Undisclosed desires. Нераскрытые желания.

На вершине горы любой человек почувствует себя свободным, на время забудет обо всех своих проблемах, отбросит в сторону все свои страхи, заботы, дела и воспользуется возможностью на мгновение окунуться в запахи, звуки и пейзаж, окружающей его, дикой природы. С такой высоты отлично видно восход. Удивительное зрелище. Огромный огненный шар медленно поднимается в небо. Тьма, до этого момента плотно окутывавшая землю, тает, растворяясь под первыми лучами солнца, и разжимает свои крепкие объятия, чтобы отступить на день, подарить человечеству свет, и, вновь забрать его, вернувшись ночью. Каменаши Казуя, оказавшись на вершине, остановился. Странный голос, наконец-то, перестал его беспокоить, и он снова медленно двинулся к цели, ступая бережно и осторожно, дабы не нарушить эту природную идиллию. Зачем ему туда было нужно, Казуя до сих пор не знал. Единственная мысль, которая не покидала его голову – задача, непременно достигнуть вершины до восхода солнца. Чем быстрее он приближался к цели, тем сильнее злость закипала внутри. Хотелось уничтожить все живое вокруг себя, особенно человека по имени Нишикидо Рё, который так и не вернул ему лучшего друга. - Остановись… «Снова этот голос!». Ангел обернулся, но позади себя, как и прежде, никого не увидел, кроме бесконечных деревьев и, темного, еще не проснувшегося леса. - Где ты? Покажись! – крикнул он от бессилия в темноту, прекрасно зная, что ответа не получит, как не дождался его и в первый раз. - Остановись и ты увидишь меня… Каменаши врос в землю, как вкопанный, и не потому, что ему так сказал неведомый внутренний голос, а потому, что ему ответили. Озираясь по сторонам, он пытался разглядеть, не идет ли кто ему навстречу. Но, не смотря на идеальное зрение, в радиусе ста метров рядом никого не было, кроме лесных животных и мелких насекомых. - Где ты?! – громко заорал ангел и его голос эхом разнесся по всему лесу, пугая птиц, которые тут же стаей слетели с верхушек деревьев, и понеслись вверх к горизонту. - Здесь… - прошептал в ответ Ямашита и, в мгновение ока, появился перед Казуей, заключая его в крепкие надежные объятия. Каменаши окаменел. Картинки из сна, словно поток лавы, наполнили его голову. Искусанное тело, жаркие поцелуи, стоны… от всего этого голову буквально разрывало, заставляя бороться с самим собой. - НЕТ! – тяжело дыша, вскрикнул Каме и отшвырнул от себя Ямашиту на несколько метров. Тело стало постепенно приходить в норму, а цвет глаз вместо шоколадного вновь стал черным. За спиной появились два огромных крыла, которые совсем не внушали надежды и света, а, скорее, наоборот. - Ты маг? Что ты делаешь со мной? Как ты смеешь врываться ко мне в голову?! - Маг? Казуя, что ты несешь? Это я – Томо! Мы с тобой живем в одной комнате… - Что ты там церемонишься! Хватай его уже и целуй! – крикнула из-за деревьев Авира, но ближе подходить не стала. Сейчас она слаба, поэтому и помощи и вреда от нее в равной степени мало. - Только попробуй подойти – сгинешь в тот же миг! – прошипел ангел, вставая в оборонительную стойку. Как ни крути, а он не ожидал, что противников окажется двое. – Уходи, пока жив! - Даже не надейся, я не уйду без тебя! Только не сейчас! – негромко, но твердо произнес Томо и, вопреки угрозам, сделал шаг вперед, - Казуя, пойдем со мной, - Ямашита протянул руку и тепло улыбнулся ангелу. В глазах у Каменаши помутилось, голова снова стала похожа на поле битвы добра и зла. Одна сторона кричала – уничтожить, а вторая останавливала и полностью обездвиживала тело. «Нет, я не должен, нельзя…. Да кто он такой? Почему он так действует на меня?». Глаза бегали из стороны в сторону, хаотично меняя цвет от непроглядно черного до шоколадного. Казуя поднял руки вверх и схватился за голову, словно сумасшедший. - НЕТ,…нет… нет, - повторял он снова и снова. – Этого не может быть…. Невозможно! - Казуя, - прошептал Ямашита и подошел вплотную к ангелу, прикасаясь теплой ладонью к его мертвенно бледной щеке, обдавая его лицо горячим дыханием, - Я знаю, ты вспомнишь! Сейчас – это не ты. Это все проклятие. Казуя, я могу помочь это исправить, могу снять его… ты доверишься мне? Каме поднял голову и посмотрел в глаза Пи. В голове все еще бушевал ураган, но как только этот парень подошел ближе, дышать стало намного легче. Казуя все еще сомневался, но желание сдаться и послушать незнакомца взяло вверх. Казуя неуверенно кивнул и сам подался вперед, припав к пухлым губам Ямашиты. Тело словно взорвалось, распадаясь на молекулы, и вновь слилось воедино. Такое ощущение, будто он парит в облаках где-то далеко отсюда. Тяжести больше нет, есть только свет, который его окружает. Только теперь его свет – Ямашита Томохиса, который стоит сейчас рядом с ним и дарит тепло. Авира отвернулась, победно ухмыляясь, и мысленно гордясь собой. Хорошая была идея, взять этого недотепу, оказавшегося куда умнее, чем показался на первый взгляд. Отсчитав пару минут, она собиралась позвать его назад, но вдруг пред ней возникла огромная черная стена, без окон и дверей, с маленькой, еле заметной красной надписью: «Не смотри». - Что? Совсем обнаглел? Я как будто смотрю, больно надо, это же просто поцелуй! Эй, Ямашита, а ну выпусти меня отсюда, восстановлю силы, выпущу все кишки! Или… черт, ты что там сексом собрался заниматься? Эй ты, кусок мяса, отвечай немедленно! – демоница яростно ударила кулаком о глухую стену, которая даже не дрогнула и осталась стоять на месте. Авира еще никогда не чувствовала себя такой ущербной. – Вот козел! Казуя сжался: Томо был все настойчивее, и легкий поцелуй медленно переходил во что-то более глобальное. Тело ангела начало подозрительно покалывать, а в желудке образовался тошнотворный комок. На мгновение Пи оторвался, чтобы воплотить в реальность еще одно свое маленькое нераскрытое желание. - Ты… что ты делаешь со мной? – Казуя рухнул на землю, трясясь в сильных судорогах. Глаза закатились, а сердце в груди пропустило несколько ударов. - Каме, что с тобой? – Запаниковал Томо и упал на колени рядом с ангелом, заключая его в объятия. – Сейчас все будет хорошо, потерпи немного…АВИРА! Стена рухнула и через пару секунд демоница оказалась рядом. - Авира, возвращаемся! – зарычал Томо и подхватил на руки Казую. Судороги прекратились, но дыхание стало каким-то прерывистым. Истощенное тело требовало отдыха. - Что случилось? Ты что, убил его? С ума сошел? - Сейчас я тебя убью, заткнись и пошли, – рявкнул Ямапи, сильнее прижимая тело Казуи к себе. - Что-то ты осмелел, не забывайся, скоро сила иссякнет, и ты можешь пожалеть о своих словах! – недовольно прошипела демоница, сверкнув глазами. - Вот когда иссякнет, тогда и поговорим. Нужно доставить его в университет! *** Утром Нишикидо проснулся ни свет, ни заря, но продолжал лениво валяться в постели, тихо прислушиваясь, как Томо собирается в самый сложный и опасный путь в своей жизни. Рё стало стыдно, он, наверное, не смог бы… Когда Пи вышел, он проводит его взглядом и покрепче обнял спящего Татсую, лицо которого до сих пор было спокойным и безмяжным. - Ты обязательно проснешься, – прошептал он на ухо рыжему ангелочку и поднялся с постели. На парах Рё не был уже неделю, ведь кроме Ямашиты пинать его некому. Казалось бы, совсем не подходящее время строить из себя прилежного студента, когда друг может умереть, а Татсуя спит непробудным сном. Но, ничего не оставалось, кроме как отвлечь себя и не напиться с горя. Придется все делать самому. Брюнет засунул в сумку книги, ручку, тетрадь, и отправился на учебу, на прощание бросив грустный взгляд на ангела. Первые две пары длились неимоверно долго. Казалось, что каждая минута стала длинной в час. Но, был в этом и плюс – можно было спокойно посидеть и подумать, что делать дальше. Что будет, когда Томохиса вернется? Если вернется… - Нишикидо, Вы где витаете? Приходите раз в год, и еще занимаетесь не пойми чем! Ну-ка живо открывайте книгу на восемьдесят шестой странице и зачитывайте нам библейское сказание. «Твою мать», - мысленно выругался Рё. – «Нашел время, чтобы докопаться». Он достал нужный ему учебник, открыл текст и стал читать: «И создал Бог праведников своих, верных воинов. И наделил он этих воинов силой неистовой. Первый мог разрешить любой спор и прекратить войну, второй же вылечить от чумы безнадежно больного, третий мог накормить сотни страдающий от голода людей, а четвертый избавить от земных мучений и подарить новую жизнь. Сотню лет эти воины исправно служили отцу своему и исполняли наложенные на них обязательства. Но, вскоре, жизнь прислужников им наскучила. Взбунтовавшись, воины рассорились, и каждый из них пошел своею дорогою. Бесцельно блуждали они по миру, среди людей и животных, черпали знания и использовали силу, данную Богом, дабы подчинить себе каждого, кто обладал острым умом или неистовой силою. Наступил хаос на Земле. Страдания и крики людей болью раздавались в сердце каждого ангела, кто спускался с небес и пытался наладить конфликт между братьями. Но, никому так и не удалось унять их. И тогда, Бог рассердился на своих прислужников и послал им самых сильных воинов небес, которые заключили их в темницу ценою собственной жизни, дабы навеки остались там они. Тот, кто осмелится их освободить, понесет за собой грех кровопролития и его душа навечно останется в глубинах Ада». Нишикидо закончил читать и чуть не подавился воздухом. - Всадники Апокалипсиса… - одними губами прошептал Рё и резко поднялся в места. – Профессор! - Да, Нишикидо? Если хотите выйти, то – НЕТ, ждите окончания пары. - Да нет же, я хотел спросить. Как именно можно освободить этих воинов? Нужно проводить какие-то особые ритуалы? - Нишикидо, у Вас кровь к голове прилила или вы больны? С каких пор Вас интересует мой предмет? – Профессор развернулся к студенту и даже забыл, о чем еще он хотел рассказать на лекции. - Нуу, скажем так, я в последнее время очень увлекся мифологией, просто тащусь от нее! – Нишикидо улыбнулся во весь рот и с жаждой ждал ответа. - Умеете Вы удивлять. Хорошо. Стало быть, отвечу на ваш вопрос. Профессор сел за свой стол и нахмурился. В аудитории резко стало тихо. Видимо, этот вопрос интересовал не только Нишикидо. Остальные студенты убрали лишние вещи и внимательно вслушались в речь преподавателя. - Конечно, многие мифы и легенды, которые мы изучаем, в прошлом, возможно, вполне могли быть реальностью. Этих воинов после заточения прозвали титанами и, если верить легенде, их воссоединение может привести к апокалипсису. Только представьте, что могли бы сделать четыре разъяренных титана, наделенных такой силой? Они уничтожат все: людей, животных, природу, даже рай и ад. Чтобы открыть врата, необходимы души, много душ и помощь руки тьмы и света. Ну, еще, конечно, надо знать, где сокрыты эти врата, а об этом, к сожалению или к счастью, нигде не сказано. Ясно только одно, что на это способен только человек, который связывает одновременно три пространства – мир живых, рай и ад. Ну, пожалуй, на этом все… - Профессор! – вновь подал голос Нишикидо. – А что делать, если врата уже открыты, как можно их запечатать? - Чтобы закрыть врата, свет и тьма должны объединиться, это все, что я знаю, Нишикидо-кун. Не понимаю, чем Вас так заинтересовала эта тема, но могу сказать одно: многие пробовали отыскать врата, но до сих пор это так никому и не удалось, так что, если Вы задумали именно это, оставьте эту бредовую идею, это все – таки мифы. Нет доказательств правдивости данных сведений. Но если сейчас кто-то из вас подумал, что раз не доказано, то и внимания не стоит, напоминаю, что мой предмет вынесен на итоговые экзамены, и практически приравнивается к защите диплома. А сейчас перерыв, все вон из аудитории. Ре, словно в трансе, покидал свои вещи в сумку и медленно двинулся на выход. Мозг переваривал полученные только что знания, и пытался сопоставить их с нынешними событиями. Необходимо было найти выход из сложившейся ситуации, а как это сделать – парень пока не знал. Уже на выходе его догнал голос профессора. - Нишикидо-кун, я конечно рад, что не смотря на прогулы мой предмет еще способен вызывать в вашей ветреной голове хоть крохотный интерес, но я не шутил, когда говорил про экзамены. Советую Вам больше не пропускать мои пары. Это может не благоприятно сказаться по окончанию учебного года. - Я понял Вас, Кимура-сенсей, - кивнул Ре, и не дожидаясь ответного кивка профессора, покинул аудиторию, тихо закрывая за собой дверь, снова погружаясь в мысли, и не замечая яркой вспышки света в щели между полом и только что закрытой им дверью.