Новые крылья Шерлока

Возвратившись с войны за Южностранские княжества, хоббит Джон Уотсон хотел во что бы то ни стало вернуться к мирной жизни и забыть всё, что было. Не думать больше о войне, не вскакивать по ночам от того, что приснился гулкий звук сигнала тревоги и рассекающие небо яркие лучи прожекторов, выхватывающие из тьмы вражеские дирижабли. Наяву он помнил: воздушные корабли южностранцев оказались совсем не страшными и не устояли перед драконами. Однако сны не отступали, упорно рисуя наполненных газом китов, которые, ощерив пасти, неслись по небу прямо на маленького хоббита. Джон просыпался в холодном поту и подолгу лежал в темноте, прислушиваясь к стуку заполошно колотящегося сердца. Вообще-то, просыпаться одному было обидно, но разве уважающая себя хоббичья девица хотя бы посмотрит в сторону непутёвого хоббита, обитающего в человеческом жилище? Джон регулярно обещал себе поднакопить деньжат и уехать наконец в деревню с уютными норами в аккуратно подстриженных зелёных холмах. А потом так же упорно откладывал переезд, прекрасно понимая: в милой деревушке он взвоет через неделю. Человеческий город с его толкотнёй и спешкой хоть ненадолго отвлекал от чёрной меланхолии, так и норовившей завладеть мягкой хоббичьей душой. Единственной вещью, о которой было приятно вспоминать, оставались драконы. На войне Джон впервые стал свидетелем их полёта и навсегда влюбился в этих благородных созданий. На своём веку он повидал гораздо больше чудес, чем полагалось простому хоббиту – но только летучим ящерам удалось по-настоящему его очаровать. В действительности в судьбе встречавшихся ему драконов не было ничего чарующего: они были рабами. Люди ловили их и использовали для верховой езды или перевозки грузов, изредка для охраны складов. Великолепных зверей считали просто смышлёным скотом. Прочие расы были прекрасно осведомлены о сверхъестественной разумности и культуре крылатых ящеров – но предпочитали не спорить с сильнейшим народом. А сами драконы не ввязывались в бой за своих соплеменников, отсиживаясь в Непролазных горах. Джон никогда не понимал, почему. Ведь драконы были такими большими и сильными, что им стоило отбить попавших в беду товарищей? Разве что они были действительно очень мирным народом… Поселившись в человеческом городе, Джон неминуемо сталкивался со здешними традициями, многие из которых ему не нравились. Зато здесь никто не интересовался хромоножкой-хоббитом и не расспрашивал о его прошлом, и Джона это вполне устраивало. Ему даже удалось открыть собственную медицинскую практику и найти постоянных клиентов, что было немалым достижением. Можно сказать, своей жизнью он был доволен. И всё-таки чего-то недоставало. – Ну что ты всё молчишь? – спросил его однажды друг, механик Грегори Лестрейд, с которым они каждую субботу ходили пропустить по кружечке. – Сидишь и только слушаешь. Хоть бы рассказал, как у тебя дела да что новенького! Хоббит беспомощно улыбнулся, уныло вертя в руках сушёную рыбку, которую заказал в качестве закуски. – Да ничего новенького, – признался он. – Всё как-то… одинаково. Дракона хоббит увидал на торгах и первым делом ужаснулся его состоянию. Крылья у сизо-чёрного зверя среднего размера были не просто связаны или подрезаны, как у многих одомашненных – то есть, порабощённых драконов. С этим экземпляром обошлись куда более жестоко, чем с другими: на месте некогда прекрасных крыльев торчали неаккуратные обрубки, с которых свисали обрывки перепонки. Нервничая, зверь инстинктивно взмахивал ими, напрягаясь, будто порывался взлететь. Но, даже будь он здоров, подняться в воздух ему помешала бы строгая сбруя. Длинную морду обхватывала привязанная к коновязи узда, мундштук которой нещадно растягивал губы. Гибкая шея была вся изранена ошейником, к которому – самая жестока пытка! – была приторочена верёвка, пропущенная под хвостом и натиравшая нежные места, затягиваясь. Несчастный дракон вынужден был постоянно держать шею красиво изогнутой, стараясь избежать боли, но был уже слишком измучен, чтобы стоять прямо. Хоббит сокрушённо покачал головой и уже готов был пройти мимо: мало ли на свете несправедливо обиженных, он при желании не сумел бы помочь всем – но тут дракон взглянул прямо на него. В прозрачных голубых глазах кроме объяснимой боли читалась безнадёжность, в чём-то напомнившая хоббиту его собственное состояние в последнее время. Джон остолбенел и принялся судорожно подсчитывать, хватит ли ему денег для покупки, если быстренько сбегать домой и вытряхнуть копилку… Зачем ему вдруг понадобился дракон, и как он собирается его содержать, он старался лишний раз не задумываться. Не успел хоббит оглянуться, как к нему подскочил торговец. – Господину мелкорослику приглянулся дракон? – залебезил он, угодливо кланяясь, стараясь сравняться в росте с возможным клиентом. – Покупайте, не пожалеете, только для вас отличная цена: три столбика золотых монет! Просто праздник для кошелька, а не цена, согласитесь! – Три столбика?! – поразился Джон. – Он у вас что, вот-вот помрёт? В самом деле, даже самый захудалый дракон стоил не меньше десяти! Улыбка торговца тотчас померкла. – Да здоров он, но мне бы хоть столько за него выручить, – признался он хмуро. – Будь проклят тот день, когда я сам согласился его купить для повозки, совершенно неуправляемая скотина. Да ещё и трепло, каких свет не видывал. Удивляюсь, как ему прежний хозяин язык вместе с крыльями не отчекрыжил. – Так не возьмёте, господин? Хотя бы за два столбика с тремя четвертями? – переспросил он просительно. – Ох, чует моё сердце, придётся на шкуру продать, а это ж и вовсе медяки… Дракон, прекрасно слышавший весь разговор, утомлённо опустил веки, из последних сил стараясь удержать на весу тяжело клонящуюся вперёд голову – и не справился. Жёсткая верёвка снова натянулась, заставив его издать хриплый стон, вздёрнуть морду и неловко заплясать задними лапами. – А ну, стой смирно, бестолочь! – рявкнул торговец, хватаясь за хлыст. Джон едва успел схватить его за рукав. – Не троньте его! – крикнул он, тут же взяв себя в руки и добавив чуть тише, но так же решительно: – Я его забираю. Освободите беднягу от усмирителя и уздечки, а я отсчитаю деньги. – Нет уж, господин малорослик, вы как пожелаете, а узду я не сниму, пока вы за этого красавца не рассчитаетесь, – проворчал продавец, вынимая нож и направляясь к недоверчиво косящему глазом зверю, чтобы избавить его хотя бы от одного орудия пытки. Так и получилось, что Джону пришлось самому вынимать железный мундштук из израненных губ теперь уже своей собственности. С подбородка зверя свисала ниточка слюны, Джон достал платок и осторожно отёр дракону морду, прежде чем расстегнуть пряжку уздечки. Стащив с головы дракона жёсткие ремешки, хоббит с отвращением кинул их на прилавок. Торговец недовольно забурчал и полез в карман за мелочью, однако Джон отмахнулся от него и легонько потянул за поводок, пристёгнутый к ошейнику раба. – Пойдём. Как тебя зовут? Дракон вдумчиво потянул затёкшие от долгого стояния лапы, выжидающе косясь на нового владельца, будто проверял, насколько вольно можно себя с ним держать. Однако по-настоящему испытывать терпение Джона не стал. – Шерлок, господин, – сказал он, трогаясь с места. Во дворе дома, который снимал Джон, дракон первым делом огляделся по сторонам и заметно пригорюнился. – Господин, завтра будет сильная гроза с градом, а у вас нет даже навеса… Я не смею критиковать, но вы могли бы подготовиться к покупке дракона. От града я попорчусь и не смогу хорошо выполнять свои обязанности. Кстати, позвольте спросить: каковы будут мои обязанности? Джон слушал, раскрыв рот. У дракона оказался весьма красивый голос, а ещё он действительно был довольно многословен, как и предупреждал торговец. Джон поднял руку, чтобы прервать его монолог – и дракон весь съёжился, явно ожидая удара. – Будешь спать в сарае, там никакая гроза не страшна, – хоббит поспешно вытянул руки чуть ли не по швам, лишь бы не подкреплять страхи бедняги, вполне объяснимые после такого обращения. – А подготовиться, как ты выразился, у меня не было времени, я не собирался никого покупать. Шерлок тяжело вздохнул, словно говоря: да, я заметил, но всё-таки надеялся… – Так значит, вы ещё не решили, чем я буду заниматься, господин, – пробормотал он. – Это плохо? – удивился хоббит. Дракон кивнул. – Очень. У прошлого хозяина я тоже не делал ничего… определённого. Он просто придумывал для меня самые невыполнимые задания, а потом так же изобретательно выбирал наказания, его это забавляло… Вы совсем на него не похожи, но… когда вы поймёте, что я вам не нужен, вы меня всё равно продадите. Наверное, дракон был прав. В том смысле, что Джон совершенно точно не собирался уподобляться какому-то живодёру, почём зря издевавшемуся над рабом. Но и настоящей работы для дракона у него не было. Стеречь хозяйское добро? Было бы, что охранять! Грузов Джону тоже перевозить не требовалось, а таскать на спине самого Джона… Нетушки, Джон был хоббитом не гордым и пешком ходить любил. А Шерлок пока выглядел таким тщедушным для дракона, что и сам непонятно, как стоял. – Так, – строго сказал Джон, – давай для начала тебя осмотрим, уж очень ты заморенный. Не бойся, я лекарь и знаю, что делаю. Дракон внимательно на него посмотрел и кивнул каким-то своим мыслям, послушно подставляя морду. Джон, как и полагалось, начал осмотр с зубов, лёгким нажатием на челюсть заставив дракона раскрыть пасть. Дёсны немного кровили после частого использования мундштука, но это должно было скоро пройти. Затем он попросил зверя лечь на бок и ощупал крылья – вернее, то, что от них осталось. Конечности были отрублены чуть ниже локтевого сустава, концы культей явно заживали тяжело и были покрыты неровными рубцами – раны прижгли, чтобы не допустить заражения. Остаток перепонки болтался ссохшейся бесполезной тряпицей. Дракон ёжился и вздрагивал, но терпел мягкие прикосновения пальцев лекаря. Наверняка ему было очень стыдно за свои искалеченные крылья, но он смирился со своим статусом и хотел только одного: чтобы его лишний раз не наказывали. Джон в который раз поклялся про себя, что никогда не тронет несчастного зверя и пальцем. Так же безропотно дракон подставил для осмотра лапы и даже позволил проверить район хвоста – нужно же было убедиться, что верёвка-усмиритель ничего не повредила. Однако стоило ловким пальцам хоббита взяться за пряжку ошейника, как зверь панически рванулся в сторону, едва не опрокинув своего маленького хозяин на землю. И тотчас приник на передние лапы, склоняя голову в поклоне. Униженно моля о прощении. – Только не ошейник, господин, – залопотал он торопливо. – Избейте меня своей тростью, если пожелаете наказать, эффективней всего по носу или гениталиям, это очень больно – но не снимайте ошейник! Без него меня объявят беглым и… когда крылья уже обрезаны, следующим наказанием станут каменоломни! Шерлок выглядел очень напуганным, и было, из-за чего. Драконы, таскавшие телеги в каменоломнях, становились доходягами через месяц, даже быстрее лошадей и мулов. При условии, что не гибли раньше: работа была очень опасной. Поговаривали, будто шкуры таких драконов никуда не годились, до того были иссечены кнутами надсмотрщиков и истёрты хомутами. Джон осторожно протянул руку к зверю. Тот сжался ещё сильнее, прижимая уши, но не отпрянул: за его недавнее ослушание и без того полагалось наказание. Маленькая ладонь хоббита бережно накрыла горячий драконий нос. Такой мягкий и нежный, разве можно по нему палкой?! Светлые шрамы на тонкой кожице ноздрей и губ ясно доказывали: предыдущих владельцев подобные сожаления не посещали. – Шерлок, я вовсе не собираюсь лишать тебя ошейника и защиты, – произнёс Джон как можно мягче, стараясь успокоить дракона. – Всего лишь хотел осмотреть твою шею, она у тебя вся в ссадинах. Жаль, я сразу не догадался купить тебе новый ошейник, этот слишком грубый. Шерлок непонимающе уставился на него. – С чего бы вам заботиться о моём удобстве, господин… – медленно начал он, недоумённо морща нос, а потом вдруг глаза его заметно просветлели: – О! Хоббиту почему-то показалось, что ему не понравится то, до чего додумался дракон – поэтому он поспешил его прервать: – Шерлок, я очень тебя прошу: помолчи и выслушай меня. Давно пора было раз навсегда прояснить бедняге условия, в которых он оказался. Дракон присел на задние лапы, всем своим видом демонстрируя готовность внимательно выслушать любые наставления. Джон смущённо прокашлялся. – Прежде всего, постарайся запомнить: я не стану тебя бить или иначе делать больно, я же врач, помнишь? Если мне что-то не понравится, я просто скажу об этом. И точно так же прислушаюсь к твоему мнению, если ты сделаешь замечание мне. По мере того, как Джон говорил, глаза Шерлока раскрывались всё шире от изумления. Он принялся нетерпеливо перебирать лапами и ёрзать на месте, словно загоревшись желанием задать вопрос, но не решаясь перебить. – И последнее: не называй меня господином или хозяином. Ты что-то хотел спросить? – Правда?! – тут же вырвалось у Шерлока. Он покачал головой и повторил, будто не веря своим ушам: – Я могу говорить, что думаю, и не звать вас хозяином? – Конечно! – подтвердил Джон. – Ты будешь только смущать меня таким обращением, я ведь всего лишь простой маленький хоббит… – О, я бы не сказал… – протянул дракон. – Вы как минимум забываете упомянуть, что недавно вернулись с войны. Возможно, даже с наградой. Джон подавился вдохом. Шерлок настороженно посмотрел на него, как бы проверяя, не решил ли он так скоро отступиться от своих обещаний. – Откуда ты знаешь?! – хоббит судорожно попытался сообразить, кому, кроме Грегори, в этом городе было известно его прошлое, и в который раз убедился: никому. Но как же тогда… – Я не знал, я понял из наблюдений за вашим поведением, – важно объяснил дракон. – Вы очень уверенно себя держите – не по-хоббитски уверенно, если позволите. Это выправка привычного к дисциплине военного. Впрочем, скорей всего, вы и на службе были врачом: это полезная специальность, да и никто не отправил бы на передовую существо столь маленькое и хрупкое… Ох, простите! Сообразив, что ляпнул не то, дракон снова припал на передние лапы в униженном поклоне. Джон взял его обеими руками за подбородок и ещё раз поднял ему голову, мимоходом подумав, что это начинает понемногу входить в привычку. – Я не обижен, – поспешно заверил он Шерлока. – Это здорово, что ты такой внимательный. Но я надеюсь, ты понимаешь: этими наблюдениями лучше ни с кем не делиться. Дракон изумлённо моргнул. – Вы правда не сердитесь? – переспросил он. – И почему вы не желаете, чтобы кто-то знал о ваших подвигах? Хоббит невесело фыркнул. – Потому что никаких подвигов я не совершал. Да и негоже порядочному хоббиту гоняться за славой и приключениями. Родичи меня на смех поднимут. – Вы поэтому живёте в человеческом доме? – не преминул поинтересоваться дракон. Джон только развёл руками. – Ты молодчина, – похвалил он искренне, – всё понимаешь. Надеюсь, тебе со мной не будет скучно, ведь я и впрямь совсем непримечательный, хоть меня и угораздило однажды вляпаться в приключения. Кстати, зови меня на ты или Джоном, пожалуйста. Шерлок вдруг наклонил голову и осторожно потёрся лбом о его плечо. – Ты замечателен уже тем, что помог мне, Джон, – тепло проворчал он в ухо хоббита. Джон погладил его по морде и подумал: может быть, теперь ему не придётся скучать одному у камина долгими осенними вечерами. Ведь вдвоём скучать всегда немного веселее. Драконов настоятельно советовали держать на цепи и ни в коем случае не допускать в дом, однако хоббит не планировал прислушиваться к мнению людей, изобретавших методы «приручения» наподобие верёвки-усмирителя. На следующий же день они с Шерлоком отправились выбирать новый ошейник. Дракон, непривычный к городскому шуму, беспокойно поводил ушами, оглядываясь по сторонам, и жался к хозяину, что выглядело как минимум нелепо. Джон догадывался, что Шерлок был смущён не меньше него, поэтому старался не обращать внимания, хотя тот ощутимо его толкал. – Позволь предупредить, владелец магазина – порядочный скряга, – заметил дракон, когда они остановились у дверей кожевенной лавки. – Он с удовольствием тебя обжулит, если не держать ухо востро. Джон недоверчиво хмыкнул. – Почему, потому что он южностранец? – Потому что бизнес у него прибыльный, но халат потёртый, – отрезал Шерлок, – а из ещё более древнего одеяния скроена занавеска подсобки. И из нас двоих не любить южностранцев полагается тебе. Он тотчас захлопнул пасть с резким «щёлк!» и испуганно уставился на Джона, но хоббит лишь шутливо погрозил ему пальцем. – Я ведь просил, Шерлок: не озвучивай своих догадок о моём прошлом, хотя бы когда мы не дома. – Примерка, господин мелкорослик? – недоумевал спустя несколько минут владелец лавки. – Вы хотите, чтобы я разрешил надеть мой замечательно скроенный ошейник на вашего раба до того, как вы за него заплатите? Шерлок, просунувший в дверь только морду, поскольку торговец оказался категорически против дракона в своей лавке, выразительно закатил глаза к потолку. – Если вы не позволите нам примерить ваш распрекрасный ошейник, я попросту не стану его покупать, – сурово ответил Джон. Пухленький южностранец в круглых проволочных очках испуганно замельтешил, разрываясь между сомнениями и страхом потерять возможную прибыль. – Но зачем, господин мелкорослик? – попытался он воззвать к благоразумию. – Никто не примеряет ошейники на невольников! Их просто покупают, и рабы их носят! К ним, знаете ли, никто не прислушивается. – Мой дракон не будет носить неудобный для него ошейник, потому что я этого не желаю! – растолковал Джон и с достоинством развернулся, намереваясь покинуть негостеприимный магазин. Шерлок с ехидной улыбкой посторонился, освобождая ему дорогу, но владелец лавки кинулся следом, едва не уронив очки. – Постойте, господин! Хорошо, хорошо, я согласен, примеряйте, сколько пожелаете, только пусть ваш раб зайдёт в лавку! После почти двух часов препирательств и попыток сторговаться Джон стал счастливым обладателем самого лёгкого и мягкого ошейника из имевшихся в наличии. Тут же сбыв торговцу за пару медяков старый поношенный ошейник, хоббит надел на дракона узкую полоску светлой кожи, легко застегнув серебряную пряжку. Шерлок, улучив мгновение, лизнул ему ладонь. Однако на этом их приключения не закончились. Стоило им выйти из магазинчика обратно на заполненную народом базарную площадь, как откуда-то из соседнего ряда донёсся пронзительный вопль: «Вор! Держите вора!» – и стремглав выбежавший оттуда парень едва не сбил Джона с ног. Шерлок громко зарычал и, стремительно развернувшись, схватил грубияна зубами за шиворот. Парень, почти поднятый в воздух, забрыкался, выкрикивая оскорбления. – Пусти меня, чёртова ящерица! Пусти, говорю! Подоспевший на крики взмыленный торговец торжествующе потрясал кулаками: – Так тебе и надо, ворюга! На шум уже бежала парочка полисменов, а вокруг места происшествия собирались любопытные зеваки. Джон схватился за голову: – Шерлок, поставь его на место, дальше полиция разберётся. – Что здесь происходит? – вмешался молодой полицейский, протолкавшись сквозь толпу, и отступать оказалось уже некуда. – Мой дракон задержал вора, обокравшего вот этого человека, – объяснил Джон, указывая на торговца. Шерлок осторожно разжал зубы и подтолкнул своего пленника к полисмену. – Ничего я не крал! – тут же заявил парень, выворачивая карманы. Зеваки зашушукались, а торговец растерянно заморгал. – Но как же… – пробормотал он. – Я же видел, он стащил у меня с прилавка кольцо! Господин полицейский! Это точно был он! – Нет, не я! – изобразил праведный гнев парень. – Приходишь на рынок, никого не трогаешь, и вдруг тебя хватают грязной пастью, да ещё и обвиняют в воровстве! Я требую компенсации морального ущерба! А эту мерзкую ящерицу пусть у меня на глазах как следует отхлещут бичом! Шерлок отпрянул, поджав хвост. Парень расхохотался: – Что, боишься? Правильно, бойся! Негодный раб, даже без крыльев! С такого и шкуру спустить не жалко! Рассерженный Джон не успел вмешаться. Шерлок внезапно выпрямился во весь рост, возвышаясь над обидчиком, и совершенно спокойно изрёк: – А знаете, в чём сходство между негодным невольником и негодным вором? Оба окончат свою жизнь на свалке. Вы по всем признакам негодный вор: попались на глаза хозяину похищенного, позволили себя схватить и даже не удосужились найти себе подельника, которому можно было бы передать украденное. Пришлось бросить, где попало, когда вас поймали. С этими словами дракон взмахнул хвостом, разгоняя пыль и мусор, и через мгновение поднял с земли золотое кольцо. Полисмен покрутил украшение в пальцах, многозначительно глядя на понурившегося воришку. Торговец, довольно улыбаясь, потрепал Шерлока за гриву и протянул удивлённому Джону золотую монету. – Вот спасибо вам, господин мелкорослик! Джон кивнул, намотал на руку поводок и поспешил увести дракона от греха подальше. – Прости, я должен был за тебя заступиться, раз уж я теперь… за тебя отвечаю, – сокрушался он по пути домой. Дракон, нагруженный в продовольственном ряду тюками с мясом и рыбой, трусил рядом, оглядываясь по сторонам уже скорее с любопытством, чем с прежней опаской. Судя по удивлённому взгляду, он и думать забыл о недавнем инциденте. Джон вздохнул. – Надеюсь, мы купили достаточно еды? – спросил он, лишь бы сменить тему разговора. Шерлок ещё раз недоумённо на него покосился и повёл плечами, как бы прикидывая вес груза. – Да, полагаю, – ответил он осторожно. – Если я буду есть понемножку, должно хватить недели на две или даже на три… – Я не хочу, чтобы ты ел «понемножку»! – возмутился Джон. – Шерлок, ты себя голодом заморишь! Сколько вы, драконы, едите обычно? Зверь снова задумался. – Зависит от времени года и численности поголовья горных коз. Нормальная порция для взрослого дракона – фунтов тридцать, хотя никто из рабовладельцев не позаботился это узнать… Джон согласно кивнул. В книгах – а скорее инструкциях по применению, убедился Джон – о рационе зверя честно говорилось: «чтобы не сдох, кормите тем-то и тем-то в таких-то количествах». Джон же хотел, чтобы Шерлок не просто не сдох, но и немного поправился: под чёрной шкурой можно было с лёгкостью пересчитать все рёбра. Владение рабом – впрочем, Джон предпочитал использовать слово «питомец» – оказалось делом непростым и ответственным. Хоббиту во многом приходилось полагаться на собственную интуицию: опыт других драконовладельцев ему ничем не мог помочь, а зверь до сих пор мялся, не зная, как отвечать на некоторые вопросы. Словно ожидал, что Джон понемногу войдёт во вкус и поймёт, что куда выгодней и проще вести себя соответственно хозяйскому статусу. Джон не мог допустить, чтобы хоть малая часть этих опасений подтвердилась, и старался заботиться о звере по мере возможности. Шерлоку доставалось вволю рыбы и мяса, особенно первые несколько месяцев, хоть это и влетало в копеечку. К счастью, на недостаток посетителей лекарь пока не жаловался. Джон поселил Шерлока на соломе в сарае по единственной причине: дракону в человеческом доме было тесно и неуютно. Но хоть не теснее, чем в хоббичьем – думал Джон, с улыбкой наблюдая, как Шерлок опасливо передвигался по комнатам, пригибая шею, чтобы ненароком не задеть потолок. Вопреки расхожему мнению, дракон быстро научился помогать по дому, вот только готовить у него не получалось. Он просто не видел смысла в порче прекрасных свежих продуктов, да и лапы у него не были предназначены для таких тонких операций, как нарезка помидоров ломтиками или складывание салфеток. Труднее всего оказалось избавиться от вбитых в дракона рабских привычек. Он по-прежнему пугался, нечаянно уронив какую-нибудь дребедень, и вздрагивал, когда думал, что сболтнул лишнего. А поговорить он любил, и Джон не уставал его за это хвалить, в надежде, что постепенно Шерлок убедится в необоснованности своих страхов. Были и другие сложности. К примеру, дракон никогда не ел одновременно с хозяином. Вместо этого он накрывал на стол – что было удивительно для такого внешне неповоротливого существа – а потом ложился на пол и по-собачьи клал голову Джону под ноги. Тот поначалу сердился, требуя немедленно прекратить это подобострастие. Но потом смирился, заметив, что обычно неспособный усидеть на месте Шерлок в такие моменты заметно успокаивался, ему как будто действительно нравилось это проявление подчинения. Это было полезным качеством смущавшей Джона привычки, и он понемногу перестал возражать. Странно, но при таком отношении к прикосновениям Шерлок поначалу дичился и напрягался, когда хоббиту взбредало в голову его погладить. Однако постепенно привык и стал сам требовать внимания, сперва робко, потом всё настойчивей. Джон оказался не в состоянии отказать ластящемуся к нему дракону, даже когда тот отвлекал его от записей – Джон, как всякий уважающий себя врач, вёл журнал. Шерлок в таких случаях проявлял удивительное терпение. Беззвучно возникал на пороге кабинета и какое-то время сидел там недвижно, будто статуя. Затем поднимался, крадучись, подходил к сидящему за столом хоббиту и осторожно нюхал его ухо, обдавая шею тёплым дыханием. Если записи к тому времени были почти завершены, Джон обычно не возражал, и дракон, осмелев, начинал лезть мягким носом ему под локоть, прося приподнять руку. Хоббит позволял и это, улыбаясь себе под нос, и ладонь скользила по гладкой чешуе, а потом словно сама собой – ну, не без помощи Джона, разумеется – оказывалась у зверя за ухом. Судя по звукам, которые Шерлок издавал, когда Джон наконец начинал его почёсывать, он в эти минуты бывал на седьмом небе от удовольствия. Частенько Джону приходилось отлучаться к пациентам, оставив дракона одного. Шерлок потом развлекался, определяя по запаху – а иногда и по вкусу, чем немного смущал хоббита – где тот был и какими путями добирался до места назначения. Это стало своеобразной игрой, и Джон иной раз нарочно «путал следы», прогуливаясь на обратном пути по самым неожиданным закоулкам – однако Шерлок никогда не ошибался. Затем, существовала ещё проблема общественного мнения. Сказать по правде, Джона не слишком интересовали чужие мысли о том, как ему следовало поступать со своей собственностью. Единственным человеком, которому он немного побаивался рассказать о своём новом приобретении, был Лестрейд. Механик был одним из немногих людей, действительно сочувствовавших пленным драконам. Джону вроде бы нечего было стесняться, он правда старался помочь Шерлоку, как мог – но всё-таки его смущал сам факт того, что он неожиданно стал рабовладельцем. Поэтому он всячески оттягивал новую встречу с приятелем, пока это не стало казаться уже неприличным. Наконец однажды вечером Джон уже привычно пристегнул к ошейнику дракона длинный поводок, и они отправились на противоположную окраину, в мастерскую Лестрейда. Шерлок, довольный возможностью изучить новый уголок города, с любопытством оглядывался и совал нос во все закоулки, кружась вокруг на вытянутом поводке, будто жук на ниточке. Джон краем глаза старался следить за беготнёй питомца, но мысли его снова и снова возвращались к предстоящей встрече. Впрочем, вскоре он решил, что оправдываться ему перед другом не в чем, и сосредоточился на вопросах Шерлока, по мере сил поведав ему историю названий некоторых улиц и людей, которые тут жили когда-то. Зверь трусил рядом, внимательно слушая, и оба не заметили, как очутились у ворот мастерской. Лестрейд, выскочивший встречать друга, на радостях поначалу даже не обратил внимания на маячившего в воротах дракона. Подхватив хоббита и совершенно неблагопристойно потискав его в объятиях, Лестрейд принялся возмущаться тем, как давно они не виделись, и сбивчиво жаловаться, что к нему в мастерскую за это время повадились забираться воры. Шерлок насторожил уши и издал заинтересованный звук, похожий на урчание гигансткой кошки – и только тогда Грегори соизволил его заметить. Человек изумлённо уставился на поводок, который его друг сжимал в ладони. – Ч… кто это? – спросил он растерянно. Джон развёл руками. – Я не мог его не купить, – все заранее придуманные объяснения мигом вылетели из головы. – Ты не представляешь, как с ним обходились. Шерлок тихо фыркнул и отвернул морду, не позволив Лестрейду заглянуть ему в глаза. Джон прекрасно понимал, что дракону было точно так же неприятно вспоминать обстоятельства их встречи, а тем более делиться ими с посторонним. Судя по выражению лица, Грегори очень даже представлял, как обращались с Шерлоком – достаточно было одного взгляда на бесполезные обрубки крыльев. Но сказал человек совсем другое: – Он красивый, Джон. Шерлок покосился немного недоверчиво и удивлённо и вильнул хвостом, обращаясь к Джону с безмолвной просьбой. Тот понял и спросил: – Можно он немного осмотрится, Грег? Механик гостеприимно развёл руками, Джон отстегнул поводок, и Шерлок тотчас закружил по двору, заглядывая под брезент, которым были укрыты различные агрегаты, требовавшие ремонта. Сунув нос в большую банку с горючим, он тотчас расчихался и отбежал, обиженно поджав хвост. Когда дракон решился заглянуть в мастерскую, Джон с Грегори на всякий случай последовали за ним. Лестрейд долго молчал, наблюдая за любопытным зверем, а потом тихо спросил: – Так что ты планируешь с ним делать? Джон испуганно оглянулся на Шерлока, однако дракон если и слышал их разговор, то не подал виду. Он пристально разглядывал откуда-то залетевшего в мастерскую жука-оленя с явно гастрономическим интересом. Всё-таки, привычка тянуть в рот всякую пакость у него была вполне животной и точно так же совершенно неистребимой. Бедолага жук щёлкал челюстями и готовился обороняться. – А что я должен сделать? – осторожно поинтересовался хоббит. Грегори пожал плечами. – Ты всегда говорил: мол, будь у тебя дракон, ты отпустил бы его на волю. Но твоего дракона нельзя отпускать, он погибнет на свободе или снова попадёт в плен. – Ты думаешь, я этого не понимаю?! – изумился Джон. – Или считаешь, что я не в состоянии о нём позаботиться? – Нет, нет, что ты, – поспешил успокоить сердито взъерошившегося хоббита Лестрейд. – Ничего такого я не говорю. Просто поинтересовался. Джон примирительно кивнул. – Так что там ты говорил о кражах из мастерской? – спросил он, чтобы переменить тему разговора. Шерлок дёрнул ухом и направил его в сторону механика, чтобы не пропустить ни слова, и Джон догадался, что дракону не терпится вмешаться в разговор. Грегори сокрушённо покачал головой. – Ума не приложу, куда что девается, – пожаловался он. – Никакие запоры не спасают, я уж на постоянных клиентов грешить начал… – Как это происходит? Не среди ночи же к тебе забираются? Грегори сокрушённо развёл руками. – Нет, по ночам ничего не пропадает, я считал. А вот днём не уследишь, заказов хватает, мы все с ног сбиваемся. Шерлок нетерпеливо заёрзал и повернул к хозяину совершенно невинную морду, с которой свисало жёсткое надкрылышко – жука зверь всё же слопал. Хоббит украдкой погрозил ему пальцем, но не отчитывать же было дракона из-за такой мелочи? – Ты что-то хотел сказать, Шерлок? Дракон распрямился во весь рост и практически навис над удивлённым механиком – он всегда так вёл себя, когда принимался кого-то расспрашивать. – Скажите, а случаев, когда деталей наоборот, оказывалось на одну-две больше, у вас не бывало? – пророкотал он. Грегори надолго задумался, сосредоточенно наморщив лоб. Потом неуверенно кивнул. Шерлок просиял. – Если хотите уберечь свою мастерскую от расхитителя, прежде всего, поищите среди своих работников. Только человек, достаточно вошедший в доверие, рискнёт пытаться усыпить бдительность мастера, представив кражу как невнимательность или случайную недостачу. Мой вам совет: прежде всего проверьте подмастерье, небезразличного к горячительным напиткам, нехватка средств зачастую… Джон не успел вовремя заметить, что лицо Лестрейда приобрело опасный свекольный оттенок, и уж тем более не успел прервать увлёкшегося дракона. Грегори взорвался первым. – Ты рехнулся?! – загремел он в сердцах. – Ты на Донована намекаешь?! Да я его знаю, как облупленного, не мог это быть он! Шерлок прижал уши и прищурился, напряжённо выгибая шею вниз. Джон знал эту позу, зверь принимал её инстинктивно, когда на него повышали голос, ожидая прежде всегда следовавших за криками побоев. Бросив на друга сердитый взгляд, хоббит кинулся к дракону и принялся приглаживать встопорщенную гриву, успокаивая: – Шерлок, Грегори тебя не обидит, он просто расстроился. – Господи, – выдохнул Лестрейд, осознав свою ошибку. – Простите меня, оба. Это правда… неожиданно, но я со всем разберусь. А сейчас вам, наверное, лучше уйти. Джон кивнул и потянул дракона за собой к выходу со двора. Шерлок уже пришёл в себя и послушно последовал за ним. Уже на улице они услышали, как Лестрейд громко окликал провинившегося помощника, переглянулись и невольно заулыбались друг другу. Кажется, Шерлоку удалось раскрыть очередное преступление, и это уже начинало входить в привычку. Помимо нечастых походов в гости и на рынок, подвижным зверем нужно было постоянно заниматься. В обычных условиях измученным тяжёлым трудом невольникам было не до игр, они и без того валились с лап от усталости, Шерлоку же некуда было толком приложить свою энергию. После нескольких его попыток самостоятельно себя развлечь дом пришлось приводить в порядок общими усилиями, и Джон решил, что так продолжаться не может. Поразмыслив, он постановил: дракону нужен свежий воздух! – и с тех пор каждый день выкраивал свободное время для прогулок. Ходить в лес за целебными травами, ведя на поводке дракона, оказалось даже забавно. И очень удобно: острый нюх зверя безошибочно выводил собирателей на полянки, заросшие полезными травами, и ему вовсе не трудно было нести корзины с «уловом». А уж выходы в город за покупками для любознательного зверя и вовсе становились праздником! К озеру на окраине города они с Шерлоком стали наведываться исключительно поздно вечером после одного неприятного случая. Джон, на минуту отвлёкшийся перекинуться парой слов со знакомым рыбаком, не обратил внимания, что Шерлока окружила местная детвора, плескавшаяся на мелководье целыми днями, и спохватился, только когда мальчишки, осмелев, принялись швырять в дракона пригоршнями песка. Шерлок беспомощно приседал, плотно зажмурившись и трепеща ноздрями, в которые летели песчинки. Джон припустил к месту преступления со всех ног и тут же разогнал безобразников. – Почему ты не защищался? – спрашивал он позже, бережно вытирая морду дракона смоченным в прохладной воде платком. – Хоть бы зарычал на них! Шерлок ответил без запинки: – Они нажаловались бы родителям, а те пришли бы к тебе, Джон. Ты же знаешь, у людей заведено защищать своё дитя, даже если оно первым кого-то обидело. Я не хотел стать причиной проблем. Джон сокрушённо покачал головой, но согласился, что дракон был прав. Если бы его обвинили в нападении на детей, даже заступничества владельца могло оказаться недостаточно, люди потребовали бы для «опасного зверя» сурового наказания. Больше во время, когда можно было с кем-нибудь столкнуться, они на озеро не ходили. Зато по вечерам там было привольно. В лунные ночи и так было неплохо видно, а когда бывало пасмурно, Джон брал с собой фонарь и отгонял от него назойливых мотыльков, пока Шерлок увлечённо плескался. Правда, дракон своими бултыханьями распугивал местную живность вроде лягушек и цикад, и на время их визита на берегу становилось пронзительно тихо. Впрочем, Джона никакие звери, кроме одного, его личного, и не интересовали. Дракон любил купаться и плавал, словно рыба, гоняясь за какой-нибудь перепуганной плотвичкой. Джон тем временем сидел на мостках, свесив ноги, и любовался скользящим под водой гибким телом, размышляя: ведь плавание в каком-то смысле сродни полёту. В такие моменты Шерлок наверняка и сам чувствовал себя свободнее. Однажды вечером, когда абсолютно довольный дракон только что вынырнул из озера, обдав хоббита фонтаном брызг и выплюнув на мостки рыбий хвост, Джон не удержался и спросил: – Ты хотел бы перестать быть рабом? Шерлок остановился, как вкопанный, забыв отряхнуться, и непонимающе уставился на него. Потом озабоченно обнюхал и лизнул в лоб. Джон не сразу сообразил: дракон проверял его температуру. – Я не могу стать свободным, – сказал Шерлок наконец, явно не удовлетворившись осмотром. – Невольников никто не отпускает на волю, так не бывает. Ну конечно, ведь куда выгоднее заездить свою собственность до смерти, чем отпустить – но Джон всё-таки полагал, что их отношения выше обычной выгоды… – Я мог бы тебя освободить, – предложил он, – если ты этого хочешь. Шерлок вопросительно склонил голову к плечу. – Я тебе надоел? – Да нет же! Я просто подумал, тебе будет приятно, если я предложу… ладно, забудь, – Джон не нашёл подходящих слов. Дракон фыркнул и вытянул шею, позволяя пристегнуть к ошейнику поводок. Потом ткнулся влажным после купания носом хоббиту в плечо и игриво потрепал зубами за воротник, как будто извиняясь. Да и тон, которым он произнёс следующие слова, прозвучал почти просительно. – Куда я пойду, если ты меня отпустишь? Изуродованная бескрылая ящерица, кому я такой нужен? Джон ласково погладил его нос и не стал настаивать на продолжении разговора, но слова дракона запали ему в душу. Он долго ходил в задумчивости, потом тщательно обмерил Шерлока, подробно расспросив о строении и размерах утерянных крыльев – и на весь день заперся в своём кабинете. Шерлок потерянно слонялся по дому, занимаясь мелкой уборкой, но в итоге привёл вещи в ещё больший беспорядок. А когда Джон вышел к ужину – по обыкновению свернулся на полу кухни, положив голову хозяину под ноги, и тихо попросил: – Я знаю, что ты задумал, Джон. Не утруждай себя. Я привык жить бескрылым. Это… всего лишь тело, оно не имеет значения. Хоббит отлично видел, что Шерлок отчаянно храбрился и врал, помнил как беспомощно вздрагивал дракон, пока Джон осматривал его увечные крылья. И всё-таки предложение Джона как будто смутило Шерлока ещё сильнее. Вечером, по обыкновению выгуляв своего питомца, Джон заметил, что тот вёл себя очень тихо, как будто о чём-то грустил, и после прогулки сразу убрёл в своё жилище. И хоббиту показалось, будто он знает причину. Вооружившись фонарём, он направился в сарай. Когда Джон вошёл, Шерлок лежал, зарывшись мордой в солому, и никак не отреагировал на его появление. Больше всего поведение дракона напоминало обиду ребёнка, прячущего голову под подушку, чтобы подчеркнуть своё нежелание с кем-то общаться. Джон повесил фонарь на крючок у двери и уселся на солому рядом с драконом, положив ладонь на мерно вздымавшийся бок. – Ну, ты что, Шерлок? Ты ведь не думаешь, что я перестану о тебе заботиться, если у тебя снова будут крылья? Дракон фыркнул, выдувая из ноздрей залетевшую соломинку. – Ничего подобного я не думаю, – откликнулся он неохотно. – Почему же ты обижаешься? – Я не… – Конечно, обижаешься, – возразил Джон, удобно укладываясь рядом со зверем на примятую подстилку. Потом пощекотал пальцами складки между пластинами толстой кожи на брюхе Шерлока. Тот снова возмущённо фыркнул и задёргал лапами. – Перестань! – взмолился он, когда хоббит и не подумал прекратить своё занятие, и вынырнул из своего «убежища». – Джон, я не обижаюсь. Ты правда очень добрый хозяин, но даже ты не умеешь творить чудеса, мои крылья не восстановить. Ты недооцениваешь способности человеческих палачей, они умеют калечить. – А ты недооцениваешь способности человеческих лекарей, если думаешь, будто они не умеют лечить, – усмехнулся Джон. Хотел бы он быть уверен в собственных словах, но за неимением уверенности оставалось лишь надеяться. И попытаться вселить надежду Шерлоку. Впрочем, дракон не стал больше спорить, лишь шумно вздохнул и положил голову на живот хоббита, толкая его ладонь мордой и настойчиво прося почесать ему уши. Джон, конечно, не отказал, и Шерлок довольно заворчал, прикрыв глаза. На следующее утро Джон первым делом схватил в охапку свои рисунки и направился в мастерскую Лестрейда. Механик очень привязался к Шерлоку – Джон ещё пару раз заглядывал к другу в гости, прихватив с собой дракона – и, по мнению хоббита, был просто обязан помочь. Хотя бы в качестве благодарности за тот случай, когда Шерлок помог ему вычислить расхитителя. Кстати, подмастерье Донован всё же умолил мастера не лишать его работы, а при следующей же встрече едва не накинулся на Шерлока, которого винил во всех своих бедах, с кулаками. Джон с удовольствием осадил задиру сильным ударом своей трости по ногам, и больше тот обижать Шерлока не рискнул. Хоббит упрямо отгонял мысль о том, что одних протезов, пусть даже очень хороших, может оказаться недостаточно, если дракон забоится и не захочет подниматься в воздух. Грегори даже не дослушал немного сбивчивый рассказ Джона до конца. – Постой, постой, я правильно тебя понял? – перебил он нетерпеливо. – Ты хочешь, чтобы я смастерил твоему дракону новые крылья?! Но это же невозможно, Джон, я не волшебник! – Это как ещё посмотреть! – горячо возразил хоббит. – Со своими механизмами ты именно чудеса творишь! Хоть взгляни на мой чертёж, прежде чем отказываться! Он знал, на что надавить: профессиональная гордость не позволила механику отступить. Демонстративно тяжело вздохнув, Грегори углубился в бумаги и оторвался от них не скоро, в глубокой задумчивости. Джон торжествовал, видя, что безумная идея всё же захватила его друга. – В твоих набросках есть потенциал, хоть ты и костоправ, а не механик, – наконец заметил Грегори. – Но ты упускаешь одну важную деталь: перепонка драконьих крыльев крепится к пальцам верхней конечности. А у твоего дракона сохранились лишь локтевые суставы. Даже не знаю, что тут можно придумать… Джон возвращался домой, полный надежды. Лестрейд пообещал – хотя точным его выражением было «попробую, но ничего не обещаю» – попытаться разработать новый проект крыльев. Совершенно иной конструкции, чем привычные драконьи, но они, по мнению механика, были единственной надеждой Шерлока. Дело сильно упрощало то, что способность драконов к полёту была в большой степени магической. Как надеялись Джон и Грегори, первоочередной задачей было создать полотнище крыла и какое-никакое управление, а остальное должна была сделать магия. Тем не менее, быстро такие дела не делаются. Механик над одним подбором материалов бился около месяца, а уж на чертежи, сборку и множество испытаний, доделок и переделок потратил почти всю зиму. Джон помогал по мере сил, в основном делясь своими наблюдениями о драконьей анатомии и познаниями в протезировании. Самой тяжёлой частью плана оказалась необходимость удалить дракону остатки перепонки: кожаные лоскутки, постепенно усыхая, стягивали культи, а под протезом неминуемо раздражались бы, мешая креплениям плотно прилегать. Шерлок встретил эту новость страдальческим вздохом, но безропотно позволил другу приступить к нелёгкой задаче. Джон, конечно же, позаботился о том, чтобы пациенту было удобно, и постарался обезболить нежную кожу, насколько это было возможно, но это был единственный раз, когда Джону пришлось причинить дракону боль. Чего он не ожидал – так это что Шерлок стоически перенесёт всю операцию, не издав ни звука. Ведь он иной раз жаловался по сущим пустякам вроде репьёв, нацеплявшихся на гриву, требуя, чтобы Джон немедленно их вычесал. Но на этот раз терпел, сжав зубы, только судорожно цеплялся пальцами передних лап за столешницу, на которую ему пришлось опереться. Острые когти пропахали в древесине глубокие борозды. Джон догадался, что точно так же гордый зверь сносил и все издевательства прежнего хозяина. Молча, пока оставались силы терпеть. Заботливо перебинтовав вновь пострадавшие конечности, Джон уложил дракона на ночь на ковре в гостиной, не мог же он позволить больному спать на пыльной соломе. Когда он уже собрался выйти, чтобы навести порядок у себя в кабинете, Шерлок вдруг порывисто прижался горячечно-сухим носом к его ладоням. Джон задохнулся. В одном этом движении ему почудились и жалоба, и прощение. – Шерлок, я… Тебе больно, о чём я только думаю… Скажи, я могу ещё что-то сделать? Быть может, какое-нибудь снадобье, которое поможет облегчить… – Не надо, – ответил дракон хрипло. – Просто посиди со мной… пожалуйста. Джона в кабинете ждали неубранные инструменты, а сам он ощущал себя разбитым и уставшим, но отказать другу было невозможно. Он без возражений опустился на пол рядом с драконом и положил его голову к себе на колени, успокаивающе поглаживая гладкий лоб и щекоча за ухом. Шерлок облегчённо вздохнул и закрыл глаза. – Ты такой покладистый, Джон, что я порой забываю, что принадлежу тебе, – проворчал он совсем тихо. – Видишь, я и без крыльев чувствую себя свободным. Наконец всё было готово. Тёплым весенним вечером Лестрейд заявился во двор хоббита со здоровенным свёртком. Лицо его так и светилось от удовольствия. – Я их закончил! – заявил он. – Сделал всё, что было в моих силах, и провалиться мне на месте, если эти крылья не поднимут твоего дракона в воздух, Джон! Шерлок, нисколько не ободрённый хвастовством человека, испуганно прижал уши и уставился на свёрток широко раскрытыми глазами. Джон ободряюще похлопал его по боку и слегка подтолкнул, приглашая подойти поближе. Лестрейд торжествующе ухмыльнулся и, опустив пакет на землю, развернул промасленную бумагу, с гордостью демонстрируя своё изобретение: сложную сбрую, соединявшую два больших крыла. Грегори и впрямь был отличным механиком. Конструкция его изобретения должна была полностью задействовать потенциальные возможности покалеченной конечности и дополнить недостающие её части. Как он и предупреждал, крыло было не драконьим, а скорее птичьим, и состояло из лёгких, тонких пластин разного размера и формы, заменявших перья. Материалом для пластин послужил пропитанный каучуком брезент с рёбрами жёсткости, и Джону почудилась некоторая ирония в том, что Грегори смастерил крылья из материала, который южностранцы использовали для своих дирижаблей. А вот дракона, казалось, мало порадовало увиденное. Он продолжал нервно бить хвостом и оглядываться, будто надеясь удрать, и вздрогнул, когда хоббит взялся за ремни, не без труда приподнимая всю конструкцию над землёй. – Давай, Шерлок, пригнись, – попросил Джон. – Нужно примерить обновку. Шерлоку хотелось чего угодно, только не примерки, но он покорно нагнул голову и присел, позволяя надеть на него сбрую. О том, как сильно он нервничал, говорили беспокойно прядавшие уши, а из горла вырывался низкий звук, напоминавший одновременно рычание и скулёж. Вслушавшись, Джон различил нескончаемо повторявшееся: «Нет-нет-нет-не-надо-пожалуйста-нет». Плотно приладив сбрую и надёжно застегнув все пряжки до одной, Джон секунду полюбовался делом своих рук. Грегори потрудился на славу. Сложная система крепких ремней сидела, как влитая, и после необходимой практики дракон должен был научиться снимать и надевать её сам. Специально для таких случаев застёгивалась вся конструкция легко, всего несколькими большими пряжками-трезубцами на груди и животе – выкованными специально для драконьих лап. Механик действительно предусмотрел всё. Включая возможную необходимость для Шерлока справляться с протезами самостоятельно. Закончив, Джон обнял Шерлока за шею и прижал его морду к своей груди. Дракон умолк, взамен начав мелко дрожать всем телом. – Ну, что ты, Шерлок? – спросил хоббит расстроено. – Ты же знаешь, это не прежняя сбруя, она не причинит тебе боли. Ты ведь мне веришь, правда? Дракон отрывисто кивнул, насколько мог двинуть головой, не повалив при этом наземь друга. – В чём же тогда дело? Чего ты боишься? – Я не… – Шерлок тотчас осёкся, понимая, что отрицать очевидное бессмысленно. – Сам себя! Я отвык быть крылатым, Джон, я больше не умею летать. Я просто бескрылая ящерица! – А это тогда что? – терпеливо поинтересовался Джон, мягко похлопав дракона ладонью по плечу. Шерлок послушно уставился на небывалое диво: искусственное крыло. Потом подозрительно потянул ноздрями воздух, вдыхая аромат новенькой кожи, резины и незнакомого механизма, вдруг ставшего продолжением его тела. Запах машинной мастерской всегда раздражал его тонкий нюх, и Шерлок оглушительно чихнул, всё-таки нечаянно опрокинув Джона в пыль. Хоббит отпихнул виновато сунувшуюся к нему длинную морду и встал сам, отряхивая штаны. – Попробуй их развернуть, – он очень надеялся, что эти слова хоть отчасти прозвучали приказом. У него самого сердце выпрыгивало из груди от волнения, оставалось только гадать, каково же приходилось Шерлоку. Но приказов зверь всегда слушался беспрекословно. Дракон неуверенно повёл плечом. Крылья шелохнулись, и он тотчас замер, снова собираясь с духом. Потом очень медленно и осторожно приподнял и распрямил локоть. Крыло с шорохом распустилось во всей красе. – Слушается! – с восторгом выдохнул Лестрейд. – Чтоб меня, оно работает! Шерлок подозрительно покосился на него, шумно вздохнул полной грудью и несколько раз раскрыл и сложил крылья, примеряясь. – Джон, тебе лучше отойти подальше, – сказал он, поднимая голову к небу, и хоббит с человеком поспешили последовать совету. Отбежав в сторону, Джон ещё хотел попросить Шерлока быть осторожнее в первый раз, но тут дракон ударил крыльями раз, другой – и немного неловко поднялся в воздух на несколько метров. Лестрейд успел оценить: – Так, для управления нужно ещё хвостовое оперение… – и тут случилась беда. Дракон, попытавшись развернуться в воздухе, нечаянно сложил одно крыло и боком упал на землю, издав перепуганный вопль. Джон с Грегори бросились к нему. В обычное время Шерлок и не заметил бы падения с такой высоты – да он иной раз прыгал выше! Но сейчас взгляду Джона предстал жалкий съёженный комочек. Всем, кроме разве что размеров, дракон напоминал выпавшего из гнезда птенца. Оба крыла он растопырил, ещё больше подтверждая сходство с беспомощным цыплёнком. – Снимите их с меня! – заскулил Шерлок громко, в голосе его отчётливо слышалась паника. – Снимите, прошу вас! Видя, как сильно напуган зверь, изобретатели не стали возражать и поспешно расстегнули сбрую. Стоило изделию Лестрейда оказаться на земле, как Шерлок притиснул к спине обрубки крыльев, словно торопясь защитить их от новых посягательств, и по привычке метнулся в сарай, забившись там в самый дальний угол. Оставалось признать: первое испытание провалилось с треском. Первый испуг прошёл достаточно быстро, и дракон всё же разрешил снова надеть на себя сбрую. Грегори, как и обещал, смастерил дополнение в виде «оперения», крепившегося на хвост: в теории, теперь Шерлоку должно было стать легче управлять полётом. На практике тот больше ни разу не решился подняться в воздух. Не помогли ни уговоры, ни просьбы, ни напускная строгость. Если Джон пытался повысить голос, дракону чуть ли не слёзы на глаза наворачивались, и хоббит сдался, на время оставив все попытки его убедить. Решив подходить к проблеме постепенно, Джон составил для Шерлока специальную систему тренировок, ведь культи, оставшиеся от его живых крыльев, требовалось снова приучить к нагрузкам. Дракон послушно выполнял упражнения, разрабатывая мышцы и привыкая к управлению протезами. Но при этом стал чрезвычайно раздражительным и капризным, и Джон его прекрасно понимал. Сейчас новые крылья слушались Шерлока неохотно, и это было очень похоже на хромоту Джона. Своей заботой он снова напомнил дракону о его ущербности. Казалось, Шерлок стал ещё сильнее бояться даже мысли о полёте. Раньше он постоянно порывался взмахнуть тем, что осталось от его крыльев, теперь же держал протезы плотно прижатыми к спине и даже не попытался развернуть их, случайно поскользнувшись на крыше. Джон отправил его туда специально, под предлогом проверки расшатавшейся черепицы, дракон упал, сильно ушиб переднюю лапу и плакал, словно раненый щенок. После того случая Шерлок хромал неделю – чтобы надавить на жалость, как подозревал лекарь, сразу убедившийся, что повреждение было не таким уж серьёзным. Он не стал стыдить дракона за обман, зато оставил «больного» дома, собираясь на сезонную ярмарку, открывшуюся за городом. Ему давно требовалось пополнить запас иноземных лечебных трав, а в городских лавках за них просили втридорога. Проигнорировав страдальческие взоры Шерлока, никак не ожидавшего от хозяина такого предательства, Джон собрался и отправился в путь. Погода выдалась отличной, и хоббит, неутомимо шлёпая босыми пятками по нагретой солнцем пыли, уже начинал жалеть о вынужденной воспитательной мере. И тут случилось нечто совершенно непредвиденное. Над головой Джона раздался шум крыльев и прямо на дорогу перед ним, подняв клубы пыли, опустился огромный бронзовый дракон. Хоббит чихнул, сердито уставившись на невежу, и попятился, разглядев: на шее зверя не было ошейника! Перед ним, небрежно отряхивая крылья, стоял свободный дракон! «Проглотит и не заметит! – пронеслась в голове Джона паническая мысль. Второй мыслью стало: «Кто же тогда будет заботиться о Шерлоке?!» – Не беспокойтесь, достопочтенный хоббит, – произнёс дракон, как почудилось Джону, с лёгкой насмешкой в голосе. – Я не желаю вам вреда, лишь хочу дать вам небольшой совет. – А вы, собственно, кто такой, чтобы давать мне советы? – взъерошился хоббит. Дракон или не дракон, большой или маленький, а Джон очень не любил, когда им пытались командовать. Потому и ряды армии покинул при первой же возможности. Зверь тяжело вздохнул, словно предвидя нелёгкий разговор. – Моё имя Майкрофт, – ответил он. – Я брат вашего невольника Шерлока. С минуту Джон стоял, разинув рот. Он и не подозревал, что у Шерлока есть брат, тот никогда не рассказывал… Потом Джону в голову пришла новая мысль. – Брат?! – воскликнул он потрясённо и, угрожающе сжав кулаки, пошёл на дракона. Тот от неожиданности даже присел на задние лапы. – И где же вы были всё время, пока Шерлока мучили?! Вы хоть представляете, что ему пришлось пережить?! Майкрофт раздражённо встряхнул гривой. – К сожалению, да, представляю, – произнёс он ледяным тоном. – Похитивший его человек умело скрывался, я не мог разыскать его убежище целых три года – достаточный срок, чтобы сломать даже такого гордеца, как мой брат. А настигнув обидчика, я узнал, что Шерлок наскучил жестокому хозяину и был продан какому-то торговцу. Но я не об этом хотел с вами поговорить, достопочтенный хоббит. – Да неужели? – Джон всё ещё был очень зол. – И о чём же тогда? Быть может, вы хотите забрать своего брата домой? Сердце у него оборвалось, когда он произнёс эти слова. А ведь и правда, старший дракон может… Хотя ничего он не может! Шерлок не хочет летать, как же он доберётся до Непролазных гор? А на земле всегда существует возможность напороться на работорговцев… Похоже, в этом их мнения совпадали. – Помилуйте, доктор, я ни за что не стал бы подвергать брата такой опасности. Но мне показалось, я могу помочь вам в достижении вашей цели. Ведь вы хотите, чтобы он снова полетел? Джон осторожно кивнул. Он-то хотел, однако хвататься за любой способ, предложенный незнакомым драконом, не собирался! Они с Шерлоком и сами справятся со своими проблемами. Майкрофт красиво изогнул шею, глядя свысока и снисходительно улыбаясь всей пастью. Сразу стало ясно: для него отнюдь не были секретом сомнения хоббита. Джон почувствовал себя совсем не в своей тарелке. – Не волнуйтесь, я не собираюсь предлагать вам готовый план действий, – пророкотал дракон. – Позвольте дать вам лишь одну маленькую подсказку: мой брат боится не падения, а неудачи, это всегда было главным его страхом. Я лично перепроверил расчёты человеческого механика и убеждён: они точны. Если вам удастся заставить Шерлока забыть о его… трудностях – он полетит. Джон закусил губу и накрепко задумался. Легко сказать: заставить забыть. Уж если он до сих пор не мог забыть войну, хотя прошло уже столько времени – как же Шерлок забудет, что к его спине приторочены чужие крылья, которые могут его подвести? Задача казалась почти невыполнимой. Майкрофт с достоинством поклонился – не по-рабски, как приучили Шерлока, просто кивнул рогатой головой. – Уверен, вы найдёте выход из положения, и со своей стороны желаю удачи, – провозгласил он. – На этом я с вами прощаюсь. Вдруг кое о чём вспомнив Джон поспешно окликнул: – Майкрофт! Дракон, уже развернувший крылья, намереваясь взлететь, остановился. – Как вы поступили с человеком, покалечившим вашего брата? Майкрофт пожал плечами и ответил, как о само собой разумеющемся: – Человек, лишивший моего дорогого брата способности подняться в небо, больше никому не причинит зла – я об этом позаботился. Джон любовался улетающим драконом, пока тот не скрылся из виду, а потом ещё столько же простоял, просто задумчиво наблюдая за облаками. Потом, наконец, определив по теням деревьев, что на ярмарку уже можно было не торопиться, преспокойно развернулся и направился домой. Кажется, у него в голове сложился неплохой план действий. – Куда мы идём, Джон? В последнее время Шерлок начал вести себя довольно недоверчиво, и неожиданное изменение привычного маршрута прогулки не могло его не насторожить. Да и Джон волновался, а дракон всегда тонко чувствовал его эмоции. – Я хочу, чтобы ты потренировался на природе, а не только во дворе, – почти не солгал хоббит. Шерлок недовольно наморщил нос, всем своим видом старательно демонстрируя своё отношение к тренировкам. Тем не менее, он не пытался возражать, пока они не достигли места назначения. И вот тут Шерлок упёрся всеми четырьмя лапами. – Джон, ты не спихнёшь меня с обрыва, это негуманно! То есть, я хотел сказать, это совершенно не по-хоббитски! Не надо, я тебя прошу! – Шерлок! – прервал его Джон как можно строже. Дракон захлопнул пасть и умоляюще уставился на него. На морде его был написан самый настоящий ужас, однако разжалобить Джона ему всё-таки не удалось. – Подойди к краю, посмотри вниз и скажи мне, что ты видишь. Шерлок не стал больше спорить, а бочком приблизился к обрыву, нервно косясь на Джона. Как будто силёнок хоббита действительно было достаточно, чтобы столкнуть его вниз! – Под нами долина, заросшая травой, – сказал он, неохотно окинув взглядом пейзаж. – Если я упаду с такой высоты, то неминуемо переломаю лапы или отобью внутренности… – А что будет, если упадёт маленький хоббит вроде меня? Шерлок смерил его долгим непонимающим взглядом. – Хоббит в таком случае попросту расшибётся в лепёшку, – ответил он нерешительно. Джон облизнул пересохшие от волнения губы и указал пальцем в сторону обрыва: – Я хочу, чтобы ты полетел, Шерлок. Дракон продолжал беспомощно смотреть на него. – Это приказ, Джон? Ты приказываешь мне… разбиться? Хоббит твёрдым шагом подошёл к своему дракону и ещё раз крепко обнял за шею. – Нет, Шерлок, я приказываю тебе полететь. И я абсолютно уверен: ты можешь выполнить этот приказ. С этими словами он отступил и попятился к обрыву. Сделал глубокий вдох – и прыгнул, успев услышать отчаянный вопль: «Джон!!!» На полпути к земле его обхватили поперёк живота когтистые лапы, нечаянно оцарапав кожу, но затормозив падение. На мягкий луг они приземлились уже с совершенно безопасной скоростью и упали в траву, раскинув конечности. Джон не знал насчёт дракона, но лично у него сердце всё ещё колотилось где-то в горле. – Как ты мог, Джон? – простонал Шерлок. – Ты же не знал наверняка, что я способен летать! А если бы крылья не сработали?! А если бы я не сумел преодолеть свой страх?! Джон облегчённо рассмеялся и перекатился к дракону поближе, прижимаясь к часто вздымающемуся горячему боку. – Но сумел же. Я в тебя верил. Шерлок довольно фыркнул в ответ. – Я знаю, кто тебя надоумил так поступить, – вдруг сказал он спокойно. – Мой брат. Он ошибся, если думал, что я успел забыть его запах. Ты виделся с ним. Он всё-таки соизволил поинтересоваться моей судьбой спустя четыре года после похищения и даже покинул по такому случаю Непролазные Горы? Удивительно. Упоминание исконной драконьей территории напомнило Джону о вопросе, который давно его интересовал. Пусть даже сейчас он прозвучал немного невпопад. – Как вы вообще выживаете в своих горах? Спускаетесь в равнину для охоты? – спросил хоббит. Дракон мечтательно улыбнулся, облизнув острые зубы. – Ошибаешься, Джон. Мы могли бы и вовсе не показываться в ваших долинах. На горных пастбищах разводится достаточно горных коз, чтобы никому не приходилось голодать. Селекцией удалось увеличить численность наиболее доверчивых и плодовитых видов… – Постой, так вы занимаетесь животноводством? – изумился хоббит. Шерлок взмахнул хвостом, словно изумляясь такому вопросу. – Но зачем же вы спускаетесь с гор, если на вас охотятся? Шерлок громко фыркнул. – Это вы, хоббиты, способны проводить всю жизнь в одном селении и нисколько не интересоваться миром вне ваших уютных уголков. Мы же по своей природе – путешественники и не смыслим жизни без приключений. Ты не представляешь, сколько всего интересного я успел повидать, прежде чем меня занесло в северные княжества. Прежде чем тебя схватили, пытали и искалечили, – подумал Джон горько, и Шерлок наверняка разгадал его мысли. Он ткнулся мягкими губами ему в щёку и шею, упрашивая не огорчаться. Он редко говорил другу добрые слова, в основном выражая свои эмоции прикосновениями. Джону казалось, будто обычно многословный Шерлок в такие моменты терялся. Хоббит запустил пальцы в шелковистую хорошо расчёсанную гриву и осторожно притянул голову дракона к себе на живот. – Майкрофт сказал, ты провёл в плену три года, – произнёс он, немного погодя. Шерлок медленно опустил веки. – Два года, семь месяцев и двадцать три дня я принадлежал человеку, обратившему меня в рабство. Потом он продал меня первому попавшемуся торговцу, чем очень меня удивил, ведь я предполагал, что он замучит меня до смерти, – дракон говорил ровно, будто эти ужасные вещи не имели к нему никакого отношения. – Впрочем, мой противник всегда был непредсказуем. У того торговца ты меня и купил. Джон не нашёлся, что сказать, и Шерлок продолжил: – Тот человек мне мстил. Ты же видел мои способности. Во время одного из своих изысканий мне не составило труда доказать, что всеми уважаемый молодой профессор на самом деле – опаснейший злодей. Он превратился в преследуемого преступника и посвятил свою жизнь моему уничтожению. Он всё верно рассчитал, его методы были весьма… эффективными. Джон сжал руки, притянув Шерлока к себе ещё крепче и вынудив умолкнуть. Ему вовсе не хотелось услышать такое же обманчиво бесстрастное перечисление всего, что довелось пережить его другу. – Всё прошло и закончилось, Шерлок, – прошептал он поспешно. – Если верить твоему брату, этого человека больше нет, а я никогда и никому тебя не отдам, пока ты сам не пожелаешь от меня уйти. Клянусь. С тех пор они начали каждый день наведываться в долину для тренировок. Конечно, теперь обходилось без рискованных трюков, поначалу Джон даже не заставлял дракона подниматься в воздух – но теперь Шерлок сам этого хотел! Снова попробовав свободы, которую дарил ему полёт, он тренировался с удвоенным усердием, быстро научившись взлетать с разбега и с места, а также управлять полётом, поворотом и приземлением. Мышцы культей, оставшихся от его собственных крыльев, заметно развились, а протезы действовали безотказно, за что Джон неустанно мысленно благодарил Грегори. Поблагодарить лично получалось не всегда, ведь Шерлок тащил друга на луг всякий раз, когда выдавалась свободная минутка. Даже мелкие неудачи уже не могли его остановить: Джон обрабатывал ушибы и ссадины, а дракон снова рвался в небо. Вечерами Джон подолгу задерживался в драконьем жилище и, лёжа под боком у сладко посапывающего зверя, думал, что сделал правильный выбор. У него всё-таки получилось сделать Шерлока счастливым. Майкрофт вернулся спустя несколько месяцев, которые пролетели так быстро, что Джону порой казалось: прошло всего несколько дней. Шерлок только-только поделился с другом своим новым замыслом: попросить Лестрейда сконструировать седло, которое позволило бы хоббиту летать вместе с ним. Шерлока идея захватила, а Джона пока слегка пугала, но он почти не сомневался, что дракону удастся его уговорить… Вдруг Шерлок громко зашипел и развернул крылья, заслоняя ими хоббита, словно наседка цыплят. Вовремя: площадку вытоптанной травы, где они стояли, накрыла тень, и с неба грациозно спланировал бронзовый дракон. – И тебе желаю здравствовать, мой дорогой брат, – поздоровался он прежним чуть насмешливым тоном. – Не переживай так: мы с твоим достопочтенным хозяином уже знакомы, и в мои намерения отнюдь не входило на него нападать. «А если бы входило – Шерлок вряд ли меня спас бы», – подумал Джон тоскливо. Он не знал, чего хочет старший дракон, но почему-то был заранее уверен, что ему это не понравится. – Поразительно, – разглагольствовал тем временем Майкрофт, обходя брата кругом и откровенно любуясь его крыльями. Шерлок поворачивал голову за ним следом, сердито скалясь и не торопясь расслабляться. – Человеческая изобретательность действительно не имеет границ, хоть и применяется зачастую во вред окружающим и самим себе. – Что тебе от нас нужно? – Шерлок поспешно свернул крылья, будто защищая их от незваного гостя, но продолжал держаться между Джоном и братом. – Тебя сюда не звали! Майкрофт не замешкался с ответом: – Ты должен вернуться домой, Шерлок. У Джона ёкнуло сердце. Нельзя сказать, будто он не ожидал подобного поворота, но… Понимать, что теперь он снова останется один, было незаслуженно обидно. – Ничего я никому не должен! – зарычал Шерлок. – И никуда не пойду! Джон глазом не успел моргнуть, как дракон сгрёб его в охапку и крепко прижал к животу, будто ребёнок игрушку, которую у него попытались отнять. Своим поведением заставив Джона слегка призадуматься, кто же из них кому принадлежал в итоге. Майкрофт осуждающе фыркнул. – Поставь достопочтенного хоббита на место и выслушай меня. Драконы Непролазных гор заключили договорённость с человеческим племенем о том, что все рабы будут отпущены на свободу. Все, понимаешь? Если хоть один из крылатых останется невольником, это грозит войной. Шерлок очень осторожно поставил Джона на землю. Потом, в упор глядя на старшего дракона, расстегнул пряжки сбруи на груди и животе и повёл плечами, стряхивая протезы. – Я бескрылый, – сказал он твёрдо. – Так и передай своим идиотам бюрократам. И Джон, как ты правильно заметил, не человек, а хоббит. – Единственный хоббит, владеющий драконом, проданным ему человеком, – отрезал Майкрофт. – Не занимайся подменой понятий, Шерлок, тебе это не к лицу. Джон вдруг подскочил, будто мячик, кинулся к Шерлоку и притянул его голову вниз за ошейник. – Надень крылья и не смей отказываться! – горячо зашептал он, почти касаясь губами нежного уха зверя. – Шерлок, я очень хочу, чтобы ты летал и был свободен! Для того и были созданы эти крылья! Не вздумай возражать, возвращайся домой с братом, это приказ! Шерлок вздрогнул и напрягся, нервно хлестнув себя хвостом по бокам. – Я думал, ты… – он запнулся и не договорил, только прибавил беспомощно и почти умоляюще: – Джон… – Шерлок, ты же знаешь, как я тебя люблю, – хоббит порозовел от смущения и оглянулся на Майкрофта, который возвёл глаза к небу, как бы говоря: да вы воркуйте, воркуйте, я подожду. Шерлок тоже бросил не брата уничтожающий взгляд и беспокойно переступил лапами. Джон отпустил ошейник и, нагнувшись, поднял с земли крылья. Дракон не стал спорить и покорно лёг на землю, позволяя надеть на себя сбрую. – Ты мой самый лучший друг, – сказал Джон, застегнув последнюю пряжку, – и я не хочу, чтобы ты оставался рабом. Не знаю, можешь ли ты жить со мной как свободный дракон, но уверен, Майкрофт рассказал бы нам о такой возможности. Последние слова хоббит произнёс с нажимом и оглянулся на Майкрофта, однако тот и ухом не повёл. Вместо ответа он гордо развернул крылья и поднялся в воздух, явно приглашая брата следовать за ним. Шерлок громко фыркнул, без слов выражая своё мнение о доверчивости хоббита и его уверенности в благородстве намерений старшего дракона. Понимая, что Шерлок при желании приведёт ещё миллион убедительных доводов против необходимости возвращаться домой, Джон снова притянул его к себе за ошейник и расстегнул тугую пряжку. Истёртая кожаная полоска скользнула по гладкой чешуе и осталась лежать в руке хоббита, и они вместе с драконом уставились на неё. – Я приказываю тебе улететь, Шерлок, – повторил Джон хрипло, потому что поперёк горла встал комок, – Ты наконец-то свободен по-настоящему. Дракон лизнул его языком в щёку. – Я не был невольником ни одного дня с тех пор, как ты меня выкупил, – сказал он. Джон молча кивнул, опасаясь, что голос совсем его подведёт. Дракон, похоже, понял его без слов. Оглянувшись на терпеливо кружившего в ожидании Майкрофта, он поклонился хоббиту, припадая к земле, как в первый день их знакомства, и выпрямился, только когда Джон подошёл, поднял ему голову и ласково почесал за ухом. Шерлок довольно заворчал и положил подбородок Джону на плечо. – Я обязательно вернусь, Джон! – выдохнул он на ухо хоббиту, а потом резко отстранился, развернулся и стрелой взмыл в небо. Полёт был безупречным, Шерлок не оглядывался назад и не увидел, как Джон помахал вслед. На этот раз хоббит не стал провожать драконов взглядом, а просто развернулся и поплёлся домой. Он ненавидел расставания. Джон не слишком надеялся на то, что последнее обещание Шерлока сбудется. Он знал: свободная жизнь подхватит его друга, точно так же, как самого Джона захлестнула мирная жизнь – и в первое время будет не до мыслей о прошлом. А там они и забудутся, оставшись просто воспоминаниями. Через месяц он почти перестал ждать. Было, чем заняться: приёмом пациентов, наведением порядка в доме… Джон даже думал затеять небольшой ремонт, но быстро охладел к этой затее. Без Шерлока в доме стало так пусто, но при этом каждая мелочь напоминала о нём – и хоббит в конце концов не выдержал. Полностью рассчитавшись с владельцем дома, он переехал на другой конец города в тесную квартирку в новомодном доходном доме. Грегори, однажды навестивший его в новом жилище, с ходу стукнулся головой о косяк и остался недоволен «домом-муравейником», и Джон не стал спорить. – Тоскливо без твоего дракона, – заметил тогда Лестрейд и тут же посмотрел на друга виновато. – Да и без прочих драконов, пусть я и рад, что их освободили. Хоть крупица справедливости ещё осталась в этом мире. Джон молча покивал, соглашаясь. На его взгляд, ничего справедливого в вынужденной разлуке с Шерлоком не было и быть не могло, но жаловаться было бесполезно и недостойно участника войны. О которой он так и не сумел забыть. Теперь по ночам его всё чаще снова преследовали дирижабли. Однажды Джону приснился особо реалистичный сон. Будто бы он стоял на железной вышке, а прямо на него с рёвом летел воздушный корабль. Джон чувствовал: столкновение неизбежно – и даже не пытался бежать. Во сне его охватила такая же апатия, как и наяву, и было совсем не страшно, скорее всё равно. Но тут, откуда ни возьмись, на врага налетел Шерлок. Вцепился когтями и зубами в обшивку, разрывая плотную ткань и ломая каркас – кости чудовищного кита; а потом стрелой метнулся в сторону и завис в воздухе, лениво взмахивая крыльями и наблюдая за падающим дирижаблем. Внизу грохнул взрыв, и Джон невольно вздрогнул от испуга. И сел в собственной кровати, протирая глаза и стараясь проморгаться от ослепившего его яркого солнца. Громкий звук, разбудивший его, повторился снова, а затем до Джона донёсся сердитый возглас домохозяйки: – Эй! Ты что творишь с моей крышей, негодник?! Ну-ка, убирайся оттуда, бесстыдник летучий! Люди добрые, что ж это делается?! Хоббит сперва изумился столь бурной реакции обычно невозмутимой старушки – и только потом до него дошло. «Летучий»?! Безумная надежда вытолкнула его из постели и заставила вскочить в штаны и сбежать по лестнице в мгновение ока. Тяжело дыша, он выскочил во двор и задрал голову. С крыши, держась когтями за погнутый парапет, выглядывал Шерлок! – Шерлок, слезай оттуда немедленно! – Джон! – воскликнул дракон обрадованно и изящно спланировал вниз, опустившись совсем рядом и бережно поддержав хоббита кончиком крыла, когда тот пошатнулся от резкого движения воздуха. Восстановив равновесие, Джон кинулся к другу и обнял его морду, прижавшись щекой к горячему носу. – Шерлок, как ты тут оказался? Вернулся навестить меня или просто пролетал мимо? Хотя что я говорю, в любом случае я очень рад! – А ты думал, я останусь жить в Непролазных горах? – фыркнул Шерлок. – Показался, отметился, что я жив и свободен, поцапался с парочкой местных тупиц, которых неволя ничему не научила… Право, Джон, мои сородичи не стоят моего внимания. Хоббит улыбнулся и на всякий случай провёл рукавом по глазам. – Но Непролазные горы – твой дом, – возразил он, отстраняясь от своего вновь обретённого дракона и с восхищением его разглядывая. Вновь поражаясь тому, каким Шерлок был красивым, особенно теперь, без ненужного ошейника и поводка. Зато с крыльями. – Мой дом рядом с тобой, – ответил Шерлок решительно, а затем поклонился Джону, и хоббит изумлённо уставился закреплённое на спине дракона между крыльев седло. Шерлок улыбнулся во всю клыкастую пасть. – Это для тебя, Джон. Ты ведь так и не стал правильным хоббитом-домоседом, так может быть примешь моё предложение? Летим со мной? – Куда? – спросил Джон. Как зачарованный, он подошёл к дракону и вскарабкался на склонённую шею, не дожидаясь ответа. Шерлок поднял голову, и Джон съехал ему на спину, прямиком в седло. Оно оказалось очень удобным, словно подогнанным специально под него. – Я хорошо помню твои параметры, назвать их Лестрейду ничего не стоило, – пояснил Шерлок, прежде чем ответить: – Куда пожелаешь, Джон. Мир велик, скучать не придётся. Хотя на случай, если ты всё же предпочтёшь иметь дом, в который можно будет возвращаться после приключений, я свил в Непролазных горах уютное гнездо. Уверен, оно ничем не хуже самой комфортной хоббичьей норы. Джон рассмеялся и обхватил руками длинную шею дракона, зарываясь лицом в мягкую волнистую гриву. – Да уж, заскучаешь с тобой, как же, – проворчал он. – Как скажешь, Шерлок. Ты теперь свободный дракон, тебе и выбирать дорогу.