Я никогда не мог так любить

Мара... Какое светлое имя. Так и хочется прижать ее к себе и никогда не отпускать. И она была моей. Мара была моей. Какое счастье я испытывал, когда она смотрела на меня своими глазами, полными наивности, касалась моей кожи тонкими пальцами, прижималась ко мне всем телом, требуя защиты. Наверное, нужно быть полным ублюдком, чтобы отпустить такое сокровище. И да, я им был.Я был полным ублюдком.Это был самый худший день в моей жизни. Около Обители Анубиса было полно народу, на небе тысячами ярких огоньков искрился праздничный фейерверк. Джой то и дело прижималась ко мне, целовала, закрепляя то, что мы снова вместе. А я смотрел на Мару. На ее хрупкую фигурку, на ее волосы, в которых гулял ветер, на ее тонкие руки, которые сжимали бокал с шампанским. В ее глазах стояли слезы. Было видно,что она с трудом сдерживает их. Я отвергнул мою Мару. Я сделал ей больно,хоть и обещал никогда её не ранить. И ненавидел себя. Ненавидел каждую минуту своей жизни. Каждую частичку своей души. Жаль, что время не отмотать назад, чтобы не совершать тех ошибок, о которых будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. Жаль, что в один миг нельзя перестать быть тем идиотом, которым ты себя считаешь. Жаль, нельзя заставить человека простить тебя, даже если ты не достоин прощения. Чтобы не видеть сейчас того, что я вижу перед собой. На Маре было короткое бледно-розовое платье. Её тёмные волосы волнами спадали на хрупкие плечи. Её лицо озаряла улыбка. Но сидел рядом с ней не я. И смеялась она не от моих шуток. И это казалось мне чертовски неправильным. Я ужасный эгоист.Как только Фабиан Раттер начал её целовать, я сорвался. Сам не помню, как сшиб его со стула на пол и начал бить его гнусную морду. Я наносил удар за ударом, несмотря на то, что всё его лицо уже было в крови. Я пришёл в себя только, когда Алфи оттащил меня от Раттера. В зале стоял хаос, все кричали, были испуганы, пытались помочь Фабиану и смотрели на меня, как на придурка. — Джером! Что случилось? Боже мой! — ну, конечно.Это была Джой. Все ее старания, попытки меня обнять, успокоить казались мне сейчас такой подделкой. Но где же Мара? Среди всех присутствующих здесь её не было. Наверняка пошла за помощью для Фабиана. Ну разумеется! — Джером... — повторила Джой, пытаясь взять меня за руку. — Оставь! Меня! В покое! — сам не понял, как накричал на неё. Наверное, не стоило. Надо убираться отсюда... Во Дворе Обители было спокойно. Прохладный ночной воздух понемногу помогал мне прийти в себя. Но все мысли воедино собрать все равно не удалось. Не знаю, можно ли быть еще большим идиотом, чем я? Еще год назад я был самым счастливым человеком на свете. Раз — и все испорчено. И самое скверное — по моей же вине. Слава Богу, за те полчаса, что я тут сижу, никто за мной прибежал. Ни Алфи, ни Эдди, ни, тем более, Джой. И Мара тоже. К сожалению. Хотя чего я ждал?.. — Прохладно немного, — я обернулся на звук её голоса, чтобы удостовериться, что это действительно она. Мара присела рядом со мной. Дальше, чем хотелось бы. — Как Фабиан? — спросил я. А что я еще мог спросить в свете сложившихся событий? — С ним всё будет в порядке. Мы только вроде бы начали встречаться, но уже расстались. Забавно даже... — Мне-то какое дело?! — перебил её я. Господи, зачем я это сказал? Зачем. Я. Это. Сказал. Но она, кажется, сделала вид, что не слышала этого: — Как у вас всё с Джой? — Считай, что уже никак. Надеюсь, она меня не возненавидит еще сильнее, чем ты, после того, как узнает об этом. — Я не ненавижу тебя, Джером, — её тёплая ладонь легла поверх моей, холодной. — Я просто не понимаю, как можно быть таким... Я нервно усмехнулся: — Ублюдком, придурком, идиотом, абсолютным болваном, предателем, эгоистом.Выбирай любое. Я сам каждый день перед сном это перечисляю. К моему огромному удивлению, она засмеялась. — Прости меня, если это вообще возможно, — произнес я. Она медленно кивнула. — Джеффри, — сказал я. — Мара и Джером когда-нибудь снова смогут восприниматься как единое целое? — Может быть когда-нибудь и смогут. Я никогда не смогу забыть Мару Джеффри. Запах её волос. Её потрясающую улыбку. Её наивный взгляд. Тонкие руки. Хрупкую фигурку. Её упрямство. Прикосновения. Вкус её губ. Я никогда не мог так любить.