Моя вещь

Вот уже два дня все мои мысли крутятся вокруг происшедшего. Я снова сорвался, правда, в этот раз, как никогда остро осознавая, что могу потерять Тимку. Потерять навсегда. Блять, что-то с этим нужно делать, устало тру виски. Жара с каждым днем все сильнее, над асфальтом стоит облако сизого дыма и гари. Во рту привкус крови и дешевых сигарет. Сука, как назло, ни одной спасительной тени поблизости. Сплюнув в сторону, сажусь просто на бордюр, все равно придется ждать этот ебанный транспорт. В башке опять закрутился вихрь мыслей. Стоит сученыш хоть раз стать нежным с тобой, как тут же устроишь мне очередной скандал, а это вполне может привести к окончательному разрыву. Что никак не вписывается в мои планы. Размышления скачут вокруг одной давней идеи, куда-нибудь свалить хотя бы на недельку. Нужно раз и навсегда расставить все точки. Голова отозвалась пульсирующей болью в затылке. Нам нужно побыть наедине, разобраться в сложившейся ситуации. На глаза попадается газетный заголовок с нашумевшей историей о «Городе-призраке». А это вариант! Километров надцать отсюда, есть такой заброшенный городок, думаю, там и остановимся. Пора дать моему сученышу то, что он так любит, и в таком количестве, чтобы больше не попросил. Мозги заработали со скоростью, выбрасывая возможные сложности и тут же решая их. Первым делом необходимо раздобыть транспорт. В телефонной трубке уже неслись гудки, ожидаю отклика от давнего друга. - Алло, - сонный голос Сергея меня позабавил, если он с ночи, значит, придется выслушать полуторачасовую лекцию о том, какая я сволочь, раз не даю ему спать. - Серый, мне нужна машина, одолжишь? - главное с порога в карьер. - Знаешь что... - завелся друг, видимо проснувшись от моего заявления. - Понял, прости, учту в следующий раз, тачку дашь? - На сколько? - Думаю дней на восемь. - Лекс, - слышу скрежет зубов. - Если вернешь в таком же состоянии, что и в прошлый раз, в асфальт закатаю. Не могу сдержать смешка, его любимая угроза. - Успокойся, я же ее и чиню, чего паришься? - Того, что правое крыло скоро просто не выдержит всех твоих рихтовок. Лекс, я предупредил. - Спасибо, когда заехать за ключами? - Да хоть сейчас, все равно разбудил, сволочь. Полученные довольно давно права, наконец, пригодились, так что живем. Меняю маршрут, к Серому ехать прилично. В предвкушении новой игры поднимается настроение, не смотря на адскую жару, но собственная память решила его испортить, услужливо подсунув воспоминание бледного Тимка, лежащего на полу, в луже собственной крови. Значит, нам еще нужен врач. Перебираю возможные варианты. Их не так и много, а точнее единственный. Пальцы привычно набрали знакомый номер. - Привет, говорить можешь? - Да… - в трубку несется мат, значит, сеструха готовит, а судя по грохоту не совсем удачно. - Сука! - орет куда-то. - Эй, у тебя там все нормально? - Нет, устала, как лошадь. Хочу послать всех и все на хуй, и впасть в спячку, минимум на полгода. - А если время от времени придется вспоминать рабочие навыки, как не против? - Лекс, ты куда опять вляпался? – напряглась Ксюха. Она у меня врач скорой помощи, и уже не раз практически по лоскуткам собирала и латала шкуру после очередных клубных разборок. - Не меня. - Ты кого-то грохнул? – прямо с облегчением продолжила допрос. - Нет, - улыбаюсь в трубку от направлений ее мыслей. - Что будем и дальше играть в угадайку? Говори уже, что конкретно надо, - если я себя считаю весьма неуравновешенным, то Ксюха просто псих, и выводить ее не рекомендую никому, можете недосчитаться чего-нибудь жизненно-важного. - Хочу на недельку смотаться в Хальмер. - Ну, и зачем тебе пустой город? - видимо сложив два плюс два, тут же добавила. - Лекс, ты едешь один? - Нет, с Тимой. - Таки решился его прибить и закопать потихоньку? Помогу. Лопату брать? Ха, сеструха ненавидит Тимку, но, думаю, подохнуть не даст. - Мы малехо поиграем с ним. - Ага, а я значит в качестве реанимации? - Что-то типа того. - Знаешь, я согласна. Когда собираться? - Можешь сейчас. Завтра за тобой заедем прямо с утречка. - Отлично. Жду. Сергей, открыв дверь, стоял в проеме в одних трусах, я ухмыльнулся: да уж, его цветовая гамма меня доканывает. Ядовитая зелень в сочетании с черными черепами не каждому подойдут. - Хватит любоваться на мои труселя, ты что за этим явился? Протягиваю ему упаковку только что купленного ледяного пива. Глаза Серого благосклонно засверкали, отобрав напиток, попер вглубь квартиры. - Ключи на столе, я спать. Будешь выходить, захлопни дверь, - вот и все указания. В спальню Серый побрел обнимая бутылки. - Притащишь снова металлом, закатаю... - Знаю-знаю, - перебиваю его. - Закатаешь в асфальт. Пока, - дверь хлопнула об косяк, стряхнув на меня побелку. Отряхиваясь, двинул домой, прикидывая в голове список, что найдется дома, и чего придется по дороге прикупить. Тимке о своем решении сообщил, поставив перед фактом. Он допытывался подробностей весь вечер, мотая мне нервы. - Отъебись или выебу, - усаживаю его к себе на колени, прижимая, как маленького ребенка, поглаживаю гибкую спину, лаская особо чувствительные места. Отбираю ладошку, подношу к своим губам, целуя каждый пальчик, слегка кусая и посасывая. Тимка замер, принимая нежность с абсолютно невозмутимым видом, которую захотелось стереть с его лица. Аж кулаки зачесались, но я сдержался. Будет место для жестокости, и должно быть время для нежности. - Тима, - его лицо развернулось. Захотелось прикоснуться к родным губам ласково, почувствовать их шелковистость, тепло, пульсацию. Хочется дышать одним воздухом, греться под одним одеялом, тесно прижавшись друг к другу. – Тимка, зачем ты все время злишь меня? Он, снизав плечами, отвернулся. - В основном, ты сам находишь причину, наказать меня. То беспочвенная ревность, то твое плохое настроение. Я иногда не могу понять, что конкретно ты вообще хочешь от меня? Тебя швыряет в крайности, как сучку во время течки. Замираю, с трудом соображая, это он опять нарывается? Или я-таки чего-то недопонял? - Тим! - раздражение, поднимает голову, ярость ядом с потоком крови разноситься по всему моему существу. - Что? Что Тим? Лекс, ты меня честно уже достал своим собственничеством. Он попытался слезть с моих коленей, молча перехватив его, усаживаю на место. - Я не отпускал тебя. Что значит беспочвенная ревность? Ты хочешь, чтобы я дожидался повода? - Лекс, - он устало отмахнулся от меня, как он надоедливой мухи. - Раздевайся, - стряхиваю его на пол, разум скрылся во тьме, что приносит с собой безумие. Парень спокойно снял одежду, аккуратно сложив ее стопкой на стуле. Обнаженным повернулся ко мне. Рассматриваю худощавое тело, длинные изящные, даже хрупкие для парня кисти. То там, то сям шрамы красноватыми линиями разрисовывают бледную кожу, как окна в сильный мороз, остатки наших забав. - На колени и зад повыше! – наблюдаю, прикрыв лихорадочно блестящие глаза, как без всякого протеста он опускается на четвереньки с гибкостью и грацией представителя кошачьих. Тебя, сученыш, гладить хочется, а ты боли требуешь. Запускаю руку между ягодиц, слегка коснувшись колечка входа, пальцами скольжу ниже, туда, где обернутый теплым нежным кожаным мешочком, висят два яичка. Беру их в ладошку, взвешивая, поглаживая большим пальцем. Кожица более темная и упругая, здесь будет отменно смотреться приготовленный мною подарок. Некоторое время назад мне на глаза попалась тоненькая серебряная цепочка. Ее звенья настолько тонки, что с легкостью проскользнут в ушко большой иглы. Цепочка дожидалась своего часа у меня в кармане, необходимую иглу нашел у Тимки. Продеваю серебряную нить, рассматривая его подрагивающее от ожидания тело. Бросаемые искоса взгляды, лихорадочно блестящих глаз, заводят и заставляют торопиться. - Не дергайся, - массирую в ладошке яйца, примеряясь, откуда именно стоит начать. Теплые мешочки приятно лежали на руке, мясистая кожица образует складки, создавая необычный рельефный рисунок. Оттягиваю мошонку, кончиком иглы касаюсь кожицы примерно по серединке. Первый прокол шел туго, пальцы скользили от моей нервозности и выступивших капель крови, Тимка ежился, подрагивая и мешая мне. - Замри! - тело послушалось, слышу его шумное дыхание, ноги раздвинулись шире, ладонями уперся в пол. Ребра ходуном ходили, было видно, как тяжело ему дается оставаться недвижимым. Первый стежок, и пришлось обтереть руку от кровавой влаги о свою рубашку. Пальцы снова обхватили иглу. Следующий стежок пошел легче то ли приловчился, то ли вошел во вкус. Еще один стежок, живая ткань отблескивает мистическим переливом, есть в этом что-то неземное, дьявольское. Стараясь действовать осторожно, протягиваю в новом стежке серебристой нитью цепочку. Один конец остался довольно длинным, губы растягиваются в дьявольской улыбке, будет чем затыкать тебя. Иглу ушком вперед проталкиваю в уретру, блять, Тимка очередной раз резко дернулся и из канальца тут же тоненькой струйкой показались несколько капелек крови. - Я же просил, - не сильно даю подзатыльник. Иглу пришлось вытащить и в член проталкивать саму цепочку, звено за звеном. Сученыш прикрыл глаза, запрокинув голову, вижу, как сглатывает слюну, как двигается вверх по горлу его кадык, хочется провести по нему языком. Его член постепенно наливается, реагируя на мои действия, охватываю плотнее его пальцами, всего лишь пара скупых движений, не спеша с оттяжкой. - Лекс, - его голос с хрипотцой когтями прошелся мне по позвоночнику. - Лекс! - Что? - желание не дает отвести от него глаз. - Давай, трахни меня! Ты же хочешь! - А я сегодня не спешу, - Тимка недовольно заерзал, я только ухмыляюсь, продолжая дразнить его, а заодно заводить себя. Перед носом завилял зад, подталкивая мои руки к активным действиям. Продолжая ласкать налившийся кровью член, проталкиваю пальцы одной руки в анус. Глубже, туда, где тесно и жарко, внезапно пришла мысль, от которой кинуло в жар. Я поднялся. В зад суке вставил свой член, хорррошо! Затем туда же попытался протиснуть руку, захотелось подрочить себе там, внутри Тимки. Слишком туго! Приходиться как сквозь джунгли продираться, где там мое мачете? Стоп! На глаза попался небольшой ножичек. Пара надрезов, помогла решить проблему, протискиваю руку, разрывая его окончательно. Крови хлынуло столько, что быстро привело мозг в стадию готовности. Тимка шипел и матерился, все еще оставаясь неудовлетворенным. Мне уже было наплевать. Пальцы сами набрали номер сестры. - Ксюх, ты нужна, срочно! - Куда ехать? - ее сонный голос вмиг окреп. - К Тимке. - К этой шлюхе? Не поеду, пусть подохнет быстрее. - Ксюш! – мне сейчас как раз ее бздыков не хватает. - Пожалуйста. - Жди, - и гудки в трубке. Отшвыриваю сотовый, прижимая какие-то тряпки к порезанному входу любимого. Сестра явилась довольно быстро, правда, я успел за это время раз десять сбегать к двери, вслушиваясь в шум лифта. - Где? - стоило ей войти, как из милой девушки тут же превращается в злобную фурию. Я привел ее к лежащему на кровати Тиму, все вокруг залито черной свернувшейся кровью, тряпки валяющиеся на полу, запах и привкус металла, витающий по комнате. Натянув перчатки, открыла свой чемоданчик. - Ну ка, давай повернись ко мне задом, к Лексу передом. - Отойди от меня, сучка, - тут же отозвался Тимка, за что и получил от меня пощечину. Сам разворачиваю его к сестре задницей, он утыкается мне в плечо лбом. Поглаживаю его спину, успокаивая, ободряя. Ксюха убрала очередную тряпку, осматривая, поморщилась. - Лекс, давай я вообще его зашью? - ехидство давно пропиталось в ее душе. - Сука, - задергался у меня в руках Тимка. - Лекс, убери эту умалишенную от меня. - Заткнись, а не то еще и член вместо носа сделаю и скажу, что таким уродом и родился, – рассмеялась своей шутке сестра. Из Тимки посыпались маты. Пришлось прикрыть рукой ему рот, а то Ксюха при плохом настроении все что угодно может сотворить. - Ладно, держи всю шлюху покрепче, я, кажется, обезболивающее забыла. Так что, - обратилась она к нему. - Потерпи, деточка, будет, - улыбнувшись оскалом. - Будет очень больно. Это я тебе обещаю. Ты не только звездочки, но и метеориты увидишь. Лекс, держи крепко, иначе, что и к чему пришью, будет вина только твоя. Профессиональными движениями остановила кровотечение, обмыв порванные ткани, принялась шить. - Вот знаешь, я никогда не была хороша в штопке драных носков. Тимка от этих слов взбесился, приходилось прикладывать немалые усилия, сдерживая его и его желание высказаться. - Эй, эй! Хватит задницей тут выписывать круги, меня это как-то не возбуждает. Лекс, а давай я ему заодно и член пришью к яичкам? О! - она заметила-таки мою цепочку. - Твое? Киваю головой. - Идиот, кто же так шьет? Ладно, сейчас поправим. Не волнуйтесь, доктор все за вами уберет. Только, Лекс, куда цепочку-то шить? Я хотел вытащить ее вообще, но, к моему удивлению, Тимка поддержал наверняка единственный раз мою сестру, и серебряную нить оставили, закончив начатую мной идею. Ксюша закончила, всучив несколько тюбиков с мазью и ампул для инъекций, ушла, возмущаясь, что ее отпуск откладывается. - Ты не мог подождать? - шипит недовольной кошкой в коридоре. - Так получилось, - отмахиваюсь, хочу быстрее вернуться к Тимке. - Ладно, соберетесь, сообщи, - хлопнула дверью, я вернулся в комнату. Тимка спал, присаживаюсь на кровать рядом, боясь даже дыханием потревожить его сон. Осторожно ложусь, обнимая его со спины, пару минут спустя он прижимается ко мне еще ближе. Обнимаю его, вдыхая родной запах. Сон, яркими картинками унес меня далеко… Это были самые счастливые мои дни, Тимка принимал мою ласку, нежась, прижимаясь ко мне, ласковым клубочком. Сам и не собирался лечить себя, дожидаясь, когда я свалю с работы, чтобы смазать его, покормить. Захватив прядь длинных волос, пропускаю через пальцы, любуясь их переливами. Целую легко и невесомо его шею. Такие поцелуи необыкновенны, ощущаются приятными чуть влажными прикосновениями, неспешными, воздушными. Знаю, шея у тебя особо чувствительна. К такой вот ласке. Он расслабляется в моих руках, шепчу ему в ушко, успокаиваю. Рассказываю, как соскучился за день, и какие планы на вечер. Он доверчиво прижимается, обнимая меня. В такие моменты я действительно счастлив, улыбаюсь как дебил, идя вечером домой и вспоминая такие вот моменты. Прошло почти три недели, как очередная наша ссора заставила вспомнить мою затею с городом-призраком. Серый снова отдал ключи, сеструха, без лишних фраз согласилась поехать. И уже утром в машину погрузили довольно большое количества вещей. Один рюкзак, набитый под завязку, я упрятал с особой тщательностью. Ксюха ждала нас у дома, отчаянно зевая и сражаясь со сном. Швырнув свой медицинский чемодан и сумку в багажник, завалилась на заднее сидение. Уже через пару минут послышалось ее равномерное сопение. Тимка, искоса понаблюдав за сестрой, с расспросами пока не лез. Я вел машину, прокручивая в голове, как ему сообщу о цели нашей поездки. Уже через два часа тряски по ухабам давно заброшенной дороги, мы приехали к нашей цели. Хельсинг, когда-то небольшой, живой городок, с население около восьми тысяч человек. Сейчас - это мертвец, железобетонный труп, населенный призраками и отголосками прошлого. Он встретил нас воем ветра, пустыми рамами вместо окон, хрустом стекла под ботинками, и ощущением вселенской тоски. Казалось, город, как старая выброшенная на улицу собака, подыхает от холода и одиночества. Зрелище не самое приятное, но для моей задумки то, что надо. - Разгружаемся, - командую, попутно осматриваясь. Школа, высотка жилого дома, видимо, что-то типа общественного здания и более мелкие строения магазина, детского сада и прочего. - Ты туда, - сеструхе, указываю на жилой дом, сам направляюсь осмотреть более досконально привлекшее меня одноэтажное здание. Оно располагалось как раз напротив нашего на семь дней "дома". Кирпичное здание, поросшее мхом, стены кое-где пошли большими трещинами. Зайдя внутрь, осмотрел большую комнату, выбитые двери и окна, пара комнат поменьше и зияющий, как пасть чудовища, проем в подвал. Спускаюсь неспеша, по скользким ступеням, вслушиваясь в звуки где-то капающей воды. Подвал оказался довольно глубоким, я насчитал почти двадцать ступеней, пока нога не ступила на пол. Света маловато, но вполне хватало, чтобы заметить разветвление впереди. Стараясь сильно не углубляться, я зашел в первую попавшуюся комнату. Довольно чисто по сравнению с теми же наземными помещениями. Множество каких-то скоб на стенах, ящик с бумагами в самом дальнем углу, валяющиеся несколько полуметровых цепей, и маленькое окошко практически над самым потолком. Думаю, ее мы и займем в ближайшее время. Побродив немного коридором, отнес в понравившуюся комнату найденные по пути пруты арматуры, моток проволоки и еще пару пустых ящиков, в хозяйстве все пригодится. Выйдя на воздух, заметил, что Тима с сестрой, переругиваясь, почти разгрузили машину. - Где распаковываемся? - На третьем этаже квартира с почти целыми стенами и минимум мусора, туда переносим вещи, - Ксюха уже кипела, как чайник. - Дебильное решение, - влез Тимка. - Говорил же этой сучке, на крышу, там так красиво. Подхожу к нему, не сильно бью по губам. - Следи за языком, а красотами тебе не придется наслаждаться. Он примолк, настороженно посматривая на нас. Сеструха только победно улыбнулась и повернулась к последним вещам. - Все, мальчики, пошли устраиваться что ли? Еще почти час потратили, дабы все распаковать и найти необходимое. Я соорудил костер, благо по всей территории много сухого дерева, да и рамы пойдут в расход. Сестренка раскатала спальный мешок и залезла внутрь. - Как хочешь, но я спать. Если что, буди, – выхожу из помещения, слышу ее тихие слова. - А лучше не буди, грохни по-тихому, а завтра закопаем. Захватив рюкзак, тяну Тиму за локоть. - Лекс, куда мы идем? - В подвал. - Зачем? - Там уютней. Зайдя в нужнее помещение, швыряю рюкзак на пол и поворачиваюсь к нему. - Итак, Тима, у тебя есть семь дней. Повторяю, семь. Я делаю с тобой все, что взбредет в твою больную голову, а потом мы возвращаемся домой и больше такого не будет. Дальше живем, как обычная пара геев. Все ясно? - Да, - по пересохшим от волнения губам пробежался розовый язык, у меня тут же заныло в паху. - Ты остаешься здесь на ночь. Подумай хорошенько над выбором, времени у тебя много. Утром я вернусь, и мы приступим. - Ты оставляешь меня здесь одного? - Да. А ты что? Темноты боишься? Или крыс? Да они тут довольно большие, так что не рекомендую сегодня спать, в инете не раз описывали случаи обгрызания человеческой плоти этими тварями. Боишься? - Нет. - Вот и отлично. Хорошее место этот подвал, здесь можешь не сдерживаться, кричать, стонать, - я приблизился к нему. - Плакать, - последнее слово выдыхаю в губы. - Я тебе что, девка? - Посмотрим. Твоя фантазия, подкрепленная моей, могут много чего. До завтра.