Весенний бал

Здесь, на востоке, незамеченная свободными народами Средиземья,  клубилась первозданная Тьма. Медленно, по крупице она собирала свои силы и копила многовековую злость.  Тот, кто некогда был велик и могуществен, превратился в собственную тень, скрывающуюся за высокими заборами и толстыми стенами. Он ждал. Он терпел. Он вынашивал обиды. Он искал. Искал Его,  свою единственную надежду, свою силу, свою слабость… Здесь медленно, неспешно собирались преданные ему войска. Здесь было пустынно и безжизненно. Но нынешняя вездесущая весна добралась и  сюда, заставив расцвести  казавшийся безжизненным терновник. Ворота Мордора были наглухо заперты. Да и кому придет в голову прийти сюда по доброй воле? Однако же в этот день  со стороны Изгарных гор, Эфель-Дуата, появилась молчаливая фигура. Она шла медленно, прихрамывая,  опираясь на трость с головой пуделя на набалдашнике. Чуть позади семенили две фигуры поменьше. Одна из них напоминала кота,  другая – тощего долговязого человека. Часовые на башне заметили их издалека – трое путников и не думали таиться – и, даже не задумываясь, распахнули пред ними огромные ворота,  распростершись ниц. Посетитель шагнул в пределы Мордора, и тьма, клубившаяся там, ластилась  к нему, словно большая кошка. Он медленно, степенно  поднимался по ступеням, и стражники, встречавшиеся перед ним на пути, в благоговении падали на колени, забыв о том, что им положено охранять своего господина. Спутники пристрастно семенили следом, всем видом давая понять, что каждую минуту готовы исполнить любое поручение. На самом верху башни, там, где обитала лишенная плоти тень,  странный посетитель остановился. Высокий клетчатый мужчина  мягко махнул рукой, извлекая из воздуха старинное массивное кресло для своего господина.  - Извольте, мессир, - вежливо кивнул он, пододвигая кресло и протягивая свою руку для опоры. Хозяин аккуратно уселся на сидение и кивнул клетчатому.  - Идите, Фагот. Подождёте снаружи.  - Как скажете, мессир, - кивнул тот и они с котом спешно вышли из зала. В зале повисла мертвая тишина.  - Ну, - громко вздохнул посетитель. – Я сам пришел к тебе. Сам.  - И это великая честь для меня, мессир Воланд, - ответил голос, и перед гостем возникла едва различимая в полумраке тень. – Прошу прощения за то, что не могу преклонить колено,  увы,  от меня осталась лишь зябкая тень. Меня теперь и слышит-то далеко не каждый… Воланд поморщился.  - Ни к чему  мне эти твои манеры, Майрон. Ты понимаешь, почему я пришел?  - Я приятно удивлен оказанной мне честью, но Ваши помыслы скрыты от меня,  - ответил голос.  - Прискорбно, - вздохнул Воланд. –  Было время, когда от твоего взгляда не мог укрыться даже я. Теперь же и ты не способен узреть чужие думы, и твои  мне непонятны. Так что в мыслях твоих, старый друг?  - Мессир,  мои цели неизменны уже давно. Я  лишь хочу изменить  этот  несовершенный мир. Сделать лучше. Он будет подчиняться мне, а я посвящу его великой Тьме. Разве это не благая цель? Воланд сердито сдвинул брови.  - Я не узнаю тебя, Майрон. Зачем ты замыслил это? – спросил он. – Тьма и так царствует в сердцах людей,  и подчас намного сильнее, чем свет, даже в тех, кто самозабвенно служит этому самому свету.  А если ты посеешь мрак, то в душах в знак протеста вспыхнет огонь.  - Мы поглотим его, мессир! – ответила тень. – Мы уничтожим весь свет.  - И Тьма исчезнет, - ответил тот, недовольно постукивая рукой в перстнях по трости. – Что есть Тьма без света? Если не с чем сравнивать?  - Мессир, я не понимаю! – встрепенулась тень.  - Посмотри на себя, - вздохнул Воланд. – Ты воистину стал Сауроном, позабыв о своём великом происхождении.  Вспомни,  вспомни те годы, когда ты был свеж и полон сил. Я так гордился тобой! Ты был мудр и рассудителен. В тебе не было бессмысленного стремления к хаосу,  которое я видел в деяниях Мелькора. Ты умел принимать поражения и выходить из них еще более сильным, чем был ранее.  Ты не поддался  на уговоры  валар, избрав свой собственный путь.  Ты был горд и величественен. И даже история с кольцами начиналась весьма оптимистично. В какой момент все пошло не так? – мессир задумчиво откинулся на кресле, замолчав. – Может, в тот момент, когда ты, в гордыне своей, назвал себя Властелином Людей? А может, и раньше, в тот момент, когда ты всецело понадеялся на какой-то талисман, намертво связав себя с кольцом и отдав ему часть своей сущности?  Да, пожалуй всё началось тогда… И вот теперь – что я вижу? некогда славный воин Тьмы, один из лучших,  превратившись в призрачную тень,  уже много лет копит злость да грезит об утерянном талисмане. Тут уже не до великих свершений. С такими мыслями можно лишь существовать на грани, но не творить. А без сотоворения и тьма, и свет – лишь громкие слова. Ты ведешь себя нелепо, Майрон. Хотя нет, теперь я могу называть тебя только Сауроном, -  грустно покачал он головой.  - При всем уважении, мессир, Вы не правы!  Дни моего триумфа не в прошлом, а в будущем. Мой расцвет еще придет. Я стану выше, чем был когда-то. Когда я найду своё Кольцо, мир сам падет в мои руки. И вот тогда Вы увидите, что я был прав.  - Какое такое кольцо? – спросил Воланд. – Уж не это ли? – он опустил руку в карман сюртука, вытаскивая  найденное в Шире украшение. Сумрачная фигура вспыхнула огнем, издав победный клич.  - Мессир! Вот уж, воистину, королевский дар! Поверьте, я этого не забуду! Когда этот мир падёт передо мной, я посвящу его Вам и сам буду верно служить Вам до конца времен.  - О каком подарке речь? – недоуменно поднял брови Воланд. – Кажется, я ничего тебе не отдавал.  - Кольцо, мессир! Кольцо! – бесновалась фигура, то вспыхивая, то вновь превращаясь в тень, всей своей сущностью желая получить предмет, покоившийся на ладони Воланда, но не смея прикоснуться к нему без позволения.  - Ну, кольцо, - спокойно ответил  он. – И вправду, изначально я думал, что смогу отдать его тебе. Я помню тебя совсем иным. Помню твои деяния, твоё умение обольщать и восхищать. Сейчас ты жалок. Жалок и безумен. Ты  перестал созидать.  Единственное, что ты творишь -  зло ради зла, самое бесцельное, что только возможно. Где твоя былая разумность, где те идеи, что сделали имя твое легендарным?  Ты опустился на самый низ, теперь ты – один  из тех, кто позорит Тьму своими выходками. Зачем же я буду поддерживать безумца? Разве я сам похож на него?  - Мессир, не извольте  так шутить! – взвыла тень. – Отдайте мне моё Кольцо, заклинаю Вас!  - Вот уж нет, - вздохнул Воланд,  отправляя его обратно в карман. – Лучше ему вернуться обратно его  предыдущему владельцу.  - Мессир! Вы принуждаете меня к грубости! – извивалась тень. – Мне придется отобрать его силой, хотя  мне это отнюдь не приятно. Воланд неспешно поднялся с кресла, и  в его левом глазе вспыхнуло  золотое пламя.  - Попробуй, - тихо сказал он, и от этого еле слышного шепота содрогнулись стены темного замка. Бесплотная тень моментально растворилась в воздухе, а в комнату вбежали встревоженные Фагот и  Бегемот.  - Мессир, все в порядке? – взволновано спросил кот.  - Я велел не входить, - ответил Воланд.  - Простите, мессир, - виновато ответил Бегемот,  вместе с Коровьевым пятясь назад.  - Убери кресло, Фагот. С безумцем разговаривать бессмысленно. Но попытаться стоило, - вздохнул Воланд, медленно двигаясь к спуску с лестницы. – Хотя бы по старой памяти. Коровьев и кот, толкая друг друга, поспешили следом.  

***

Бесплотная тень вновь сгустилась в своём чертоге, и движения её напоминали хаотичное метание. Стражники вздрагивали, всей своей натурой ощущая  волны темной энергии, разливавшиеся далеко за пределы крепости.  Настолько далеко, что  даже  мирные жители Средиземья почувствовали что-то неладное, а уж взоры мудрейших из Белого совета моментально обратились к твердыне давнего врага,  понимая, что случилось  что-то  нехорошее. Тьма на какое-то время смогла омрачить даже эту великолепную весну,  поселив непонятный страх в сердцах свободных народов. Но тень  грядущих бед унеслась прочь, словно грозовая туча, не оставив даже воспоминаний о себе, и весна моментально излечила затронутых тьмой, наполнив их сердца всеобщим ликованием пробуждения. И только в Мордоре тучи не думали рассеиваться, сгущаясь все сильнее. Тот, кто  при появлении был поименован Майроном, а теперь носивший имя Саурона,  был в ярости. Несмотря на то, что смутная тень была видна лишь избранным,  гнев его оставался едва ли не физически ощущаем. Если раньше Враг только подозревал, что Кольцо могло уцелеть, то теперь он точно знал об этом. И знал, что у него есть хозяин. Осталось только найти его – и дело с концом. Темный Властелин понял, что настало время. Пора было отправить в путь своих соглядатаев,  пора было начать поиски.  - Ах, мессир, - прошелестел Саурон. – Вы все же принесли мне благую весть. Вы оставили мне надежду! И поверьте мне, я докажу Вам, что был прав, и Вы еще вспомните о том, что не верили своему верному слуге,  когда я  воплощу в жизнь все свои планы! Он так и не понял, чего хотел от него высокий гость. И, возможно, именно потому в эту самую минуту уже обрек себя на поражение.