"Хреновые у тебя друзья, Митчелл"

На часах было почти десять, а ее начальник так и не думал появляться на работе. Дон снова со вздохом проверила время и продолжила разбирать документы. Не то чтобы она ожидала, что Эндерс придет вовремя, но ради исключения можно было хоть раз её удивить. Через пару минут за дверью послышались чьи-то голоса. — …как тебе вообще может нравится это шоу? — А как тебе может не нравится? «Настоящие аферисты» — это классика. У себя дома я их каждую неделю смотрел. — Два часа! Два часа своей жизни я потратил на это! — Просто дай им еще один шанс! Дверь открылась и в офис вошел Эндерс, кинув категоричное «Нет» идущему позади. — Доброе утро, Дон. — Привет, Дон, — вслед за Эндерсом в дверном проеме возник темноволосый парень в неизменных митенках и одарил её солнечной улыбкой. — К твоему сведению, этот разговор не окончен, — он снова обратился к Эндерсу. — Ох, хватит уже, — Эндерс прошествовал к своему столу и крикнул оттуда: — Тебе что-нибудь налить, Митчелл? — Мы же уже выпили с утра у тебя дома. — Не ожидал, что меня станет укорять ирландец. Это же у вас в крови! — У нас в крови пить пиво, а не крепкие спиртные напитки, — ухмыльнулся Митчелл. — Ну и как хочешь, мне больше достанется, — Эндерс достал бутылку скотча, задумался и поставил её обратно. — А вообще ты прав. По утрам пить вредно. Дон, принесешь кофе? — Куда я денусь? — Дон устало вздохнула, поднимаясь. — А тебе что, Митчелл, кофе или чай? — Кофе, — задумавшись на мгновение, ответил тот. — Чай навевает плохие воспоминания. Кивнув, Дон вышла из офиса. Нет, ей очень нравился Митчелл, и она не отрицала, что появление друга положительно влияло на её начальника, но когда они вместе приходили на работу, собственно о работе можно было забыть. А приходили они так часто. — Эндерс, ты не забыл, что у тебя сегодня встреча с новыми клиентами? — спросила она, возвращаясь с двумя стаканчиками. Мужчины опять о чем-то спорили. — Сегодня? — переспросил Эндерс с досадой в голосе. — А перенести нельзя? Я тут вроде как занят. — Занят со своим другом, которого ты видишь каждый божий день, потому что он живет у тебя? — поинтересовалась недовольным тоном Дон и добавила. — Без обид, Митчелл. — Да ничего страшного. — Митчелл, а ты не пробовал найти работу? Ну так, для разнообразия? Чтобы не сидеть дома. — И платить за квартиру, — хмыкнул Эндерс. — Я могу спросить у Тая, он бы тебя пристроил курьером. Стэйси сейчас как раз новых людей не хватает. — Прости, но велосипед, это как-то… не совсем моё, — пожал плечами ирландец. — Ах да, как мы могли забыть, Дон, он же предпочитает нелегкий труд уборщика, — ухмыльнулся Эндерс, подмигивая ей. — Ты скажи, если что, я позвоню Мишель. Она тебя по старым связям протащит. — Очень смешно, — он скривил рожу, когда Дон хихикнула, прикрыв рот рукой, хотя у самого в глазах тоже горели веселые искорки. — Нет, ну серьезно, я же тебя не объедаю? — Отнюдь! Смотри, Дон, пока меня нет, Митчелл убирается, моет посуду, ходит в магазин, кормит рыбок, — каждое действие Митчелла Эндерс подчеркивал взмахом стаканчика. — По мне так он отрабатывает свое проживание сполна. Дон улыбнулась, подумав, что после приезда Митчелла в квартире Эндерса еще никогда не было так чисто. — Плюс хорошая компания. — Хорошая ли? Не все твои братья так считают — усмехнулся Митчелл. — Да и хрен с ними, — подытожил Эндерс, меланхолично постукивая ногтями по стеклу, потом встрепенулся. — Погоди, тебе Майк опять что-то говорил? — На днях в баре было дело. Ничего особенного. — И что он конкретно высказал на этот раз? — нахмурился мужчина. — Ничего такого, что я уже не слышал. Что-де из-за того, что я — вампир, я отравляю вашу семью своим присутствием, и со мной опасно связываться. — Да не обращай внимания, — Дон сочувственно погладила его по плечу. — Это же Майк. Ты вспомни, как он отреагировал, когда Тай рассказал мне про Джонсонов. А тут целый вампир. Естественно, что он психует. Конечно, она знала, кто такой Джон Митчелл. Братья посвятили её и в эту тайну. Сначала Дон это знание немного шокировало, впрочем, не сильнее, чем новость о скандинавских богах, живущих на земле. Но после ряда посиделок вчетвером — Тай с Митчеллом удивительно быстро стали приятелями — и несмотря на порой жутковатые и кровавые истории из своего прошлого, которыми изредка делился ирландец, он располагал к себе всё больше и больше. Совсем нестрашный вампир и приятных во всех отношениях человек. Ну не верила она, что он может быть плохим. — Майк может засунуть свое мнение в задницу, — раздраженно парировал Эндерс. — Еще неизвестно, кто из вас двоих больше отравляет нашу семейку… ну или по крайней мере моё в ней пребывание. Митчелл задумчиво посмотрел на него. — Тем более сейчас ты скорее не вампир, а домохозяйка, — Дон попыталась перевести разговор с опасной темы. — На самом деле вся так называемая работа по дому, — на последних трех словах Митчелл изобразил пальцами кавычки, — делается примерно за час, а потом я занимаюсь своими делами. — Телик что ли смотришь? — все еще с угрюмыми интонациями в голосе поинтересовался Эндерс, отхлебнув кофе. — Может тебе и правда найти нормальную работу. Ты уже сколько вот так живешь? Какое сегодня число, Дон? — 16-е. — Скоро три месяца буд… Не дослушав фразу до конца, Митчелл встал, резко оттолкнувшись от стола и опрокинув карандашницу. Разноцветные канцелярские принадлежности разлетелись по полу. От неожиданности Дон вздрогнула. — Черт! — Ты чего, Митчелл? — нахмурившись позвал Эндерс. Тот неуверенно попятился в противоположный угол офиса, потом снова вернулся, нервно пощелкивая пальцами, а взгляд был устремлен в пустоту. — 16-е июня? Ты уверена? — переспросил он у обеспокоенной Дон. Она кивнула. Митчелл явно помрачнел и тяжело вздохнул хотя для этого не было никакой причины. Эндерс и Дон удивленно переглянулись между собой. — А вообще, и правда не буду вас отвлекать, — он неподвижно встал посреди комнаты, не поднимая глаз. — Пойду лучше домой, — и быстрым шагом направился к двери. — Митчелл, ну-ка стой! — встревоженно позвал Эндерс. Тот естественно и не думал. Торопливо вскочив с дивана, блондин побежал за своим другом. — Митчелл, остановись. Ирландец нехотя замер, гневно блеснув темными глазами — Вернись назад и расскажи, что это сейчас было. — Сволочь ты, Эндерс, обещал же не использовать на мне свою силу, — прошипел он, когда ноги понесли его обратно к столу. — Ты говорил совсем другое, когда я внушил забыть про жажду крови, — ничуть не смутился Эндерс, подталкивая его к дивану. — Ну, садись давай. — Митчелл, что с тобой? — Дон села на соседний от Митчелла диван, пытаясь заглянуть ему в глаза. Эндерс приземлился рядом. Ирландец упрямо молчал, буравя тяжелым взглядом стену. — Скажешь сам или мне опять взывать к Браги? — Эндерс был непреклонен. Митчелл тяжело дышал, кипятясь. Ему сейчас всего лишь хотелось остаться одному. По какому-то совершеннейшему недоразумению он думал, верил, надеялся, что эта часть биографии его больше не потревожит. Однако, когда из уст Дон прозвучала проклятая дата, на мужчину с новой силой навалился груз вины, как будто все произошло не два года назад, а на прошлой неделе. В горле встал комок. — Ну ладно, сам напросился. Митчелл, что… — Хорошо, хорошо, я расскажу! — не скрывая ярости, брюнет в упор посмотрел на серьезное лицо друга. В молчании, повисшем в офисе, казалось, что между мужчинами происходит какой-то немой диалог. Наконец, видимо разглядев то, что искал, в глазах Эндерса, Митчелл отвел взгляд. — Так что с сегодняшним числом? Умер что ли кто-то? — в шутку предположил он. Над последней фразой Митчелл печально фыркнул. — Кто-то умер… Ха! Ты почти попал. — И что это должно значить? — А вообще Майк прав, знаете ли, — не слушая, продолжил он. — Что я для вас плохая компания. Тут до Эндерса дошло. — Ох, Митчелл! Только не начинай опять, а! — простонал он, закатывая глаза. — Может сейчас вам кажется, что всё хорошо, но я никогда не был особо удачлив, чтобы верить в счастливый конец, — продолжал ирландец. — Ну что же с тобой делать? — полностью игнорируя сказанное, воскликнул Эндерс. — Дон, ну ты хоть ему скажи! — воззвал он жалобным тоном. — Митчелл, мы прекрасно понимаем, что ты — вампир, и у тебя есть некоторые… потребности, — мягко начала Дон, взяв его за руку. — Но вы даже не знаете, что я сделал! — Слушай, ты мне еще на второй неделе знакомства все мозги этим проел. «Я убил много людей, Эндерс. Тебе лучше не дружить с такими как я, Эндерс», — передразнил он его ирландский акцент. — Я, знаешь ли, большой мальчик, и сам выбираю круг общения. И мне похер, кого ты там убил. Теперь уже пришла очередь Митчелла устало возводить глаза в потолок. — Он в общем-то прав. Мы знакомы не так давно, но я же вижу, что парень ты хороший. А что насчет жажды крови… ты же не можешь её контролировать. Тай иногда от волнения может вещи случайно заморозить. Эндерс вон вообще с девушкой брата переспал… — Эй! — возмутился её начальник. — …и не потому, что он так захотел… — Общий смысл он понял, Дон, спасибо, — прервал её Эндерс. — Так что давай, рассказывай быстрее, кого ты покусал в этот день, и вернемся к работе, — напрямик сказал он. — Хочешь услышать всю историю? — Ты чертовски прав. Хочу! Каждый раз, когда я спрашиваю тебя о прошлом, ты все время виляешь, мямлишь что-то, отмазки строишь. — В моем прошлом нет ничего хорошего. — Слушай, я уже сообразил, но все-таки… — После того, что я скажу, — Митчелл перевел взгляд с Эндерса на Дон, — вы измените свое мнение обо мне. — Удиви нас, — скрестив руки на груди, Эндерс откинулся на спинку и приготовился слушать. Митчелл замолчал, поджав губы. Он правда не знал, откуда начать. В какой момент его и так неспокойная жизнь свернула на шоссе, оканчивающееся обрывом? — Это как-то связано с твоими друзьями? — вдруг спросил блондин. — Как их там? Энни и Джордж? Ты раз сто рассказывал, как вы жили вместе, но не говорил, почему оказался один в другой части страны. Дело в этих твоих… жертвах? — Да. Большей частью… да, — он запнулся. — Два года назад в этот день я жестоко убил 20 человек в тоннеле Бокс в Бристоле, — загробным тоном выпалил ирландец. Дон охнула. — Звучит, как начало автобиографии серийного убийцы, — невозмутимо отметил Эндерс, проигнорировав как её реакцию, так и возмущенный взгляд Митчелла. — Но пока не цепляет, продолжай. Митчелл начал рассказывать. Слова сами собой лились, вспоминались подробности, про которые он думал, что забыл, всплывали фразы, которые он желал бы никогда не слышать. За всё время он ни разу не думал о том, что произошло с ним пару лет назад, старался избегать, старался отвлечься, занять голову чем-то другим. А теперь… Как же тяжело было переживать это заново! Он прикрыл глаза, отчасти, чтобы внешний мир не отвлекал его от темных картин из прошлого, отчасти, потому что боялся увидеть реакцию своих друзей. Он знал, был практически уверен, что когда закончит говорить, то с ними можно будет попрощаться, так же, как он попрощался с Джорджем, Энни, Ниной. Потому что такой бесчеловечный, жестокий монстр, как он, не заслуживает прощения или милосердия. Эндерс может притворяться, что ему все равно, но даже у него есть какие-то представления о морали. Ему не будет приятно смотреть в глаза убийце, который оставил за собой кровавый след длиной в милю. Примерно на середине рассказа Эндерс сходил все-таки за бутылкой скотча и граненым стаканом, снова сел на диван, избегая смотреть на Митчелла, и стал потягивать напиток. Рука у него слегка тряслась. Дон наоборот не сводила с брюнета взгляд, хотя её лицо темнело с каждой минутой, а меж бровей залегла тревожная морщинка. — …и после всего этого, естественно, я решил исчезнуть из их жизни… — дрожащим голосом завершил Митчелл. На глаза навернулись непрошенные слезы. Сейчас всё случившееся слишком ярко горело в памяти. Он не думал, что старая рана будет так болеть. Мужчина осторожно взглянул на Эндерса. Тот сидел с абсолютно непроницаемым лицом, глаза невидяще смотрели вперед. Но Митчелл заметил, как напряжена челюсть, как крепко сжаты зубы. Его вид говорил сам за себя. «Ну скажи что-нибудь», — думал про себя Митчелл, не в силах нормально сделать вдох. Затаив дыхание, он ждал этих слов, которые перечеркнут всё, что было хорошего в его жизни. «Давай, скажи уже, чтобы я проваливал и никогда больше не появлялся в вашей жизни. Я пойму. Правда.» Тот не заставил долго ждать. Выпрямившись, он со всей силы грохнул стакан об стеклянный столик. В тишине офиса этот звук прогремел, как выстрел. Дон испуганно вздрогнула, наблюдая за шефом. Она несколько лет знала Эндерса, думала, что видела его в любом настроении — веселым, расстроенным, игривым, серьезным, подавленным. Но только теперь она поняла, что никогда не видела его злым. Эндерс вскочил с дивана с дико колотящимся от гнева сердцем. Не зная, куда себя деть, он блуждал взглядом по офису, потом направился к рабочему столу и упал в кресло с тихим «Боже…» От грохота стакана Митчелл весь как будто сжался, боясь посмотреть на Эндерса, но деваться было некуда, и он медленно поднял глаза. Такого ледяного отвращения он еще не видел. Митчелл отвернулся, закрыв лицо руками. «Почему ты молчишь? Выкладывай всё, что думаешь обо мне, и покончим с этим.» — Я, конечно, много мерзких людей встречал за свою жизнь. Вспомнить того же Колина, — тихо промолвил Эндерс сквозь зубы. — Но… Митчелл… Какие же хреновые у тебя друзья! Ирландец округлил глаза в совершеннейшем шоке. — Что?! Прости, ты меня вообще внимательно слушал? — О, я был весь внимание. — И то есть тебе всё показалось нормальным? — Нормальным? Нет! Ох… — Эндерс схватился за голову. — Я даже не знаю, с чего начать! — С начала было бы предпочтительно, — в полном смятении огрызнулся Митчелл, не отводя своих потемневших глаз от блондина. — Да пожалуйста! Ты никогда не задумывался, как выглядит со стороны ваш симбиоз призрак-вампир-оборотень? Друзья? Серьезно? Никто даже не интересовался, что у тебя в жизни происходит! Никто не спрашивал «О, а как дела в вашем вампирском сообществе, Митчелл?» А зачем, правда? Это же их не касается. Что у тебя возможно какие-то проблемы, что на тебе лежит какая-то ответственность держать кровососов в тайне от людей, чтобы мир не покатился к чертям собачьим! — Эндерс все больше и больше распалялся. — Видимо они забыли, что ваше соседство изначально подразумевало поддерживать друг друга против всего остального мира. Нет, почему, они поддерживали друг друга, но не тебя! Твоя персона имела значение, только если ты делал что-то плохое, и сразу начиналось: «О, Митчелл, ты опять сорвался, ты пьешь кровь, ты нам такой не нужен.» А ничего, что ты как бы должен пить кровь? Что это часть твоей натуры. Почему бы тогда не прицепиться к Джорджу? Он тоже, как я понял, со своими оборотневыми штуками, не ангел, однако на его сторону все встают, а ты всегда оказываешься плохим. — Ты думаешь, Джорджу нравится каждый месяц превращаться? — А тебе, Митчелл? Тебе нравится постоянно испытывать жажду, постоянно держать себя под контролем? Сам сказал, у тебя нет ни дня на передышку. Так чем ты хуже его? Тем, что ты — вампир? — Вампиры добрыми не бывают, Эндерс. Я — плохой. Я — убийца — Ой, да не плохой ты, — устало отмахнулся мужчина. — В смысле как человек не плохой. Короче, мне лучше знать. Митчелл поперхнулся. — Откуда тебе знать? Мы знакомы едва ли полгода! — А ты не думал, что я-то как раз тебя знаю лучше них? Что ты настолько привык, что все тебя считают отравой, болезнью, чумой и прочими эпитетами, что сам себя же и гнобишь? Митчелл открыл рот, но его прервала до этого хранившая молчание Дон. — По-моему, твои друзья немного лицемерны, — осторожно сказала она. — Немного? — возмутился Эндерс. — Ты шутишь? — Ну, хорошо, да, они — лицемеры, — признала Дон. — Кучка хреновых моралистов, — прошипел Эндерс. — Да причем здесь Энни и Джордж?! Я убил 20 человек! 20! — воскликнул Митчелл. — Я хотел их убить! Я получал удовольствие от этого ощущения власти, ощущения, что не надо больше себя сдерживать. Мне это нравилось. — Но это же фактически был не ты, — уже спокойнее сказал Эндерс. — Ты же не склонен в повседневной жизни убивать направо и налево? Ладно, приведу пример. Вот смотри, я — Браги. Я не пропускаю ни одной симпатичной девушки. Не знаю, потому ли, что во мне живет эта светящаяся божественная херня, то ли я сам по себе такой. Но я предпочитаю валить на богов и не заморачиваться. Дон со смешком закатила глаза. — С тобой тоже самое, — Эндерс не обратил на нее внимание. — Представь, что в очередной твой день рождения в тебя вселился какой-то совершенно кровожадный, отвратительный бог. Ты — не он, и он — не ты, но вам надо как-то сосуществовать. Это не значит, что ты вдруг стал плохим, ты просто должен отвечать требованиям этой штуки внутри себя. Даже Майк бы это понял! — Я никоим образом не оправдываю твоих поступков, Митчелл, — сказала Дон, — но в его словах есть смысл. Тебе приходится каждый день с собой бороться, а твои друзья… оставили тебя без поддержки. — Вы жили вместе столько лет, Энни и Джордж прекрасно знали, что ты убивал раньше, и почему-то их так шокировало, что ты сделал это снова. — Потому что они отреагировали, как нормальные люди, узнавшие, что их близкий человек совершил массовое убийство, — буркнул Митчелл. — Это МЫ отреагировали, как нормальные люди! — Едва ли. — Если тебе всю дорогу попадались не те люди, то не стоит их брать за стандарт, — тихо сказала Дон. — И вообще хватит огрызаться, мы же за тебя вступаемся! Ты и сам прекрасно знаешь, что мы правы. Загляни себе в душу и признай это наконец. Я не верю, что в твоей голове ни разу не пролетала мысль, что к тебе относятся предвзято и требуют того, чего ты не можешь дать. Скажи теперь, что я неправ. Митчелл замолчал, тяжело вздохнув. Он чувствовал себя вымотанным и не знал, чем еще возразить. Он почти сотню лет прожил, прекрасно уживаясь с мыслью о том, кем является, а теперь эти двое упорно пытаются вывернуть наизнанку его мирок и выставить его в лучшем свете. И как убедительно звучат… Он еще понимал, что Эндерс-Браги за словом в карман не полезет. Но Дон, которая всегда ему казалась такой правильной и рассудительной… Самое страшное, что глубоко внутри какая-то часть его знала, что они правы. Что несмотря на то, как дороги ему были Джордж и Энни, в сердце уже давно иглой засела обида. — Ты прав, — едва слышно сказал он. — Ох, чувствую я, что ты это говоришь, чтобы только отвязаться, ну ладно… Допустим! Митчелл покачал головой. — Нет… Нет, ты прав. Вы правы. Но это не отменяет того факта, что я убил чьих-то родителей или детей, дорогих кому-то людей просто потому, что не мог сдержаться. — А вот эту конкретную деталь мы уже с тобой обсуждали. Дон со мной наверняка не согласится, но мне искренне наплевать, кого ты там лишил жизни. Честно. Если только это не кто-то из моей семьи. Или Дон. Или этот… дружок Эксла… — он пощелкал пальцами, — Зеб, вот. — Смирись, Митчелл, — Дон развела руками, — ты нравишься Эндерсу. Ты — его единственный друг, так что… — Так что несмотря на все твои несовместимые с жизнью увлечения, я всегда тебе буду рад. Эндерс не стал говорить вслух еще одну причину, по которой они с ирландцем в свое время подружились. Они оба были в какой-то степени изгоями. Эндерс — в своей семье, Митчелл — у друзей. Они никогда не обсуждали это открыто, сами всё довольно быстро поняли друг про друга. Поэтому с Митчеллом ему не приходилось надевать маску, к которой так привыкли окружающие. Поэтому, когда они сидели вчетвером, Тай поражался, насколько мягче и добродушнее, чем обычно, вел себя его брат. — Митчелл, я еще кое-что хотела спросить. — Дон опять нахмурила брови. — Энни правда сказала, что то, что ты наделал, «как рак, заражает вас всех»? Девушка, которая тебя вроде как любила, серьезно это сказала? — Ох… Вот от тебя я не ожидал, Дон! — Почему? — Ты же сама мне рассказывала про Тая. Как считала, что он убил свою жену, в сторону шугалась, пыталась найти какие-то доказательства вины. А ведь вы незадолго до того встречались, между прочим! — Так, кажется меня во что-то не посвящают, — обиделся блондин. — Это когда такое было? Почему я не знаю? — Ты тогда был в Норвегии, Эндерс. — А почему ты ничего не рассказала потом? — С какой стати? — она вопросительно подняла бровь и, не дождавшись ответа шефа, повернулась обратно к Митчеллу. — Ну, во-первых, мы встречались всего без году неделю. А потом он меня бросил. Пока я лежала в больнице. Так что вполне логично, что я ему не доверяла. А вы двое? Вы фактически жили вместе пару лет, постоянно друг друга видели, не чужие люди. — Все равно я не виню её. Всё могло быть сказано и сделано по-другому, но я вёл себя, как одержимый идиот. — Как жертва обстоятельств, — тактично поправил Эндерс. — Суть одна. — Суть в том, что твои так называемые друзья, вместо того, чтобы разглядеть симптомы и лечить их, решили сразу отхерачить ногу. — Почему именно ногу? — полюбопытствовала Дон. — Не знаю, я не силен в метафорах, — он пожал плечами. — А еще бог поэзии. — Смысл ты поняла. Видимо нога… вернее Митчелл был им не так уж и дорог. — Ну зачем вы так? — неуверенно начал ирландец. — Пока всё не пошло наперекосяк, у нас бывали и хорошие времена. — Вопрос в другом. Когда ты думаешь о них, вспоминаешь ли ты быстрее те крохи хороших моментов или всю боль, что они причинили? — Я вспоминаю и то, и другое одновременно. И это особенно тяжело. Но они часть моей жизни, Эндерс. Несмотря на все обиды, я не могу их отпустить. — Я бы вот жутко хотел смотаться в Уэльс и посмотреть им в глаза. Высказать всё, что думаю. И тебе бы следовало. — Они считают, что я мертв. — Значит, появление будет эффектней! — отрезал Эндерс. На минуту в офисе воцарилась тишина. Казалось, все слова были сказаны, все эмоции выплеснуты. Эндерс ощущал себя морально опустошенным. Он вспоминал, в каком мрачном, подавленном состоянии был Митчелл, когда они только-только встретились. Ему понадобилось несколько дней, только чтобы растормошить вампира, привести его в нормальное расположение духа. И теперь он знал о двух людях, которые были всему причиной. Дон задумчиво крутила браслет на руке, думая, что она бы лучше согласилась выслушивать их праздные беседы и отмазки от работы, чем переживать подобный разговор. Митчелла раздирали смешанные чувства. — Знаете, ребята, я безумно благодарен за то, что вы сказали сегодня, но после того, что я натворил за свою жизнь… поверьте, я все-таки совершенно этого не стою, — мягко сказал он. — А это уж нам виднее, — возразил Эндерс. Их прервал звук открываемой двери. — Привет всем! Дон, ты где? — в jpr заглянул Тай. — Мне за посылку надо расписаться, — он поднял над головой пакет. — Тай! Мой ледяной брат, иди-ка сюда, — вскочив с кресла, к нему подлетел Эндерс и, приобняв за плечи, повел застигнутого врасплох мужчину вглубь офиса. — О, Митчелл, ты тоже тут, — Тай поприветствовал друга улыбкой, отметив по траурным лицам, что общее настроение в комнате было ниже среднего. — Нам нужно твое мнение, — бодро объявил Эндерс. — Смотри, Митчелл сейчас рассказывал, что два года назад он убил 20 человек. Что ты по этому поводу думаешь? — Э-э-э… — Тай недоумевающе оглядел всех троих. — Заказы принимаешь? — наконец выдал он. — А то есть у меня один бывший тесть, который доставляет массу проблем. — Вот видишь! — удовлетворенно хлопнул в ладоши Эндерс. — Таю тоже все равно. — Почему-то я не удивлен, — по лицу Митчелла расползлась неуверенная, но довольная улыбка. — А что вообще происходит, в чем суть проблемы? — никак не доходило до Тая. — Митчелл думает, что он слишком кровожадный для нас, — подсказала Дон. — А…это… — и Тай невозмутимо отмахнулся почти таким же жестом, как и его брат несколько минут назад. — И ты туда же! Да вы все тут ненормальные! — показным жестом закрыв лицо ладонью, воскликнул Митчелл. — Даром что Новая Зеландия. Всё у вас вверх тормашками, не как у людей. Вот и на тебе — связался с кучкой психов на свою голову. — Будь точнее в своих оскорблениях. Ты связался с кучкой скандинавских богов, — засмеялся блондин. — А насчет Колина ты все-таки подумай, — улыбнулся Тай. — Тебе много народу спасибо скажет.