. Остальные сидели, глядя в видимую им одним точку пустыми глазами. Такер был готов поспорить, что в этой точке были свежий воздух и тишина. Джейми сидел, опустив глаза в стол, и беспорядочно вертел в руках шариковую ручку, периодически принимаясь щёлкать ею. Малкольм исподволь придвигал своё колено ближе к его, но Джейми недовольно отстранялся, сопровождая движение незаметным, но ощутимым тычком в бок. Их отношения он скрывал с упорством параноика, стараясь даже не заходить к Малкольму лишний раз и избегая прикасаться к нему без уважительной причины. Малкольм ухмылялся и орал на него с наигранной злостью. Он обнаружил, что это довольно-таки трудно — как следует наорать на человека, чьи бёдра ещё вчера покрывал поцелуями, прежде чем обхватить губами головку и опустить голову вниз, в щекочущие лицо жёсткие лобковые волосы, ощущая, как член Джейми скользит вниз по глотке, а его руки, назойливо щёлкающие сейчас ручкой, судорожно стискивают твою голову. Малкольм иногда пытался представить себе лица этих долбоёбов, если бы он подошёл к Джейми и сделал то, что они обычно делали наедине — коснулся губами границы между кожей и волосами на шее, поцеловал уголок рта, прежде чем аккуратно прикусить нижнюю губу, провёл короткими ногтями по бёдрам и ягодицам — и сдавленно смеялся. Это зрелище определённо стоило бы того, чтобы его увидеть. Причём в последний раз в жизни — Джейми после такого определённо задушил бы Малкольма его собственным галстуком. Малкольм поёрзал, сохраняя благосклонный вид, словно бы его и правда интересовал очередной идиотский выкидыш сознания Джулиуса, и глубоко вдохнул сухой горький воздух, пытаясь избавиться от неуместных мыслей. По спине катилась тонкая струйка пота, неприятно щекоча кожу, и он изнывал от желания как следует почесать это место. Не то чтобы это было его самым большим желанием на текущий момент... Джейми подозрительно покосился на него. Среди монотонного потока сознания Джулиуса, окружённого тишиной, как айсберг неподвижным ледяным морем, любой шёпот был бы слишком хорошо слышен. Джейми перевернул первый попавшийся под руку документ и написал что-то на его обратной стороне, прежде чем подтолкнуть лист к Малкольму: «Ты в порядке?». Малкольм хмыкнул и потянулся за своей ручкой. «Джулиус звучит, как сраный метроном. Я сейчас усну». Джейми усмехнулся уголком губ и быстро черкнул пару строк: «Это потому что вчерашней ночью я не давал тебе спать?». Малкольм посмотрел на Джейми, приподняв брови в притворном изумлении. Ухмылка Макдональда стала несколько болезненной, и он мимолётно дотронулся коленом до ноги Малкольма. Он притянул бумагу к себе и быстро написал: «Кто ещё кому не давал спать, засранец». Теперь уже Джейми сделал вид, что поражён. Джулиус, хвала всем ёбаным богам, не обращал внимания на всплеск активности за противоположным концом стола, окончательно погрузившись в свой мир сумасшедших законопроектов. «Вообще-то это ты отрубился, и мне пришлось хорошенько потрудиться ртом, чтобы снова привести тебя в чувство». Малкольм сморщился, задумчиво постукивая ручкой по столу. В таком способе общения определённо что-то было. Между его почерком и почерком Джейми не было ничего общего, но на одной странице они смотрелись на удивление гармонично. Прямо как они в одной постели, когда лежат валетом, воздух вокруг наполняется влажными чмокающими звуками, пальцы непроизвольно царапают кожу на бёдрах, член обхватывает жадный мокрый рот, стенки горла пульсируют, приятно сдавливая его, и ещё один член, который он изучил лучше своего — в его собственном рту, низменно-плотское воплощение Уробороса. Малкольм не может отказать себе в удовольствии выпустить член Джейми изо рта и пройтись языком по всей его промежности до укромного места между ягодиц, рефлекторно сжимающегося при его прикосновении, но затем расслабляющегося, позволяющего языку скользнуть внутрь, отчего Джейми ворочается и глухо стонет, заставляя сжимающее член горло вибрировать. «А кто потом просил пощады, утверждая, что кровать сломается?». Малкольм откинулся на спинку стула, выжидательно глядя на Джейми в ожидании его хода. Джейми задумался, посасывая ручку — привычка, от которой он никак не мог избавиться. Малкольм потянулся к бумаге и небрежно подмахнул: «Возьми поглубже, у тебя в последнее время с этим проблемы». Джейми широко распахнул глаза во вполне искреннем возмущении и написал: «Сегодня ты пожалеешь об этих словах». Малкольм для порядка изобразил глубокомысленный кивок, черкая по бумаге. Его движения становились всё более резкими и отрывистыми, больше подходящими для того, чтобы срывать одежду и жадно прикусывать шею, оставляя на ней лиловые засосы, чем для того, чтобы писать. Его рука дрогнула и прорвала бумагу. Джейми едва слышно хихикнул, заглядывая ему через плечо и читая то, что он пишет. Его дыхание ощущалось на коже, влажное и горячее, щекочущее её ментоловым запахом жвачки. «Нет-нет, маленький шотландский ублюдок, это ты сегодня пожалеешь, что притащил меня выслушивать эту хуйню. Я выебу тебя в рот, держа твою голову обеими руками, чтобы ты не смог вырваться, засажу по самые яйца, пока у тебя не потекут слюни, а глаза не начнут слезиться. Твой член к этому моменту будет твёрдым до боли. Может, я пройдусь по нему разок-другой, прежде чем хорошенько смазать тебя и растянуть на три пальца, поглаживая простату, чтобы ты хныкал, как маленькая девочка, у которой отобрали шлюховатую пластмассовую куклу...» Джейми оттолкнул его руку и быстро написал два слова, вышедших кривыми и почти нечитаемыми из-за дрожи в руках: «Не дождёшься». Малкольм кивнул, делая вид, что верит, и продолжил писать: «К этому моменту, возможно, ты уже кончишь. Пока ты будешь валяться, пытаясь отдышаться, с засыхающей на груди спермой, я переверну тебя на живот и наконец вставлю, держа одну твою руку за спиной, войду до конца одним движением, пока не заполню тебя полностью, и начну двигаться, стискивая твоё запястье так, что на нём останутся синяки, которые ты будешь прятать под рукавами рубашки. Я вдоволь послушаю, как ты рычишь и материшься, прежде чем начнёшь подмахивать. Перед самым концом я снова переверну тебя на спину и кончу тебе на лицо, спущу прямо тебе в рот, а ты будешь стараться не упустить ни капли». Джейми одобрительно кивнул и приписал: «А ты, как обычно, после этого полезешь целоваться, не обращая внимания на собственную кончу у меня на лице». - Простите? - Джулиус наконец обернулся на них, устав слушать шорохи и едва сдерживаемый смех. Малкольм подумал, как глупо они, должно быть, выглядят со стороны — два раскрасневшихся мужика с испариной на лбу и самопроизвольно растягивающимися в улыбке губами — и мысленно послал всех нахуй. - Всё в порядке, Джулиус, мы просто стараемся записать как можно больше, - елейным голосом сказал Джейми, кивая на густо исписанный лист. Малкольм ощутил минутную благодарность за то, что Джулиус носит очки и при всём желании не увидит, что именно они там написали. Джулиус успокоился и снова начал монотонно бубнить что-то про социальные программы реабилитации или какую-то херню в этом роде. Джейми ухитрился уместить на лист ещё одну крохотную надпись: «Поехали ко мне, когда эта поебень наконец закончится? Мы определённо заслужили уйти сегодня с работы пораньше. И посмотрим ещё, кто кого выебет». Малкольм церемонно качнул головой, показывая, что вызов принят, и попытался сосредоточиться на болтовне Джулиуса. Сводящая челюсти скука ушла, уступив место будоражащему и заставляющему член наливаться кровью предвкушению. Джейми едва заметно улыбался и украдкой дразняще касался под столом его бедра.