The colour of a burning star

Вокруг Бэттэри-Сити была пустыня. Фрэнк помнил город: высокие серо-белые дома, торговые центры, свалки, люди в белой одежде. Жизнь была белой. Цвета в нее привносили только яркие парики порнодроидов. И это было так... Бесцветно. Безвкусно. Бесчувственно. Фрэнк приходил с работы домой, чертыхался и думал повеситься. Потом он узнал пустыню. Сидел в каком-то баре, где было полно противников теперешнего режима BL/ind. и людей с яркими волосами (явно не порнодроидов), слушал их разговоры краем уха и пил какие-то безвкусные алкогольные коктейли. Часа в два ночи в бар ворвались Дракулоиды и устроили перестрелку, большинство находящихся там людей кинулись к выходу, и Фрэнк каким-то неведомым для себя образом оказался в машине с тремя людьми странного вида. - Я просто не хотела, чтобы тебя застрелили, - сказала девушка, которой, судя по всему, и восемнадцати не было, - Можем подбросить тебя домой, и никто ничего не узнает. Можешь остаться с нами и забыть о скучной серой... хм, белой жизни. Так что? Конечно, Фрэнк слышал о Киллджоях. Все слышали о Киллджоях. Все знали, что их жизнь подвержена риску ежесекундно, она могла оборваться в любой момент. Но Фрэнк жил в городе, он видел высокие башни, прозрачные стекла, роботов, которые были человечнее людей, людей, которые вели себя, как машины. Фрэнк понимал, что еще пара месяцев такой жизни - и он себя убьет. Пустыня была сухой и... полумертвой. Невкусная еда в консервных банках, сухой ветер, жара, бледное-бледное небо и блеклый песок. Растений почти не было, а если Фрэнк и видел их, то думал, что они тоже стали жертвами Better Living: такие пыльные, тусклые... мертвые. Фрэнк с удивлением понимал, что цветов здесь не больше, чем в городе, только они другие. Бледно-желтый песок, светло-голубое небо (настолько тусклое, что можно спутать с белым), кирпично-рыжие стены полуразрушенных зданий, служивших убежищами, грязные цветные машины - это стало заменой белым стенам Бэттэри-Сити. Фрэнк хотел думать, что это было лучше. Пустыня стала ему домом. Он никогда не любил Бэт-Сити, но не знал ничего больше. Теперь вокруг было огромное пустое пространство, где изредка проезжали машины. Фрэнк привык ночевать в заброшенных кафе и магазинах, питаться гадостью из консервных банок, прятать лицо за масками, очками и повязками, привык часто спать в машине и видеть рядом этих странных ребят, подобравших его когда-то в баре. Санлайт Блу - девочка с длинными, спутанными светлыми волосами, предложившая ему остаться; Метан Скай - темноволосый молчаливый парень, отлично разбиравшийся в технике; Аризона - рыжеволосая веселая девушка, Фрэнку казалось, ей уже за двадцать пять, но она вела себя, как ребенок. Они все вели себя как дети. Фрэнк несколько месяцев колесил по пустыне с этой бандой, стал считать их своей семьей, а пустыню - домом, которого у него никогда не было (в самом деле, не называть же домом холодную маленькую квартирку в многоэтажке на окраине Бэттэри-Сити?). Он замечал грусть в глазах Санлайт, когда она смеялась над его шутками или совершала свои глупые выходки. Он замечал, как светится лицо Метана, когда он рассказывает о своей любимой музыке и его выслушивают. Он замечал, каким сосредоточенным становится взгляд Аризоны, когда она ведет машину или стреляет. Фрэнку казалось, что он повзрослел лет на двадцать, но в то же время понимал, что он еще совсем молодой и не знает многих вещей. А потом всё закончилось, в крови и пыли - BL/ind. их выследили, была грандиозная резня, в которой полегло несколько банд Киллджоев и немало Дракулоидов. Фрэнк помнил хриплые вздохи умирающих, мокрую от крови и пота одежду, бледное небо над пустыней, первые лучи солнца. Помнил, как выжившие собирались вместе и уходили искать безопасные места. Фрэнк не видел тел своих друзей. Он сидел там, на месте битвы, на тусклом песке, который становился всё горячее и горячее по мере того, как поднималось солнце. Фрэнк смутно помнил, как какой-то парень потянул его за руку, спрашивая, не ранен ли Фрэнк, и сказал, что лучше убираться отсюда, пока их не нашли и пока Фрэнк не получил солнечный удар. Его глаза болели от сверкания песка и солнечных лучей, поэтому он не сразу заметил, что волосы незнакомца выкрашены в ярко-красный. И это стало первым цветом, который сбил Фрэнка с ног. После смерти друзей Фрэнк чувствовал себя чертовски потерянным и одиноким, особенно - когда сидел на земле с тремя незнакомыми парнями и слушал радио, по которому Доктор Смерть объявлял о смерти членов банды Аризоны. - Мне жаль, - сказал ему красноволосый парень, - Но сейчас всё в порядке. Ведьма-Феникс забрала их, теперь они счастливы. Как тебя зовут? - Фрэнк, - его сознание всё еще было слегка затуманенным, и он не помнил, называл ли собеседник свое имя. - Ты бы лучше не говорил настоящее имя, - тихо предупредил его парень с длинными кудрявыми волосами, - У тебя же есть прозвище, не так ли? - Фан Гоул, - прохрипел он. Фрэнк снова нашел людей, которые приняли его. Спокойный Джет Стар, стрелявший почти идеально, Кобра Кид - серьезный и сосредоточенный блондин, и Пати Пойзон, алые волосы которого не давали Фрэнку покоя. Пати был негласным лидером. Именно он познакомил Фрэнка с многими Киллджоями и с ведущими пиратского радио - Доктором Смертью и Черри Колой. Именно он держал Фрэнка за руку, отстреливаясь от Дракулоидов. Именно он настоял на том, что бы юный Фан Гоул остался в их команде. Именно этот красноволосый безумец нашел в пустыне сбежавшую из города девочку по имени Грейс и принял в банду и ее. Фрэнк боялся за него, восхищался им, считал его последним психопатом в Калифорнии, но... Он понятия не имел, как это называется. Пати был олицетворением цвета и яркости - того, что всю жизнь искал Фрэнк Айеро в закоулках Бэттэри-Сити и мертвых просторах пустыни. Фрэнк не сразу понял, что дело вовсе не в красных волосах и синей куртке - все Киллджои были яркими, чтобы отличиться от BL/ind. У Пати Пойзона словно горел яркий огонь внутри - и Фрэнк был одним из немногих, кого он согревал, а не пытался сжечь. Когда Пати поцеловал его, Фрэнку казалось, что он сейчас сгорит. Его окружали только огненные цвета: отросшие крашеные волосы Пати, лезшие в глаза обоим парням, неожиданно яркий закат, рыжеватая кирпичная крошка на их одежде, желтизна собственной футболки, красные узоры на пыльной повязке на шее. Фрэнку даже в голову не пришло оттолкнуть парня. Позже он лежал на коленях Пати и рассказывал об этом огне. "Нет, это не огонь, - глухо отозвался Пойзон, - Пустыня - это космос, а то, что ты описываешь - звезда, сгусток раскаленного газа. Мы звезды, Фан. Мы никогда не сгорим, мы взорвемся и поглотим всё вокруг нас. Хорошо бы рядом оказались Better Living, а не только мы двое". "Мы никогда не сгорим..." - повторил Фрэнк. Он вспоминает об этом, когда они едут прямиком в корпорацию, в центр Бэттэри-Сити, чтобы спасти девочку. - Нам никогда не выбраться оттуда живыми, - говорит Фрэнк. - Они сохранят наши цвета, - спокойно отвечает Кобра. Фрэнк думает, что он не хочет быть ярким, он хочет, чтобы Пати не потускнел. Фрэнк бы отдал все свои цвета Пойзону, только вот Фрэнк считает себя даже бесцветнее Бэт-Сити. Когда Фрэнк видит город, он синий. Фонари бросают свет под странными углами, уже вечер, небо самого насыщенного чернильно-синего цвета, который Фрэнк когда-либо видел. Выстрелы сверкают желтым, но это фон, а синий мяч в руках Грейс напоминает парню куртку Пати. И это второй цвет, заставивший Фрэнка чувствовать. Он видит смерть Пати Пойзона - смерть лидера. Смерть человека, которого он любит. Нет крови, только белая вспышка - так чисто, в духе Better Living. Но Фрэнк ничего не чувствует, потому что красного цвета больше нет. Когда в него стреляют, Фрэнку хочется улыбнуться и обнять Пати. Нет, он не начинает видеть мертвых, как только в него попадает пуля, это простое человеческое желание. Фрэнк думает, что он самый обычный человек из города - белый, как и все. Фрэнк закрывает глаза и видит темноту. Черная дыра, думает он. Звезды взорвались. - Ведьма-Феникс заберет их, - говорит Пати.