Продул, братишка

      — Продул, братишка! — усмехнулся Каллум и подошел к получившему пулю в лоб и упавшему навзничь пирату.       Эту точку они зачистили на удивление быстро: пиратов было всего семеро, и те даже не успели понять, что случилось. Михаил и Тиша сразу же отправились искать боезапас, Леонард — местную бодрящую дурь, а Каллум решил побродить между ветхими домишками. Иногда внутри строений находились забавные вещи: на предыдущих точках парень обнаружил несколько резных китайских побрякушек, с виду ценных, и пару грубоватых статуэток цапли и акулы.       Каллум с интересом заглядывал в ящики, раскиданные в беспорядке на дороге и в домах, но не находил ничего интересного и стоящего.       — Здесь патроны! — прокричал Михаил из обитого листовым железом домика.       Тиша сразу устремилась в ту сторону, как и Леонард, не нашедший желанных шприцев. Каллум остался стоять, где был. Он насажал себе заноз в пальцы с обшарпанных деревянных досок и теперь, ругаясь, пытался вытащить самые крупные. Положил пистолет-пулемет на ржавую бочку и сосредоточился на крупной щепке, вонзившейся под ноготь. Когда из хижины за его спиной донесся шорох, Каллум мгновенно насторожился и схватил оружие. Осторожно обогнул здание по кругу, но окон, чтобы заглянуть и увидеть, что происходит внутри, не было.       — Эй! Там кто-то есть.       Каллум осторожничал: встретиться в маленьком помещении с бронированным пулеметчиком означало скоропостижную и бесславную кончину. Убить такого можно, только подорвав гранатой или воткнув мачете в узкую щель между шлемом и бронежилетом. Первое — верное самоубийство, когда речь идёт о небольшом пространстве, подобном этой хибаре, а последний трюк удавался лишь Тише, и то если только кто-то отвлекал внимание здоровяка на себя.       — Осторожнее, — сказал подобравшийся поближе Леонард и взял дробовик наизготовку.       — Да знаю я.       Из дома больше не доносилось ни звука, и Каллум почти решил, что шорох ему почудился, или же его издавало какое-то уже убежавшее животное. Пираты бы не стали сидеть так тихо, они скорее со злыми воплями кинулись бы в атаку. Каллум заглянул в темное помещение, высунувшись из-за двери. Во мраке он не разглядел человеческий силуэт, шагнул внутрь, и в ту же секунду ему на голову обрушилось что-то тяжелое. Раздался звон, перед глазами всё засверкало от боли, по лицу потекло что-то теплое и липкое, заливая глаза и пропитывая рубашку. Он наугад махнул ножом, почувствовал, что попал в кого-то, и выпустил рукоять. Над ухом оглушительно грохнул выстрел, его схватили поперек живота и дернули назад. Каллум ничего не видел: он пытался стереть жгучую жидкость с лица, но только больше размазывал её.       — А, сука, жжет! Бля, бля, бля!       — Каллум, прекрати! — Тиша повисла у него на руке. — Не три глаза!       Каллум, лишившись возможности свободной рукой убрать липкую жидкость, потянулся к лицу другой рукой, в которой всё ещё крепко держал пистолет-пулемет.       — Кто-нибудь, отберите у него оружие нахрен! — Леонард попробовал перехватить парня за кисть, но не смог.       Тогда Каллум почувствовал, как кто-то с силой выкрутил ему руку, заставив разжать пальцы и выронить пистолет.       — Успокойся! Откинь голову назад.       Каллум старался не паниковать и слушать Тишу, но кожа с каждой секундой горела всё сильнее, а в макушку словно воткнули острое лезвие. На лицо вылили что-то ещё, и от этого стало чуть легче.       — Я видел недалеко ручей.       — Идём. Не открывай глаза, — Тиша потянула его за локоть, но Каллум, дезориентированный и ничего не видящий, споткнулся на ровном месте.       Его, ругавшегося в полный голос, взяли за плечо и потащили вперед.       — В рот мне но... — договорить он не успел, его грубо толкнули вниз на колени и, крепко взяв рукой за шею, макнули головой в ручей. — ...бля! — только и добавил он, когда ему удалось вытащить голову из воды и глотнуть воздуха. — Чё за наху...       — Заткнись уже и помоги мне, — прошипела Тиша, смывая с его головы зажигательную смесь.       Каллум, вынырнув очередной раз, принялся тереть шею и лицо, стараясь убрать остатки вещества. Проводя руками по волосам, почувствовал там осколки стекла и, наконец, понял, что ему о голову разбили бутылку с «коктейлем Молотова».       — Леонард, нашел аптечку? — Тиша отвлеклась на подошедшего мужчину.       — Нет, ничего.       — Тогда поищи какую-нибудь чистую ткань, — она помогала Каллуму промыть глаза.       — Ты шутишь, что ли? — буркнул Леонард, но развернулся и отправился на поиски.       Михаил, убедившись, что Каллум больше не собирается сослепу кого-нибудь пристрелить, ушел за Леонардом.       — Что же, бля, так жжет-то? Что ебучие пираты добавляют в бутылки, бля?! — Каллум выковыривал стекло из волос и ощупывал воспалившуюся рваную рану на макушке.       — Скорее всего, серную кислоту. Тебе повезло, что эта дрянь оказалась разбавлена и не загорелась, когда бутылка разбилась, — Тиша скептически осмотрела красную воспалившуюся кожу и сказала: — А теперь открой глаза.       Глаза открылись с трудом и ужасно зудели и болели.       — Не все так плохо. Жить будешь и видеть, кажется, тоже. Твоё счастье, что ты не втер эту смесь в глаза.       — Успокоила, чё сказать, — угрюмо отозвался Каллум и, отвернувшись, вновь сунул голову в прохладную воду: так было намного лучше.       «Молотов» они смывали ещё минут десять, а потом вернулся Михаил, где-то нашедший чистую ветошь. Каллум ругался и матерился, когда наматывал на голову влажную тряпку. Прикосновение к воспаленной коже вызывало боль, но спорить с Тишей о необходимости процедуры он не стал.       — Уёбки эти пираты. У них даже «Молотов» уёбищный. Не горит нихера, — как-то тоскливо проговорил Каллум.       — А ты хотел бы, чтобы он загорелся? — Михаил, расположившийся невдалеке на камнях, усмехнулся.       Каллум подумал огрызнуться, но в этот момент Тиша выдернула осколок стекла из раны на голове, и он выругался, ни к кому толком не обращаясь. Про себя он радовался, что действительно легко отделался. Если бы «Молотов» и вправду вспыхнул, как полагалось, то ему бы сожгло мясо до кости, и он бы точно ослеп. Что тогда было бы делать, Каллум не представлял. Пожалуй, только просить кого-нибудь пристрелить его из милосердия.       — Ну, типа, привал, что ли, — спустя полчаса подытожил произошедшее Леонард и с тяжелым вздохом сел под невысоким раскидистым деревом. — Всё равно уже вот-вот стемнеет, а до следующего блокпоста идти и идти.       Все согласно промолчали. Даже Каллум.