Кукла

Это идиотизм какой-то Тугой корсет слишком сильно стянул грудь и талию, и от нехватки дыхания на глаза навернулись слезы. Яна не может даже моргнуть, чтобы не повредить роскошный свадебный макияж, чудно преобразивший и без того хорошенькое личико и наносившийся без малого полтора часа, солоноватой влагой, стоящей у самого краешка века. Вдох-выдох Хотя кого она обманывает - слезы ведь не от дурацкого дорогого корсета, не от невообразимой августовской душноты, не от узких лаковых туфель - наверняка появятся противные водянки! - и даже не от кольца на размер меньше которое удавом сдавило тонкий палец. Можно обмануть жениха, но глаза-то не обманешь, как не мило бы ты улыбалась, какой вежливой и обходительной бы ты не была и как бы звонко ты не хрустела купюрами, но факт остается фактом - Яна Федоровна почти-уже-Кисляк панически хочет оставаться Самойловой. Хочет до того сильно, что невольно кусает тщательно напомаженные губы, тут же одергивая себя. Яна старается скрыть то, как истерично она вздрогнула при хлопке витой двери. Замок захлопнулся с резким противным щелчком. - Куколка моя, - отец не мог скрыть искреннего восхищения, - какая же ты красивая! Яна горько усмехнулась, переводя взгляд на зеркало: комплимент пришелся донельзя к месту. В серебрящемся стекле отразилась большая фарфоровая статуя, невероятно красивая и невероятно... искусственная? Да неужели это и в самом деле может быть она, Яна Самойлова, всегда выступавшая за искренность чувств? Оказывается - может. Туго завитые каштановые локоны пластмассовыми стружками сыпались на матово-персиковые плечи, стянутые молочно-кремовой тканью - Барби да и только. Корсет, царапающий тугие ребра, отлично справлялся со своей ролью, демонстрируя точеность талии и пышность жемчужной юбки, из-под которой умилительно торчали глянцевые носки туфель. Над всем этим королевским великолепием белело лицо, чью неественную вытянутость и худобу не мог скрыть даже профессиональный макияж. - Ты готова, Яночка? Готова ли она? О, несомненно, она хорошо подготовилась к тому, чтобы как можно дольше носить маску любящей жены - бесконечные бессонные ночи взяли свое. Но, возможно, это вовсе не ее заслуга? Готовилась не она. Готовили ее. Готовили на протяжении всей ее крохотной жизни, готовили к "звучной" фамилии Кисляк и к статусу жены Андрея. Вместе они действительно смотрелись хорошо, особенно со стороны всезнающих родителей, которые спали и видели Янину руку на сгибе локтя Андрея, маленьких Андреевичей Кисляков и общую уютную кухоньку. Расставание с Сашей принесло ей куда больше разочарований, чем она предполагала - Яна любила просчитывать все наперед. Кроме не утихавшей где-то за грудиной боли к ней пришел веющий от родителей холод. Не оправдала Перепуганная Яна чувствовала себя покинутой и одинокой, и любезно подставленное ей плечо Кисляка оказалось очень удобным. Родители, видя то, как осуществляется их заветнейшая мечта, радовались - доченька вновь стала правильной. И когда Андрей сделал ей предложение - слишком скоро, она согласилась не раздумывая. Согласилась, чтобы оправдать данный ей родителями второй шанс. Смирившись, она приняла то, что ей подсовывали один... два... - господи, сколько лет? - наивно полагая, что она сможет полюбить Андрея как когда-то. Не смогла Яна - Яночка, сладенькая папина девочка - не могла долго оставаться незащищенной. Ей обязательно нужна была надежная стена, которая смогла бы спрятать ее от житейских невзгод. Саша был такой стеной, а Андрей изначально не был. Но в первый раз она выбирала сама, любовно обклеивала стену обоями, вешала картины, думая, что после пережитого предательства она наконец-то дома. Стена рухнула вместе с ее мечтами За полторы недели до свадьбы она вдруг поняла, что на самом деле ей ничего этого не нужно, и Андрея она не любила так сильно, как он любил ее. А Яне совсем не хотелось врать любящему ее человеку. Лучше поздно, как говорится. Она пришла к отцу сине-белой: на коже не осталось и оттенка нежного персикового цвета. Тешила себя тем, что папа обязательно должен был понять ее решение и простить. - Хватит, Яна, - колюче прозвучало в ответ. - Ты уже достаточно наигралась с его чувствами. Ты понимаешь, какой это удар? Он не понял, решив, что это очередной каприз его некапризной дочери. Говорил о том, сколько денег вложено, сколько гостей приглашено, да и вообще, Ян, вы же любите друг друга, что за нервозность? Он не понял, но Яна отлично все поняла. Она же умненькая девочка. Кукла не должна выбирать себе судьбу. Обычно за нее это делают другие. Кукле остается только молчать. И еще - быть красивой. - Я готова, папа.