Морфин

В этой части здания было прохладно. Жаркий зной с улицы отступал с первыми шагами по холлу отеля. Солнце, ярко светившее сквозь панорамные окна восточной стороны, не слепили глаза благодаря мягкой ткани, плавно покачивающейся от действия кондиционера. Блондин в кресле у зелёной зоны, где стояли кадки с пальмами, шумно выдохнул и потёр виски, словно хотел прогнать острую боль. — И ты считаешь, что было правильным позволить ему уйти так просто? — села напротив стройная брюнетка, одергивая подол платья. Видимо, пока Перси и Люк разговаривали, девушка поинтересовалась, что за пакеты принес с собой Кастеллан, и решила, что платье — оптимальный способ спастись от жары. Будь её воля, сожгла бы к чертям, но в брюках невыносимо, а в любимой кожанке есть неплохой шанс поджариться на солнце, так что девушка тихо ненавидела местную погоду, но была благодарна блондину за предусмотрительность. Сын Гермеса окинул Клариссу взглядом, пытаясь вспомнить, был ли в его жизни хоть один раз, когда дочь Ареса появилась на людях в чем-то подобном. Оказалось, нет. Струящаяся кремовая ткань делала Ла-Ру настолько непохожей на себя прежнюю, что если кто-то и найдет их, будет проще поверить, что обознался, чем в то, что эта воинственная девушка может выглядеть столь беззащитно и женственно. — Я считаю, что он выбрал неподходящее время, — Люк недовольным жестом скрестил руки на груди. — Дааа? — вкрадчиво спросила девушка, наклоняясь к собеседнику. — Люк, ты понимаешь, что творишь? — Клэр… — слегка поморщился полубог, откидываясь на спинку кресла. — хоть ты не начинай… — Не начинать? Время неподходящее тебе? — почти шипела девушка, ловя любопытные взгляды прохожих. — Да ты хоть понимаешь, скотина неблагодарная, что ты творишь? Мы тут торчим в твоём дурацком отеле у всех на виду, каждую минуту рискуя шкурой, а ты считаешь, что сейчас неподходящее время для откровений?! Кастеллан, ты… Да ты просто свинья! — Вы не понимаете! — слабо огрызнулся тот. — Так объясни, ёпт твою мать! — душевно ругнулась девушка, приподнимаясь и хватая собеседника за предплечье. — Прямо сейчас, идём. Перси слишком много думает, давно тебе по наглой морде въехать надо. — Кларисса Ла-Ру, прекрати немедленно! Что у вас двоих за привычка распускать руки? — возмутился Люк, не позволяя сдвинуть себя с места. — Сядь и послушай! Девушка замерла, снова дёрнула юбку платья и демонстративно внимательно посмотрела на Кастеллана. — Сейчас я не могу рассказать вам всего, для вашего же блага. Как только я найду способ сообщить о себе тем, кто может помочь, не привлекая внимания, я все вам объясню. Кларисса едва заметно кивнула в такт словам собеседника, методично отстукивая пальцами замысловатый ритм по подлокотнику. — А ты не думаешь, что мы имеем право знать? Мы рискуем всем. Так же, как и ты. Только Кай не понимает всей серьезности ситуации, но ему по возрасту положено. — Клэри, именно потому что вы уже достаточно сделали, я стараюсь не впутывать вас в ещё большие проблемы, — вздохнул парень, переводя взгляд на улицу, где светлело безоблачное небо. — не потому что не доверяю, а потому что вы мыслите старыми стандартами, всегда на стороне добра и справедливости. Мне же не раз доводилось бывать по другую сторону черты, и, прости, я лучше знаю, что сейчас необходимо делать. Девушка нехотя кивнула, и вдруг ехидно улыбнулась. — Я бы сделала так же на твоём месте. Вот только Перси не поймет, он всегда очень трепетно относился к командной работе. Кстати, ты ничего не хочешь объяснить ему по поводу своего поведения этой ночью? — Эм… — скулы блондина окрасились в едва заметный розовый цвет. — Вот это да, — девушка завороженно всмотрелась в лицо собеседника. — уникальное зрелище, замри, я сбегаю за фотоаппаратом. — Блять. Кларисса, я не знаю, что это было, — невесело усмехнулся Люк. — и не знаю, как объяснить это Джексону. Он ведь вполне имеет право мне морду набить за такое… — Стоп, — хмыкнула брюнетка. — ты его поцеловал и свалил на несколько часов. За что именно он должен тебе врезать? — Я бы никогда не посягнул на личное пространство нашего нервного друга, он с Чейз-то три года спустя решился на проявление чувств, — поджал губы парень. — о чем тут говорить. Чем дольше я думаю обо всей этой ситуации, тем больше склоняюсь к мысли, что в этом баре что-то подмешивают клиентам. Не зря этот Фредерик мне не понравился. — Люк, а ты не допускал мысль, что все то, что произошло, было…как бы сказать…без вмешательства? — осторожно спросила дочь Ареса, чуть подаваясь вперед, словно боялась не услышать ответ. — Может, стоит как раз проявить чуть больше настойчивости, а не бегать по кругу, как зайцы? — Сейчас не это самая главная проблема, — пожал плечами Люк. — если вам так не нравится находиться в отеле и наслаждаться спокойствием, я могу провести экскурсию по городу. Предложение эксклюзивное, так что иди за сыном, а я пока отнесу Джексону сменную одежду, раз уж вы не подумали об этой детали, когда уходили из лагеря. — Все вещи остались на корабле, — поморщилась Кларисса. — Значит, заодно сходим туда. Ла-Ру, идя по холлу следом за блондином, задумчиво смотела по сторонам, отмечая, что сейчас Кастеллан разговаривал с ней совсем по-другому, если раньше, до этого сумасшедшего побега, парень через слово язвил, сбивал с толку, то здесь он словно…перевоплотился. И вряд ли дело в чувстве долга или необходимости переиграть всех, кого только можно. Крис рассказывал ей, что Люк не такой, как кажется, что лишь некоторые могли видеть его без масок, таким, какой он есть. Может, об этом говорил ей любимый? — Ты идёшь? — обернулся на нее Кастеллан. Девушка рассеянно кивнула, заходя в лифт. — Знаешь, я, наверное, побуду сегодня с сыном в отеле. Ему тяжело далось это путешествие, пусть отдохнёт. Но ты вполне можешь сходить за вещами с Перси, уверена, даже вдвоем вы за один раз все унесете. Кастеллан кивнул, соглашаясь с Клариссой, всё-таки для ребенка долгий путь не то же самое, что для подготовленного воина, а взяли полубоги с собой действительно самый минимум.       Перси снова вышел на балкон. Прекрасный вид, открывающийся с него, располагал к размышлениям. — Как вы там, Нико? — вздохнул полубог, сожалея, что никак не может связаться с другом. Впервые со своего исчезновения он подумал о других последствиях, которыми мог обернуться его побег. Для Салли, Рейчел, Аннабет… Нико обещал позаботится о Тайсоне, но другие! Вдруг и на них падёт гнев богов? Он не видел мать и подругу много месяцев, а Аннабет давно перестала быть его любовью, но они все ещё оставались близкими ему людьми, на которых можно отыграться за непослушание сына. — Джексон, ты занят? — как всегда без стука вошёл Кастеллан. — Да, мы уже поговорили, я хочу побыть один, — дёрнул плечом брюнет, не поворачиваясь. — Кларисса сказала, у вас на корабле остались вещи, которые могут пригодиться. Сомневаюсь, что один я смогу все унести. Потом будешь предаваться самоанализу. — Кастеллан, я же сказал, я хочу побыть один! — внезапно крикнул Перси, ударяя кулаком по перилам. — Неужели так сложно на минуту перестать быть сукиным сыном? Люк подошёл и встал рядом, небрежно облокачиваясь на перегородку сбоку от сына Посейдона. — Почему-то мне кажется, что не в жажде одиночества дело. — С каких пор ты заделался мозгоправом? — буркнул Джексон, досадуя на свою внезапную вспышку. — Я весьма разносторонняя личность. Поделишься? — Салли. Рейчел. Аннабет. Нико… — Я понял, — кивнул Кастеллан. — мне это знакомо. Оставлять близких за чертой, думая, что больше никогда их не увидишь. Перси, жизнь — сложная штука, никогда не знаешь, с какого бока она тебе повернется. И горевать о том, что ещё не произошло… С Нико возможно будет связаться. Он имеет право на жизнь здесь не меньше, чем быть в том мире. — Неизвестность хуже бездействия. — Ты не хочешь прогуляться? — перевел тему блондин. — За вещами действительно нужно сходить. — Потом, сейчас я хочу спать. Кастеллан тихо вышел из номера и закрыл за собой дверь. А вечером они снова встретились в номере Перси. Все вместе. Устроили маленький праздник по поводу своего удачного «заземления». Оказалось, Люк весьма неплохо ладит с детьми, он с удовольствием рассказывал Каю легенды Рима о Колизее, гладиаторских боях и гонках на колесницах. Приглушив свет, он каким-то невообразимым образом заставил в бледных лучах лампы появиться по очереди лохматую собаку с рыжим ухом, задорно тявкающую у ног мальчика, чиоикающую на люстре птицу и большую бабочку, порхающую вокруг Клариссы. — Иллюзии, — тихо ответил парень на вопросительные взгляды полубогов. — ничего сложного, если правильно выбрать освещение и научиться кое-каким фокусам. В это время Кай неловко взмахнул рукой, пытаясь поймать бабочку у плеча матери, и случайно перевернул вазочку с шоколадным мороженым на джинсы Перси. — Оо, кажется, нам пора спать, — ласково улыбнулась Кларисса. — Кай, посмотри, что ты наделал. — Прости, Перси, — расстроенно вздохнул мальчик. — мам, я уберу. — Ну, вот ещё, а Люк тут для мебели? — фыркнула девушка. — Так, товарищи, мы спать, а вы тут сами уберетесь. Перси, советую отмыть это пятно прямо сейчас. Ла-Ру взяла за руку Кая и пошла к двери. Перси тоже поднялся, решив последовать совету девушки и попытаться оттереть коричневое пятно, расползающееся на джинсах. Проще было бы снять и постирать, но оставаться в одних трусах, когда в номере находится Кастеллан… Джексону казалась эта мысль не самой удачной. Настроив температуру воды, парень задумчиво посмотрел на ногу. Может, просто подождать, пока он останется один? Сквозь плохо закрытую дверь была слышна возня Клариссы и Кая, собирающих свои вещи. — Люк, ты как? Идёшь? — Я уберусь тут, спокойной ночи, — судя по характерному звуку, блондин снова перекатил по столешнице стакан. На пару секунд возникла тишина. Перси выключил воду, так и не попытавшись смыть шоколад. Хлопнула дверь, отрезая ванную от остального мира. Перси почувствовал, как сильно заколотилось сердце в груди, ударяясь о ребра. Каждый легкий, почти неслышный шаг за спиной отдавался спазмом в горле. Перси облизал пересохшие губы, не поднимая головы от раковины, следя, как по белоснежному краю стекает прозрачная капля. Джексон тяжело сглотнул, услышав, что шаги прекратились. Люк стоял за его спиной. Перси чувствовал это так, словно тот был раскаленным прутом, готовым оставить жалящие ожоги на его коже. Не удержавшись, брюнет поднял взгляд наверх, где висело большое зеркало. Кастеллан смотрел на него. Жадно. Расширевшиеся зрачки, почти полностью затопившие собой светлую радужку, не скрывали то, что не отображалось на обычной бесстрастной маске. Сложную смесь недовольства, удивления и тщательно сдерживаемого желания. Перси шумно выдохнул. Его возбуждал этот блестящий взгляд, блуждающий по его лицу. Как и сильные руки на талии в темном переулке за клубом, горячие губы, такие настойчивые, что им невозможно не поддаться. В штанах стало тесно. Вряд ли Люк понимал, какое действие оказывает на Джексона одним своим присутствием, как сильно ему хочется толкнуть блондина к двери, впиться в бледную кожу над голубой футболкой зубами, чтобы оставить яркую красную отметину, показать всем тем разукрашенным шлюхам, что этот парень им не достанется. Перси даже не знал, что способен испытывать такие оглушающие эмоции, когда кто-то просто стоит в шаге от него, не делая попыток дотронуться. И смотрит так, что у Джексона стоит. — Помочь тебе? — низким, слегка хриплым голосом спросил Кастеллан, и брюнет, несколько дезориентированый возбуждением, неопределенно качнул головой, не в состоянии сразу понять смысл вопроса. От этого тона по рукам и телу бежали мурашки, что-то внутри болезненно ныло и скулило, переворачивая внутренности. Люк сделал шаг вперёд, оказываясь вплотную к собеседнику, и слегка наклонился, почти касаясь своей щекой его кожи. Снова раздался шум льющейся воды. Намочив кусок полотенца из шкафчика, Кастеллан опустился на корточки, аккуратно стирая с голени Перси блестящий темный след от мороженого. — Тебе не обязательно это делать, — тихо сказал Джексон. — Согласен, — криво усмехнулся блондин, снизу вверх глядя на сына Посейдона практически черными глазами. В комнате становилось жарко. От горячей воды шел пар, и постепенно зеркало начало запотевать. Рука Кастеллана подялась выше, к бедру, где блестела пара темных капель шоколада, и на секунду замерла, прежде чем стереть их. — Останется несколько следов, но в этом отеле прекрасная химчистка, к утру тебе вернут джинсы. — выпрямился Люк, и Перси почувствовао смесь облегчения и досады, когда тот отошел от него, кидая полотенце в корзину для белья. Отвернувшись и радуясь, что в зеркале больше не отражается его лицо, брюнет вымыл руки, просто чтобы хоть чем-то их занять, и выключил воду, уперевшись ладонями в раковину, жалея, что не может так же легко смыть свои терзания. Он сам во всем виноват. Перси не смог бы ответить, когда все это началось, эта заинтересованность, болезненная увлеченность. Кастеллан проник ему глубоко под кожу, наверное, ещё тогда, в первый день их знакомства, зацепил своей невозможной самоуверенностью. И за все года их соперничества, этой странной, неправильной вражды, внутри зрело что-то темное и жгучее, взращенное на злости и восхищении. Их непростые отношения всегда были за чертой. И сейчас старые границы оказались стёрты. Куда заведет их эта вседозволеннось? Блять, я на самом деле люблю Люка Кастеллана. — горько улыбнулся Джексон. — Какой же я придурок! — беззвучно прошептали его губы. — Джексон… — начал было Люк, но запнулся. — Перси. Я хочу извиниться за то, что сделал тогда в клубе. У брюнета потемнело перед глазами. Всё-таки не хотел. Он этого не хотел. — И за то, что сделаю снова, — выдохнул полубог, резко разворачивая Перси к себе и грубо целуя его в губы, до боли сжимая волосы на затылке, заставляя откинуть голову назад, не давая отстраниться, как будто Джексон собирался куда-то исчезать! Волна возбуждения вновь прошлась по его телу, отдаваясь тугим комом внизу живота. Перси плавился в руках Кастеллана, вдавливаясь позвонками в выпирающий край раковины так, что наверняка останутся синяки. Тихий стон, вырвавшийся у брюнета против его воли, выдал его с головой. Люк оторвался от губ парня, и упёрся руками в раковину по бокам от тела Джексона, заключая его в ловушку, не отрывая взгляда. Он был так близко, так опьяняюще близко. Перси не моргая смотрел в глаза Кастеллана, но видел лишь собственное отражение, такие же темные, лихорадочно блестящие зрачки, поглотившие радужку. Теперь уже он дёрнул Люка на себя, касаясь своими губами его рта, до металлического вкуса крови впиваясь зубами в слегка обветренную кожу, с упоением вдыхая запах блондина. С них словно слетели последние оковы, сдерживающие инстинкты. Сжав ладонями талию Перси, Люк резко подался вперёд, забираясь руками под футболку союзника, отрываясь от его губ и стягивая ставшую ненужной ткань с тела парня. На миг Люк замер, рассматривая следы давно заживших шрамов, многие из которых оставил он сам. — Мне жаль. Все могло с самого начала пойти по-другому, — с грустью улыбнулся блондин. — Иначе мы бы не оказались теми, кем стоим здесь сейчас, — выразительно дернул край водолазки собеседника Джексон. Люк хмынул, отошёл на шаг назад и одним движением скинул мешающуюся одежду. У Перси пересохло в горле. Брюнет, не отрывая взгляда от торса напарника, снова облизнул губы и услышал хриплый выдох Кастеллана. Полубог вновь резко приблизился и сомкнул губы на нежной коже у ключицы, едва касаясь зубами, словно пробуя на вкус. Перси тихо застонал, когда горячие губы переместились на шею. Впервые Джексон мог позволить себе трогать тело Люка, чувствовать жар, исходящий от него, целовать до стертых губ, болезненного желания и дискомфорта в штанах. Они были заклятыми врагами и множество раз касались друг друга, но одно дело — валяться на полу под прицелом меча в удушающих объятиях, и совсем другое — сгорать от страсти. Одна рука Кастеллана вновь вплелась в темные волосы, а вторая крепко сжала ягодицу партнёра, прижимая к себе, давая почувствовать собственную эрекцию. Кожа Перси покрылась мурашками. — Ты уже делал это раньше? — спросил Джексон, задыхаясь от нехватки кислорода. — Ты про анальный секс или опыт с парнем? — сжал его член через ткань джинсов блондин. — И то, и то, — глухо простонал Перси. — Ревнуешь? — прошептал Люк, едва касаясь губами уха собеседника. — Интересуюсь, — не согласился тот, не желая признаваться. — Я никогда не спал с парнями, Джексон, клянусь тебе, — громко фыркнул Кастеллан, пробегаясь руками по его груди. — но за свой зад ты можешь не бояться. — Кто тебе сказал, что я хочу быть снизу? — хмыкнул Джексон, не то, чтобы он был против, но желание подколоть Люка было сильнее, да и страшно впервые, больно, наверное… — В другой раз, — Кастеллан сладко поцеловал Перси. Не давая времени на осмысление ответа, проскользил подушечками пальцев по его телу вниз, рождая тягучие волны возбуждения. — Идём ко мне. — Что? — Перси с трудом сфокусировался на Люке. — Зачем? — Моя кровать больше. Губы Джексона растянулись в веселой улыбке.