Все ли имеют право на счастье?

— Имеет ли каждый человек право на счастье? Вопрос, которым задавались многие и не первый век. Но нашел ли хоть кто ответ? История умалчивает. Кто-то, кто искренне верит в Бога и всепрощение, скажет, что конечно же каждый имеет. К ним присоединятся счастливые и беззаботные — глядящие на мир сквозь розовые очки. Кто-то скажет, что счастье нужно заслужить, и только тот, кто упорно изо дня в день трудится не покладая рук, его обязательно достигнет. Кто-то сначала задумается, а что есть счастье? А кто-то скажет что-то совершенно новое, или просто не по теме. Кто-то сошлется на судьбу, Бога, ктулху или просто рассмеется над вопросом. Люди разные и у каждого своя правда. Но есть группа людей которые видели в этой жизни быть может даже слишком много, они уверенно ответят, что есть "нелюди" - не достойные малейшей крупицы счастья: военные, их семьи, служители закона и те, кто столкнулся в жизни с самым страшным, изворотливым и пугающим злом – Человеком. Вы никогда не переубедите мать потерявшую ребенка, что убийца, отнявший смысл ее жизни, достоин не то что бы счастья, а просто права жить дальше. Лично я никогда не задавался этим вопросом. Ни этим, ни каким либо другим, не касающимся ликвидации врага и выживания в данную конкретную минуту. Всё что существовало – это приказ. Думать это удел командования, моё дело стрелять и… выжить. Теперь, когда в моей жизни появилось что-то, а точнее кто-то, более важный чем приказ и моя собственная жизнь. МОЙ мир изменился. Появились вопросы требующие МОЕГО ответа, который больше не будет зависеть от чьего либо приказа, а если нужно будет и вопреки ему. Сейчас, когда на меня с ожиданием смотрят эти чистые невинные глаза Ангела, я должен найти ясный и четкий ответ и не сомневаться уже более никогда. Но как же тяжело непредвзято судить. Судить самого себя. В голове тяжело ворочаются мысли, вопросы, и нет права соврать или утаить правду. А память услужливо подкидывает разуму картинки из прошлого, не обращая внимания на разрываемое болью сердце. — Должен ли он был существовать? Память отвечает ревом моторов колонны машин Советских солдат. Сквозь оптическую систему прицела РК-91 нельзя разглядеть лиц, но одно он знает точно: ни один не покинул расщелины, ни один не вернулся домой. — Может ли он жить дальше? Раскаты автоматной очереди, звук разбивающихся стекол, затихающие крики. Камбоджи. В автобусе помимо наемников были и штатские. Беженцы. Ошибка разведки. Такое случается. А кто-то никогда уже не увидит семью. — Достоин ли он того что бы его любили? Тяжелые пули с влажным шлепком пробивают хрупкую девичью грудь. Тело затихает на песке. Глаз не видно. Знание приходит само по себе, в них укор и обида. Ему не забыть Намшак. — Имеет ли он право любить сам? Во взгляде черноволосой девушки изумление, она обвисает в его руках под действием транквилизатора. Безумная мысль: жизнь одного человека может быть ценнее сотни жизней людей, если это любимый человек, если это ОНА. Одна ошибка и крик испуганной школьницы с растрепанными косичками: «Я не хочу умирать, ничего не зная!» За такое не прощают. - Вот и ответ. — устало говорит разум. Но эти прекрасные глаза, успевшие стать такими родными, смотрят с надеждой и любовью, которая заставляет сердце биться снова и снова - не давая ему сжаться в комок боли, давая ему силы дать свой ответ не обращая внимания на голос разума. Непослушные губы шепчут – Да! Согласен. — Согласен, что существовать был должен, только чтобы встретить ее, чтобы зажечь на губах счастливую улыбку. — Жить обязан, чтобы быть навеки с ней, потому что не имеешь права ее огорчить. — Не имеешь права, не должен и просто не можешь ее не любить. — И… Губы самой близкой и дорогой шепчут – да, согласна. А перед глазами встает картина, как хрупкая фигурка бежит, не замечая препятствий, не жалея себя, лишь бы только успеть! Встать между возвышающейся громадой Белиала и разбитым кокпитом АРХ-7. И только когда видение рассеивается — вокруг появляется остальной мир. Полный зал людей в парадных мундирах, светящиеся счастьем лица. Слева стоит девушка с длинной пепельной косой. Её голос слегка дрожит, когда она произносит завершающие слова какой-то речи. Лицо так же освещает добрая улыбка, но в глазах затаилась грусть. Но все это как будто далеко и совершенно не важно, потому что в этот момент существует лишь только одна девушка. Девушка, которую он сжимает в объятиях - боясь отпустить даже на миг. Глубокие карие глаза, обрамленные пологом длинных ресниц. Нежные губы вкус которых ему хочется ощущать снова и снова. И волна черного шелка волос, струящегося по белоснежному платью невесты. Внезапно раздавшиеся нестройные выстрелы уже не бередят полную умиротворения душу. Этот звук знаменует не конец, а начало новой жизни, новых людей. Только надо сказать, чтобы немцу больше не наливали, хотя майор Мао сама разберется с мужем.