Point De Suture

— Да твою мать! — Джереми со злостью захлопнул крышку ноутбука, успешно забыв сохранить написанный материал. Однако это его сейчас волновало меньше всего. Он чувствовал себя обманутым и преданным. Никогда прежде его лучший друг ничего от него не скрывал. И хотя Майкл по сути своей был интровертом и человеком скрытным, с Джереми он всегда делился своими переживаниями, порой даже больше, чем с Джеймсом. И Реннер не мог понять, в какой конкретно момент всё так круто изменилось. Вернее, он понимал, но от этого ему становилось только хуже. Он изводил себя тем, что строил бесконечное количество версий, догадок, гипотез в отношении того, что могло такого произойти между его другом и Томом, что повлекло за собой подобное резкое изменение поведения обоих, стоило им только завидеть друг друга в этом клятом клубе. И каждая из версий была по-своему смехотворна и нереальна. Джереми усердно искал в интернете статьи и любую другую информацию, в которых могли найтись одновременно две фамилии — Фассбендер и Хиддлстон. Но безрезультатно. К концу рабочего дня он позвонил Джеймсу узнать, не разговаривали ли они с Майклом сегодня, на что МакЭвой ответил, что они созвонились буквально на минуту, перекинулись парой незначительных реплик, и на этом их общение закончилось. Из этого Реннер мог спокойно сделать вывод, что Джеймс тоже ничего не знает о том, что творится у Майкла в голове в последние дни. Но это было скорее минусом, чем плюсом. С работы Джереми ушёл около восьми часов, за своими поисками информации потеряв счёт времени. К Эвансу он больше не заходил, прекрасно понимая, что как только увидит начальника, задолбает его расспросами. А Крис этого очень не любил, в связи с чем Реннер решил над ним сжалиться. Сегодня. Однако судьба решила иначе. Они столкнулись в холле, когда Джереми отдавал на вахту ключ от своего кабинета. — Хорошо, что я тебя ещё застал, — сказал Крис, и Реннер заинтересовано приподнял бровь. — У меня… В общем, я решил взять себе маленький отпуск, дней на десять, по состоянию здоровья, — с каждым словом, произнесённым Крисом, брови Джереми поднимались всё выше и выше. — И я решил оставить тебя исполняющим мои обязанности. — Что? — Джереми поперхнулся воздухом, ошарашено смотря на начальника. — А как же Рэйчел? — Рэйчел по-прежнему будет исполнять свои обязанности, Джереми. Она хороший работник, но на десять дней я её за начальника не оставлю. Тебе я доверяю больше и знаю тебя гораздо лучше. Поэтому я в тебе уверен. Так что вот, — он протянул Реннеру небольшую связку ключей, — думаю, ты помнишь, какой ключ от какого кабинета, — Джереми кивнул, больше походя сейчас на зомби. — Но ты должен будешь каждый день отчитываться о проделанной работе. Чтобы я был в курсе дела. Кто знает, может, я смогу выйти на работу раньше, чем через десять дней. — Хорошо, Крис, я понял. А с чего вдруг такое спонтанное решение? — Просто… — Эванс вздохнул, и Джереми показалось, что он погрустнел. — Я действительно заболел, и мне в таком состоянии тяжело справляться со своей работой. Отлежусь дома, пропью лекарства, и снова буду бодрячком, — он натянуто улыбнулся. Реннер ответил ему такой же наигранной улыбкой, после чего они разошлись, Джереми к своей машине, а Крис — в сторону метро. «Чертовщина какая-то вокруг меня творится», — мрачно думал Реннер по пути домой. Всё происходящее в данный момент больше напоминало маленький театр абсурда, чем объективную реальность. Это раздражало, но Джереми в глубине души начал понимать, что повлиять на эти события он не в состоянии. По крайней мере, пока.

***

Первым, что бросилось ему в глаза, когда он подъехал к дому, знакомая до боли серебристая Audi. Джереми тут же постарался убедить себя, что такая машина не одна в Лондоне, и это просто совпадение. Но когда он увидел стоявшего возле машины человека, в горле моментально пересохло, и стало нечем дышать. Джереми на ватных ногах выбрался из своего автомобиля и, включив сигнализацию, направился в сторону Тома. Брюнет сразу услышал знакомые шаги за спиной и резко развернулся, встречаясь с Джереми взглядом. В его глазах читалась сейчас неуверенность, что было чем-то за пределами реального. Реннер был уверен, что чего-чего, а неуверенного взгляда у Тома он не увидит никогда, слишком самодостаточным и уверенным в себе он казался. Когда расстояние между ними сократилось до метра, Джереми решился заговорить. — Что ты тут делаешь? — он хотел бы сказать сейчас совершенно другое, но вопрос вырвался сам собой. Сказалась обида и боль от вчерашнего смс-сообщения. — Хотел удостовериться, что с тобой всё в порядке, — ровным голосом ответил Хиддлстон, однако, по нему совершенно чётко было видно, что он волнуется. — Джеймс сказал вчера, что ты… — Да, что я нажрался как свинья. А ты что, другой реакции ждал на то, что написал мне? Или ты, может, думал, что я напишу тебе «с радостью забуду» и кучу смайликов поставлю? — Джереми понимал, что его понесло, но останавливаться не собирался. Да и Том его не прерывал. Он просто внимательно смотрел, ожидая, когда Реннер выскажет всё, что накипело. — Ты прав, тот образ, который я себе нарисовал в голове, немного не соответствует реальности. Я никак не думал, что ты на самом деле окажешься конченым эгоцентристом, который думает только о своём благополучии. А из-за чего всё? Из-за того, что ты провёл некоторое время в компании с человеком, которого, я даже не знаю за что, ты терпеть не можешь. И ты считаешь, что лучший выход — послать меня к чертям? Молодец! Ты не представляешь, как вы меня заколебали в последнее время. У каждого какие-то свои тараканы и заскоки, которые я не в состоянии понять, потому что я, мать твою волшебницу, просто не знаю причин всему этому. И никто не торопится мне их объяснять. И вы ждёте от меня понимания? Да идите вы к чёрту все! — Джереми не заметил, как перешёл почти на крик. Благо на улице сейчас почти не было прохожих, и мало кто имел удовольствие наблюдать этот маленький импровизированный спектакль в исполнении Джереми Реннера. Том по-прежнему молчал, и Джереми, с отчаянием в душе понял, что все его пламенные слова просто ушли вникуда. И хотя на душе стало немного легче после того, как он выговорился, ему всё равно было больно. От того, как просто разрушились все его надежды. Как просто на его чувства махнули рукой. — Пока, — пробубнил он и уже собрался уходить. Но Том внезапно поймал его за рукав куртки и резко притянул к себе, целуя. Не ожидавший и шокированный таким поворотом событий Джереми попытался сначала вырваться, но Том не оставил ему на это ни малейшего шанса. И Реннер сдался. Он обнял Хиддлстона за талию, прижимая к себе сильнее, и перехватывая инициативу в поцелуе. Том послушно приоткрыл рот, и Джереми скользнул языком внутрь, касаясь языка Тома, иногда обхватывая его губами. Они смогли оторваться друг от друга, только когда в лёгких кончился воздух. Джереми уткнулся носом в шею Тома, чувствуя, как он зарывается лицом в его волосы. — Прости. Всё это слишком сложно и запутано. Я понимаю очень хорошо, что тяжело жить в неведении. Но, Джереми, я прошу тебя: дай мне время. Я не могу просто взять и сходу рассказать всё то, что у меня на душе. Я не такой человек. Я привык всё хранить в себе, не выставляя напоказ. Не дави на меня. Ты всё узнаешь, я обещаю, но сейчас не самый подходящий момент. Джереми отклонился, заглядывая Тому в глаза. — А когда он наступит, этот подходящий момент? — Я не знаю… — Хиддлстон опустил глаза. — Но я постараюсь сделать так, чтобы он наступил быстрее. — Уж постарайся. А то ты меня скоро с ума сведёшь своим подозрительным поведением. Том улыбнулся одними уголками губ. Джереми провёл тыльной стороной ладони по его щеке. Он безумно хотел снова поцеловать его, сжать в объятьях и прошептать на ухо банальное «Поднимемся ко мне», но решил, что сейчас действительно не тот момент. Поэтому он лишь запечатал короткий поцелуй на щеке и направился к подъезду, слыша, как Том открывает дверцу машины, садится и заводит мотор. Джереми напоследок обернулся, чтобы посмотреть вслед уезжающей машине, и на мгновенье ему показалось, что он увидел на другой стороне улицы знакомый женский силуэт. Но он не придал этому особого значения, решив, что ему просто показалось. Он глупо улыбнулся, всё ещё ощущая лёгкое, приятное покалывание на губах.