Упрямство и неуверенность

– Мне нужно в магазин. Утро у Такано началось явно раньше, чем у Онодеры. Забавный видок взлохмаченного и помятого мужчины мог бы позабавить главного редактора, ан нет. Суровый взгляд и грубое «отвали» отбило всё желание забавляться. – Ты идёшь со мной, – пришлось какое-то время потратить на пререкания и войну взглядами, чтобы Онодера тяжело вздохнул: – А что тебе нужно там хоть купить? – и сдался. – У меня закончился кофе. – Ты издеваешься? – плечи Ритцу подпрыгнули, как, впрочем, и брови, и общее выражение лица. – Из-за одного только кофе ты ввалился без приглашения в мою квартиру, разбудил и теперь отрываешь от заслуженного отдыха? – Такано молчал, ожидая, пока это странное существо не успокоится и вместо разглагольствования начнёт уже, наконец, собираться. – Я никуда не пойду, – решительно заявил Онодера, утвердив свою позицию позой. Масамунэ выждал ещё паузу, но, не услышав ничего вроде «ладно, шучу, подожди, любимый, я быстренько соберусь, и мы пойдём, мне тоже надо бы закупиться», поправил ворот пальто и повернулся в сторону выхода. – Если ты не соберёшься сейчас же, я понесу тебя в том, во что одет, – Такано бесило упрямство Онодеры. Парнишке не пришлось говорить дважды. Он с испуганным, раздражённым и всячески пытающимся проявить свой негатив видом скрылся в комнате и через пару минут вышел переодетым и даже причёсанным. Онодеру несколько удивляло собственное упрямство. Он не понимал, откуда оно и что забыло в нём. А, впрочем, и разбираться особенно-то и не хотелось. Но всё же это, пожалуй, было некоторой проблемкой. Будто Ритцу своими отказами и упрямством провоцировал или проверял Такано. На какой-то миг казалось, что если бы он сдался и отдался, то перестал бы быть интересен, но тешить судьбу и следовать подобному плану не собирался. Ситуация, по его мнению, была очень странной. С одной стороны, парень не хотел ни в кого влюбляться, да и вообще не хотел никакой любви. Ему как-то хватило сполна. Он хотел размеренной спокойной жизни, хотел проявить себя на работе и, как и планировал, доказать, что всего может добиться без посредников и связей. Но тут явился Такано со своей любовью. Хотя, Онодера сам косвенно признался, что не хочет, чтобы начальник был с кем-то другим, а, значит, хочет, чтобы они были вместе, что и усложняет положение. Однако, это значит, что Ритцу хочет этого. Зачем тогда отрицает? Это ведь так глупо. Такано жутко бесила холодность и неприкосновенность партнёра. Но хуже того была его закрытость, будто тот постоянно хочет спрятаться, чтобы его не заметили, будто не хочет находиться с начальником в одном помещении. Что же он не переехал, не перевёлся, а остался так близёхонько, что вот протянул руку и уже коснулся его щеки, мочки уха, потерял пальцы в его волосах, делая вид, что это не кисть, а расчёска… Такано нуждался в таких моментах, но больше жаждал, когда и Ритцу сам начнёт прикасаться. Это не было простой похотью, хотя, разумеется, Масамунэ хотел Онодеру, и ещё как… Мысли обоих заводили в тупик. Они бродили по супермаркету с таким видом, будто их обоих под пистолетом заставили явиться куда-то вместе. – И зачем тебе я? – спросил Онодера спустя минут 10, как они зашли в маркет. – Мне было скучно идти одному, – бросил Такано. Спутник саркастично усмехнулся. – А так было многим веселее, да? – автоматические двери закрылись, как только мужчины вышли на улицу. – Да. – Не заметил, – фыркнул Ритцу, уже жалея, что вообще начал этот разговор. Да и зачем он хотел что-то выяснить у этого человека? С ним же невозможно разговаривать. Тем более, если это не касается работы. Тем более, если это касается их обоих… – Дурак, – спустя какое-то время прокомментировал мужчина. – Что ж с дураками связываешься?.. – злобно пробурчал собеседник, думая о том, как он мог провести время, если бы не этот назойливый гражданин. Причём назойливый именно тогда, когда этого не нужно! Хотя, в общем-то, тогда – это всегда. Масамунэ не хотел отвечать ему на эту глупость. Ему порядком надоели пререкания и злобности со стороны Онодеры. Бесило ещё и то, что ты, можно сказать, отдаёшь ему себя, а взамен «отвали», когда тебе нужна его компания для похода в магазин. Будто говорит: «Да, вот он я, но ты ещё немного помучайся, пострадай, а там уж я подумаю над вашим предложением». Почему не сдаться, почему не плюнуть на всё и ответить: «Да, ну и иди ты к чёрту, раз тебе всё равно плевать, буду я рядом или нет!». Но с другой стороны, Масамунэ известно, что Ритцу хочет быть с ним. Вот только сам этого, будто бы, не понимает. Но это непонимание вводит в сомнения и какие-то юношеские страхи и неуверенность. Может, ему просто не хочется конфликтов, поэтому так прямо отказать не может, поэтому лишь уклоняется от удара, но остаётся на поле? Впору бы сесть и поговорить. Но что-то останавливает, и ни одна нормальная мысль не вяжется в слова, оставаясь где-то, затуманенной, в голове. Быть может, письма были бы эффективным способом раскрыть друг другу свои чувства, однако для этого хоть кто-то должен начать. А тут как раз и безвыходность. Хотя бы потому, что эта затея, как минимум, нелепа. Вот уже и дом. Сходили вместе, да, – то, чего и хотел Такано. Но всё равно какая-то неудовлетворённость и осадок то ли обиды, то ли чего-то ещё. Этот идиот разве не понимает, как много значит? Масамунэ искусно шифруется, но требует и внутренне вопит о внимании: «Посмотри на меня! Улыбнись мне!». От этого хочется иногда сделать какую-нибудь глупость, как удариться об стену. Именно так! Именно о стену между их квартирами! Чтобы услышал, может, даже пришёл бы и спросил, что случилось! И тут бы Такано обнял Онодеру, даже бы повис на нём. И не отпускал. И прозвучал бы шёпот из ряда: «Мне без тебя плохо, будь всегда со мной…» И Ритцу бы всё понял. Обнял бы в ответ, обжигал бы горячим и частым дыханием. Потом не выдержал бы, сорвался и, чуть отстранившись, поцеловал. Целовал бы и целовал, извиваясь во рту языком… Вежливый звон лифта и открывающиеся двери. Тому – туда, этому – сюда. Слегка напряжённая обстановка даже стала привычной и не напряжённой. Оба достают ключи, открывают дверь… Такано задумался, остановив свои действия. – Я хочу больше времени проводить с тобой наедине. Синхронно – скрещенный взгляд. «Я тоже»? Не-ет… Удивление, смущение... Чего ты боишься?! Ведь любили друг друга, и ты любил, и тебя любили! Не первый же раз. В чём недоверие, Ритцу? – Н-наверное… – предположительно угаданное слово. Может, сосед сказал и что-то другое, а, может, не говорил ничего. Но сбежал. Как всегда… Такано зашёл в квартиру, закрыл дверь, убрал ключи. В его голове копошились мысли, а в теле – эмоции бегали от пят к голове. Хаотично, бессмысленно, раздражающе. Кулаком по стене и сжатые губы. Достало! Идти к нему? Взять его, чтобы не рыпался? Это, как и всегда, не решит проблему. Хочется, чтобы всё было сейчас, не хочется ждать, когда он привыкнет или какой ещё он там бред нёс. Слишком зол, чтобы адекватно оценивать ситуацию, чтобы подобрать правильные слова. Ведь сам Ритцу никогда не догадается и не поймёт. Значит, остаётся только в лоб сказать. Но для начала нужно успокоиться. Да и, просто так что ли кофе покупал?.. Онодера крутил карандаш в руке, пытаясь понять расстановку фреймов. Что-то тут было не так, но вот что?.. Телефонному звонку он был даже рад – отличный повод отвлечься без оправданий для самого себя. «Такано Масамунэ» – Да? – Ты можешь прийти ко мне через минут пять? – в голове было множество «зачем?», но Ритцу решил, что это подарок за терпение и страдания – то есть, это приглашение парень может использовать как маленькую конференцию, которой так сейчас не хватало. Ведь работа – это единственное, о чём они могут нормально поговорить… – Да. Но я с раскадровками, – по протяжному «эээ» можно было понять, начальник такого поворота событий явно не ожидал, но ничего против не сказал. Дверь в квартиру соседа была незакрыта. – Проходи, – прошёл. – Садись, – сел. – Я хочу кое о чём с тобой поговорить… - лицо Такано было странным: каким-то слишком серьёзным, но не таким, как обычно. Это Ритцу ввело в лёгкий ступор. - О чём? - О нас… И впрямь. Для этого был самый подходящий день и момент. Ведь Ритцу тоже много чего хотел сказать Масамунэ.